– Значит, вы были абсолютно счастливы?
– С Джендером? Да, абсолютно.
– Вы никогда не ссорились?
– С Джендером? А как я могла бы с ним поссориться? Его единственной целью, единственным смыслом существования было угождать мне.
– А это вас не угнетало? Что он угождал вам потому, что другого выбора у него не было?
– Но ведь в конечном счете все поступают так, а не иначе, потому что другого выбора у них нет.
– И у вас никогда не возникало потребности испытать настоящих… испытать аврорианцев, после того как узнали оргазм?
– Это было бы плохой заменой. Я хотела только Джендера… Теперь вы понимаете, как велика моя потеря?
Обычно серьезное лицо Бейли стало совсем мрачным. Он сказал:
– Глэдия, я понимаю. Если я раньше причинял вам боль, простите меня, потому что тогда я еще не понимал.
Но она плакала, и он замолчал, не зная, чем ее утешить, какие слова найти. Наконец она встряхнула головой, утерла глаза рукой и прошептала:
– Еще что-нибудь?
– Несколько вопросов на другую тему, – сказал Бейли виновато. – И тогда я перестану вам докучать. Сегодня – добавил он предусмотрительно.
– Так что? – Голос у нее был очень усталым.
– Вы знаете, что некоторые люди считают, будто в убийстве Джендера виноват доктор Фастольф?
– Да.
– Вы знаете, что доктор Фастольф настаивает, что только он обладает знаниями и опытом, достаточными, чтобы убить Джендера, как он был убит?
– Да, Милый доктор сам мне рассказывал об этом.
– Так вот, Глэдия: считаете ли вы, что Джендера убил доктор Фастольф?
Она бросила на него пронзительный взгляд и сказала гневно:
– Конечно, нет. Для чего он стал бы его убивать? Джендер был его роботом, не забывайте, и он очень им дорожил. Элайдж, вы не знаете милого доктора так хорошо, как знаю его я. Он очень мягкий человек и никогда никому не причинит зла, а уж тем более роботу. Сказать, что он мог бы убить робота, значит утверждать, что брошенный камень будет падать вверх.
– Больше у меня вопросов нет, Глэдия, и мне здесь остается только увидеть Джендера… то, что осталось от Джендера. С вашего разрешения, конечно.
– Зачем? Для чего? – В ее голосе вновь появились подозрительность и враждебность.
– Глэдия! Ну прошу вас! Не думаю, что от этого будет хоть какая-то польза, но я обязан увидеть Джендера и убедиться, что его вид ничего мне не подскажет. Я попытаюсь не расстраивать вас еще больше.
Глэдия встала. Ее платье, очень простое и узкое, было не черным (какое она надела бы на Земле), но удивительно тусклого цвета без единой искорки. Бейли, мало что понимавший в умении одеваться, прекрасно понял, как точно оно воплощает траур.
– Идемте со мной, – прошептала Глэдия.
26
Следом за Глэдией Бейли прошел несколько комнат, стены которых мягко светились. Раза два он краем глаза замечал какое-то движение – видимо, робот поспешно ретировался – ведь им было приказано держаться в стороне.
По коридору, вверх по небольшой лестнице – и они вошли в небольшую комнату, где часть одной стены светилась, точно под лучом прожектора.
В комнате не было никакой мебели, кроме простой кровати и стула.
– Это была его комната, – тихо произнесла Глэдия, а затем, точно прочитав его мысли, добавила: – Это все, что ему было нужно. Я как могла дольше не звала его – весь день, если у меня хватало силы. Я не хотела, чтобы он хоть когда-нибудь мне надоел. – Она скорбно покачала головой. – Как я теперь жалею, что не проводила с ним каждую секунду. Я же не знала, как мало у нас было времени… Вот он.
Джендер лежал на кровати, и Бейли сосредоточенно оглядел его. Робот был укрыт глянцевым покрывалом. Светящаяся стена озаряла голову, очень правильную и нечеловеческую в своей безмятежности. Широко раскрытые глаза были матовыми и тусклыми. Джендер походил на Дэниела настолько, что присутствие Дэниела действительно не могло не быть тягостным для Глэдии. Над покрывалом виднелись шея и обнаженные плечи.
– Доктор Фастольф его обследовал? – спросил Бейли.
– Да. И очень тщательно. Я в отчаянии бросилась к нему, и если бы вы видели, как он поспешил сюда, как волновался, какую испытывал боль и… и панику, вы бы сразу поняли, что он тут ни при чем. Но помочь ему не удалось.
– Он лежит раздетый?
– Да. Доктор Фастольф снял с него одежду для полного обследования. А снова его одевать не имело смысла.
– Вы разрешите мне откинуть покрывало, Глэдия?
– Вам обязательно нужно?
– Я не хочу, чтобы меня могли упрекнуть в таком упущении.
– Но что вы надеетесь обнаружить такого, чего не заметил доктор Фастольф?
– Ничего, Глэдия. Но я обязан убедиться, что ничего не обнаружу. Прошу вас, не препятствуйте мне.
– Ну хорошо. Но, пожалуйста, потом накройте его покрывалом точно так, как он накрыт сейчас.
Она повернулась спиной к нему и к Джендеру, прижала к стене левую руку и опустила голову на локоть. Она стояла неподвижно в полной тишине, но Бейли знал, что она снова плачет.
Тело было все-таки не совсем человеческим. Мускулатура выглядела несколько упрощенной и схематичной, но все было на своем месте. Соски, пупок, пенис, мошонка, волосы в паху и так далее. Даже тонкие светлые волосы на груди.
Сколько дней прошло с тех пор, как Джендера убили? Бейли вдруг сообразил, что точно это ему неизвестно, – но во всяком случае до того, как он отправился на Аврору. Значит, прошло более недели, но никаких признаков тления – ни зрительных, ни обонятельных. Четкое отличие робота.
Бейли заколебался, но затем подсунул одну руку под плечи Джендера, а другую под колени. Попросить Глэдию помочь ему он и подумать не мог. Он напрягся и с некоторым усилием перевернул Джендера на живот, удержав его на кровати.
Кровать скрипнула, Глэдия, конечно, поняла, что он делает, но не обернулась. Помочь, конечно, не предложила, но и не стала возражать.
Бейли опустил руки. На ощупь Джендер казался теплым. Видимо, блок питания продолжал поддерживать температуру, и когда мозг отключился. Тело было твердым и упругим. Явно стадии окостенения оно не проходило.
Теперь одна рука свисала с края кровати совсем человечески, Бейли осторожно ее потрогал и отпустил. Она чуть-чуть качнулась раз-другой и замерла. Он согнул одну ногу в колене, осмотрел обе ступни. Ягодицы были сформированы безупречно. Имелся даже сфинктер заднего прохода.
Бейли не мог отогнать тягостного чувства: ему все время казалось, что он посягает на неприкосновенность человеческого тела. А будь это действительно труп человека, охлаждение и окостенелость лишили бы его человеческой сущности.
Труп робота кажется более человеческим, чем человеческий, подумал он тоскливо.
Снова он подсунул руки под Джендера, приподнял и перевернул.
Расправив простыню, насколько сумел, он накрыл робота покрывалом, как раньше, и старательно разгладил покрывало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115