И упал прямо на друида, который только что увернулся от колокола. Камень ударил по притолоке, потом по одному из вертикальных камней, сбив его с опоры. Началось медленное движение. Стоунхендж складывался, как кости домино.
Силовое поле отключилось. Эльзеар и Аматас вскочили в «хаммер». Машина взревела и понеслась прочь. Ее пассажиры даже не оглянулись. Карнуты, пытавшиеся найти убежище в святилище, теперь стремились выбраться из него, чтобы их не раздавило. С высоты своей чудом уцелевшей арки глашатай бессильно наблюдал за разрушением гигантского сооружения.
Будь у саботажников время для наблюдения, они смогли бы увидеть камень шаттлборда, который описал последнюю траекторию и вонзился в землю рядом с последним стоящим трилитоном. Больше камень не появился. Но Отто следил за дорогой, Аматас искал в небе следы взбесившегося колокола, а Эльзеар оттирал левый ботинок от отвратительно пахнущего вещества, пропитавшего его.
А колокол улетел в неизвестном направлении, иногда разбрасывая горсти яиц. Они попали в руки индийских детишек, и те вознесли благодарность Шиве за его щедрость.
ГЛАВА 41
Эрнст Пишенетт из имения Ваилима наблюдал за лагуной в подзорную трубу. Он чувствовал, что должно произойти нечто чрезвычайное. И не ошибся. Ибо это что-то обернулось серым драккаром, совершенно неуместным судном в этой части южного моря.
Пишенетт бросился на поиски Стивенсона, который утром отправился в порт. Новость разнеслась как молния — на Улуфануа напали викинги! Он столкнулся с горсткой аборигенов, убегавших в горы. Великий колдун, сопровождавший их и обвешанный амулетами-брелками и колье из ракушек, выглядел таким же испуганным, как и его паства.
В коралловых домах рядом с пляжем и хижинах, стоящих между кокосовых пальм, царило невероятное смятение. Самые отважные обитатели Улуфануа стояли на единственном причале, к которому была пришвартована подлодка Луи Ренара. Они прикрывались щитами и размахивали кривыми мечами. Стивенсона среди встречающих не было.
Из порта открывалась лишь малая часть лагуну. Драккар, двигаясь на восток, скрылся за мысом. Неужели он собирался причалить к другой части острова? Пишенетт полез на белую скалу, которая замыкала бухту с одной стороны.
Восхождение потребовало куда больше спортивных навыков, чем он надеялся, но ему все же удалось вскарабкаться на вершину. Отсюда открывался отличный вид до самого горизонта.
Драккар исчез. Но по длинному песочному пляжу внизу кто-то шел. Пишенетт выхватил подзорную трубу и навел резкость. По песку, держа ботинки в руке, шел Стивенсон. Пишенетт сполз со скалы на песок и потрусил в сторону писателя. Стивенсон обернулся, услышав его шаги.
— Драккар… Викинги… Захват… — выдохнул Пишенетт.
С дальней стороны пляжа послышался глухой рев. И взметнулось облако песка. Внутри него шевелилось что-то громадное. Пишенетт спрятался за Стивенсоном, а тот инстинктивно схватился за пояс. Но ни один из них не бросился в бегство. В облаке появились тени, и вскоре их контуры стали более четкими. Всадников было четверо, и они двигались на Стивенсона и Пишенетта, производя оглушительный шум и подпрыгивая на выбоинах и выступах в одном и том же темпе и с одинаковой ловкостью.
— Всадники Апокалипсиса? — спросил Пишенетт.
— Скутербэги, — ответил Стивенсон.
Пишенетт разглядывал гостей в подзорную трубу, когда сзади неслышно появился Луи Ренар и тронул его рукой за плечо. Пишенетт от неожиданности едва не лишился чувств.
— У нас визитеры? — осведомился пират.
— Бабушка в шлеме авиатора, — начал перечислять Стивенсон, прищурившись. — Мужчина в черной пелерине. Рыжая женщина среднего возраста. Молодая красавица…
— Но… это же Клод Ренар! — узнал ее Пишенетт, не опустивший подзорную трубу. И добавил, повернувшись к пирату: — А вот и твой брат.
— Брат? — переспросил Стивенсон.
Он был ошеломлен. Ему казалось, что он разглядел леди в самом благородном смысле этого слова.
— Не брат, а сестра, — со вздохом признался Луи Ренар.
Дрим стрим, проходивший у южного побережья Улуфануа, позволил мореплавателям на «Наглефаре» добраться до малозаметной бухточки. Высадив их, легендарный корабль удалился от берега. Ветер погнал его прочь из океана Чудес — он выплыл в лагуну, оставив после себя лишь отражение, которое вскоре стерли волны.
После радостной встречи все отправились в дом Стивенсона. Облака, собравшиеся в небе, вскоре пролились одним из тех ливней, секрет которых известен лишь тропикам. Скутеры укрыли под верандой.
Эрментруда без колебаний представилась писателю той, кем была на самом деле, став виновницей сюрреалистического диалога: «Эрментруда из Эфира», на что хозяин дома ответил: «Стивенсон из Эдинбурга». Она тут же установила свой старенький приемник в гостиной. Рассказ Грегуара сопровождал русский хор, пойманный на отметке «Баку». Клод и Роберта пересказали свои приключения тем, кто еще не знал о них.
Близился вечер. Лилит играла с оловянными солдатиками, идущими на приступ маяка Скерривор. Густавсоны устроились в углу гостиной. Клод, перед которой Стивенсон радушно распахнул дверцы гардероба, набитого женской одеждой, принимала на втором этаже ванну. Роберта прижималась к Грегуару. Луи курил сигарету. Пишенетт пытался усвоить все, что узнал из рассказов путешественников.
— Вот это история, — пробормотал Стивенсон, вставая и расхаживая перед буфетом, в котором хранились старые фотографии в рамках. Взял одну из них, положил на место. — Значит, колдовство настолько… реально.
Он глянул на черноволосую девочку — та ответила суровым взглядом и протянула солдатика. Писатель присел, взял фигурку гренадера и поставил ее на балюстраду, украшавшую маяк. Первый солдат добрался до цели. Армия могла идти на приступ.
— А эта Баньши, — спросил он, выпрямляясь. — Вы не знаете ни где она, ни чем занимается?
— Мы расстались с ней в Мондораме. Пожалуй, чересчур поспешно, — тут же ответила Роберта.
— И не знаете, какие святилища присягнули ей на верность?
— Мы почти уверены, что за ней последовали вдова Винчестер и Гарнье. Можем исключить Уоллеса и Жантар Мантар.
— Жантар Мантар… Напомните мне…
— Жантар происходит от янтра, что означает «инструмент», а мантра суть магические формулы. Жантар Мантар — некий комплекс инструментов, которые позволяют интерпретировать послания звезд. Он размещен в пещерах Гималаев. Априори он сохраняет нейтралитет.
Эрментруда, устроившаяся рядом с приемником, вязала, слушая хор великой России. Роберта гадала, что за вещичка получится.
— А разве Стоунхендж не играет роли обсерватории? — удивился Стивенсон.
— Вовсе нет. Стоунхендж прежде всего усилитель, — сообщил Грегуар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
Силовое поле отключилось. Эльзеар и Аматас вскочили в «хаммер». Машина взревела и понеслась прочь. Ее пассажиры даже не оглянулись. Карнуты, пытавшиеся найти убежище в святилище, теперь стремились выбраться из него, чтобы их не раздавило. С высоты своей чудом уцелевшей арки глашатай бессильно наблюдал за разрушением гигантского сооружения.
Будь у саботажников время для наблюдения, они смогли бы увидеть камень шаттлборда, который описал последнюю траекторию и вонзился в землю рядом с последним стоящим трилитоном. Больше камень не появился. Но Отто следил за дорогой, Аматас искал в небе следы взбесившегося колокола, а Эльзеар оттирал левый ботинок от отвратительно пахнущего вещества, пропитавшего его.
А колокол улетел в неизвестном направлении, иногда разбрасывая горсти яиц. Они попали в руки индийских детишек, и те вознесли благодарность Шиве за его щедрость.
ГЛАВА 41
Эрнст Пишенетт из имения Ваилима наблюдал за лагуной в подзорную трубу. Он чувствовал, что должно произойти нечто чрезвычайное. И не ошибся. Ибо это что-то обернулось серым драккаром, совершенно неуместным судном в этой части южного моря.
Пишенетт бросился на поиски Стивенсона, который утром отправился в порт. Новость разнеслась как молния — на Улуфануа напали викинги! Он столкнулся с горсткой аборигенов, убегавших в горы. Великий колдун, сопровождавший их и обвешанный амулетами-брелками и колье из ракушек, выглядел таким же испуганным, как и его паства.
В коралловых домах рядом с пляжем и хижинах, стоящих между кокосовых пальм, царило невероятное смятение. Самые отважные обитатели Улуфануа стояли на единственном причале, к которому была пришвартована подлодка Луи Ренара. Они прикрывались щитами и размахивали кривыми мечами. Стивенсона среди встречающих не было.
Из порта открывалась лишь малая часть лагуну. Драккар, двигаясь на восток, скрылся за мысом. Неужели он собирался причалить к другой части острова? Пишенетт полез на белую скалу, которая замыкала бухту с одной стороны.
Восхождение потребовало куда больше спортивных навыков, чем он надеялся, но ему все же удалось вскарабкаться на вершину. Отсюда открывался отличный вид до самого горизонта.
Драккар исчез. Но по длинному песочному пляжу внизу кто-то шел. Пишенетт выхватил подзорную трубу и навел резкость. По песку, держа ботинки в руке, шел Стивенсон. Пишенетт сполз со скалы на песок и потрусил в сторону писателя. Стивенсон обернулся, услышав его шаги.
— Драккар… Викинги… Захват… — выдохнул Пишенетт.
С дальней стороны пляжа послышался глухой рев. И взметнулось облако песка. Внутри него шевелилось что-то громадное. Пишенетт спрятался за Стивенсоном, а тот инстинктивно схватился за пояс. Но ни один из них не бросился в бегство. В облаке появились тени, и вскоре их контуры стали более четкими. Всадников было четверо, и они двигались на Стивенсона и Пишенетта, производя оглушительный шум и подпрыгивая на выбоинах и выступах в одном и том же темпе и с одинаковой ловкостью.
— Всадники Апокалипсиса? — спросил Пишенетт.
— Скутербэги, — ответил Стивенсон.
Пишенетт разглядывал гостей в подзорную трубу, когда сзади неслышно появился Луи Ренар и тронул его рукой за плечо. Пишенетт от неожиданности едва не лишился чувств.
— У нас визитеры? — осведомился пират.
— Бабушка в шлеме авиатора, — начал перечислять Стивенсон, прищурившись. — Мужчина в черной пелерине. Рыжая женщина среднего возраста. Молодая красавица…
— Но… это же Клод Ренар! — узнал ее Пишенетт, не опустивший подзорную трубу. И добавил, повернувшись к пирату: — А вот и твой брат.
— Брат? — переспросил Стивенсон.
Он был ошеломлен. Ему казалось, что он разглядел леди в самом благородном смысле этого слова.
— Не брат, а сестра, — со вздохом признался Луи Ренар.
Дрим стрим, проходивший у южного побережья Улуфануа, позволил мореплавателям на «Наглефаре» добраться до малозаметной бухточки. Высадив их, легендарный корабль удалился от берега. Ветер погнал его прочь из океана Чудес — он выплыл в лагуну, оставив после себя лишь отражение, которое вскоре стерли волны.
После радостной встречи все отправились в дом Стивенсона. Облака, собравшиеся в небе, вскоре пролились одним из тех ливней, секрет которых известен лишь тропикам. Скутеры укрыли под верандой.
Эрментруда без колебаний представилась писателю той, кем была на самом деле, став виновницей сюрреалистического диалога: «Эрментруда из Эфира», на что хозяин дома ответил: «Стивенсон из Эдинбурга». Она тут же установила свой старенький приемник в гостиной. Рассказ Грегуара сопровождал русский хор, пойманный на отметке «Баку». Клод и Роберта пересказали свои приключения тем, кто еще не знал о них.
Близился вечер. Лилит играла с оловянными солдатиками, идущими на приступ маяка Скерривор. Густавсоны устроились в углу гостиной. Клод, перед которой Стивенсон радушно распахнул дверцы гардероба, набитого женской одеждой, принимала на втором этаже ванну. Роберта прижималась к Грегуару. Луи курил сигарету. Пишенетт пытался усвоить все, что узнал из рассказов путешественников.
— Вот это история, — пробормотал Стивенсон, вставая и расхаживая перед буфетом, в котором хранились старые фотографии в рамках. Взял одну из них, положил на место. — Значит, колдовство настолько… реально.
Он глянул на черноволосую девочку — та ответила суровым взглядом и протянула солдатика. Писатель присел, взял фигурку гренадера и поставил ее на балюстраду, украшавшую маяк. Первый солдат добрался до цели. Армия могла идти на приступ.
— А эта Баньши, — спросил он, выпрямляясь. — Вы не знаете ни где она, ни чем занимается?
— Мы расстались с ней в Мондораме. Пожалуй, чересчур поспешно, — тут же ответила Роберта.
— И не знаете, какие святилища присягнули ей на верность?
— Мы почти уверены, что за ней последовали вдова Винчестер и Гарнье. Можем исключить Уоллеса и Жантар Мантар.
— Жантар Мантар… Напомните мне…
— Жантар происходит от янтра, что означает «инструмент», а мантра суть магические формулы. Жантар Мантар — некий комплекс инструментов, которые позволяют интерпретировать послания звезд. Он размещен в пещерах Гималаев. Априори он сохраняет нейтралитет.
Эрментруда, устроившаяся рядом с приемником, вязала, слушая хор великой России. Роберта гадала, что за вещичка получится.
— А разве Стоунхендж не играет роли обсерватории? — удивился Стивенсон.
— Вовсе нет. Стоунхендж прежде всего усилитель, — сообщил Грегуар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86