Раньше здесь была Антарктида. Пассажиры «Альбатроса» бросились на нос, чтобы полюбоваться зрелищем. Лилит, как маленькая обезьянка, цеплялась за плечи отца.
— Как мы отыщем Эрментруду? — забеспокоилась Роберта. — А если она прячется внутри этого болида…
— Вон там, похоже, виднеется дымок! — крикнула Ренар.
Все посмотрели туда, куда она указывала. С южной стороны метеора ввоздухе вилась тонкая серая струйка.
— Беру курс на нее, — решил Грегуар.
— Может, там потерпевшие кораблекрушение? — усомнилась Ренар.
— И все же надо…
«Альбатрос» задрожал и сам встал на курс, ведущий к колонне дыма. Палуба под их ногами содрогнулась. Нарушился режим вращения винтов.
— Что происходит?
— Эрментруда, — ответил Грегуар, крепче прижимая Лилит к себе. — Она направляет нас.
Ренар ощутила, как ее пистолеты выпрыгнули из кобур и улетели за борт. Гвозди, удерживающие доски, с визгом вылезали из гнезд и гнулись. Винт одной из больших мачт сорвался с оси и, вращаясь, улетел в сторону метеора. Роберта нагнулась, уклоняясь от неопознанного металлического предмета.
— На корму! — взревел Грегуар.
Винты срывались один за другим. Форштевень взорвался, поперечные балки, которые уже ничто не держало, унеслись в пустоту. Скалистая поверхность летела навстречу с огромной скоростью. Электродвигатели пробили палубу, разнесли в щепки центральную рубку и рассыпались в воздухе. Цепляясь за кормовое ограждение, они увидели, как самый крупный двигатель переломился надвое и рухнул вниз.
Они неслись над метеором на бреющем полете. Все в их глазах смешалось и прыгало. Воющий ветер заглушал голоса. Роберта не сомневалась — они разобьются. Она прижалась к Лилит и Грегуару, крепко зажмурилась, умоляя Эрментруду прекратить разгул стихий.
Остатки «Альбатроса», а именно задняя палуба, хвостовой винт и руль, постепенно замедлили бег и застыли перед трехэтажным домиком. Из трубы его струился дым. Обломки летучего корабля перышком опустились на скалистую поверхность и медленно накренились. Люди и ежи съехали вниз по наклонной палубе и, пошатываясь, встали на ноги.
Металлическая калитка садика, окружавшего дом, распахнулась, и перед ними возникла маленькая седоволосая старушка. На ней был синий передник, а в руке она держала секатор. На правой руке висела корзинка с кабачками. Она вытерла секатор о передник, бросила в корзинку и жестом пригласила их в дом.
* * *
Они собрали уцелевшие вещи среди обломков «Альбатроса». Лилит немного покапризничала, когда ей предложили отведать рагу из кабачков. Но потом хорошо выспалась и проснулась в добром расположении духа. Эрментруда вручила гостям корзинку и послала собирать бататы. А теперь тушила их в кастрюле на газовой плитке. Путешественники и Основательница сидели вокруг пластикового стола, накрытого скатертью в красно-белую клетку. Лилит пристроилась на углу стола и рисовала.
— Так нам удалось удрать из Мондорамы, — закончил рассказ Грегуар. — Чтобы добраться до вас.
Старушка несколько раз кивнула.
— Можно сказать, что эта Баньши крепко взялась за вас.
— Да, можно, — согласилась Роберта.
Ходики в виде лурдского святилища пробили семь часов. Крышка кастрюли подпрыгивала, выпуская струйки пара.
Роберта провела весь день с Эрментрудой, которая показала им дом. За ним любовно ухаживали — он походил на красочную бонбоньерку. Они позавтракали в час, когда обычно завтракают, провели беззаботный день, а теперь готовились к ужину. Все исходили слюной, принюхиваясь к запаху жаркого. Ежи, сгрудившись у печки, наслаждались хлебными крошками, вымоченными в молоке.
«Мы находимся на метеоре — его столкновение с Землей вызвало Великий Потоп и на тысячи лет изменило климат, — подумала Роберта. — И в сердце этого края легенд мы сидим вместе с существом, чьим родным домом на самом деле является межзвездное пространство».
Она, не стесняясь, задавала вопросы, но соблюдала осторожность. Они явились за помощью. И не стоило обижать Основательницу.
— Вы меня не обижаете, — сообщила Эрментруда, пробуя, готовы ли бататы. Потом слила воду. — Просто дело в том, что я растеряла почти все силы. Будьте любезны, принесите мне несколько лавровых листиков, — обратилась она к Ренар.
Пиратка вышла в сад. Эрментруда уселась за стол и приготовилась резать бататы и морковь. Грегуар беседовал с Лилит, которая нарисовала спящую принцессу. Это был грубый набросок девушки с огромными ушами. Он понял смысл рисунка, когда она изобразила седьмого гнома.
— Я находилась в районе Офикуса, когда мимо меня пролетел метеор. — Ренар принесла лаврушку. — Его притяжение оказалось слишком сильным. Пришлось последовать за ним.
Она собрала ломтики бататов и моркови и уложила их в миску. Жаркое еще не доспело. Эрментруда бросила в него лавровый лист и налила себе стакан «Сюз».
— Я не могла избавить вас от потопа. Поверьте, мне очень жаль. Эфир на земле почти ничего не значит. — Эрментруда задумалась над своим мрачным выводом. Потом бросила взгляд на Лилит, старательно рисующую Золушку в платье в горошек. — Скажу прямо. Не ждите от меня особого чуда.
Открыла духовку. Жаркое было готово.
— Тарелки в буфете, — сказала она, — а столовые приборы — в правом ящике. Клод, спуститесь в погреб за бутылочкой красного?
Роберта достала из буфета пять тарелок и расставила их на столе. Ее мысли витали в пространстве, пока Грегуар убирал карандаши Лилит. Эрментруда поставила дымящееся блюдо на подставку, потом посоветовала девочке:
— Не трогай. Еще слишком горячо.
Ежи похрапывали во сне, прижавшись друг к другу. Настала ночь. Фарфоровый абажур окрасил воздух в золотистый цвет. На комоде стоял старенький ламповый приемник. Клод вернулась с парой бутылок вина и пистолетами с перламутровой рукояткой.
— Нашла их рядом с погребом! — весело сообщила она и раскупорила бутылки.
Роберту заинтересовал приемник. Она прочла названия городов, многие из которых ушли под воду. Берлин, Тунис, Лиссабон, Петроград… Включила его и принялась крутить ручки. Весь мир отзывался треском. Канберра передавала оперную арию.
— Дон Джованни! — воскликнул Роземонд.
Все расселись вокруг стола. Эрментруда разложила еду по тарелкам. Лилит, восседающая на древнем пятитомном медицинском словаре, сверкая глазами, глядела, как в ее тарелку падают золотистые бататы, сочные и дымящиеся. Ренар наполнила бокалы. Грегуар баритоном подпевал радио.
— Ешьте, пока не остыло, — посоветовала Основательница.
Роберта изготовила мини-сандвич мясо-батат-морковь и подцепила его вилкой. Лилит с недовольной гримасой проглотила его. Грегуар беседовал с Эрментрудой о забытых созвездиях. Ренар нарезала огромными ломтями белый хлеб и раздавала их по кругу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
— Как мы отыщем Эрментруду? — забеспокоилась Роберта. — А если она прячется внутри этого болида…
— Вон там, похоже, виднеется дымок! — крикнула Ренар.
Все посмотрели туда, куда она указывала. С южной стороны метеора ввоздухе вилась тонкая серая струйка.
— Беру курс на нее, — решил Грегуар.
— Может, там потерпевшие кораблекрушение? — усомнилась Ренар.
— И все же надо…
«Альбатрос» задрожал и сам встал на курс, ведущий к колонне дыма. Палуба под их ногами содрогнулась. Нарушился режим вращения винтов.
— Что происходит?
— Эрментруда, — ответил Грегуар, крепче прижимая Лилит к себе. — Она направляет нас.
Ренар ощутила, как ее пистолеты выпрыгнули из кобур и улетели за борт. Гвозди, удерживающие доски, с визгом вылезали из гнезд и гнулись. Винт одной из больших мачт сорвался с оси и, вращаясь, улетел в сторону метеора. Роберта нагнулась, уклоняясь от неопознанного металлического предмета.
— На корму! — взревел Грегуар.
Винты срывались один за другим. Форштевень взорвался, поперечные балки, которые уже ничто не держало, унеслись в пустоту. Скалистая поверхность летела навстречу с огромной скоростью. Электродвигатели пробили палубу, разнесли в щепки центральную рубку и рассыпались в воздухе. Цепляясь за кормовое ограждение, они увидели, как самый крупный двигатель переломился надвое и рухнул вниз.
Они неслись над метеором на бреющем полете. Все в их глазах смешалось и прыгало. Воющий ветер заглушал голоса. Роберта не сомневалась — они разобьются. Она прижалась к Лилит и Грегуару, крепко зажмурилась, умоляя Эрментруду прекратить разгул стихий.
Остатки «Альбатроса», а именно задняя палуба, хвостовой винт и руль, постепенно замедлили бег и застыли перед трехэтажным домиком. Из трубы его струился дым. Обломки летучего корабля перышком опустились на скалистую поверхность и медленно накренились. Люди и ежи съехали вниз по наклонной палубе и, пошатываясь, встали на ноги.
Металлическая калитка садика, окружавшего дом, распахнулась, и перед ними возникла маленькая седоволосая старушка. На ней был синий передник, а в руке она держала секатор. На правой руке висела корзинка с кабачками. Она вытерла секатор о передник, бросила в корзинку и жестом пригласила их в дом.
* * *
Они собрали уцелевшие вещи среди обломков «Альбатроса». Лилит немного покапризничала, когда ей предложили отведать рагу из кабачков. Но потом хорошо выспалась и проснулась в добром расположении духа. Эрментруда вручила гостям корзинку и послала собирать бататы. А теперь тушила их в кастрюле на газовой плитке. Путешественники и Основательница сидели вокруг пластикового стола, накрытого скатертью в красно-белую клетку. Лилит пристроилась на углу стола и рисовала.
— Так нам удалось удрать из Мондорамы, — закончил рассказ Грегуар. — Чтобы добраться до вас.
Старушка несколько раз кивнула.
— Можно сказать, что эта Баньши крепко взялась за вас.
— Да, можно, — согласилась Роберта.
Ходики в виде лурдского святилища пробили семь часов. Крышка кастрюли подпрыгивала, выпуская струйки пара.
Роберта провела весь день с Эрментрудой, которая показала им дом. За ним любовно ухаживали — он походил на красочную бонбоньерку. Они позавтракали в час, когда обычно завтракают, провели беззаботный день, а теперь готовились к ужину. Все исходили слюной, принюхиваясь к запаху жаркого. Ежи, сгрудившись у печки, наслаждались хлебными крошками, вымоченными в молоке.
«Мы находимся на метеоре — его столкновение с Землей вызвало Великий Потоп и на тысячи лет изменило климат, — подумала Роберта. — И в сердце этого края легенд мы сидим вместе с существом, чьим родным домом на самом деле является межзвездное пространство».
Она, не стесняясь, задавала вопросы, но соблюдала осторожность. Они явились за помощью. И не стоило обижать Основательницу.
— Вы меня не обижаете, — сообщила Эрментруда, пробуя, готовы ли бататы. Потом слила воду. — Просто дело в том, что я растеряла почти все силы. Будьте любезны, принесите мне несколько лавровых листиков, — обратилась она к Ренар.
Пиратка вышла в сад. Эрментруда уселась за стол и приготовилась резать бататы и морковь. Грегуар беседовал с Лилит, которая нарисовала спящую принцессу. Это был грубый набросок девушки с огромными ушами. Он понял смысл рисунка, когда она изобразила седьмого гнома.
— Я находилась в районе Офикуса, когда мимо меня пролетел метеор. — Ренар принесла лаврушку. — Его притяжение оказалось слишком сильным. Пришлось последовать за ним.
Она собрала ломтики бататов и моркови и уложила их в миску. Жаркое еще не доспело. Эрментруда бросила в него лавровый лист и налила себе стакан «Сюз».
— Я не могла избавить вас от потопа. Поверьте, мне очень жаль. Эфир на земле почти ничего не значит. — Эрментруда задумалась над своим мрачным выводом. Потом бросила взгляд на Лилит, старательно рисующую Золушку в платье в горошек. — Скажу прямо. Не ждите от меня особого чуда.
Открыла духовку. Жаркое было готово.
— Тарелки в буфете, — сказала она, — а столовые приборы — в правом ящике. Клод, спуститесь в погреб за бутылочкой красного?
Роберта достала из буфета пять тарелок и расставила их на столе. Ее мысли витали в пространстве, пока Грегуар убирал карандаши Лилит. Эрментруда поставила дымящееся блюдо на подставку, потом посоветовала девочке:
— Не трогай. Еще слишком горячо.
Ежи похрапывали во сне, прижавшись друг к другу. Настала ночь. Фарфоровый абажур окрасил воздух в золотистый цвет. На комоде стоял старенький ламповый приемник. Клод вернулась с парой бутылок вина и пистолетами с перламутровой рукояткой.
— Нашла их рядом с погребом! — весело сообщила она и раскупорила бутылки.
Роберту заинтересовал приемник. Она прочла названия городов, многие из которых ушли под воду. Берлин, Тунис, Лиссабон, Петроград… Включила его и принялась крутить ручки. Весь мир отзывался треском. Канберра передавала оперную арию.
— Дон Джованни! — воскликнул Роземонд.
Все расселись вокруг стола. Эрментруда разложила еду по тарелкам. Лилит, восседающая на древнем пятитомном медицинском словаре, сверкая глазами, глядела, как в ее тарелку падают золотистые бататы, сочные и дымящиеся. Ренар наполнила бокалы. Грегуар баритоном подпевал радио.
— Ешьте, пока не остыло, — посоветовала Основательница.
Роберта изготовила мини-сандвич мясо-батат-морковь и подцепила его вилкой. Лилит с недовольной гримасой проглотила его. Грегуар беседовал с Эрментрудой о забытых созвездиях. Ренар нарезала огромными ломтями белый хлеб и раздавала их по кругу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86