Вы говорите о статье Честера?
Воннел. Нет, я говорю о стряпне Честера!
Вутс. Так я же и говорю…
Воннел. Отвечайте по существу, комиссар, а то мы еще сутки не продвинемся ни на шаг: что вам известно по делу?
Вутс. В статье говорится о какой-то «зоне», о каких-то опытах над детьми… Но ни одной фамилии и никаких адресов, кроме острова, автор не приводит.
Воннел. Благодарю вас, но я и сам умею читать. Сверх того, что опубликовано в газете, вы что-либо знаете о «зонах» и опытах?
Вутс. Как вам сказать…
Воннел. Так и скажите!
Вутс. Нет, не знаю.
Воннел. А что я должен, по-вашему, отвечать президенту?
Вутс. Что все это выдумка журналиста.
Воннел. А если не так? А если окажется, что в этой таинственной «зоне» ведется подкоп под безопасность государства? Или процветает запрещенный законом бизнес? И я сяду в лужу? И хорошо еще, если мне придется всего лишь покраснеть перед членами Тайного совета! Тогда что?
Вутс. Тогда скажете, что…
Воннел. Хватит гадать, комиссар Вутс. Лучше свяжитесь с редактором «Все начистоту» или с автором статьи, узнайте подробности и доложите мне!
Вутс. Можно исполнять?
Воннел. Вы еще здесь, комиссар? А я-то думал, что вы уже беседуете с лордом Аутом!
Линда пустыми глазами смотрела на мужа, и Фред не терзал ее словесными утешениями, понимая их бесполезность. Говорить им было, в сущности, не о чем: все, что мог на этом этапе Фред сказать Линде, он написал в статье и теперь с тоской представлял себе, что будет с женой, когда ей станет известно содержание второго куска.
Они сидели в кабинете Гарда. Тут уже была Сюзи Бейл, безжалостно расставшаяся с заведением «Милости просим на два часа!». Присутствие женщины, как думал Гард, смягчит положение Линды. Но напряженность не спадала, даже позы присутствующих говорили о том, что они находятся в ожидании чего-то — но чего? Что мог предложить супругам Честер комиссар Гард? Вокруг все словно замерло, как перед взрывом бомбы замедленного действия, когда уже работает часовой механизм, остановить который невозможно. Поглядывая на часы, висящие на стене его кабинета, Гард тоже ждал наступления роковых минут, знаменующих собой истечение срока, данного Дороном.
Нет, генерал не беспокоил Гарда ни своими визитами, ни даже телефонными звонками. Он тоже замер в своей резиденции, но Гард понимал: взрыв неминуем…
— Кто хочет кофе?
Линда все теми же пустыми глазами посмотрела на комиссара и ничего не ответила. «Не обойдется без врача, — подумал Гард. — Как бы не пришлось пользоваться услугами психиатра…»
И вдруг взгляд Линды наполнился содержанием — какой-то разумной мыслью, уже выстраданной, отшлифованной мозгом, рожденной не сейчас.
— Что ты хочешь сказать? — встрепенулся Фред.
— Я хочу к Майклу, — четко произнесла несчастная женщина. — Я хочу к нему в купол.
— Линда, там нет Земли…
— Но там Майкл.
— И нет жизни…
— Но там Майкл.
— Я не могу лишиться еще и тебя…
— Пойдем вместе. Ведь там Майкл.
Президент. Что сие означает, дорогой Воннел?
Воннел. У меня еще нет официальных данных…
Президент. К чему формальности, когда речь идет о детях и о судьбе государства?
Воннел. Судьба нашей страны, господин президент, в надежных руках — в ваших! Я спокоен, пока вы…
Президент. Не будем отвлекаться, дорогой Воннел.
Воннел. Видите ли, господин президент, публикация журналиста Честера — вымысел, как доложили мне мои помощники. И именно по этой причине в ней нет фамилий и адресов, кроме какого-то острова…
Президент. Вы что-то путаете, Воннел. Есть и точный адрес: остров Холостяков, есть и фамилии: генерал Дорон, профессора Янш и Биратончелли, какая-то Дина Динст… Даже цель указана: покорение Марса!
Воннел. Где? Когда?! Впервые слышу!..
Президент. Надо читать газеты, Воннел, тем более вам, уж коли вы отвечаете за охрану государства. Разве перед вами не лежит вечерний выпуск «Все начистоту»?
Воннел. Чего?! Простите, господин президент, но газетенка не имеет вечернего выпуска!
Президент. Что ж, по-вашему, ее специально для меня выпустили в единственном экземпляре? Или я вас разыгрываю? Вроде бы нам не по возрасту, я уж не говорю — не по чинам… Через два часа состоится внеплановое заседание Тайного совета. Подготовьтесь к нему, Воннел, и позаботьтесь, чтобы на заседании присутствовал генерал Дорон.
— Дитрих! Гарда! Из-под земли!
Впрочем, война объявлена, и объяснение с комиссаром уже ничего не даст. Что ему скажет Дорон? Что он считал Гарда порядочным человеком? Как странно оперировать этим термином в данной ситуации, но что поделаешь, если порядочность Гарда, нигде, никогда и ничем не запятнанная, позволила генералу так дешево обмануться! Да, он считал Гарда порядочным человеком, а теперь с удовлетворением констатирует, что Гард такой же мерзавец, как… Как кто? Как все остальные, с кем ходит в одной пристяжке генерал Дорон? Как он сам?
Увы, разговор с комиссаром был бы бессмысленным.
Итак, ему удалось усыпить бдительность генерала. Всего на два часа. Как не понял этого Дорон, торгуясь с комиссаром по поводу часов! А ведь подозревал подвох, ну и чутье у Дорона! Но ста двадцати минут оказалось достаточно, чтобы выскочила вторая публикация!
Тираж вышел. Бригада «Молния-1» безнадежно опоздала. Счеты генерал будет сводить потом, сейчас надо думать, как поступать дальше.
Уже был звонок от президента.
Уже последовал вызов на заседание Тайного совета.
Уже объявился этот кретин Воннел.
Уже дежурят возле особняка Дорона люди комиссара Вутса, идиоты!
— Генерал, у телефона Гард, — бесстрастно объявил Дитрих.
— Вы его нашли или он сам?
— Он сам, — сказал Дитрих.
Помешкав, Дорон взял трубку.
— Что скажете, комиссар?
— Я обеспокоен только одним обстоятельством, генерал. Прошу выслушать меня, так как, по-видимому, нам не скоро удастся встретиться и поговорить.
— Вы пишете этот разговор на пленку?
— Да, генерал.
— Продолжайте, я слушаю.
— Я понимаю, генерал, что перед вами несколько возможностей, которые будут зависеть от хода событий. Не исключено, что вы предусмотрели вариант с уничтожением купола и «зоны», а затем — бегством.
— Предположим.
— Вы хорошо знаете меня, генерал…
— Не уверен.
— Так вот я обещаю…
— Вы уже обещали. Опять?
— То было другое дело, сейчас вы поймете. Я обещаю, что выйду из игры, если дети останутся живы. В противном случае…
— Ну? Продолжайте.
— В противном случае я лично найду вас, где бы вы ни были. Вы, допускаю, уйдете от президента, от Тайного совета, но от меня… Я рассчитаюсь с вами, генерал. Пусть это тоже будет записано на вашей пленке, мне все равно. Я сказал!
— Угроза?
— Да. Предупреждение.
— А что значит «выйду из игры»?
— Вы обратили внимание на то, что и во втором материале Честера не упомянута моя фамилия?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Воннел. Нет, я говорю о стряпне Честера!
Вутс. Так я же и говорю…
Воннел. Отвечайте по существу, комиссар, а то мы еще сутки не продвинемся ни на шаг: что вам известно по делу?
Вутс. В статье говорится о какой-то «зоне», о каких-то опытах над детьми… Но ни одной фамилии и никаких адресов, кроме острова, автор не приводит.
Воннел. Благодарю вас, но я и сам умею читать. Сверх того, что опубликовано в газете, вы что-либо знаете о «зонах» и опытах?
Вутс. Как вам сказать…
Воннел. Так и скажите!
Вутс. Нет, не знаю.
Воннел. А что я должен, по-вашему, отвечать президенту?
Вутс. Что все это выдумка журналиста.
Воннел. А если не так? А если окажется, что в этой таинственной «зоне» ведется подкоп под безопасность государства? Или процветает запрещенный законом бизнес? И я сяду в лужу? И хорошо еще, если мне придется всего лишь покраснеть перед членами Тайного совета! Тогда что?
Вутс. Тогда скажете, что…
Воннел. Хватит гадать, комиссар Вутс. Лучше свяжитесь с редактором «Все начистоту» или с автором статьи, узнайте подробности и доложите мне!
Вутс. Можно исполнять?
Воннел. Вы еще здесь, комиссар? А я-то думал, что вы уже беседуете с лордом Аутом!
Линда пустыми глазами смотрела на мужа, и Фред не терзал ее словесными утешениями, понимая их бесполезность. Говорить им было, в сущности, не о чем: все, что мог на этом этапе Фред сказать Линде, он написал в статье и теперь с тоской представлял себе, что будет с женой, когда ей станет известно содержание второго куска.
Они сидели в кабинете Гарда. Тут уже была Сюзи Бейл, безжалостно расставшаяся с заведением «Милости просим на два часа!». Присутствие женщины, как думал Гард, смягчит положение Линды. Но напряженность не спадала, даже позы присутствующих говорили о том, что они находятся в ожидании чего-то — но чего? Что мог предложить супругам Честер комиссар Гард? Вокруг все словно замерло, как перед взрывом бомбы замедленного действия, когда уже работает часовой механизм, остановить который невозможно. Поглядывая на часы, висящие на стене его кабинета, Гард тоже ждал наступления роковых минут, знаменующих собой истечение срока, данного Дороном.
Нет, генерал не беспокоил Гарда ни своими визитами, ни даже телефонными звонками. Он тоже замер в своей резиденции, но Гард понимал: взрыв неминуем…
— Кто хочет кофе?
Линда все теми же пустыми глазами посмотрела на комиссара и ничего не ответила. «Не обойдется без врача, — подумал Гард. — Как бы не пришлось пользоваться услугами психиатра…»
И вдруг взгляд Линды наполнился содержанием — какой-то разумной мыслью, уже выстраданной, отшлифованной мозгом, рожденной не сейчас.
— Что ты хочешь сказать? — встрепенулся Фред.
— Я хочу к Майклу, — четко произнесла несчастная женщина. — Я хочу к нему в купол.
— Линда, там нет Земли…
— Но там Майкл.
— И нет жизни…
— Но там Майкл.
— Я не могу лишиться еще и тебя…
— Пойдем вместе. Ведь там Майкл.
Президент. Что сие означает, дорогой Воннел?
Воннел. У меня еще нет официальных данных…
Президент. К чему формальности, когда речь идет о детях и о судьбе государства?
Воннел. Судьба нашей страны, господин президент, в надежных руках — в ваших! Я спокоен, пока вы…
Президент. Не будем отвлекаться, дорогой Воннел.
Воннел. Видите ли, господин президент, публикация журналиста Честера — вымысел, как доложили мне мои помощники. И именно по этой причине в ней нет фамилий и адресов, кроме какого-то острова…
Президент. Вы что-то путаете, Воннел. Есть и точный адрес: остров Холостяков, есть и фамилии: генерал Дорон, профессора Янш и Биратончелли, какая-то Дина Динст… Даже цель указана: покорение Марса!
Воннел. Где? Когда?! Впервые слышу!..
Президент. Надо читать газеты, Воннел, тем более вам, уж коли вы отвечаете за охрану государства. Разве перед вами не лежит вечерний выпуск «Все начистоту»?
Воннел. Чего?! Простите, господин президент, но газетенка не имеет вечернего выпуска!
Президент. Что ж, по-вашему, ее специально для меня выпустили в единственном экземпляре? Или я вас разыгрываю? Вроде бы нам не по возрасту, я уж не говорю — не по чинам… Через два часа состоится внеплановое заседание Тайного совета. Подготовьтесь к нему, Воннел, и позаботьтесь, чтобы на заседании присутствовал генерал Дорон.
— Дитрих! Гарда! Из-под земли!
Впрочем, война объявлена, и объяснение с комиссаром уже ничего не даст. Что ему скажет Дорон? Что он считал Гарда порядочным человеком? Как странно оперировать этим термином в данной ситуации, но что поделаешь, если порядочность Гарда, нигде, никогда и ничем не запятнанная, позволила генералу так дешево обмануться! Да, он считал Гарда порядочным человеком, а теперь с удовлетворением констатирует, что Гард такой же мерзавец, как… Как кто? Как все остальные, с кем ходит в одной пристяжке генерал Дорон? Как он сам?
Увы, разговор с комиссаром был бы бессмысленным.
Итак, ему удалось усыпить бдительность генерала. Всего на два часа. Как не понял этого Дорон, торгуясь с комиссаром по поводу часов! А ведь подозревал подвох, ну и чутье у Дорона! Но ста двадцати минут оказалось достаточно, чтобы выскочила вторая публикация!
Тираж вышел. Бригада «Молния-1» безнадежно опоздала. Счеты генерал будет сводить потом, сейчас надо думать, как поступать дальше.
Уже был звонок от президента.
Уже последовал вызов на заседание Тайного совета.
Уже объявился этот кретин Воннел.
Уже дежурят возле особняка Дорона люди комиссара Вутса, идиоты!
— Генерал, у телефона Гард, — бесстрастно объявил Дитрих.
— Вы его нашли или он сам?
— Он сам, — сказал Дитрих.
Помешкав, Дорон взял трубку.
— Что скажете, комиссар?
— Я обеспокоен только одним обстоятельством, генерал. Прошу выслушать меня, так как, по-видимому, нам не скоро удастся встретиться и поговорить.
— Вы пишете этот разговор на пленку?
— Да, генерал.
— Продолжайте, я слушаю.
— Я понимаю, генерал, что перед вами несколько возможностей, которые будут зависеть от хода событий. Не исключено, что вы предусмотрели вариант с уничтожением купола и «зоны», а затем — бегством.
— Предположим.
— Вы хорошо знаете меня, генерал…
— Не уверен.
— Так вот я обещаю…
— Вы уже обещали. Опять?
— То было другое дело, сейчас вы поймете. Я обещаю, что выйду из игры, если дети останутся живы. В противном случае…
— Ну? Продолжайте.
— В противном случае я лично найду вас, где бы вы ни были. Вы, допускаю, уйдете от президента, от Тайного совета, но от меня… Я рассчитаюсь с вами, генерал. Пусть это тоже будет записано на вашей пленке, мне все равно. Я сказал!
— Угроза?
— Да. Предупреждение.
— А что значит «выйду из игры»?
— Вы обратили внимание на то, что и во втором материале Честера не упомянута моя фамилия?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57