Если где-то тепло и сухо, значит, в другом месте обязательно должно быть холодно и сыро.
В этот час основная масса подмосковного народонаселения успела провалиться в вязкую тину сна и только таким образом отключить измотанное дневными проблемами сознание. Другая часть населения из числа полуночников досматривала мыльный телебоевик про отважную оторву Никиту, примеряя их жизнь на нашу. Третья, не в силах остановиться, по инерции продолжала «обмывать» вчерашний праздник, доводя свое бренное тело до состояния алкогольной интоксикации. Четвертая же, несмотря на очевидные трудности в экономике, боролась за усиление курса евро и его окончательную победу над ненавистным всей прогрессивной Европе долларом путем активного занятия сексом.
Жизнь катилась по обычному руслу.
Синий фургон «VW-Transporter» несся по пустому загородному шоссе в сторону области, пробивая сплошную завесу дождя и поднимая в воздух густые снопы брызг. Торопливые «дворники» едва успевали сгребать со стекол толстые водяные струи, а фары прокалывали светом шевелящуюся темноту. Баркас вел машину на крейсерской скорости и напряженно буравил дорогу глазами. Меньше всего ему хотелось встречи с автоинспекцией.
– Сколько еще до места? – хрипловатым голосом спросил он молчаливого попутчика лет сорока, обычного телосложения, с черными как смоль волосами, собранными на затылке простой резинкой, и длинным шрамом через правую щеку – следом давнего ожога или ранения.
Водитель был явно не в курсе конечной точки маршрута и едва заметно нервничал.
– Не суетись под клиентом, – без тени иронии ответил пассажир с ледяным взглядом и обманчиво заторможенными реакциями удава. – Осталось километра два-три. Увидишь поворот с «кирпичом» – и под него.
Дорога бежала дальше.
– Слышь, Пилат! – снова заговорил Баркас. – А чего у тебя имя такое странное, как у священника? Ты случайно в монастыре не был?
Разговорами на отвлеченные темы водила пытался подавить волнение. Получалось не очень.
– Это мое виртуальное имя, – нехотя ответил пассажир.
– А-а, – протянул Баркас, будто понял, о чем речь. – Значит, возьмем компьютер, сделаем ноги и на три жизни разбогатеем? – еще раз уточнил он, мысленно представляя себе несколько толстых пачек долларов. На эти деньги он сможет купить себе все. Или почти все. Хотя на первое время ему было бы достаточно просторной хаты, хорошего американского джипа, да так, по мелочам, жену в хороший кабак сводить, как раньше.
– Да, – односложно ответил озабоченный собственными размышлениями пассажир. – Только сначала его нужно взять.
Взгляд его был тусклым, словно тлеющий уголек, но об него можно обжечься.
– Возьмем… – пытался взбодрить себя водитель. – Раздербаним на гоп-стоп как нечего делать.
На оптимистическую реплику Пилат не ответил. Его злой гений продумал все до мелочей, но ведь бывают нестыковки, способные свести на нет любую подготовительную работу. То, что задумал Пилат, могла совершить только хорошо организованная группа или даже целая организация. Но Пилат все делал сам. Он взял на дело лишь одного Баркаса, да и то не стал посвящать его в детали – с увеличением количества осведомленных лиц увеличивается и опасность предательства, пусть неумышленного. И даже при благоприятном исходе акции большое число свидетелей недопустимо.
Баркас, имевший судимость за грабеж, был далек от современных технологий и не очень понимал, почему какой-то там компьютер, тем более программа, может стоить целое состояние – не из золота ведь они отлиты! Но и не слишком хотел вдаваться в ненужные подробности или расспросы. Электроника – специальность Пилата, пусть он за слова и отвечает.
Мотор натужно гудел и крутил шестеренки, сообщая вращение колесам, а Баркас прислушивался к его ровному звуку, не забывая переключать передачи. Пилат полез в сумку и вытащил толстый газетный сверток. Положил на колени. Развернул. В нем оказались два одинаковых, опасно поблескивающих воронением пистолета с глушителями. Странные такие.
– На, бери, – велел он, протянув один Баркасу.
– Ты что, сдурел?! – испуганно выкатил глаза тот. – Я на мокруху не подписывался и пожизненно зону топтать не собираюсь! «Гопнуть» – пожалуйста, а «мясня» не для меня!
– Заткнись и бери! – с угрозой в голосе надавил Пилат. – Не будешь ты ничего топтать. Это газовый, на всякий случай. Вырубает на полчаса. Ты что, на вооруженную охрану с голыми руками хочешь переть, идиот?
– Какая охрана – у нас же пропуск будет, ты сам говорил! – забеспокоился подельник.
– Не скули, как баба, – спокойно ответил предводитель. – Без пропуска мы туда даже соваться не будем. Если код не взломаем – поедем домой. Обещаю.
Твердая уверенность Пилата в удаче подействовала на Баркаса успокаивающе и придала силы.
– А газ точно усыпит любого бугая? – недоверчиво уточнил он, принимая вспотевшей рукой тяжелое оружие.
– Любого! – скривился в ухмылке Пилат, всовывая свой пистолет в облегченную кобуру. – Хоть кого с копыт собьет.
Когда луч дальнего света выхватил из туманящейся темноты уходящую в лес бетонку, вспыхнула красная окантовка «кирпича».
– Сворачиваем тут. Почти приехали, – произнес Пилат.
Подержанный «VW-Transporter» воровато свернул с трассы федерального значения и, отстукивая резиной неровности стыков, уверенно покатился по плитам, с двух сторон обрамленным плотным частоколом сосен, елей и берез.
– Чего там хоть за контора? – на всякий случай уточнил Баркас. – Склады?
– Так – военная часть одна, – отмахнулся Пилат. – Скоро у видишь.
Метров через сто возник новый «кирпич» и транспарант с предупреждением о начале запретной зоны. Рядом – пустующая будка КПП со сломанным шлагбаумом. Когда-то здесь находился «предварительный» пост, но теперь финансирование урезали, часть ужалась, пост сократили, оставив без присмотра прилегающую территорию.
Перестройка.
Баркас сбросил газ, и перестук колес стал реже. «Военные реквизиты» посеяли в его серой душе смутную тревогу и нехорошее предчувствие. Связываться с военными не хотелось, но отступать поздно: он уже в деле и за обещанные деньги готов испытать некоторые моральные затруднения.
– Здесь влево и на тропинку, – скомандовал Пилат, едва разглядев в растительности узкий прогал.
Фургон осторожно съехал с бетонки и забурился в лес. Нащупывая колесами густо поросшую травой грунтовку, он медленно пополз внутрь. Заброшенная дорога, границы которой в свете фар лишь смутно определялись по разнородной растительности, затекала под днище, как вода в реке, и шевелилась, словно живая субстанция. Путь преградило толстое поваленное дерево.
Пришлось остановиться.
– Вот черт! – выругался Пилат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
В этот час основная масса подмосковного народонаселения успела провалиться в вязкую тину сна и только таким образом отключить измотанное дневными проблемами сознание. Другая часть населения из числа полуночников досматривала мыльный телебоевик про отважную оторву Никиту, примеряя их жизнь на нашу. Третья, не в силах остановиться, по инерции продолжала «обмывать» вчерашний праздник, доводя свое бренное тело до состояния алкогольной интоксикации. Четвертая же, несмотря на очевидные трудности в экономике, боролась за усиление курса евро и его окончательную победу над ненавистным всей прогрессивной Европе долларом путем активного занятия сексом.
Жизнь катилась по обычному руслу.
Синий фургон «VW-Transporter» несся по пустому загородному шоссе в сторону области, пробивая сплошную завесу дождя и поднимая в воздух густые снопы брызг. Торопливые «дворники» едва успевали сгребать со стекол толстые водяные струи, а фары прокалывали светом шевелящуюся темноту. Баркас вел машину на крейсерской скорости и напряженно буравил дорогу глазами. Меньше всего ему хотелось встречи с автоинспекцией.
– Сколько еще до места? – хрипловатым голосом спросил он молчаливого попутчика лет сорока, обычного телосложения, с черными как смоль волосами, собранными на затылке простой резинкой, и длинным шрамом через правую щеку – следом давнего ожога или ранения.
Водитель был явно не в курсе конечной точки маршрута и едва заметно нервничал.
– Не суетись под клиентом, – без тени иронии ответил пассажир с ледяным взглядом и обманчиво заторможенными реакциями удава. – Осталось километра два-три. Увидишь поворот с «кирпичом» – и под него.
Дорога бежала дальше.
– Слышь, Пилат! – снова заговорил Баркас. – А чего у тебя имя такое странное, как у священника? Ты случайно в монастыре не был?
Разговорами на отвлеченные темы водила пытался подавить волнение. Получалось не очень.
– Это мое виртуальное имя, – нехотя ответил пассажир.
– А-а, – протянул Баркас, будто понял, о чем речь. – Значит, возьмем компьютер, сделаем ноги и на три жизни разбогатеем? – еще раз уточнил он, мысленно представляя себе несколько толстых пачек долларов. На эти деньги он сможет купить себе все. Или почти все. Хотя на первое время ему было бы достаточно просторной хаты, хорошего американского джипа, да так, по мелочам, жену в хороший кабак сводить, как раньше.
– Да, – односложно ответил озабоченный собственными размышлениями пассажир. – Только сначала его нужно взять.
Взгляд его был тусклым, словно тлеющий уголек, но об него можно обжечься.
– Возьмем… – пытался взбодрить себя водитель. – Раздербаним на гоп-стоп как нечего делать.
На оптимистическую реплику Пилат не ответил. Его злой гений продумал все до мелочей, но ведь бывают нестыковки, способные свести на нет любую подготовительную работу. То, что задумал Пилат, могла совершить только хорошо организованная группа или даже целая организация. Но Пилат все делал сам. Он взял на дело лишь одного Баркаса, да и то не стал посвящать его в детали – с увеличением количества осведомленных лиц увеличивается и опасность предательства, пусть неумышленного. И даже при благоприятном исходе акции большое число свидетелей недопустимо.
Баркас, имевший судимость за грабеж, был далек от современных технологий и не очень понимал, почему какой-то там компьютер, тем более программа, может стоить целое состояние – не из золота ведь они отлиты! Но и не слишком хотел вдаваться в ненужные подробности или расспросы. Электроника – специальность Пилата, пусть он за слова и отвечает.
Мотор натужно гудел и крутил шестеренки, сообщая вращение колесам, а Баркас прислушивался к его ровному звуку, не забывая переключать передачи. Пилат полез в сумку и вытащил толстый газетный сверток. Положил на колени. Развернул. В нем оказались два одинаковых, опасно поблескивающих воронением пистолета с глушителями. Странные такие.
– На, бери, – велел он, протянув один Баркасу.
– Ты что, сдурел?! – испуганно выкатил глаза тот. – Я на мокруху не подписывался и пожизненно зону топтать не собираюсь! «Гопнуть» – пожалуйста, а «мясня» не для меня!
– Заткнись и бери! – с угрозой в голосе надавил Пилат. – Не будешь ты ничего топтать. Это газовый, на всякий случай. Вырубает на полчаса. Ты что, на вооруженную охрану с голыми руками хочешь переть, идиот?
– Какая охрана – у нас же пропуск будет, ты сам говорил! – забеспокоился подельник.
– Не скули, как баба, – спокойно ответил предводитель. – Без пропуска мы туда даже соваться не будем. Если код не взломаем – поедем домой. Обещаю.
Твердая уверенность Пилата в удаче подействовала на Баркаса успокаивающе и придала силы.
– А газ точно усыпит любого бугая? – недоверчиво уточнил он, принимая вспотевшей рукой тяжелое оружие.
– Любого! – скривился в ухмылке Пилат, всовывая свой пистолет в облегченную кобуру. – Хоть кого с копыт собьет.
Когда луч дальнего света выхватил из туманящейся темноты уходящую в лес бетонку, вспыхнула красная окантовка «кирпича».
– Сворачиваем тут. Почти приехали, – произнес Пилат.
Подержанный «VW-Transporter» воровато свернул с трассы федерального значения и, отстукивая резиной неровности стыков, уверенно покатился по плитам, с двух сторон обрамленным плотным частоколом сосен, елей и берез.
– Чего там хоть за контора? – на всякий случай уточнил Баркас. – Склады?
– Так – военная часть одна, – отмахнулся Пилат. – Скоро у видишь.
Метров через сто возник новый «кирпич» и транспарант с предупреждением о начале запретной зоны. Рядом – пустующая будка КПП со сломанным шлагбаумом. Когда-то здесь находился «предварительный» пост, но теперь финансирование урезали, часть ужалась, пост сократили, оставив без присмотра прилегающую территорию.
Перестройка.
Баркас сбросил газ, и перестук колес стал реже. «Военные реквизиты» посеяли в его серой душе смутную тревогу и нехорошее предчувствие. Связываться с военными не хотелось, но отступать поздно: он уже в деле и за обещанные деньги готов испытать некоторые моральные затруднения.
– Здесь влево и на тропинку, – скомандовал Пилат, едва разглядев в растительности узкий прогал.
Фургон осторожно съехал с бетонки и забурился в лес. Нащупывая колесами густо поросшую травой грунтовку, он медленно пополз внутрь. Заброшенная дорога, границы которой в свете фар лишь смутно определялись по разнородной растительности, затекала под днище, как вода в реке, и шевелилась, словно живая субстанция. Путь преградило толстое поваленное дерево.
Пришлось остановиться.
– Вот черт! – выругался Пилат.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114