– перешел на «вы».
– При вашем задержании оперуполномоченным Мальцевым были допущены многочисленные процессуальные нарушения. С вешдоков не сняли отпечатки пальцев, а при дознании применялись запрещенные меры воздействия….
Со своей монотонной обличительной речью начальник ИВС походил на прокурора. Наверное, когда-то он мечтал им стать, да не сбылось.
– По этим фактам Управление собственной безопасности МВД провело расследование, по результатам которого Мальцев из органов уволен…
Сухарик внимательно слушал эту ересь и никак не мог понять: чего от него хочет «гражданин начальник»?
– Так что и при нашем всеобщем бардаке презумпция невиновности все-таки продолжает действовать, а ваш арест является неконституционным, – витиевато и сложно выразился начальник ИВС.
– Презумпция чего не конституционна? – нахмурив лоб, переспросил Сухарик, стараясь врубиться в смысл знакомых слов.
– Kopoче, так, – поднялся начальник, завершая короткую беседу. – Твое дело закрыто за отсутствием состава преступления. Ты полностью невиновен. Забирай вещи и иди.
Сухарик недоуменно уставился на офицера.
– Куда идти? – задал он совершенно дурацкий вопрос.
– Как куда? – безрадостно удивился начальник. – Куда хочешь! Домой. На свободу. Я тебя больше не задерживаю. Паспорт и вещи получишь у дежурного…
Сердце Саши Калякина радостно затрепетало в грудной клетке, словно тоже пытаясь поскорее вырваться из нее на волю. Свобода – это же так здорово! Но понимаешь это порой, только когда лишаешься данного природой и отнятого людьми бесценного достояния.
Домой!
* * *
Пилат закрылся в тайной квартире, словно черный паук, плетущий коварные сети, и который день не вылезал из-за компьютера.
Он ловил и изучал информацию.
Сначала перелопатил Интернет. Потом, взломав базу Центрального информационного центра МВД, получил доступ к оперативным досье бывших и нынешних преступников и легко установил, что его бывший подельник Баркас был недавно арестован за мелкую кражу и препровожден в изолятор временного содержания. Пилат долго размышлял, почему такой тертый калач, как Баркас, прокололся на пустяке. Нелепая случайность, отчаяние, породившее беспечность, или нечто другое? Нет. Пилат понял тайный замысел подельника. Это же просто, как дважды два, «классика уголовного жанра» – отсидеться за тюремными стенами, покамест все не утихнет, и этим избежать более крупных неприятностей.
«Ничего, Баркас, – ухмыльнулся Пилат, и его ладонь напряглась. Ногти прижались к столешнице и поползли, едва не оставляя царапин. – Я тебя достану и там…»
Вдруг в глубине темной квартиры вспыхнули и повисли в пустоте две зеленые точки…
Исчезли.
Снова вспыхнули странным светом. Медленно и беззвучно пара нездешних светящихся глаз поплыла по воздуху в сторону Пилата. Загнутые крючьями, остро отточенные когти Зверя почти не касались пола. Черная шерсть слилась с темнотой. Мышцы тела напряглись, собравшись в единый мощный клубок.
Зверь приближался.
Тело на секунду замерло, превратившись в острое зрение и слух. Два глаза, словно лазерные целеуказатели снайперской винтовки, остановились на ноге человека. Нога шевельнулась. Возбужденный охотой Зверь задрожал мелко, застучал зубами и, улучив момент, рванулся вперед. Пилат сосредоточенно всматривался в мерцающий экран, не замечая надвигающейся опасности. Зверь напал на человека. Несколько острых когтей легко прокололи джинсы и с наслаждением впились в мягкую теплую кожу.
Выступила кровь…
Почувствовав боль, Пилат оторвался от компьютера и схватил Зверя за шкирку. Котенок повис, бессмысленно барахтаясь в воздухе, и перестал сопротивляться.
– Ты что, Зверь! Своих не узнаешь? – строгим голосом спросил Пилат. – Иди поохоться на кухне.
Едва лапы котенка коснулись пола, он дал деру.
Пилат вернулся к прерванному занятию, листая новую пачку файлов. Однако следующая запись в «электронной карточке» его огорчила:
«…такого-то числа убит при попытке к бегству… Захоронен на западном кладбище в братской могиле невостребованных трупов…».
Пилат вскочил как ужаленный. Нервозно отшвырнув стул, он бешено заметался по комнате.
– Сволочь! Сволочь! Сволочь!.. – ругал он покойника, собирая разбегающиеся от злости мысли.
Что толкнуло Баркаса под милицейские пули, Пилат не хотел знать. Его интересовала судьба похищенных с таким трудом документов и «живого» транскодера, за которые очень серьезные люди посулили ему огромные деньги. И это, не считая немалого задатка! Но если серьезные люди не получат того, что хотели, зная об удачно проведенной акции, они посчитают, что наемник водит их за нос или ищет более выгодных покупателей. В этом случае они сделают все, чтобы Пилат не ходил больше по этой грешной земле.
Пальцы снова застучали по костяшкам клавиатуры. Пароль следующей базы оказался не таким трудным. Пилат перепроверил информацию о смерти Баркаса, заглянул в анналы медицинской страховой компании, собеса и убедился, что Баркас действительно вычеркнут из списков живых. Все даты совпадают, все сведения сходятся.
Это все подтверждало.
Пилат вернулся к оперативной базе МВД и, листая карточку Баркаса, наткнулся на следующую запись:
«… Подозоевался в соучастии при нападении на военный объект, убийстве четырех офицеров и хищении материальных ценнстей…»
– Хм, – усмехнулся Пилат и заговорил сам с собой. – С каких это пор государственные секреты стали у них «материальными ценностями»? Маскируются суки. От дураков прячутся. Но я-то знаю, что это за «ценности»… Хотя нет, все правильно. Любой секрет – это уже потенциальная материальная ценность…
Пилат вновь побежал глазами по вытканным электронными лучами строчкам казенного текста.
«… по оперативной информации во время нахождения в ИВС Баркас контактировал с находившимся с ним в одной камере Калякиным Александром Викторовичем, 1976 года рождения, по кличке Сухарик, проходившему по уголовному делу о сбыте краденого…»
Пилат откинулся на спинку кресла и, сцепив пальцы замком, положил руки за голову. Дремавшие глаза ожили и заблестели острыми черными огоньками, но вдруг застыли. А не могли ли эту запись подсунуть ему специально?
Он прорабатывал разные варианты, но все время приходил к одному и тому же выводу: сеть с оперативной информацией МВД закрыта кодом высшей степени сложности, и рядовому хакеру в нее не забраться. Значит, помещая запись в картотеку, никто не сомневался в том, что она надежно закрыта от посторонних. Чекисты не заинтересованы в разглашении своей информации, поэтому из соображений конспирации и написали вместо «сведения и изделия, представляющие государственную тайну» – «материальные ценности».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114
– При вашем задержании оперуполномоченным Мальцевым были допущены многочисленные процессуальные нарушения. С вешдоков не сняли отпечатки пальцев, а при дознании применялись запрещенные меры воздействия….
Со своей монотонной обличительной речью начальник ИВС походил на прокурора. Наверное, когда-то он мечтал им стать, да не сбылось.
– По этим фактам Управление собственной безопасности МВД провело расследование, по результатам которого Мальцев из органов уволен…
Сухарик внимательно слушал эту ересь и никак не мог понять: чего от него хочет «гражданин начальник»?
– Так что и при нашем всеобщем бардаке презумпция невиновности все-таки продолжает действовать, а ваш арест является неконституционным, – витиевато и сложно выразился начальник ИВС.
– Презумпция чего не конституционна? – нахмурив лоб, переспросил Сухарик, стараясь врубиться в смысл знакомых слов.
– Kopoче, так, – поднялся начальник, завершая короткую беседу. – Твое дело закрыто за отсутствием состава преступления. Ты полностью невиновен. Забирай вещи и иди.
Сухарик недоуменно уставился на офицера.
– Куда идти? – задал он совершенно дурацкий вопрос.
– Как куда? – безрадостно удивился начальник. – Куда хочешь! Домой. На свободу. Я тебя больше не задерживаю. Паспорт и вещи получишь у дежурного…
Сердце Саши Калякина радостно затрепетало в грудной клетке, словно тоже пытаясь поскорее вырваться из нее на волю. Свобода – это же так здорово! Но понимаешь это порой, только когда лишаешься данного природой и отнятого людьми бесценного достояния.
Домой!
* * *
Пилат закрылся в тайной квартире, словно черный паук, плетущий коварные сети, и который день не вылезал из-за компьютера.
Он ловил и изучал информацию.
Сначала перелопатил Интернет. Потом, взломав базу Центрального информационного центра МВД, получил доступ к оперативным досье бывших и нынешних преступников и легко установил, что его бывший подельник Баркас был недавно арестован за мелкую кражу и препровожден в изолятор временного содержания. Пилат долго размышлял, почему такой тертый калач, как Баркас, прокололся на пустяке. Нелепая случайность, отчаяние, породившее беспечность, или нечто другое? Нет. Пилат понял тайный замысел подельника. Это же просто, как дважды два, «классика уголовного жанра» – отсидеться за тюремными стенами, покамест все не утихнет, и этим избежать более крупных неприятностей.
«Ничего, Баркас, – ухмыльнулся Пилат, и его ладонь напряглась. Ногти прижались к столешнице и поползли, едва не оставляя царапин. – Я тебя достану и там…»
Вдруг в глубине темной квартиры вспыхнули и повисли в пустоте две зеленые точки…
Исчезли.
Снова вспыхнули странным светом. Медленно и беззвучно пара нездешних светящихся глаз поплыла по воздуху в сторону Пилата. Загнутые крючьями, остро отточенные когти Зверя почти не касались пола. Черная шерсть слилась с темнотой. Мышцы тела напряглись, собравшись в единый мощный клубок.
Зверь приближался.
Тело на секунду замерло, превратившись в острое зрение и слух. Два глаза, словно лазерные целеуказатели снайперской винтовки, остановились на ноге человека. Нога шевельнулась. Возбужденный охотой Зверь задрожал мелко, застучал зубами и, улучив момент, рванулся вперед. Пилат сосредоточенно всматривался в мерцающий экран, не замечая надвигающейся опасности. Зверь напал на человека. Несколько острых когтей легко прокололи джинсы и с наслаждением впились в мягкую теплую кожу.
Выступила кровь…
Почувствовав боль, Пилат оторвался от компьютера и схватил Зверя за шкирку. Котенок повис, бессмысленно барахтаясь в воздухе, и перестал сопротивляться.
– Ты что, Зверь! Своих не узнаешь? – строгим голосом спросил Пилат. – Иди поохоться на кухне.
Едва лапы котенка коснулись пола, он дал деру.
Пилат вернулся к прерванному занятию, листая новую пачку файлов. Однако следующая запись в «электронной карточке» его огорчила:
«…такого-то числа убит при попытке к бегству… Захоронен на западном кладбище в братской могиле невостребованных трупов…».
Пилат вскочил как ужаленный. Нервозно отшвырнув стул, он бешено заметался по комнате.
– Сволочь! Сволочь! Сволочь!.. – ругал он покойника, собирая разбегающиеся от злости мысли.
Что толкнуло Баркаса под милицейские пули, Пилат не хотел знать. Его интересовала судьба похищенных с таким трудом документов и «живого» транскодера, за которые очень серьезные люди посулили ему огромные деньги. И это, не считая немалого задатка! Но если серьезные люди не получат того, что хотели, зная об удачно проведенной акции, они посчитают, что наемник водит их за нос или ищет более выгодных покупателей. В этом случае они сделают все, чтобы Пилат не ходил больше по этой грешной земле.
Пальцы снова застучали по костяшкам клавиатуры. Пароль следующей базы оказался не таким трудным. Пилат перепроверил информацию о смерти Баркаса, заглянул в анналы медицинской страховой компании, собеса и убедился, что Баркас действительно вычеркнут из списков живых. Все даты совпадают, все сведения сходятся.
Это все подтверждало.
Пилат вернулся к оперативной базе МВД и, листая карточку Баркаса, наткнулся на следующую запись:
«… Подозоевался в соучастии при нападении на военный объект, убийстве четырех офицеров и хищении материальных ценнстей…»
– Хм, – усмехнулся Пилат и заговорил сам с собой. – С каких это пор государственные секреты стали у них «материальными ценностями»? Маскируются суки. От дураков прячутся. Но я-то знаю, что это за «ценности»… Хотя нет, все правильно. Любой секрет – это уже потенциальная материальная ценность…
Пилат вновь побежал глазами по вытканным электронными лучами строчкам казенного текста.
«… по оперативной информации во время нахождения в ИВС Баркас контактировал с находившимся с ним в одной камере Калякиным Александром Викторовичем, 1976 года рождения, по кличке Сухарик, проходившему по уголовному делу о сбыте краденого…»
Пилат откинулся на спинку кресла и, сцепив пальцы замком, положил руки за голову. Дремавшие глаза ожили и заблестели острыми черными огоньками, но вдруг застыли. А не могли ли эту запись подсунуть ему специально?
Он прорабатывал разные варианты, но все время приходил к одному и тому же выводу: сеть с оперативной информацией МВД закрыта кодом высшей степени сложности, и рядовому хакеру в нее не забраться. Значит, помещая запись в картотеку, никто не сомневался в том, что она надежно закрыта от посторонних. Чекисты не заинтересованы в разглашении своей информации, поэтому из соображений конспирации и написали вместо «сведения и изделия, представляющие государственную тайну» – «материальные ценности».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114