Мать Рама-Тута с горя утопилась в Ниле. Прошло какое-то время, фараон Хуфу умер, а место его, как и обещал мастер Саджа, занял Джедифре.
Римо усмехнулся.
— Кажется, я знаю, отчего умер старина Рама-Тут.
— Тс-с! Это тайна по сей день!
— Господи, да ведь с тех пор прошли столетия! В чем проблема?
— А вдруг шофер окажется одним из потомков... — прошептал Чиун. — Египтяне же известны как мастера сводить счеты с заклятыми врагами.
Римо в деланном испуге округлил глаза. Учитель продолжил свою сказку:
— Когда на трон взошел фараон Джедифре, к нему явился мастер Синанджу и рассказал об уговоре с Хуфу. «Чего же ты хочешь?» — спросил Саджу молодой правитель Египта. И Саджа ответил: «Вижу я, что рабы-строители уже укладывают плиты в основание твоего памятника, который вырастет в тени пирамиды в память об отце твоем Хуфу, и что берут они камни из карьера неподалеку. Вырубают из скалы, напоминающей статую лежащего льва, морда которого обращена к солнцу. Он смотрит в сторону моей деревни. Так пусть рабы превратят львиную морду в лик человека, способствовавшего твоему восхождению на трон. Да будет всем известно: велико могущество Египта, но Дом Синанджу куда могущественнее!»
«Обещаю! — воскликнул Джедифре. — Когда в следующий раз пожалуешь в мое царство, увидишь, что желание твое исполнено — ты увековечен в камне на века!»
Прошли годы, из Египта никаких вестей. И вот Саджа предпринимает еще одно долгое путешествие в страну фараонов. Прибыв в Гизу, он еще издалека, со спины верблюда, увидел новую статую. Она была огромна, Римо. Восходящее солнце окрашивало морду величавого льва золотистыми лучами. И сердце Саджи преисполнилось гордостью. Однако, приблизившись, он вдруг застыл в холодной ярости — лик льва, взирающего на солнце, не имел ничего общего с его. Саджи, лицом!
— Ого! Так, стало быть, Джедифре его обманул?
— Фараоны всегда были обманщиками, правда, тогда мы этого не знали. И вот Саджа спросил у Джедифре, отчего это лик льва совсем не похож на его собственный? А тот ответил, что они так не договаривались. Саджа ведь просил, чтоб львиная морда стала портретом того, кто обеспечил ему, Джедифре, восшествие на трон, разве нет? Мастер Синанджу вынужден был согласиться и откланяться, выразив восхищение хитростью Джедифре. Он вернулся в свою деревню, но, когда несколько лет спустя фараон Джедифре обратился к Дому Синанджу за помощью, Саджа разорвал фараоново послание на мелкие кусочки. Когда же пришедший на смену Садже мастер Синанджу получил послание от нового правителя Египта, оно тоже осталось без ответа. И настали для Египта черные дни, и посыпались на головы египтян неисчислимые беды и несчастья, и несколько поколений сменилось, прежде чем Дом Синанджу стал снова помогать фараонам.
Такси повернуло, и Римо увидел лик пресловутого льва. Сфинкс смотрел куда-то вдаль, на бесконечную рябь дюн. За спиной его высились три гигантские пирамиды и ряд других, помельче.
— Так это и есть Лев-Солнце? — спросил он Чиуна.
Кореец печально ответил:
— Прискорбное зрелище, не правда ли? Уж лучше бы оставили его мирно спать под покровом песков.
— Лучше для кого? Для Сфинкса или для меня?
— Сейчас выясним, — отозвался мастер Синанджу и расплатился с водителем.
— Что-то не нравится мне эта затея... — Римо нервно поежился.
Спрятав руки в широкие рукава кимоно, Чиун затрусил к гигантскому Сфинксу.
— Священная кобра уже не поднимается с его могучего лба, — пробормотал он себе под нос. — Борода исчезла. Яркие одежды поблекли. О, если бы видели мои предки! Они пролили бы море слез. Изошли бы возмущением при виде того, во что превратился памятник их славе и могуществу!
Вокруг Сфинкса пестрели толпы туристов. Кое-кто даже карабкался вверх по широким осыпавшимся ступеням Великой Пирамиды Гизы.
— В дни Ванга немало голов полетело бы с плеч за подобное, — заметил Чиун. — Вообрази, Римо, что произошло бы, если б ребятишкам вдруг разрешили бегать и шуметь в здании вашего сената!
— Собственно говоря, наши сенаторы — все равно что малые дети! — Римо усмехнулся. А учитель нахмурился. И они продолжили свой путь по песку, причем не оставляя никаких следов.
— А это еще что такое? — Римо указал на треножник с электронным оборудованием.
— Понятия не имею.
— Сдается мне, это лазер.
— Странно, кому и зачем понадобилось прожигать дыры в Сфинксе?
— Сомневаюсь, что эти лазеры прожигают дыры, папочка.
Они приблизились к мужчине в шортах цвета хаки, который развалился в шезлонге под большим зонтом. Перед ним стоял портативный компьютер, сам же он был погружен в чтение какой-то книжки. Римо изловчился и прочитал название: «Колесницы богов».
— Это ваши лазеры? — спросил он.
— Да, мои, — надменно ответил незнакомец, яйцевидную голову которого защищал от солнца колониальный шлем с надписью «CULA».
— И что они тут делают?
— Ждут, когда Большой Сфинкс сдвинется с места, если уж это так вас интересует.
— Боюсь, долго им придется ждать, — заметил Римо.
— Понятно.
Во взгляде Чиуна читалось сомнение.
— Чье лицо у Льва Солнца?
— Но разве это загадка Сфинкса? Она ведь звучит так: «Кто утром ходит на четырех ногах, днем — на двух и вечером — на трех?»
Кореец отмахнулся.
— Ерунда, детская загадка, а ты уже давно не ребенок. Ты — мастер Синанджу и должен дать правильный ответ. Ну?
— Сам знаешь, не могу.
— Полагаешь? А ну-ка взгляни хорошенько на эти гордые черты! Они никого тебе не напоминают?
— Я знаю не так уж много безносых фараонов, — проворчал Римо.
Чиун кивнул.
— Тогда ничего не поделаешь. Придется тебе передвинуть Льва, взирающего на Солнце.
— Значит, это тоже испытание?
— Да, и довольно трудное, — ответил мастер Синанджу.
— Так-так-так...
Римо решил обойти Сфинкса. Он был поистине огромен, размеры статуи просто подавляли. Стоя рядом с одним из каменных когтей, Римо ощущал себя карликом. Как технически отсталый народ мог создать подобное? И простоял-то памятник почти пять тысяч лет!
— Наверное, это сооружение было самым огромным в мире, когда его построили, — сказал Римо.
— Было, — отозвался Чиун. — А теперь в мире понастроили массу других огромных штуковин. И этот величественный зверь из камня выставлен напоказ, как дешевая приманка. Ловить глупых муравьев-туристов и выкачивать из них денежки.
— Если и существует способ сдвинуть Льва с места, то знаю его отнюдь не я.
— Способ есть. И попробуй только не сдвинь! Не видать нам тогда Куша как своих ушей.
— Я согласен.
— А я — нет. Можешь приступать к делу.
Римо еще раз оглядел Сфинкса. Подойдя к его правой передней лапе, он как бы невзначай привалился к ней спиной. Крепко уперся ногами в известняковый постамент, попытался раскачать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Римо усмехнулся.
— Кажется, я знаю, отчего умер старина Рама-Тут.
— Тс-с! Это тайна по сей день!
— Господи, да ведь с тех пор прошли столетия! В чем проблема?
— А вдруг шофер окажется одним из потомков... — прошептал Чиун. — Египтяне же известны как мастера сводить счеты с заклятыми врагами.
Римо в деланном испуге округлил глаза. Учитель продолжил свою сказку:
— Когда на трон взошел фараон Джедифре, к нему явился мастер Синанджу и рассказал об уговоре с Хуфу. «Чего же ты хочешь?» — спросил Саджу молодой правитель Египта. И Саджа ответил: «Вижу я, что рабы-строители уже укладывают плиты в основание твоего памятника, который вырастет в тени пирамиды в память об отце твоем Хуфу, и что берут они камни из карьера неподалеку. Вырубают из скалы, напоминающей статую лежащего льва, морда которого обращена к солнцу. Он смотрит в сторону моей деревни. Так пусть рабы превратят львиную морду в лик человека, способствовавшего твоему восхождению на трон. Да будет всем известно: велико могущество Египта, но Дом Синанджу куда могущественнее!»
«Обещаю! — воскликнул Джедифре. — Когда в следующий раз пожалуешь в мое царство, увидишь, что желание твое исполнено — ты увековечен в камне на века!»
Прошли годы, из Египта никаких вестей. И вот Саджа предпринимает еще одно долгое путешествие в страну фараонов. Прибыв в Гизу, он еще издалека, со спины верблюда, увидел новую статую. Она была огромна, Римо. Восходящее солнце окрашивало морду величавого льва золотистыми лучами. И сердце Саджи преисполнилось гордостью. Однако, приблизившись, он вдруг застыл в холодной ярости — лик льва, взирающего на солнце, не имел ничего общего с его. Саджи, лицом!
— Ого! Так, стало быть, Джедифре его обманул?
— Фараоны всегда были обманщиками, правда, тогда мы этого не знали. И вот Саджа спросил у Джедифре, отчего это лик льва совсем не похож на его собственный? А тот ответил, что они так не договаривались. Саджа ведь просил, чтоб львиная морда стала портретом того, кто обеспечил ему, Джедифре, восшествие на трон, разве нет? Мастер Синанджу вынужден был согласиться и откланяться, выразив восхищение хитростью Джедифре. Он вернулся в свою деревню, но, когда несколько лет спустя фараон Джедифре обратился к Дому Синанджу за помощью, Саджа разорвал фараоново послание на мелкие кусочки. Когда же пришедший на смену Садже мастер Синанджу получил послание от нового правителя Египта, оно тоже осталось без ответа. И настали для Египта черные дни, и посыпались на головы египтян неисчислимые беды и несчастья, и несколько поколений сменилось, прежде чем Дом Синанджу стал снова помогать фараонам.
Такси повернуло, и Римо увидел лик пресловутого льва. Сфинкс смотрел куда-то вдаль, на бесконечную рябь дюн. За спиной его высились три гигантские пирамиды и ряд других, помельче.
— Так это и есть Лев-Солнце? — спросил он Чиуна.
Кореец печально ответил:
— Прискорбное зрелище, не правда ли? Уж лучше бы оставили его мирно спать под покровом песков.
— Лучше для кого? Для Сфинкса или для меня?
— Сейчас выясним, — отозвался мастер Синанджу и расплатился с водителем.
— Что-то не нравится мне эта затея... — Римо нервно поежился.
Спрятав руки в широкие рукава кимоно, Чиун затрусил к гигантскому Сфинксу.
— Священная кобра уже не поднимается с его могучего лба, — пробормотал он себе под нос. — Борода исчезла. Яркие одежды поблекли. О, если бы видели мои предки! Они пролили бы море слез. Изошли бы возмущением при виде того, во что превратился памятник их славе и могуществу!
Вокруг Сфинкса пестрели толпы туристов. Кое-кто даже карабкался вверх по широким осыпавшимся ступеням Великой Пирамиды Гизы.
— В дни Ванга немало голов полетело бы с плеч за подобное, — заметил Чиун. — Вообрази, Римо, что произошло бы, если б ребятишкам вдруг разрешили бегать и шуметь в здании вашего сената!
— Собственно говоря, наши сенаторы — все равно что малые дети! — Римо усмехнулся. А учитель нахмурился. И они продолжили свой путь по песку, причем не оставляя никаких следов.
— А это еще что такое? — Римо указал на треножник с электронным оборудованием.
— Понятия не имею.
— Сдается мне, это лазер.
— Странно, кому и зачем понадобилось прожигать дыры в Сфинксе?
— Сомневаюсь, что эти лазеры прожигают дыры, папочка.
Они приблизились к мужчине в шортах цвета хаки, который развалился в шезлонге под большим зонтом. Перед ним стоял портативный компьютер, сам же он был погружен в чтение какой-то книжки. Римо изловчился и прочитал название: «Колесницы богов».
— Это ваши лазеры? — спросил он.
— Да, мои, — надменно ответил незнакомец, яйцевидную голову которого защищал от солнца колониальный шлем с надписью «CULA».
— И что они тут делают?
— Ждут, когда Большой Сфинкс сдвинется с места, если уж это так вас интересует.
— Боюсь, долго им придется ждать, — заметил Римо.
— Понятно.
Во взгляде Чиуна читалось сомнение.
— Чье лицо у Льва Солнца?
— Но разве это загадка Сфинкса? Она ведь звучит так: «Кто утром ходит на четырех ногах, днем — на двух и вечером — на трех?»
Кореец отмахнулся.
— Ерунда, детская загадка, а ты уже давно не ребенок. Ты — мастер Синанджу и должен дать правильный ответ. Ну?
— Сам знаешь, не могу.
— Полагаешь? А ну-ка взгляни хорошенько на эти гордые черты! Они никого тебе не напоминают?
— Я знаю не так уж много безносых фараонов, — проворчал Римо.
Чиун кивнул.
— Тогда ничего не поделаешь. Придется тебе передвинуть Льва, взирающего на Солнце.
— Значит, это тоже испытание?
— Да, и довольно трудное, — ответил мастер Синанджу.
— Так-так-так...
Римо решил обойти Сфинкса. Он был поистине огромен, размеры статуи просто подавляли. Стоя рядом с одним из каменных когтей, Римо ощущал себя карликом. Как технически отсталый народ мог создать подобное? И простоял-то памятник почти пять тысяч лет!
— Наверное, это сооружение было самым огромным в мире, когда его построили, — сказал Римо.
— Было, — отозвался Чиун. — А теперь в мире понастроили массу других огромных штуковин. И этот величественный зверь из камня выставлен напоказ, как дешевая приманка. Ловить глупых муравьев-туристов и выкачивать из них денежки.
— Если и существует способ сдвинуть Льва с места, то знаю его отнюдь не я.
— Способ есть. И попробуй только не сдвинь! Не видать нам тогда Куша как своих ушей.
— Я согласен.
— А я — нет. Можешь приступать к делу.
Римо еще раз оглядел Сфинкса. Подойдя к его правой передней лапе, он как бы невзначай привалился к ней спиной. Крепко уперся ногами в известняковый постамент, попытался раскачать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71