Настя шла и старалась сосредоточиться на главном. Ей предложено сесть в метро и доехать до «Сокольников». Маршрут выбран со смыслом. Она не знала этого направления, и у нее не было знакомых в названных районах. Что «Сокольники», что «Красносельская», там она как в лесу без тропинок. Значит, маршрут не имеет никакого значения, а выбран для отвода глаз. Хотели, чтобы она сосредоточилась на пути к метро. По телефону говорили о каких-то препятствиях на пути, понимали, что больше одной фразы сказать не дадут. И в этой фразе было самое главное.
Она шла неторопливо, поглядывая на витрины магазинов, всматриваясь в лица прохожих, бросая взгляды на припаркованные к тротуару машины. Город жил своей жизнью, ничего необычного не происходило. Вот уже памятник Юрию Долгорукому, Настя пересекает площадь. Удобный момент, тут можно подъехать на машине прямо к ней. Она специально шла ближе к проезжей части, но никто не подъезжал. Хоть бы какой-нибудь встречный прохожий подмигнул ей или подал знак, но она никого не интересовала, а в обычные дни мужчины на нее оглядывались.
Вдруг она улыбнулась. Ну конечно! Все должно произойти в последнюю секунду Не зря они морочили голову этому Сократу о метро. Пока она шла по улице, было по меньшей мере четыре возможности ее подхватить и увезти, но они не стали этого делать. Усыпляют бдительность, делают вид, будто ее прогулка лишь подтверждение того, что она в порядке и с ней ничего не случилось. Главное впереди, там, в метро, где полно людей и есть варианты для маневра. Она прошла больше половины пути, и ничего не произошло.
Настя вновь вспомнила о препятствии, когда миновала телеграф, оставшийся позади другой стороны улицы. Кровь хлынула ей в лицо, она даже испугалась, будто по ее физиономии все станет ясно. Шагах в тридцати на пути стояло препятствие, предупреждающий знак, за ним находился маленький заборчик, окрашенный в бело-красные полосы, а потом открытый люк. Какой-то парень в оранжевой безрукавке тянул из него провод. Но все это не главное. То, что приковало ее внимание, Настя сумела разглядеть только с пятнадцати шагов. На земле валялась сумка с инструментами, а на ней сидел плюшевый кот в сапогах. У Насти чуть сердце не выскочило из груди.
Теперь все сходится, только бы не выдать себя. Она была все ближе и ближе к заборчику, и ее волнение уже не могло оставаться незамеченным. Всеми силами девушка старалась себя сдержать. Голова шла кругом. Что ей делать? Машина?
Подворотня? Подъезд? До метро далеко еще… Метро! Подземка! Люк!
Канализация…
Оставалось не более трех метров. Рабочий в безрукавке вдруг взял знак на подставке и повернул. На секунду перед ее глазами мелькнула обратная сторона треугольника. Она успела прочесть надпись «вниз» и увидела стрелку, указывавшую на землю. Он отставил подставку в сторону и спрыгнул в люк, подсказав этим, что безопасность гарантирована. Настя по опыту знала, что глубина колодца может достигать трех метров и внизу проходят трубы. Девушка, как и все остальные пешеходы, обошла заборчик, затем сделала резкий шаг в сторону и провалилась сквозь землю.
Падение длилось недолго. Счастье, что ей не нашли туфли на высоких каблуках, а вырядили во что попало. Она приземлилась на кучу матрасов, положенных прямо в проточном ручье с помоями. Ни удара, ни боли она не почувствовала. Ее подхватила сильная рука, подняла на ноги и толкнула вперед. — Беги на фонарь! И Настя побежала. Она к свету, свет от нее. Кто-то бежал впереди, держа фонарь за спиной, а может, он был прикреплен на поясе. Катакомбы оказались достаточно широкими и высокими, по дну текла вода, источая невыносимое зловоние. В лучах фонаря мелькали какие-то живые твари. Они плавали и лазили по выступам. Крысы! Как она их боялась! Их здесь была целая армия.
Центр города, сотни или тысячи продуктовых точек, объедки, хлеб, мусор. Луч свернул в левый коридор, Настя следом. Вода поднялась до колен, бежать стало трудней. Где-то за спиной раздалась автоматная очередь, потом вторая, а может, это эхо разнеслось по черному лабиринту. Еще один поворот. Она старалась не отставать и не обращала внимания на крыс, хотя те отвратительно пищали, разбегаясь по сторонам.
Наконец фонарь замер на месте. Она догнала его. Перед ней стоял Дик.
— Ты жив?
— Наверное.
Над ними находился колодец. Журавлев полез первым и вытолкнул крышку.
Где-то внизу прогремел взрыв. Они вылезли под какой-то узкой аркой. Вадим подал ей руку, и девушка оказалась на твердой почве.
— Туда! — он указал на двор.
Там стояла машина. Они сели в нее, и Вадим выехал через проходной двор прямо к Театру оперетты. Дальше она ничего не понимала. Она смотрела на Вадима и знала, что впервые за последние пять лет влюбилась. Какие там, к черту, опасности! Жизнь только начинается.
Толкнув девушку вперед, Митроха положил мину в протоку и растянул проволоку от стены до стены. У него все уже было заготовлено заранее. Установив растяжку, парень взял автомат и отступил назад метров на десять. Погоня не заставила себя ждать. С Тверской в подземелье посыпались людишки, словно горох из перевернутой банки.
Он встретил огнем первых четырех. Дальше выжидать не имело смысла.
Митрофан юркнул в проулок, и через несколько секунд раздался мощный взрыв. Он знал, что собой представляет бомба и каковы будут последствия. Огненная волна вихрем промчалась по коридорам подземелья. Митрофан не думая бросился в вонючую воду. Вынырнул он оглушенным, но целым. По тоннелю носились пылающие факелы.
Уцелевшие крысы горели живьем, в судорогах пытаясь выкарабкаться из цепей неминуемой смерти.
Парень бросился вперед. Он знал свой маршрут. На улицу он выбрался в другом месте. Это был подвал жилого дома. Здесь лежала его одежда, а возле подъезда стояла машина, угнанная у человека, который ожидал его в другом подвале, с кляпом во рту, связанными руками и надеждой на обещание, что его не только освободят, но и вернут ему трехсотый «мерседес». Правда, никто ему не обещал, что машину после возврата придется месяц проветривать и отмывать салон, но что это в сравнении с жизнью, висевшей часом раньше на тонком волоске.
«Мерседес» выехал из двора на Тверскую улицу и медленно поехал вдоль пешеходного тротуара.
Возле магазина «Подарки» собралась толпа. Выйти он не мог, его запах заставил бы разбежаться зевак, но через открытое окно слышал, как люди обсуждали происшествие. Митрофан простоял на месте минут пять. Никто не произносил слова «теракт», в основном говорили oб утечке пропана и о том, что во всем виноваты рабочие, занимавшиеся ремонтом. В этом месте образовалась широкая воронка. Прохожие не пострадали, кто-то сломал ногу, но несколько человек, находившихся в этот момент в подземелье, погибли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95