Он видел только Бейли, Хеннесси, человека с усами и двоих американцев – тех, что вытащили его из машины. Значит, по меньшей мере пятеро плюс мертвая девка. Наверху его могли ждать еще двое.
Запястья его по-прежнему оставались связанными цепью, поэтому Джокер включил свет подбородком, держа дверь под прицелом пистолета. Реакции не последовало, и он подошел к верстаку, на котором Мэри Хеннесси разложила свои инструменты и ножи. Там находилась связка ключей, один из них подходил к замку, которым цепь была скреплена на запястьях. Когда Джокер отомкнул замок и освободился наконец от цепи, его передернуло от боли. Струп, наросший на ране на его правой груди, открылся, и из нее хлынула свежая кровь. Любое движение правой руки причиняло боль, острыми шипами терзавшую грудь в самой ее глубине. Джокер отыскал свои трусы и джинсы, надел их, потом натянул кроссовки. Не то чтобы было холодно, просто он не хотел драться нагишом. Надевая правую кроссовку, он сморщился. Хеннесси почти отрезала ему палец.
Джокер подкрался к стене посмотреть, откуда падал свет, который он видел раньше. Наверху были ставни, но, распахнув их, он обнаружил три толстых стальных прута, полностью блокировавших выход. Из подвала наружу был только один путь – через дверь. Джокер вернулся к лестнице и бесшумно поднялся по ней, прижимаясь спиной к стене и держа пистолет наготове. Чем выше он поднимался, тем отчетливее становился треск. Из-под двери тянулись струйки дыма, а когда он приложил к ней левую ладонь, то ощутил, как сквозь дерево идет тепло. Джокер повернул ручку, но дверь оказалась запертой.
Возвратившись вниз, он собрал куски своей рубашки, намочил их в ведре, обвязал вокруг головы и плеч, а затем перевернул ведро и вылил на себя остатки воды. Раны и ссадины от воды защипало, но Джокер не обратил на это внимания, понимая, что вся деревянная конструкция завалится через несколько минут. Взбежав по ступеням, он дважды выстрелил в замок. С силой стукнул в дверь, и дерево затрещало. Он бил еще и еще, и дверь поддалась, но лишь на несколько дюймов. Что-то не давало ей открыться. Густой, клубящийся дым повалил внутрь, заставив его закашляться. Одним из влажных кусков материи Джокер обвязал рот и ударил еще сильнее, но дверь не поддалась. Через щель он увидел горящий пол, а волна жара опалила ему брови. Уперся в дверь плечом – никакого эффекта. Тогда он захлопнул дверь и вытер лицо мокрой тканью. Дверь висела на двух петлях, каждая из которых была привернута шестью болтами. Отойдя на шаг, Джокер дважды выстрелил в верхнюю петлю, и она раскололась. Нижняя развалилась с первого выстрела. Он быстро подсчитал израсходованные патроны. Четыре – на цепь, два – на замок, три – на петли. Девять выстрелов. Обойма 411-й модели рассчитана на одиннадцать патронов, следовательно, осталось два, если только изначально она была полной.
Взявшись за ручку двери, Джокер дернул ее на себя. Из мест крепления петель посыпалась древесная труха, и дверь упала прямо на него, ударив по голове. Джокер откинул дверь, и она загремела вниз по ступеням. Волна жара ударила его, отталкивая и не давая дышать. Как только дверь отвалилась, Джокер увидел стол, блокировавший выход. Он был зажат между дверной коробкой и умывальником. Толчками его ни за что не удалось бы сдвинуть с места. Тогда Джокер перелез через стол и нырнул в огненный язык, рвущийся с пола. Ощутил, как, потрескивая, сгорают волосы на руках, но держал мокрую ткань у рта, чтобы не обжечь легкие. Прищурившись, стал искать выход. Слева появилась какая-то фигура – человек в спортивной рубашке с пистолетом в руке. Это не был один из тех, кого Джокер видел прежде. Человек поднял пистолет, но Джокер выстрелил первым. Незнакомец тоже сделал выстрел и вырвал у Джокера из плеча кусок мяса, но Джокер стрелял как его учили: оба выстрела в грудь. Пиф-паф. Руки человека опустились вдоль тела, пистолет упал на пол, а рот удивленно открылся. Два алых пятна набухали на груди так близко одно от другого, что образовывали восьмерку. Джокер увидел дверь, которая, похоже, вела наружу. Он направил пистолет на замок, но обнаружил, что обойма пуста. Повернул ручку, и, к его удивлению, дверь открылась. Джокер выскочил на улицу, глотая холодный ночной воздух. Упал на колени, кашляя и отплевываясь. Услыхал какое-то движение за спиной – это человек, которого он подстрелил, вывалился из дверей, сделал несколько неуверенных шагов и рухнул лицом в траву. От него пахло паленым мясом, а волосы тлели. Джокер перевернул его на спину. Тот был едва жив, и Джокер знал, что никому уже не удастся спасти его жизнь. Оба выстрела пришлись в самую середину груди.
Веки человека затрепетали, и глаза открылись. Брови его были сожжены, а на щеках набухли большие волдыри. Глаза сфокусировались на лице Джокера.
– Ты Креймер? – прохрипел он.
Джокер остолбенел. У говорившего был английский акцент. Он кивнул.
– Ты мудак, – произнес человек, медленно и мучительно выговаривая каждое слово. – Я из «Пятака».
У Джокера все поплыло перед глазами. «Пятак» означал МИ-5 – британскую контрразведку.
– Я шел... к тебе... на помощь, – прошептал мужчина.
Джокер держал его, не зная, что сказать.
– Ты один? – спросил он, оглядываясь на дом.
Человек качнул головой и закрыл глаза.
– Напарник... преследует... Хеннесси, – выдохнул он.
– Откуда вы узнали, что они здесь? – спросил Джокер.
Мужчина закашлялся, и с губ его ручейком заструилась кровь.
– Шли за тобой, – произнес он.
Джокер глянул через плечо. Надо было уходить подальше от горящего дома, который трещал и плевался огнем за его спиной, но он понимал, что перетаскивать этого человека значит лишь ускорять его кончину.
– Плохи мои дела? – спросил мужчина прерывистым голосом.
– Плохи, – ответил Джокер. Лгать не было смысла. На его месте Джокер сам предпочел бы правду. Он взял мужчину за руку и крепко сжал ее. Он хотел знать еще кое-что.
– Кто приказал вам следить за мной?
Человек задрожал.
– Лондон, – сказал он.
– Ты шел за мной от Нью-Йорка?
– Д-да, – ответил тот, словно делая долгий, глубокий выдох.
– Зачем? – спросил Джокер. Кровь текла из раны на плече, но он не обращал на нее внимания.
Молчание. За спиной, в доме, что-то взорвалось.
– Приманка, – сказал мужчина.
– Да, – произнес Джокер, – я так и подумал. Спасибо.
Человек сжал руку Джокера, выдохнул, и пальцы его разжались. Джокер, шатаясь, встал на ноги и побрел от горящего дома. В правой руке он все еще сжимал пистолет, хотя без пуль тот был уже бесполезен. Джокеру удалось сделать не больше двух десятков шагов, ноги его подкосились, и он упал без сознания на траву.
* * *
Карлос вел машину быстро, пытаясь оказаться как можно дальше от горящего дома, прежде чем соседи заметят пожар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
Запястья его по-прежнему оставались связанными цепью, поэтому Джокер включил свет подбородком, держа дверь под прицелом пистолета. Реакции не последовало, и он подошел к верстаку, на котором Мэри Хеннесси разложила свои инструменты и ножи. Там находилась связка ключей, один из них подходил к замку, которым цепь была скреплена на запястьях. Когда Джокер отомкнул замок и освободился наконец от цепи, его передернуло от боли. Струп, наросший на ране на его правой груди, открылся, и из нее хлынула свежая кровь. Любое движение правой руки причиняло боль, острыми шипами терзавшую грудь в самой ее глубине. Джокер отыскал свои трусы и джинсы, надел их, потом натянул кроссовки. Не то чтобы было холодно, просто он не хотел драться нагишом. Надевая правую кроссовку, он сморщился. Хеннесси почти отрезала ему палец.
Джокер подкрался к стене посмотреть, откуда падал свет, который он видел раньше. Наверху были ставни, но, распахнув их, он обнаружил три толстых стальных прута, полностью блокировавших выход. Из подвала наружу был только один путь – через дверь. Джокер вернулся к лестнице и бесшумно поднялся по ней, прижимаясь спиной к стене и держа пистолет наготове. Чем выше он поднимался, тем отчетливее становился треск. Из-под двери тянулись струйки дыма, а когда он приложил к ней левую ладонь, то ощутил, как сквозь дерево идет тепло. Джокер повернул ручку, но дверь оказалась запертой.
Возвратившись вниз, он собрал куски своей рубашки, намочил их в ведре, обвязал вокруг головы и плеч, а затем перевернул ведро и вылил на себя остатки воды. Раны и ссадины от воды защипало, но Джокер не обратил на это внимания, понимая, что вся деревянная конструкция завалится через несколько минут. Взбежав по ступеням, он дважды выстрелил в замок. С силой стукнул в дверь, и дерево затрещало. Он бил еще и еще, и дверь поддалась, но лишь на несколько дюймов. Что-то не давало ей открыться. Густой, клубящийся дым повалил внутрь, заставив его закашляться. Одним из влажных кусков материи Джокер обвязал рот и ударил еще сильнее, но дверь не поддалась. Через щель он увидел горящий пол, а волна жара опалила ему брови. Уперся в дверь плечом – никакого эффекта. Тогда он захлопнул дверь и вытер лицо мокрой тканью. Дверь висела на двух петлях, каждая из которых была привернута шестью болтами. Отойдя на шаг, Джокер дважды выстрелил в верхнюю петлю, и она раскололась. Нижняя развалилась с первого выстрела. Он быстро подсчитал израсходованные патроны. Четыре – на цепь, два – на замок, три – на петли. Девять выстрелов. Обойма 411-й модели рассчитана на одиннадцать патронов, следовательно, осталось два, если только изначально она была полной.
Взявшись за ручку двери, Джокер дернул ее на себя. Из мест крепления петель посыпалась древесная труха, и дверь упала прямо на него, ударив по голове. Джокер откинул дверь, и она загремела вниз по ступеням. Волна жара ударила его, отталкивая и не давая дышать. Как только дверь отвалилась, Джокер увидел стол, блокировавший выход. Он был зажат между дверной коробкой и умывальником. Толчками его ни за что не удалось бы сдвинуть с места. Тогда Джокер перелез через стол и нырнул в огненный язык, рвущийся с пола. Ощутил, как, потрескивая, сгорают волосы на руках, но держал мокрую ткань у рта, чтобы не обжечь легкие. Прищурившись, стал искать выход. Слева появилась какая-то фигура – человек в спортивной рубашке с пистолетом в руке. Это не был один из тех, кого Джокер видел прежде. Человек поднял пистолет, но Джокер выстрелил первым. Незнакомец тоже сделал выстрел и вырвал у Джокера из плеча кусок мяса, но Джокер стрелял как его учили: оба выстрела в грудь. Пиф-паф. Руки человека опустились вдоль тела, пистолет упал на пол, а рот удивленно открылся. Два алых пятна набухали на груди так близко одно от другого, что образовывали восьмерку. Джокер увидел дверь, которая, похоже, вела наружу. Он направил пистолет на замок, но обнаружил, что обойма пуста. Повернул ручку, и, к его удивлению, дверь открылась. Джокер выскочил на улицу, глотая холодный ночной воздух. Упал на колени, кашляя и отплевываясь. Услыхал какое-то движение за спиной – это человек, которого он подстрелил, вывалился из дверей, сделал несколько неуверенных шагов и рухнул лицом в траву. От него пахло паленым мясом, а волосы тлели. Джокер перевернул его на спину. Тот был едва жив, и Джокер знал, что никому уже не удастся спасти его жизнь. Оба выстрела пришлись в самую середину груди.
Веки человека затрепетали, и глаза открылись. Брови его были сожжены, а на щеках набухли большие волдыри. Глаза сфокусировались на лице Джокера.
– Ты Креймер? – прохрипел он.
Джокер остолбенел. У говорившего был английский акцент. Он кивнул.
– Ты мудак, – произнес человек, медленно и мучительно выговаривая каждое слово. – Я из «Пятака».
У Джокера все поплыло перед глазами. «Пятак» означал МИ-5 – британскую контрразведку.
– Я шел... к тебе... на помощь, – прошептал мужчина.
Джокер держал его, не зная, что сказать.
– Ты один? – спросил он, оглядываясь на дом.
Человек качнул головой и закрыл глаза.
– Напарник... преследует... Хеннесси, – выдохнул он.
– Откуда вы узнали, что они здесь? – спросил Джокер.
Мужчина закашлялся, и с губ его ручейком заструилась кровь.
– Шли за тобой, – произнес он.
Джокер глянул через плечо. Надо было уходить подальше от горящего дома, который трещал и плевался огнем за его спиной, но он понимал, что перетаскивать этого человека значит лишь ускорять его кончину.
– Плохи мои дела? – спросил мужчина прерывистым голосом.
– Плохи, – ответил Джокер. Лгать не было смысла. На его месте Джокер сам предпочел бы правду. Он взял мужчину за руку и крепко сжал ее. Он хотел знать еще кое-что.
– Кто приказал вам следить за мной?
Человек задрожал.
– Лондон, – сказал он.
– Ты шел за мной от Нью-Йорка?
– Д-да, – ответил тот, словно делая долгий, глубокий выдох.
– Зачем? – спросил Джокер. Кровь текла из раны на плече, но он не обращал на нее внимания.
Молчание. За спиной, в доме, что-то взорвалось.
– Приманка, – сказал мужчина.
– Да, – произнес Джокер, – я так и подумал. Спасибо.
Человек сжал руку Джокера, выдохнул, и пальцы его разжались. Джокер, шатаясь, встал на ноги и побрел от горящего дома. В правой руке он все еще сжимал пистолет, хотя без пуль тот был уже бесполезен. Джокеру удалось сделать не больше двух десятков шагов, ноги его подкосились, и он упал без сознания на траву.
* * *
Карлос вел машину быстро, пытаясь оказаться как можно дальше от горящего дома, прежде чем соседи заметят пожар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138