ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— Мне нужно твоё согласие.
Все-таки с возрастом соображать начинаешь хуже, чем раньше, подумал Войцех Казимирович. Прошло несколько секунд, прежде чем он понял, что сейчас скажет Король. Пальцы его непроизвольно сжали рукоятку трости так, что костяшки побелели.
Король продолжал смотреть на Профессора, не отводя взгляда.
— Меня должен будешь сменить ты, — сказал он.
ПОГРАНИЧНИК. ТРУПЫ…
Выгнутая спина Мусея мелькнула и скрылась за поворотом.
Маленький гном превратился в злобного уродца и что есть силы тряхнул Сергея изнутри. Круги, поплывшие перед его глазами, приняли строгие геометрические очертания. Точнее, это были и не круги, а овалы и эллипсы. Звон в ушах постепенно стихал, превращаясь в глухоту, как будто их плотно забили ватой. Сергей помотал головой и наконец-то отпустил косяк двери. Несколько раз глубоко вздохнул-выдохнул, прислушиваясь к тому, что происходит внутри. Но чёртов карла, похоже, решил, что одного предупреждения достаточно, и отступил вглубь.
Крутин закрыл дверь, пересёк площадку и вышел на замызганные ступеньки лестничного пролёта. Мусея не было видно, он уже отправился по своим делам вверх по лестнице в небо. Или, наоборот, вниз, по дороге в ад. Туда же, вниз, последовал и Сергей, игнорируя лифт. Он ненавидел крохотные замкнутые помещения, которые к тому же двигались помимо его воли. Человек в лифте, считал он, беспомощен, как мышь, которую держат за хвост.
Сбегая вниз, Сергей одновременно прислушивался к звукам в доме. Все как всегда, приглушённые голоса за дверьми, гул пылесоса, звон посуды. Наверху, на третьем этаже, кто-то опорожнял ведро в мусоропровод. Ничего необычного, таящего угрозу.
Во дворе солнце набросилось на него, пытаясь ужалить в глаза и одновременно обволакивая плечи и голову лёгким весенним теплом. Крутин на секунду застыл, оценивая обстановку, затем легко соскочил со ступенек крыльца на дорожку.
Его дражайший сосед-стукач, Степан Ильич, уже был занят оживлённым разговором с другим дедулей из соседнего подъезда. Имени его Сергей не знал, но личность была знакомой. Истый коммунист, тот постоянно разорялся во дворе по поводу нынешних порядков, а накануне каждых выборов разносил по почтовым ящикам листовки с программами своих партийных кандидатов, начинавшиеся приказом всем соединяться и заканчивавшиеся беспощадным обличением всех и вся.
При Серегином появлении оба пенса повернули головы и тщательно прощупали его взглядами.
— Здорово, соседи! — весело крикнул Крутин, помахав рукой.
Старики синхронно кивнули, продолжая изучать его, как любопытный экземпляр неизвестного вида. «Интересно, а не работает ли и этот партийный активист на Контору?» — подумал Сергей. Вполне даже возможно. Может быть, это именно он отдаёт приказы Ильичу и курирует его работу как наблюдателя. И происходит у них сейчас на лавочке под ласковым весенним солнышком не задушевный разговор о жизни с уклоном в политику, а самый что ни на есть рапорт с последующим инструктажем. Вот партиец наклонился к уху Ильича и что-то ему втолковывает, энергично жестикулируя. Не исключено, что как раз сейчас он приказывает бывшему замначцеха отправиться за Сергеем и отследить маршрут его передвижений, чтобы…
Ильич встал со скамейки, подхватил бидон с молоком и довольно резво припустил следом за Крутиным.
Ну, это даже не смешно, граждане начальники! Это уже издевательство какое-то! Заставлять старого человека вытворять такое. Бедняга Ильич уже, видать, и забыл, когда он был готов к труду и обороне. А к вечеру он опять начнёт сипеть и кашлять, и дочь Верка снова будет отпаивать его травами.
Ну да Серёге-то это по фигу. Степан Ильич для него сейчас не проблема.
Крутин перемахнул через низенькую ограду детсадовской площадки и пошёл, срезая наискось территорию дошкольного учреждения. Ильич на такое, конечно, уже не был способен. Сергей увидел, как он засеменил дальше, поворачивая за угол, чтобы обогнуть садик по периметру. Но это уже до спины и ниже. Пока престарелый соглядатель выйдет на ту сторону, Сергея там да-авно не будет. И вековая пыль покроет его следы.
Если это все не отвлекающий манёвр. Запустив Ильича, привлечь к нему внимание Крутина и отправить следом неприметного профессионала. Сергей с трудом подавил желание оглянуться. Это только в старых фильмах «наруж-ка» топает за ведомым по пятам. На самом деле они могли быть сбоку, впереди, где угодно. Они могли быть и вне его поля зрения, главное им — видеть объект.
И все бы ничего, и позволил бы Сергей им поиграть, если бы не сегодняшний его приступ и нынешние ощущения. Ох, чувствовал, чувствовал его живот — что-то не так! И очень не хотелось этой пары глаз, следивших за каждым его движением.
Так что попробуем обнаружить, кто же это, а потом исчезнуть.
Сергей прошёл мимо качелей, выкрашенных весёленькой краской цвета хаки, чтобы отпугивать от них малышей, обогнул кусты смородины и вышел через боковую калитку на соседнюю улицу. Ильича не было видно. Он ещё не скоро доберётся сюда. Не было и прохожих, улица казалась пустынной, как прилавки магазинов на закате Советской власти. Почти. Вот только машины…
Прямо на Сергея катила серая «Ауди». Она двигалась медленно, с неотвратимостью дорожного катка, подминающего под себя и ровняющего с землёй все, что попадается на пути. В ней сидели двое аккуратно подстриженных мужчин лет по тридцати, в тёмных костюмах. Оба внимательно смотрели на Крутина. «Ауди» остановилась где-то в пяти шагах. Один из мужчин, чуть помоложе, сидевший рядом с водителем, открыл дверцу и начал выбираться наружу.
Сергей сделал вид, что не обращает на них никакого внимания. И стал быстро переходить дорогу.
— Эй! — послышалось позади него. — Друг! Слышишь?
Крутин старательно глядел в другую сторону, выдавая себя за глухого, которому по барабану все звуки вокруг.
— Да подожди ты! — не унимался тот, сзади. — Нам только спросить…
А вот это уже херушки! Вас двое, вот и спрашивайте друг друга, а ждать типов, подобных им, Сергей был совсем не намерен.
Наконец-то другая сторона дороги. Здесь, между магазином «Радиодетали» и старым жилым трехэтажным зданием из позеленевшего кирпича, находилась арка, которая вела во внутренний двор. Сергей нырнул в её спасительную тень, прислушиваясь, не гонятся ли за ним, и теперь уже позволил себе ускорить шаг.
Ещё не бег, но очень спортивная ходьба.
Они вполне могут разделиться. Тот, что вышел, сейчас догоняет его, а второй на машине огибает квартал, чтобы встретить с той стороны. Но Сергей туда не пойдёт. Это его район, его земля, он знает в этих домах каждую щель. И если они хотели прищучить его здесь, то, как говорят американцы: «Eat shit», что в дословном переводе означает:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106