Лягашский телохранитель систематически нарушал законы от «А» до «Я», но знал их в совершенстве. На всякий случай. При каждом удобном случае заглядывал в библиотеку, интересовался новыми веяниями в юриспруденции, изменениями и дополнениями в статьях кодекса.
Поэтому он ловко увильнул от непосредственного участия в задуманной акции. Дескать, ещё не все поручения босса выполнены, придется ему побегать по столице, встречаться с нужными людьми… Конечно, после того, как волна, поднятая ликвидацией в районе военного городка топтунов, пойдет на убыль.
Подготовкой к нападению на инкассаторов занимался Фомка. Победно посверкивая стеклышками очков, инструктировал пехотинцев, вдохновенно чертил на карте Москвы маршрут машины Поспелова, рисовал разными фломастерами место, где её остановят.
— Федьку мочить? — единственный вопрос, который Фомка не мог решить. — Фрайер знает тебя в лицо, может заложить.
Кариес тоже колебался. С одной стороны, Фомка прав: оставлять в живых опасного свидетеля — добровольно идти в Бутырку, с другой — как посмотрит на самовольство Лягаш? Судя по прощальной беседе с ним, босс очень рассчитывает на перспективного офицерика, намечает способы дальнейшего его использования.
И так больно, и так колется!
— Погодим мочить, — угрюмо решил телохранитель, вдумчиво очищая ноздри корявым пальцем. — Побазарю с боссом… А чтобы не кололся — повяжем кровушкой. Она получше самых сильных клятв.
— Как — с напарником? — задал Фомка второй вопрос, не менее болезненный, но решаемый легче первого.
— Мочить, паскуду! — пристукнул кулаком по столу Кариес. — Погоди, дружан, мыслишка пришла, — он повертел в воздухе рукой, будто пытаясь поймать ускользаюшую «мыслишку». — Напарника пусть замочит офицерик!
— Понты не просадит? — усомнился Фомка. — Не жиган же — дерьмовый фрайер…
— Ништяк, назад не сдаст — повязан банковским делом. Завтра же побазарю.
Выползать из надежного беста Кариесу не хотелось — боялся. До хрипоты в горле, до дрожания ног и рук. Заливал страх водкой, тот не поддавался, то там, то здесь выпячивался, щемил сердце, прерывал дыхание. Но кто. кроме лягашского доверенного может пойти ещё на одну встречу с агентом? Фомка? Поспелов с ним незнаком, вполне может с перепугу сбежать. Других вариантов не существует.
Как не крути, придется рисковать.
Сговорились по телефону. Не называя место встречи, упомянув о «перекрестке» где старлей познакомился с «другом». Неподалеку располагается банк, сокровищницей которого так и не удалось завладеть. Приметное местечко и, главное, памятное Поспелову.
Молоток, офицерик, с полуслова понял!
В назначенное время прилично одетый господин интересовался рекламными щитами. Даже записывал что-то в блокнотик, вдумчиво жевал элегантную ручку. Будто высчитывал дивиденты, которые он получит, вложив свой капитал в рекламируемое предприятие.
Рядом с ним остановился Поспелов. Перебросились несколькими словами и медленно пошли по улице. Они не обратили внимания на седого мужчину, идущего с хозяйственной сумкой в руке по другой стороне улицы, не придали значения кокетливой девице, которая призывно улыбнулась Поспелову.
— Что нужно?
В вопросе — тревога и надежда. Возможно, повторное появление Кариеса — возможность того самого «приработка», о котором мечтает старший лейтенант. Тревожное чувство, охватившее его, тоже поддается анализу: ведь за лягашским посланником могут следить сотрудники уголовного розыска, как бы они не повязали и убийцу, и его собеседника…
— Завтра поедешь другим маршрутом. Напарнику скажешь: улица ремонтируется, проезд по ней закрыт. Увидишь впереди «жигуленка» зеленого цвета, стоящего поперек дороги — замочишь мужика…
— Как это замочу? — не понял Федор. Вернее — сделал вид, что не понял. — Так не договаривались…
— Базарили! — зло прошипел Кариес, оглядывая улицу. — Усохни, падла! На пику захотел? Капусту так просто не получают… Врубился, дерьмо офицерское?… Не замочишь напарника — кранты тебе…
Как всегда, Поспелов поник. Возражать, стоять на своем не было сил, былая гордость, самолюбие, будто испарились. Он остановился возле входа в коммерческий продуктовый магазин, уставился на пустую витрину. Рядом устроился тот самый седовласый мужик, до этого находившийся на противоположном тротуаре.
— Говорят, здесь мясо дешевое продается… Случайно не слышали? — вежливо обратился он к Федору. — Знаете, пенсия маленькая, жить трудно…
— Не видели и не слышали, — грубо вмешался лягашский телохранитель. — Скоро подохнешь, отец, и мясо не потребуется… Иди, иди, паскуда, милостыни не подаем… сами просим, — захохотал он, откидывая голову.
— Извините…
Старик, шаркая подошвами по асфальту медленно пошел прочь. Подскочившая девица взяла его под руку и, что-то нашептывая на ухо, увела за угол.
Кариес, проводив их подозрительным взглядом, громко, с хрипом втянул в себя воздух. Повернулся к собеседнику.
— Чего с лица сбледнул, дружан, — с напускным участием пробурчал он. — Не штормуй, капуста наша будет. Заживешь жиганом-лимоном, на Канарах побываешь, телки вокруг — хороводом, разные «опели» да «линкольны «— под задницей… Живи — не хочу!
Поспелов немного приободрился. Не потому, что представил себя разъезжающим по канарам на «линкольне» в сопровождении красавиц — его успокоила уверенность Кариеса в благополучном исходе задуманной акции.
Может быть, обойдется. Тогда и «капуста» окажется нелишней.
Последний мешок опечатан и уложен на заднее сидение. Грохов передвинул кобуру с пистолетом со спины на живот, оглядел улицу. Что-то пробурчал нелестное.
— Что, Серж, балуешься с пушкой? — удивился Поспелов, пытаясь унять нервную дрожь в руках. — Всегда носишь на заднице, а сейчас…
— Предчувствие, — неохотно ответил инкассатор. — Двигай да поскорей.
«Поскорей» — Федору не хотелось, он старался отодвинуть страшную минуту, когда выстрелит в отставного подполковника. А что остается делать? Не выполнишь приказание бандитов — они отправят на пику, выполнишь — попадешь под секиру закона, тоже не помилуют… Как сказано в старой сказочке: налево пойдешь… направо пойдешь…
И все же единственный выход — стрелять. Поймают сыщики или не поймают — спорный вопрос. Сейчас столько убивают людей, что ни один уголовный розыск не справится с поисками убийц. Тем более, кому придет в голову заподозрить в убийстве отставного офицера, бывшего командира роты?
На перекрестке «волга» свернула направо.
— Куда едешь? — заволновался Грахов. — Наш маршрут — прямо.
— Об»езд, — в точном соответствии с инструкцией Кариеса пояснил водитель. — Ремонт, движение перекрыто.
Сергей снова откинулся на спинку сидения, закрыл глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89