Во время последнего
королевского выхода Мбега должен был публично покаяться и
призвать к тому же своих людей. Однако вместо этого он на
виду у всех плюнул в лицо Невауниру. Теперь же его денно и
нощно истязали.
Пока жизни Мбеги ничто не угрожало, - Ненаунир был не
настолько силен, чтобы нарушить идущие от века законы
предков. Искалечить его тоже не могли, ибо, в согласии с
теми же законами, короли могли появляться пред своим народом
лишь вместе и скрыть это было бы невозможно.
Негр закончил свой рассказ. Глаза его пылали гневом.
Теперь он походил на могучего бесстрашного гладиатора.
- Скажи мне, Мбега, - много ли у тебя осталось
сторонников? - спросил киммериец.
Черный король кивнул.
- Мои люди остались верны мне. От Ненаунира же многие
отвернулись, - он слишком жесток, он нарушает законы наших
предков, он умерщвляет наших людей на своем поганом капище.
Если бы я смог бежать отсюда, за один час я собрал бы такую
армию, пред которой не устояли бы и воины Ненаунира. Но что
толку болтать языком? Бежать отсюда невозможно...
- Поживем - увидим, - сказал в ответ Конан и загадочно
улыбнулся.

8. КЛОАКА
Паллантид полз по заросшему высокими травами берегу
реки. От земли исходило отвратительное зловоние. Извиваясь
словно змея, аквилонский генерал пробирался к деревьям,
под которыми укрылся граф Тросеро. Услышав шум, пуантенец
обернулся. Лицо и седая борода его были перепачканы грязью.
По лицу ручьями тек пот.
- На стенах стоят дозорные, - прошептал Тросеро. - У
каждой башни по взводу солдат. Так просто их не возьмешь.
Задумчиво покусывая ус, Паллантид стал рассматривать
крепостные стены. Осада такой крепости могла занять не один
месяц. Нужны были и тараны, и лестницы, и катапульты...
Свет солнца внезапно затмился огромной тенью. Генерал
замер. Над головой его проплыла одна из тех крылатых тварей,
что атаковали их на болоте. С той поры минуло уже десять
дней. Дракон стал кружить над городом. На спине его сидел
чернокожий воин. Паллантида едва не вытошнило от омерзения.
- Клянусь кровью Дагона! - проворчал он. - Если он с
тварями этими смог совладать, то с людьми-то уж как-нибудь
справится!
Подлетев к одной из высоких башен, дракон присел на ее
край и тут же скрылся из виду.
- Так вот оно в чем дело! - отозвался Паллантид. - Мы
должны думать не о них, а о наших короле и принце!
- А ты уверен, что они здесь?
- Клянусь когтями Нергала, - это так же точно, как то,
что у меня есть задница! - сердито прошипел генерал. -
Ненаунир - единственный союзник Тот-Амона. Ты думаешь почему
эти твари утащили именно короля и принца? - А-а... Вот
то-то и оно!
- Как ты думаешь - живы ли они?
- Пока мы не окажемся за этой стеной, этого мы не узнаем.
Тросеро вздохнул.
- Не знаю как тебе, а мне эти стены кажутся
неприступными.
- Для войска - да, но для человека - нет.
Тросеро удивленно посмотрел на генерала.
- У тебя что, - есть какой-то план?
Генерал почесал бороду.
- Ты помнишь этого зингарского вельможу Мурзио?
- Этого тщедушного прохиндея? Еще бы мне его не помнить!
- Так-то оно так, - прохиндей он конечно изрядный, - но
не забывай и о том, что королю нашему он служит верой и
правдой, да и фехтовальщик он отменный! Я и сам понимаю, что
никакой он не дворянин, но это дела не меняет. Конан помнит
о том, что сделал для него отец Мурзио в ту пору, когда наш
король еще был пиратом, и потому он благоволит к нему.
Помнишь, года три назад Конан принимал во дворце своего
старинного приятеля Нинуса?
- Ты говоришь о монашке? Конечно помню! У короля нашего
друзья право слово странные! Этот же будет похлеще всех
прочих!
Паллантид усмехнулся.
- Что верно, то верно! Днем он ходил по дворцу важный
как патриарх, ночами же таскался по борделям и питейным
лавкам! Так знай же, - Нинус и Мурзио - воры, каких
поискать. Конан решил сделать из Мурзио шпиона и попросил
Нинуса о том, чтобы тот научил своего сына всяким там
воровским штучкам. В науке этой Мурзио преуспел настолько,
что едва ли не превзошел своего учителя. Когда Конан отослал
его в Шем, Мурзио как-то смог проведать о заговоре,
готовившемся офирским королем и несколькими шемскими
царьками. Более того, он смог похитить документы,
изобличавшие заговорщиков!
За это Конан даровал ему рыцарское звание. Так что
Мурзио благодарен ему теперь по гроб жизни и ради короля
своего пойдет на что угодно.
- Ну а теперь объясни мне - какое отношение имеет Мурзио
к Старому Зимбабве?
Сощурив брови, Паллантид прошептал:
- Одни из ворот этой крепости не охраняются, - я говорю
о сточных трубах.
- Сточных трубах?! Да ты никак рехнулся! На кой черт
сточные трубы этим варварам?
- Им-то они конечно ни к чему. Но ты забываешь о том,
что крепость строилась не ими. Видишь решетку на южной
стене? А видишь, что оттуда течет...
- Ты, похоже, прав...
- Думаю, сюда стекают нечистоты со всего Зимбабве.
Скорее всего сеть подобных труб проходит подо всем городом.
Негры вряд ли додумались бы до этого, - похоже, над
системой этой трудились прежние обитатели города. Теперь
скажи мне, - кто кроме Мурзио сможет пролезть между этими
прутьями? Правильно, - никто. Он же сделает это в два
счета.
Тросеро почесал свою позеленевшую от ила бородку и
задумчиво произнес:
- Кажется, я начинаю тебя понимать. Он эдаким червем
заберется внутрь, перережет охрану и откроет пред нами
городские врата. Я тебя правильно понял?
- Ну конечно, граф! Что мне особенно здесь нравится,
так это сточные трубы! При одной мысли о том, что этот
разборчивый длинноносый зннгарец перепачкается в дерьме с
ног до головы, у меня голова кругом начинает идти! Уж кого
не люблю, так это зингарцев, особенно с той поры, как застал
свою жену в объятиях зингарского трубадура! Вернее, бывшую
жену...
Тросеро ухмыльнулся.
- Ну что ж, тогда вернемся в лагерь и известим
благородного Мурзио о том, что волею судеб ему суждено
стать спасителем короля!
- Только смотри, - об этом я скажу ему сам! Через
несколько часов, когда стены и башни Зимбабве уже объяли
вечерние сумерки, из леса вышел человек Бесшумно переплыв
через реку, он пошел вверх по зловонному ручейку,
вытекавшему из трубы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9