Как там в песне поется? — и Илазар запел мощным басом на прекрасном греческом языке.
Мое богатство — мое копье, мое состояние — мой меч.
Несу я пред собою щит из сыромятной кожи, —
Вот мои орудия: ими я пашу, и сею, и жну;
Я выжимаю сладкий виноград. Рабы, вы восхищайтесь мной!
— Разве это не жизненное кредо отменного пирата? Но вернемся к теме нашего разговора. За исключением нескольких мастеров, специализирующихся в строительстве жилых домов — они умеют создавать чертежи и делать расчеты, — я практически никого не знаю.
— Но, — начал Зопирион. Следующим словом, чуть было не сорвавшимся с их губ, было «Коринна», но юноша вовремя спохватился. — Абариш рассказывал, что ты работал на защитных сооружениях. Значит, ты должен быть в некоторой степени осведомлены о строительной науке и о мастерах.
— И что из этого? — проворчал карфагенянин. — Ты хочешь, чтобы я вывернулся наизнанку, фактически сделав за вас всю работу, указав вам конкретных людей. А мне-то что с того?
«Ага, вот теперь он высказался вполне конкретно», — подумал Зопирион и улыбнулся Инву. Тот тут же подхватил нить разговора.
— Ах, да, мы хотели предложить тебе за услуги определенную сумму, господин Илазар. Тебя устроит разумный процент с оклада людей, которых ты отыщешь для нас?
Илазар задумчиво почесал блошиный укус.
— Очень скользкое это слово — «разумный», — со зловещей улыбкой на лице произнес он. — Участие в подобном проекте не доставляет мне большой радости. Но если я не помогу вам, это сделает другой. Поэтому поговорим о гонораре. Скажем — заработную плату за первые три месяца?
— О боги, нет! — вскричал Инв. — Учитывая размер оклада, который предлагает Дионисий — две драхмы в день — он никогда не согласится выплачивать такой гонорар. У него и так слишком много расходов.
— Могу себе представить. Наверное, целая конюшня милашек-мальчишек? — пошел в наступление Илазар.
— На этот счет у вас неверная информация, — невозмутимо ответил Инв. — Он ведет трезвый и умеренный образ жизни, насколько я сам имел возможность наблюдать. Но управление городом требует чудовищных затрат.
— Хорошо, и сколько вы сами хотели мне предложить?
— Скажем, десять драхм за человека — 5-ти дневная заработная плата. Если ты найдешь десятерых, то в этом случае…
— Вы меня обижаете, клянусь зубами Танит! — вскричал Илазар. — Жалкие гроши! Мелочь в кружке у нищего! Я что, собака? Я грязный раб, работающий бесплатно? Да стоимость одних писем и то выше!
Зопирион дал знак прислуге, чтобы ему подлили вина, и откинулся на стуле, с интересом наблюдая за словесным поединком. Сгущались сумерки, над головами собравшихся то и дело проносились летучие мыши, а на небе загорелись звезды. Зопирион посчитал звезды и с задался вопросом, какая же из философских теорий о небесных светилах наиболее близка к истине. Он и раньше видел, как торгуются финикийцы, и прекрасно знал, что прежде, чем будет достигнуто соглашение может пройти и час, и несколько часов, а то и несколько дней. Финикийцы практически не занимались гимнастикой, не знали ни драмы, ни поэзии, ни науки или философии — ничего из того, что помогает человеку приятно и с пользой проводить досуг. Торговля (если не считать их варварской религии) была их основным развлечением.
Юноша смотрел на сидящего напротив него Илазара. Все внимание финикийца было поглощено одной целью: вытрясти из Инва все до последнего пенни, независимо от того, нужны ему деньги или нет. Чем дальше, тем большее отвращение испытывал к нему Зопирион. Причиной этому не в последнюю очередь было ожесточенное неприятие Илазаром всего греческого. В своих речах финикиец был не так уж и далек от истины, чтобы юноша мог ощущать себя комфортно в его обществе. Симпатии Зопириона, если отбросить обычные предрассудки, были на стороне сбежавшей от Илазара Коринны. Финикиец был не более, чем ворчливым, угрюмым, жадным невежей, и плюс ко всему, самодовольным религиозным фанатиком. С другой стороны, нельзя было и недооценивать его — умного, энергичного и предприимчивого, искренне любившего своего сына. Его грубоватая манера говорить была ничуть не хуже елейной и льстивой учтивости, присущей множеству финикийцев.
Торг продолжался до следующего утра. Не был он закончен и к завтраку. Наконец, Илазар вытер губы о край скатерти и знаком попросил слугу подлить ему воды.
— Я получил немалое удовольствие от нашего противостояния, господин Инв, — сказал он. — Но дела призывают меня, и мне нужно ехать на работы. Давайте остановимся на оплате первых двенадцати дней: половина будет выплачена после заключения вами договора о найме, а другую пусть ваш хозяин вышлет Абаришу в Мотию после того, как человек приступит к работе в Сиракузах. Согласны?
— Согласен, — Инв и Илазар ударили по рукам.
Илазар поднялся.
— Оставайтесь здесь, очень скоро начнут приходить люди. А я пошел.
Не прошло и часа, как в дверь дома Илазара постучался карфагенянин. Он назвался Азруилом из Фугги — строитель, специализирующийся в осадных механизмах.
Зопирион разговаривал с кандидатами. Для него это было внове. Поначалу ему не хотелось выносить окончательное решение. Юноша опасался: отсеяв слишком многих, они не смогут набрать нужное количество мастеров, которое устроило бы Дионисия. Нескольким из пришедших в первых рядах он рекомендовал вернуться домой и ждать результата собеседования и записал их имена и адреса.
Постепенно юноша набирался опыта и с удивлением обнаружил, может с легкостью распознавать любителей блефовать. В конце концов он заключил договоры с четырнадцатью строителями и отказал троим.
— Вот и весь список талантливых и знающих мастеров Карфагена, — сообщил Илазар на следующий день за завтраком. Кроме того, я мог бы вызвать сюда еще одного или двух, написав своим коллегам в Аттику или Тунис.
— Мне кажется, уже достаточно, — ответил Инв. — Когда мне придется заплатить обещанную Вам половину комиссионных, как раз подойдут к концу деньги, доверенные мне Дионисием. И даже если он решит продолжить вербовку, мне в любом случае придется возвращаться в Сиракузы за деньгами.
Илазар кивнул. Он стал почти сговорчивым.
— Значит, вы собираетесь отправиться в город в поисках корабля, на котором вернетесь домой. Советую обратиться к Бомилькару и сыновьям. У них прекрасные корабли, оборудованные каютами. И, что немаловажно, очень чистые. Старик Бомилькар смертельно ненавидел мышей, поэтому на каждом корабле они возят одну или несколько египетских кошек, что заметно облегчает положение.
Один из кораблей Бомилькара и сыновей готовился отплыть тремя днями позже. Инв забронировал места и вернулся сообщить своим товарищам приятную новость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Мое богатство — мое копье, мое состояние — мой меч.
Несу я пред собою щит из сыромятной кожи, —
Вот мои орудия: ими я пашу, и сею, и жну;
Я выжимаю сладкий виноград. Рабы, вы восхищайтесь мной!
— Разве это не жизненное кредо отменного пирата? Но вернемся к теме нашего разговора. За исключением нескольких мастеров, специализирующихся в строительстве жилых домов — они умеют создавать чертежи и делать расчеты, — я практически никого не знаю.
— Но, — начал Зопирион. Следующим словом, чуть было не сорвавшимся с их губ, было «Коринна», но юноша вовремя спохватился. — Абариш рассказывал, что ты работал на защитных сооружениях. Значит, ты должен быть в некоторой степени осведомлены о строительной науке и о мастерах.
— И что из этого? — проворчал карфагенянин. — Ты хочешь, чтобы я вывернулся наизнанку, фактически сделав за вас всю работу, указав вам конкретных людей. А мне-то что с того?
«Ага, вот теперь он высказался вполне конкретно», — подумал Зопирион и улыбнулся Инву. Тот тут же подхватил нить разговора.
— Ах, да, мы хотели предложить тебе за услуги определенную сумму, господин Илазар. Тебя устроит разумный процент с оклада людей, которых ты отыщешь для нас?
Илазар задумчиво почесал блошиный укус.
— Очень скользкое это слово — «разумный», — со зловещей улыбкой на лице произнес он. — Участие в подобном проекте не доставляет мне большой радости. Но если я не помогу вам, это сделает другой. Поэтому поговорим о гонораре. Скажем — заработную плату за первые три месяца?
— О боги, нет! — вскричал Инв. — Учитывая размер оклада, который предлагает Дионисий — две драхмы в день — он никогда не согласится выплачивать такой гонорар. У него и так слишком много расходов.
— Могу себе представить. Наверное, целая конюшня милашек-мальчишек? — пошел в наступление Илазар.
— На этот счет у вас неверная информация, — невозмутимо ответил Инв. — Он ведет трезвый и умеренный образ жизни, насколько я сам имел возможность наблюдать. Но управление городом требует чудовищных затрат.
— Хорошо, и сколько вы сами хотели мне предложить?
— Скажем, десять драхм за человека — 5-ти дневная заработная плата. Если ты найдешь десятерых, то в этом случае…
— Вы меня обижаете, клянусь зубами Танит! — вскричал Илазар. — Жалкие гроши! Мелочь в кружке у нищего! Я что, собака? Я грязный раб, работающий бесплатно? Да стоимость одних писем и то выше!
Зопирион дал знак прислуге, чтобы ему подлили вина, и откинулся на стуле, с интересом наблюдая за словесным поединком. Сгущались сумерки, над головами собравшихся то и дело проносились летучие мыши, а на небе загорелись звезды. Зопирион посчитал звезды и с задался вопросом, какая же из философских теорий о небесных светилах наиболее близка к истине. Он и раньше видел, как торгуются финикийцы, и прекрасно знал, что прежде, чем будет достигнуто соглашение может пройти и час, и несколько часов, а то и несколько дней. Финикийцы практически не занимались гимнастикой, не знали ни драмы, ни поэзии, ни науки или философии — ничего из того, что помогает человеку приятно и с пользой проводить досуг. Торговля (если не считать их варварской религии) была их основным развлечением.
Юноша смотрел на сидящего напротив него Илазара. Все внимание финикийца было поглощено одной целью: вытрясти из Инва все до последнего пенни, независимо от того, нужны ему деньги или нет. Чем дальше, тем большее отвращение испытывал к нему Зопирион. Причиной этому не в последнюю очередь было ожесточенное неприятие Илазаром всего греческого. В своих речах финикиец был не так уж и далек от истины, чтобы юноша мог ощущать себя комфортно в его обществе. Симпатии Зопириона, если отбросить обычные предрассудки, были на стороне сбежавшей от Илазара Коринны. Финикиец был не более, чем ворчливым, угрюмым, жадным невежей, и плюс ко всему, самодовольным религиозным фанатиком. С другой стороны, нельзя было и недооценивать его — умного, энергичного и предприимчивого, искренне любившего своего сына. Его грубоватая манера говорить была ничуть не хуже елейной и льстивой учтивости, присущей множеству финикийцев.
Торг продолжался до следующего утра. Не был он закончен и к завтраку. Наконец, Илазар вытер губы о край скатерти и знаком попросил слугу подлить ему воды.
— Я получил немалое удовольствие от нашего противостояния, господин Инв, — сказал он. — Но дела призывают меня, и мне нужно ехать на работы. Давайте остановимся на оплате первых двенадцати дней: половина будет выплачена после заключения вами договора о найме, а другую пусть ваш хозяин вышлет Абаришу в Мотию после того, как человек приступит к работе в Сиракузах. Согласны?
— Согласен, — Инв и Илазар ударили по рукам.
Илазар поднялся.
— Оставайтесь здесь, очень скоро начнут приходить люди. А я пошел.
Не прошло и часа, как в дверь дома Илазара постучался карфагенянин. Он назвался Азруилом из Фугги — строитель, специализирующийся в осадных механизмах.
Зопирион разговаривал с кандидатами. Для него это было внове. Поначалу ему не хотелось выносить окончательное решение. Юноша опасался: отсеяв слишком многих, они не смогут набрать нужное количество мастеров, которое устроило бы Дионисия. Нескольким из пришедших в первых рядах он рекомендовал вернуться домой и ждать результата собеседования и записал их имена и адреса.
Постепенно юноша набирался опыта и с удивлением обнаружил, может с легкостью распознавать любителей блефовать. В конце концов он заключил договоры с четырнадцатью строителями и отказал троим.
— Вот и весь список талантливых и знающих мастеров Карфагена, — сообщил Илазар на следующий день за завтраком. Кроме того, я мог бы вызвать сюда еще одного или двух, написав своим коллегам в Аттику или Тунис.
— Мне кажется, уже достаточно, — ответил Инв. — Когда мне придется заплатить обещанную Вам половину комиссионных, как раз подойдут к концу деньги, доверенные мне Дионисием. И даже если он решит продолжить вербовку, мне в любом случае придется возвращаться в Сиракузы за деньгами.
Илазар кивнул. Он стал почти сговорчивым.
— Значит, вы собираетесь отправиться в город в поисках корабля, на котором вернетесь домой. Советую обратиться к Бомилькару и сыновьям. У них прекрасные корабли, оборудованные каютами. И, что немаловажно, очень чистые. Старик Бомилькар смертельно ненавидел мышей, поэтому на каждом корабле они возят одну или несколько египетских кошек, что заметно облегчает положение.
Один из кораблей Бомилькара и сыновей готовился отплыть тремя днями позже. Инв забронировал места и вернулся сообщить своим товарищам приятную новость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93