ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Плата за проезд — одна драхма.
— Клянусь Гераклом, это слишком! За такие деньги я смог бы купить билет на государственную галеру!
Ифбаал пожал плечами.
— Или плати, или убирайся. Но почему-то мне не верится, что ты снова воспользуешься якорной цепью и вплавь доберешься до берега.
Ифбаал пристально вглядывался в берег. На дороге, ведущей к гавани, появилась группа бегущих мужчин. Они были далеко и казались крошечными. Один из них на бегу придерживал обеими руками пурпурный плащ судьи. Его спутники были вооружены пиками.
— Фу! Думаю, будет лучше принять ваши условия. Возьмите! — бросив испуганный взгляд в сторону берега, пробормотал юноша.
Зазвенели монеты.
— Поднимай парус, Асто! Итак, молодой человек, кто ты?
— Алексит сын Крата. Я…
Группа преследователей выбежала на берег. Над водой разнеслись их крики.
— Капитан Ифбаал! Вернитесь! Высадите того человека! Он нам нужен!
— Что? — сложив рупором ладони у рта, закричал в ответ Ифбаал.
Корабль отплывал все дальше, и яростные крики преследователей были слышны все слабее.
— Я вас не слышу! Увидимся через месяц, тогда и поговорим!
Ифбаал позволил себе горькую улыбку.
— Почему-то ты появился здесь в одной блузе, без плаща и багажа. Сразу видно: ты покидаешь Велию не по своей воле. Я мог бы запросить двойную цену, так что, считай, тебе повезло.
— Кстати, о плащах. На море может быть прохладно. Ты не дашь мне взаймы плащ? — попросил Алексит.
— Можешь взять один, но за дополнительную плату.
— Послушай, ты… — начал было Алексит, но, взглянув на берег, замолчал на полуслове. — Бери!
— Спасибо. Запомни: держись подальше от каюты, где находится моя жена, самая прекрасная женщина Египта.
— Да? Ну, если ты так хочешь. Не думай, что я совершил в Велии преступление. Я просто…
— Послушай, юноша, — холодно отрезал Ифбаал. — чем меньше я узнаю о твоих трудностях, тем лучше будет для всех нас. А теперь, позволь мне приступить к исполнению своих обязанностей.
Новый пассажир повернулся к остальным. Те сидели прямо на палубе или на корточках около перил и заинтересованно наблюдали.
— Возрадуйтесь, все! — произнес он. — Я Алексит, сын Крата, следую ко двору Дионисия. Мне было бы приятно познакомиться со всеми вами. Назовите ваши имена!
Юноша познакомился и вежливо поприветствовал каждого, одарив Коринну особой улыбкой. Алексит был всего несколькими годами старше Зопириона, но ниже ростом и более хрупким. Длинные светло-каштановые волосы обрамляли удивительно красивое и нежное, почти женское лицо, на котором ясно светились голубые глаза. В окружении бородатых мужчин особенно странно выглядело его чисто выбритое лицо. Зопирион даже позавидовал тому, насколько свободно новоприбывший общается с незнакомыми людьми.
— Почему ты покинул Велию в такой спешке? Нам, в отличие от капитана, это очень интересно, — спросил он.
Алексит сделал неопределенный жест рукой.
— Все дело в философии. Вместе с друзьями я начал говорить о высшей мудрости. А тупоголовые члены магистрата усмотрели в этом подрывную деятельность. Нелепо как-то.
— А какая школа философии? — спросил Зопирион.
— Элейская или Велийская, если ты понимаешь, о чем идет речь.
— Я не невежда, — заметил Зопирион. — Еще мальчиком я учился у великого Филолая.
— Который считает, что земля летает по кругу вокруг луны или что-то в этом роде? Чудовищная идея! Значит, ты — пифагореец?
— Меня так называют, потому что я у них учился и являюсь последователем их математических теорий. Но по профессии я не учитель и не лектор. Я строитель, и неплохой, позволю себе заметить.
— Впрочем, как и я. Мы кораблестроители. И вместе с друзьями мы хотели убедить жителей Велии, что управлять страной должны люди, разбирающиеся в философии и технических искусствах. Но глупое и невежественное народное собрание… Возможно, где-нибудь в другом месте я найду более просвещенных людей. Как ты думаешь, мне удастся убедить тарентийцев проголосовать за такое правительство?
— Не знаю. Наше правительство нравится нам таким, какое оно есть. К тому же я далек от политики.
Алексит хихикнул.
— Горожанин с широким кругозором не должен стоять в стороне от политики, особенно, если он философ. Политическая жизнь города — вот где центр его существования.
— Нет, я предпочитаю не иметь столь широкого кругозора и мирно заниматься своим делом.
В разговор вмешался старый этруск.
— Вся эта бестолковая болтовня греков, которую они называют философией — пустая трата времени. Даже все вместе взятые ваши научные — как вы их называете — претензии не в силах изменить мир. Единственное, чему можно научиться — это приспосабливаться к нему. А приспособиться можно, лишь изучая приметы, посредством которых бог открывает людям свои планы. Так в начале начал учила этрусков нимфа Веголия.
— А какие боги? — спросил Сеговак. — На родине мы поклоняемся нашим собственным богам: Есусу, Кернуносу, Эпоне и другим. Когда я жил в стране этрусков, мне говорили, что истинными богами являются Тиния, Юнона, Минерва и другие. Я уж и позабыл их имена. У латинов богов тоже предостаточно; их царь, то есть главный бог — Юпитер. И у греков, и финикийцев тоже есть свои боги. Поэтому мне хотелось бы знать: различны ли между собой все эти боги? Иначе говоря, правят ли они как смертные цари каждый на своей земле? Или это одни и те же боги, которых только называют по-разному?
— Мы, философы Элейской школы, — с воодушевлением и надменно произнес Алексит, — придерживаемся того, что на свете есть лишь один бог — универсальный божественный принцип, основа. Но этот принцип проявляется в различных обличьях и в разных странах называется по-разному.
— То есть как цифры на разных гранях игральной кости, тогда как сама кость — просто один единственный костяной кубик? — вмешался Сеговак.
— Хороший пример. Конечно же, мы не верим, что некоторые боги, независимо от имен, которые они носят, совращали жен других богов или лупили друг друга по голове. А также мы не согласны с тем, что наш Бог-принцип в принципе может быть познан. Некоторые полагают: через наблюдение и анализ можно прийти к его пониманию. Другие сомневаются, что этого достаточно. Зенон, учитель моего отца, доказал это своими парадоксами. К примеру, в истории об Ахиллесе и черепахе он показал, что одних только наблюдения и анализа недостаточно для понимания истинной природы реального. Если с точки зрения наблюдения Ахиллес может догнать черепаху, то с точки зрения анализа это невозможно. Отсюда вывод: феноменальный мир не есть мир реальный. Это становится очевидным и при некоторых других формах познания и восприятия, например, в снах или божественных откровениях.
— Не следует снимать со счетов наблюдение и анализ только потому, что в одном случае они дали сбой, — вступил в спор Зопирион.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93