— Понимаете? Mucho dinero .
Ее заявление было встречено гробовым молчанием. Все они по-прежнему смотрели на нее. И только двое внезапно насторожились. Она поняла, что до них дошел смысл ее слов.
— Mucho dinero, — повторила она.
Эти двое стали приближаться к ней. Один из них был высокого роста, его лицо прикрывала широкополая шляпа. Другой был, наоборот, низкорослым и коренастым, он улыбался, с вожделением глядя на нее.
— Меня зовут Шейла Роджерс, — продолжала она, забыв о том, что теперь носит другую фамилию — Таунсенд. — Мой отец очень богатый человек. Он заплатит любые деньги, лишь бы я вернулась домой невредимой. — Она выделила голосом последнее слово.
Казалось, ее слова никого не волнуют. Она ловила взгляды мексиканцев, стараясь смотреть на того, темного всадника. Инстинкт подсказывал ей, что от него исходит самая большая опасность.
— Кто-то из вас должен понимать, о чем я говорю. — Голос ее звенел от злости и отчаяния. — Мой отец отдаст вам любые деньги, лишь бы я вернулась.
И тут до нее дошло, какую злую шутку сыграла с ней судьба. Она оказалась здесь, в этом Богом забытом месте, по вине Брэда, который и женился на ней, и оставил ее вдовой только потому, что был помешан на деньгах. А сейчас, возможно, только деньги давали ей какой-то шанс на спасение.
Низкий голос пробормотал что-то по-испански, прервав ее горестное размышление. Она поискала взглядом обладателя этого спокойного уверенного голоса. Он принадлежал худощавому темному наезднику, который исподволь наблюдал за ней, в то время как лошадь под ним нетерпеливо перебирала копытами.
Чей-то другой голос заставил ее вздрогнуть.
— Сколько?!
Он исходил от высокого широкоплечего мужчины. Шейла уставилась как завороженная в его ясные голубые глаза, холодные и бесстрастные. Она безошибочно распознала американский акцент.
— Вы американец, — с облегчением вздохнула она.
Он проигнорировал ее замечание.
— Сколько твой отец может заплатить?
— Тысячи, — заверила она его. — На вас всех хватит, если только вы меня не тронете.
Не отрывая от нее глаз, тот сказал что-то по-испански, полуобернувшись через плечо к другому человеку позади него. Очевидно, он перевел ему то, что она сказала. Она быстро взглянула на мексиканца, пытаясь понять, какой эффект возымели ее слова. Тонкие черты его лица оставались неподвижными. Он опять заговорил своим низким голосом, и внимание Шейлы переключилось на американца.
— Кто твой отец и где он живет? — без всякого выражения спросил он.
— Его зовут Эллиот Роджерс, он живет в Остине, штат Техас. — Она отвечала все как есть, понимая, что нет нужды что-то придумывать.
— Никогда не слыхал о таком, — последовал индифферентный ответ.
— Естественно, у вас не было случая встретиться с ним на каком-нибудь светском рауте. — Ее золотистые глаза презрительно оглядели банду. — Насколько я понимаю, вы вращаетесь в разных сферах.
Мужчина только рассмеялся и не стал переводить ее слова. Он подошел поближе. Шейла решила мужественно обороняться, когда он дотронулся до ее блузки. От него пахло пылью, потом и лошадьми.
В его давно не бритом, загорелом и обветренном лице было что-то мальчишески привлекательное. Она попыталась определить его возраст, но это оказалось непросто. Ему могло быть за тридцать, но, с другой стороны, она чувствовала, что он моложе.
Его голубые глаза оглядели ее с ног до головы, ничего не упустив, однако Шейлу не покоробило столь пристальное внимание к ее особе.
— У тебя дорогая одежда, — заключил он.
— Мой отец тоже счел ее дорогой, когда платил за нее.
Улыбнувшись, он оставил в покое блузку и взглянул на ее руки. Его внимание привлекло золотое обручальное кольцо.
— Твой муж? — Он кивнул в сторону распростертого на земле Брэда.
— Да. После замужества я стала Шейлой Роджерс-Таунсенд. У нас был медовый месяц.
— Что вы здесь забыли? — поинтересовался он.
— Он решил сократить путь. Ему сказали, что есть дорога через горы. Пока он искал ее, машина сломалась.
— Это не та дорога, — пояснил американец.
Не меняя позы, он сказал что-то по-испански. Ему ответил знакомый низкий голос. Остальные принялись возражать. Шейла затаила дыхание. Конец спору положил все тот же авторитетный низкий бас.
— Тебе повезло, — сообщил Шейле американец. — Босс поверил в твою историю. — Хотя его губы раздвинулись в улыбке, в ней не было никакой теплоты или участия. — Но ты понимаешь, нам ничего не стоит проверить, действительно ли твой отец так богат, как ты говоришь.
— Это правда, — спокойно сказала Шейла. — Неужели вы думаете, что я стала бы лгать в такой ситуации?
— Все возможно, когда хочешь сохранить себе жизнь.
Он повернулся и взял у одного из мексиканцев короткую веревку.
— Не надо меня связывать, — взмолилась Шейла, когда он стал обвязывать веревкой ее запястья.
— Это лишь простая предосторожность. — Он потуже затянул веревку.
Жесткая веревка впилась в ее нежную кожу, пальцы сразу же онемели. Любые попытки пошевелить ими только туже затягивали веревку.
Она с надеждой взглянула на человека, который поверил в ее историю. Каким-то образом она с самого начала поняла, что он в банде самый главный.
Пока она смотрела на него, он отдал приказание по-испански, и все остальные опять взгромоздились на лошадей. Она нерешительно взглянула на тело, лежащее на земле. Ей следовало бы ужаснуться или хотя бы опечалиться. Умерших полагается оплакивать, тем более что речь идет о ее муже. Но страх за себя и отчаянное желание выжить взяли верх над всеми остальными чувствами.
— Постойте, — взмолилась Шейла. Американец остановился и посмотрел на нее, вопросительно подняв брови. Она выразительно кивнула на тело Брэда. — Неужели вы собираетесь бросить его здесь? До него могут добраться звери, и тогда… — Шейла осеклась, представив себе страшную картину растерзанного тела.
Жестокий огонек загорелся в голубых глазах.
— Ведь это мы его убили, — напомнил он, и на губах у него заиграла насмешливая улыбка. — Уж не думаешь ли ты, что мы вдруг обратимся в христианскую веру и устроим ему пышное погребение?
Шейла закрыла глаза, проникаясь этой убийственной логикой, потом вновь посмотрела на неподвижную фигуру.
— Нельзя оставлять его здесь, — негромко повторила она.
Веревка вокруг ее связанных рук натянулась от резкого толчка и вынудила Шейлу продвинуться на несколько шагов вперед. Один из мексиканцев привязал конец поводьев к лошади американца и втащил ее в свободное седло с левой стороны. Она едва не потеряла равновесие, как вдруг пара рук подхватила ее за талию и помогла сесть прямо.
Ухватившись за луку седла, Шейла взглянула на американца. Его рука покоилась на крыле седла около ее ноги. Он окинул ее долгим пристальным взглядом и обратился по-испански к человеку, который придерживал ее лошадь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Ее заявление было встречено гробовым молчанием. Все они по-прежнему смотрели на нее. И только двое внезапно насторожились. Она поняла, что до них дошел смысл ее слов.
— Mucho dinero, — повторила она.
Эти двое стали приближаться к ней. Один из них был высокого роста, его лицо прикрывала широкополая шляпа. Другой был, наоборот, низкорослым и коренастым, он улыбался, с вожделением глядя на нее.
— Меня зовут Шейла Роджерс, — продолжала она, забыв о том, что теперь носит другую фамилию — Таунсенд. — Мой отец очень богатый человек. Он заплатит любые деньги, лишь бы я вернулась домой невредимой. — Она выделила голосом последнее слово.
Казалось, ее слова никого не волнуют. Она ловила взгляды мексиканцев, стараясь смотреть на того, темного всадника. Инстинкт подсказывал ей, что от него исходит самая большая опасность.
— Кто-то из вас должен понимать, о чем я говорю. — Голос ее звенел от злости и отчаяния. — Мой отец отдаст вам любые деньги, лишь бы я вернулась.
И тут до нее дошло, какую злую шутку сыграла с ней судьба. Она оказалась здесь, в этом Богом забытом месте, по вине Брэда, который и женился на ней, и оставил ее вдовой только потому, что был помешан на деньгах. А сейчас, возможно, только деньги давали ей какой-то шанс на спасение.
Низкий голос пробормотал что-то по-испански, прервав ее горестное размышление. Она поискала взглядом обладателя этого спокойного уверенного голоса. Он принадлежал худощавому темному наезднику, который исподволь наблюдал за ней, в то время как лошадь под ним нетерпеливо перебирала копытами.
Чей-то другой голос заставил ее вздрогнуть.
— Сколько?!
Он исходил от высокого широкоплечего мужчины. Шейла уставилась как завороженная в его ясные голубые глаза, холодные и бесстрастные. Она безошибочно распознала американский акцент.
— Вы американец, — с облегчением вздохнула она.
Он проигнорировал ее замечание.
— Сколько твой отец может заплатить?
— Тысячи, — заверила она его. — На вас всех хватит, если только вы меня не тронете.
Не отрывая от нее глаз, тот сказал что-то по-испански, полуобернувшись через плечо к другому человеку позади него. Очевидно, он перевел ему то, что она сказала. Она быстро взглянула на мексиканца, пытаясь понять, какой эффект возымели ее слова. Тонкие черты его лица оставались неподвижными. Он опять заговорил своим низким голосом, и внимание Шейлы переключилось на американца.
— Кто твой отец и где он живет? — без всякого выражения спросил он.
— Его зовут Эллиот Роджерс, он живет в Остине, штат Техас. — Она отвечала все как есть, понимая, что нет нужды что-то придумывать.
— Никогда не слыхал о таком, — последовал индифферентный ответ.
— Естественно, у вас не было случая встретиться с ним на каком-нибудь светском рауте. — Ее золотистые глаза презрительно оглядели банду. — Насколько я понимаю, вы вращаетесь в разных сферах.
Мужчина только рассмеялся и не стал переводить ее слова. Он подошел поближе. Шейла решила мужественно обороняться, когда он дотронулся до ее блузки. От него пахло пылью, потом и лошадьми.
В его давно не бритом, загорелом и обветренном лице было что-то мальчишески привлекательное. Она попыталась определить его возраст, но это оказалось непросто. Ему могло быть за тридцать, но, с другой стороны, она чувствовала, что он моложе.
Его голубые глаза оглядели ее с ног до головы, ничего не упустив, однако Шейлу не покоробило столь пристальное внимание к ее особе.
— У тебя дорогая одежда, — заключил он.
— Мой отец тоже счел ее дорогой, когда платил за нее.
Улыбнувшись, он оставил в покое блузку и взглянул на ее руки. Его внимание привлекло золотое обручальное кольцо.
— Твой муж? — Он кивнул в сторону распростертого на земле Брэда.
— Да. После замужества я стала Шейлой Роджерс-Таунсенд. У нас был медовый месяц.
— Что вы здесь забыли? — поинтересовался он.
— Он решил сократить путь. Ему сказали, что есть дорога через горы. Пока он искал ее, машина сломалась.
— Это не та дорога, — пояснил американец.
Не меняя позы, он сказал что-то по-испански. Ему ответил знакомый низкий голос. Остальные принялись возражать. Шейла затаила дыхание. Конец спору положил все тот же авторитетный низкий бас.
— Тебе повезло, — сообщил Шейле американец. — Босс поверил в твою историю. — Хотя его губы раздвинулись в улыбке, в ней не было никакой теплоты или участия. — Но ты понимаешь, нам ничего не стоит проверить, действительно ли твой отец так богат, как ты говоришь.
— Это правда, — спокойно сказала Шейла. — Неужели вы думаете, что я стала бы лгать в такой ситуации?
— Все возможно, когда хочешь сохранить себе жизнь.
Он повернулся и взял у одного из мексиканцев короткую веревку.
— Не надо меня связывать, — взмолилась Шейла, когда он стал обвязывать веревкой ее запястья.
— Это лишь простая предосторожность. — Он потуже затянул веревку.
Жесткая веревка впилась в ее нежную кожу, пальцы сразу же онемели. Любые попытки пошевелить ими только туже затягивали веревку.
Она с надеждой взглянула на человека, который поверил в ее историю. Каким-то образом она с самого начала поняла, что он в банде самый главный.
Пока она смотрела на него, он отдал приказание по-испански, и все остальные опять взгромоздились на лошадей. Она нерешительно взглянула на тело, лежащее на земле. Ей следовало бы ужаснуться или хотя бы опечалиться. Умерших полагается оплакивать, тем более что речь идет о ее муже. Но страх за себя и отчаянное желание выжить взяли верх над всеми остальными чувствами.
— Постойте, — взмолилась Шейла. Американец остановился и посмотрел на нее, вопросительно подняв брови. Она выразительно кивнула на тело Брэда. — Неужели вы собираетесь бросить его здесь? До него могут добраться звери, и тогда… — Шейла осеклась, представив себе страшную картину растерзанного тела.
Жестокий огонек загорелся в голубых глазах.
— Ведь это мы его убили, — напомнил он, и на губах у него заиграла насмешливая улыбка. — Уж не думаешь ли ты, что мы вдруг обратимся в христианскую веру и устроим ему пышное погребение?
Шейла закрыла глаза, проникаясь этой убийственной логикой, потом вновь посмотрела на неподвижную фигуру.
— Нельзя оставлять его здесь, — негромко повторила она.
Веревка вокруг ее связанных рук натянулась от резкого толчка и вынудила Шейлу продвинуться на несколько шагов вперед. Один из мексиканцев привязал конец поводьев к лошади американца и втащил ее в свободное седло с левой стороны. Она едва не потеряла равновесие, как вдруг пара рук подхватила ее за талию и помогла сесть прямо.
Ухватившись за луку седла, Шейла взглянула на американца. Его рука покоилась на крыле седла около ее ноги. Он окинул ее долгим пристальным взглядом и обратился по-испански к человеку, который придерживал ее лошадь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70