Разве он не копия принца Арбола?
С этим горгорианка никак не могла поспорить.
— Ладно, — громко сказал Фрэнк. — Раз уж ты ничего не помнишь, подсаживайся к нам, и мы представимся.
— Я не хочу престави...
— Черт! Иди сюда, и мы закажем тебе пинту лучшего эля!
Вулфрит, понимавший, что его финансы более чем скромны, не устоял. Он пересел к странной парочке. Фрэнк махнул Арметте, и моментом позже перед учеником чародея появилась полная кружка.
— Итак, — сказал Фрэнк, словно продолжая прерванный разговор. — Как поживают овцы?
Вулфрит изумленно хлопал глазами.
— Не знаю. А как они должны поживать?
Фрэнк растерялся.
— Если ты не знаешь, то я тем более. Я ведь не пастух.
— А кто ты? — подозрительно спросил Вулфрит.
— Меня зовут Фрэнк, я путешественник. — Он показал рукой. — А это моя компаньонка Мангли.
— Я... — Вулфрит запнулся. Он вспомнил, что настоящие имена надо хранить в секрете. Правда, он уже назывался, но, похоже, странствующий чудак ничего не запомнил. — Рад познакомиться с вами. — Он вежливо кивнул Мангли.
И только когда Фрэнк снова заговорил, Вулфрит обнаружил, что все еще смотрит на молодую женщину.
Неожиданно его посетила мысль, что вино, женщины и песни не такое уж и плохое развлечение.
— Простите, — торопливо пробормотал он. — Что вы сказали?
— Я спросил, что ты здесь делаешь?
— О, мы праздновали...
— Мы?
— Гм. — Внезапно насторожившись, Вулфрит внимательно посмотрел на своих собеседников. Мужчина действительно выглядел безобидно, но одежда женщины вызывала непонятную тревогу: с прямоугольным вырезом, из тяжелой грубой ткани, никаких оборочек, фестончиков и лент, как на традиционном гидрангианском платье.
А Клути был беглецом. Горгорианцы объявили чародеев вне закона, разрешив только ограждающую ворожбу да мелкое колдовство своих женщин. Конечно, эта пара вряд ли охотится на беглых магов Но разбалтывать все не стоит.
— Я имел в виду себя. Я праздновал. Один.
— Ах вот как! И что ты праздновал?
— Да так, ничего. Свой день рождения, — сымпровизировал Вулфрит.
— Тогда поздравляю. Сколько же тебе стукнуло?
Вулфрит решил не отвечать и попытался сменить тему:
— Рад познакомиться с вами, Мангли. Вы издалека или местная?
— Она не может говорить, — быстро вмешался Фрэнк. — Несчастный случай.
Мангли бросила на него горестный взгляд. Несчастный случай, как же!
Но Фрэнк уже вернул разговор в прежнее русло:
— Так как, ты говорил, твое имя?
— А я и не говорил, — соврал Вулфрит.
— А мне казалось, что ты — Данвин, сын Одо.
В памяти Вулфрита что-то шевельнулось, но он потряс головой и сказал:
— Не-а.
Фрэнк нахмурился.
— Значит, ты не пастух?
— Не-а.
— А кто же ты?
Вулфрит колебался. За чародейство полагалась смертная казнь.
— Я — никто.
Фрэнк изо всех сил пытался превратить это блеяние в непринужденный разговор.
— Знаешь, я просто могу поклясться, что однажды встречал тебя здесь и ты сказал мне, что твой отец — пастух по имени Одо.
Вулфрит задумался.
— Нет. Вы ошиблись.
— И что твоя мать — овечка, — безнадежно продолжал Фрэнк.
— Я никогда не видел свою мать.
— О! Тогда... — Фрэнк остановился. Какое ему, собственно, дело, что этот сопляк о себе думает и что он говорил или не говорил? Кем бы и чем бы он ни был, он вылитый принц Арбол и, без сомнения, именно тот, за кем их послала королева.
Правда, он еще глупее и неотесаннее, чем Фрэнку помнилось с прошлого раза, но это не проблема. Точнее, подумал Фрэнк, это проблема самого парня.
— Послушай, как насчет того, чтобы познакомиться с нашей подругой? Она живет во Дворце Божественно Тихих Раздумий, в долине, в городе.
Прежде чем ответить, Вулфрит осушил свою кружку.
Перед ним сидели два человека, которых он никогда прежде не встречал. Один из них явно сочинил ему имя и биографию. А через десять минут после того, как он попался им на глаза, его приглашают ни много ни мало — во дворец. И не в какой-нибудь, а в королевский, как бы он там теперь ни назывался.
В этой истории было еще меньше смысла, чем в самой глупой обрядовой формуле, какую он когда-либо слыхал. Чистое безумие.
А что, если странная парочка хочет как-то его обжулить? Вдруг они все-таки работают на горгорианцев и охотятся за чародеями? Или просто пытаются доставлять какие-нибудь неприятности случайным старогидрангианцам.
Если эти двое действительно агенты горгорианских правителей, то скорее всего бормотание насчет Данвина — часть запланированного обмана: на самом деле они знают, кто он, и заманивают его в ловушку. Конечно, Дворец Божественно Тихих Раздумий переполнен горгорианцами. Возможно, они хотят заключить его в тюрьму и использовать в качестве приманки для учителя Клути.
Но они даже не подозревают, что он сам уже много лет изучает магию. Они просто не могут себе этого представить. Вулфрит не сомневался, что освободится в любое время, когда захочет: он знал несколько очень хороших заклинаний, хотя, конечно, и не достиг уровня своего учителя.
Кстати, будет очень интересно посмотреть на столицу, встретить настоящих горгорианцев и все такое.
Однако вся эта чушь про овец весьма подозрительна. Может быть, они пытались усыпить его бдительность?
А вдруг этот кудрявый мужчина — псих? Вдруг он похитил девушку, а Вулфрит сможет спасти ее, и она будет ему так признательна, что.., что.., в общем, будет признательна.
— Хорошо, — сказал он. — Выглядит заманчиво.
Глава 13
С третьей попытки Клути все же пересчитал пустые бутылки. Двенадцать. Он тихо и печально вздохнул.
Суккубиня была что надо. Она распрощалась с ним несколько часов назад и исчезла в облаке пурпурного дыма. Клути состроил гримасу: до сих пор ему казалось, что по традиции появление и исчезновение подобных существ сопровождается запахом серы, не имеющим ничего общего с приторной вонью, остатки которой все еще плавали по пещере.
Он откинулся в кресле и вытянул ноги, созерцая свое разбитое тело. Суставы побаливали, колени и локти были истерты, а на спине наверняка красовалось несколько царапин. Впрочем, несколько царапин нашлось и на груди. На полу валялись клочки волос. Отпечатки зубов на плечах уже побледнели, но по-прежнему были видны.
Н-да, суккубиня попалась огневая.
Заго не болела голова. Даже самые утонченные старогидрангианские чародеи сумели удержаться от усталости: несмотря на высокое изящество своего искусства, они не выкинули очень полезное заклинание — Прекрасную и Древнюю Церемонию для Мирного и Добродушного Созерцания Жаворонка, Который Поднимается на Рассвете, Весело Распевая Независимо от Погоды (более известно как «лечение с бодуна»).
Празднование удалось на славу. Клути вдоволь насытился и вином, и женщинами, и песнями.
Это означало, что пришло время навести порядок и разобраться с превращением горгорианцев в многообразный животный мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74
С этим горгорианка никак не могла поспорить.
— Ладно, — громко сказал Фрэнк. — Раз уж ты ничего не помнишь, подсаживайся к нам, и мы представимся.
— Я не хочу престави...
— Черт! Иди сюда, и мы закажем тебе пинту лучшего эля!
Вулфрит, понимавший, что его финансы более чем скромны, не устоял. Он пересел к странной парочке. Фрэнк махнул Арметте, и моментом позже перед учеником чародея появилась полная кружка.
— Итак, — сказал Фрэнк, словно продолжая прерванный разговор. — Как поживают овцы?
Вулфрит изумленно хлопал глазами.
— Не знаю. А как они должны поживать?
Фрэнк растерялся.
— Если ты не знаешь, то я тем более. Я ведь не пастух.
— А кто ты? — подозрительно спросил Вулфрит.
— Меня зовут Фрэнк, я путешественник. — Он показал рукой. — А это моя компаньонка Мангли.
— Я... — Вулфрит запнулся. Он вспомнил, что настоящие имена надо хранить в секрете. Правда, он уже назывался, но, похоже, странствующий чудак ничего не запомнил. — Рад познакомиться с вами. — Он вежливо кивнул Мангли.
И только когда Фрэнк снова заговорил, Вулфрит обнаружил, что все еще смотрит на молодую женщину.
Неожиданно его посетила мысль, что вино, женщины и песни не такое уж и плохое развлечение.
— Простите, — торопливо пробормотал он. — Что вы сказали?
— Я спросил, что ты здесь делаешь?
— О, мы праздновали...
— Мы?
— Гм. — Внезапно насторожившись, Вулфрит внимательно посмотрел на своих собеседников. Мужчина действительно выглядел безобидно, но одежда женщины вызывала непонятную тревогу: с прямоугольным вырезом, из тяжелой грубой ткани, никаких оборочек, фестончиков и лент, как на традиционном гидрангианском платье.
А Клути был беглецом. Горгорианцы объявили чародеев вне закона, разрешив только ограждающую ворожбу да мелкое колдовство своих женщин. Конечно, эта пара вряд ли охотится на беглых магов Но разбалтывать все не стоит.
— Я имел в виду себя. Я праздновал. Один.
— Ах вот как! И что ты праздновал?
— Да так, ничего. Свой день рождения, — сымпровизировал Вулфрит.
— Тогда поздравляю. Сколько же тебе стукнуло?
Вулфрит решил не отвечать и попытался сменить тему:
— Рад познакомиться с вами, Мангли. Вы издалека или местная?
— Она не может говорить, — быстро вмешался Фрэнк. — Несчастный случай.
Мангли бросила на него горестный взгляд. Несчастный случай, как же!
Но Фрэнк уже вернул разговор в прежнее русло:
— Так как, ты говорил, твое имя?
— А я и не говорил, — соврал Вулфрит.
— А мне казалось, что ты — Данвин, сын Одо.
В памяти Вулфрита что-то шевельнулось, но он потряс головой и сказал:
— Не-а.
Фрэнк нахмурился.
— Значит, ты не пастух?
— Не-а.
— А кто же ты?
Вулфрит колебался. За чародейство полагалась смертная казнь.
— Я — никто.
Фрэнк изо всех сил пытался превратить это блеяние в непринужденный разговор.
— Знаешь, я просто могу поклясться, что однажды встречал тебя здесь и ты сказал мне, что твой отец — пастух по имени Одо.
Вулфрит задумался.
— Нет. Вы ошиблись.
— И что твоя мать — овечка, — безнадежно продолжал Фрэнк.
— Я никогда не видел свою мать.
— О! Тогда... — Фрэнк остановился. Какое ему, собственно, дело, что этот сопляк о себе думает и что он говорил или не говорил? Кем бы и чем бы он ни был, он вылитый принц Арбол и, без сомнения, именно тот, за кем их послала королева.
Правда, он еще глупее и неотесаннее, чем Фрэнку помнилось с прошлого раза, но это не проблема. Точнее, подумал Фрэнк, это проблема самого парня.
— Послушай, как насчет того, чтобы познакомиться с нашей подругой? Она живет во Дворце Божественно Тихих Раздумий, в долине, в городе.
Прежде чем ответить, Вулфрит осушил свою кружку.
Перед ним сидели два человека, которых он никогда прежде не встречал. Один из них явно сочинил ему имя и биографию. А через десять минут после того, как он попался им на глаза, его приглашают ни много ни мало — во дворец. И не в какой-нибудь, а в королевский, как бы он там теперь ни назывался.
В этой истории было еще меньше смысла, чем в самой глупой обрядовой формуле, какую он когда-либо слыхал. Чистое безумие.
А что, если странная парочка хочет как-то его обжулить? Вдруг они все-таки работают на горгорианцев и охотятся за чародеями? Или просто пытаются доставлять какие-нибудь неприятности случайным старогидрангианцам.
Если эти двое действительно агенты горгорианских правителей, то скорее всего бормотание насчет Данвина — часть запланированного обмана: на самом деле они знают, кто он, и заманивают его в ловушку. Конечно, Дворец Божественно Тихих Раздумий переполнен горгорианцами. Возможно, они хотят заключить его в тюрьму и использовать в качестве приманки для учителя Клути.
Но они даже не подозревают, что он сам уже много лет изучает магию. Они просто не могут себе этого представить. Вулфрит не сомневался, что освободится в любое время, когда захочет: он знал несколько очень хороших заклинаний, хотя, конечно, и не достиг уровня своего учителя.
Кстати, будет очень интересно посмотреть на столицу, встретить настоящих горгорианцев и все такое.
Однако вся эта чушь про овец весьма подозрительна. Может быть, они пытались усыпить его бдительность?
А вдруг этот кудрявый мужчина — псих? Вдруг он похитил девушку, а Вулфрит сможет спасти ее, и она будет ему так признательна, что.., что.., в общем, будет признательна.
— Хорошо, — сказал он. — Выглядит заманчиво.
Глава 13
С третьей попытки Клути все же пересчитал пустые бутылки. Двенадцать. Он тихо и печально вздохнул.
Суккубиня была что надо. Она распрощалась с ним несколько часов назад и исчезла в облаке пурпурного дыма. Клути состроил гримасу: до сих пор ему казалось, что по традиции появление и исчезновение подобных существ сопровождается запахом серы, не имеющим ничего общего с приторной вонью, остатки которой все еще плавали по пещере.
Он откинулся в кресле и вытянул ноги, созерцая свое разбитое тело. Суставы побаливали, колени и локти были истерты, а на спине наверняка красовалось несколько царапин. Впрочем, несколько царапин нашлось и на груди. На полу валялись клочки волос. Отпечатки зубов на плечах уже побледнели, но по-прежнему были видны.
Н-да, суккубиня попалась огневая.
Заго не болела голова. Даже самые утонченные старогидрангианские чародеи сумели удержаться от усталости: несмотря на высокое изящество своего искусства, они не выкинули очень полезное заклинание — Прекрасную и Древнюю Церемонию для Мирного и Добродушного Созерцания Жаворонка, Который Поднимается на Рассвете, Весело Распевая Независимо от Погоды (более известно как «лечение с бодуна»).
Празднование удалось на славу. Клути вдоволь насытился и вином, и женщинами, и песнями.
Это означало, что пришло время навести порядок и разобраться с превращением горгорианцев в многообразный животный мир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74