Упрощение начинается не там, где гениальность, а там, где возвращается варварство. Себестоимость боевой единицы постоянно растет, а ее убойная мощность, с одной стороны, по абсолютным показателям, растет не менее быстро, а по относительным — точнее, на практике, падает. Во времена войны Севера и Юга солдат стоил полдоллара, мог убить одного противника, но убивал иногда и десять. Во Вторую мировую солдат стоил уже несколько тысяч и мог убить пяток солдат — а убивал в лучшем случае одного. Корея и Вьетнам — там другая история, Сонгми и так далее, хотя принцип тот же. Сегодня солдат стоит минимум полмиллиона, может нажатием кнопки снести целый квартал в городе. А на деле война с участием двадцати тысяч военных с нашей стороны оборачивается смешными потерями у противника — если говорить о военной силе. При этом любая потеря с нашей стороны становится поистине трагичной. Так что дешевле использовать тот же Tomahawk стоимостью в один-два миллиона, который выполнит поставленную задачу без риска для американцев и с куда большим эффектом. Большое счастье, что мы можем себе это позволить — тратить деньги, сберегая жизни сограждан.
Новые варвары не ценят свои жизни. А где дешева жизнь, дешево и все остальное. Им, на самом деле, просто выступить в роли камикадзе, использовав самые примитивные подручные средства — бутылку с керосином, крысиную отраву или серебряную краску. Но это не ускорит их развития, а наоборот, отдалит от цивилизованного уровня. Вы уж простите за цинизм, Патрик, но в обществе потребления даже затраты на массовое убийство являются не роскошью, а показателем цивилизованности… И Магдиев, как к нему ни относись, это понимает. Если он будет действовать с помощью грузовиков и шахидов в Cessna — потеряет всю сомнительную популярность, которую успел приобрести, и встанет на одну доску с каким-нибудь бен Ладеном. Он этого страшно не желает, потому и выбирает относительно технологичные — хотя и примитивные, по нашим меркам, способы. Вот почему я считаю ваше предупреждение по поводу Blackjack, по поводу возможности их задействования татарской стороной, ценным и достойным самого пристального внимания. Если не сейчас, то в будущем. Вполне в стиле Магдиева, если я правильно его оцениваю, — сообщил Майер, и его телефон, словно ожидавший завершения тирады, тут же зазвонил.
Он коротко ответил, отключился и сказал:
— Опять отбой. Пойдемте продолжим наши игры.
И направился к резиденции президента. Патрик последовал за ним, не обращая внимания на агентов, которые, получив, видимо, отбой из прозрачных наушников, принялись откачивать людской поток из убежища в обратную сторону.
Холлингсуорк именно в этот момент взялся оживлять собственную трубку, потому что вспомнил, что не позвонил жене. А она как раз сегодня отправилась к доктору выяснять, киста это все-таки или не киста.
Оказалось, не киста, а что-то доброкачественное и саморассасываемое. Сара по этому поводу наконец позволила себе разреветься — впервые за последние два месяца. Патрик сам едва не разревелся. Неудачно пошутил, предложив свою помощь в процессе рассасывания, после чего разговор приобрел ненужную нервность. Так что в себя Холлингсуорк пришел у западного входа — как раз когда завершил дозволенные речи.
У входа организованно, по-военному, толклись генералы из комитета начальников штабов. Представители политической, военной и контртеррористической разведок, надо полагать, уже проникли в здание и заняли ключевые посты. Завидев знакомые арки металлоискателей, Патрик принялся поспешно отключать телефон. Но Майер махнул рукой со словами «Бросьте» и сообщил дежурившему капитану:
— Это со мной. Пропуск не потеряли? Покажите офицеру. Благодарю. Да не выключайте вы телефон, он там все равно стабильно не работает.
В зале для секретных совещаний Патрик по привычке занял неприметное место у входа. Майер не стал просить его сменить дислокацию. Холлингсуорк с облегчением сделал вывод, что выступать ему не придется — помощник уже взял от собеседника все, что хотел, и дальше будет пользоваться этим (чем бы оно ни было) в автономном режиме.
— Джентльмены, — начал Майер и тут же замолчал.
Динамики под потолком опять издали пронзительную трель, а пол под ногами ощутимо завибрировал.
Майер не успел даже выругаться по поводу шестой тревоги за день — трель оборвалась, словно ее раздавили грубой рукой.
Холлингсуорк остро порадовался собственному ступору, не позволившему опытному разведчику позорно броситься к двери, — и тут же похолодел по иному поводу. В кармане Патрика запищал телефон, очевидно, поймавший текстовое сообщение.
Холлингсуорк с ужасом прижал карман, поминая про себя всех родственников Майера по женской линии, проклиная свою уступчивость и недостоверность легенд, согласно которым в зале совещаний впадает в анабиоз любая телефония.
Генералы вслед за Майером повернули чугунные морды и уставились на пищащего штатского.
«А какого, собственно, черта», — после то ли векового, то ли секундного замешательства подумал Холлингсуорк, извиняясь, улыбнулся ястребиной компании и вытащил телефон.
Ровно в эту секунду раздалась не менее громкая трель. Майер перевел гадючий взгляд на нагрудный карман собственного пиджака и, не меняясь в лице, извлек оттуда трубочку.
Это словно подало сигнал остальным телефонам, притаившимся в зале заседаний: они принялись трещать, мяукать и вибрировать, так что военное руководство супердержавы на короткий миг превратилось в сюрную рекламу какого-нибудь сайта полифонических сигналов.
Патрик не успел по достоинству оценить картинку, потому что прочитал пришедшее сообщение первым. Майер справился с этим вторым, и послание SMS явно было тем же, что и у Холлингсуорка. Помощник поднял голову и медленно процитировал:
— Белый дом атакован татарскими ракетами. Подробности на Что это за х…
Договорить он не успел, потому что исчез. Удивиться этому, или даже просто что-то заметить, или понять не успел ни Холлингсуорк, ни любой из двенадцати участников совещания, исчезнувших вместе с Джереми Майером и заметным участком Западного крыла Белого дома. Две ракеты, выпущенные два часа назад экипажем полковника Зайцева, достигли цели — на тридцать секунд позже расчетного времени, зато практически без отклонения от мишени.
Радарная установка Белого дома, которую с самого утра морочила многоуровневая система помех и несанкционированных вторжений, построенная вашингтонскими агентами Казани по заранее полученной схеме, успела засечь ракеты лишь за семь секунд до их контакта с целью. И то, главным образом, потому, что ракеты включили телевизионную оптику. Она позволила последний раз скорректировать курс — а заодно передать на развернутую неподалеку, за Нью-Йорк авеню, приемную антенну картинку надвигающегося Белого дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Новые варвары не ценят свои жизни. А где дешева жизнь, дешево и все остальное. Им, на самом деле, просто выступить в роли камикадзе, использовав самые примитивные подручные средства — бутылку с керосином, крысиную отраву или серебряную краску. Но это не ускорит их развития, а наоборот, отдалит от цивилизованного уровня. Вы уж простите за цинизм, Патрик, но в обществе потребления даже затраты на массовое убийство являются не роскошью, а показателем цивилизованности… И Магдиев, как к нему ни относись, это понимает. Если он будет действовать с помощью грузовиков и шахидов в Cessna — потеряет всю сомнительную популярность, которую успел приобрести, и встанет на одну доску с каким-нибудь бен Ладеном. Он этого страшно не желает, потому и выбирает относительно технологичные — хотя и примитивные, по нашим меркам, способы. Вот почему я считаю ваше предупреждение по поводу Blackjack, по поводу возможности их задействования татарской стороной, ценным и достойным самого пристального внимания. Если не сейчас, то в будущем. Вполне в стиле Магдиева, если я правильно его оцениваю, — сообщил Майер, и его телефон, словно ожидавший завершения тирады, тут же зазвонил.
Он коротко ответил, отключился и сказал:
— Опять отбой. Пойдемте продолжим наши игры.
И направился к резиденции президента. Патрик последовал за ним, не обращая внимания на агентов, которые, получив, видимо, отбой из прозрачных наушников, принялись откачивать людской поток из убежища в обратную сторону.
Холлингсуорк именно в этот момент взялся оживлять собственную трубку, потому что вспомнил, что не позвонил жене. А она как раз сегодня отправилась к доктору выяснять, киста это все-таки или не киста.
Оказалось, не киста, а что-то доброкачественное и саморассасываемое. Сара по этому поводу наконец позволила себе разреветься — впервые за последние два месяца. Патрик сам едва не разревелся. Неудачно пошутил, предложив свою помощь в процессе рассасывания, после чего разговор приобрел ненужную нервность. Так что в себя Холлингсуорк пришел у западного входа — как раз когда завершил дозволенные речи.
У входа организованно, по-военному, толклись генералы из комитета начальников штабов. Представители политической, военной и контртеррористической разведок, надо полагать, уже проникли в здание и заняли ключевые посты. Завидев знакомые арки металлоискателей, Патрик принялся поспешно отключать телефон. Но Майер махнул рукой со словами «Бросьте» и сообщил дежурившему капитану:
— Это со мной. Пропуск не потеряли? Покажите офицеру. Благодарю. Да не выключайте вы телефон, он там все равно стабильно не работает.
В зале для секретных совещаний Патрик по привычке занял неприметное место у входа. Майер не стал просить его сменить дислокацию. Холлингсуорк с облегчением сделал вывод, что выступать ему не придется — помощник уже взял от собеседника все, что хотел, и дальше будет пользоваться этим (чем бы оно ни было) в автономном режиме.
— Джентльмены, — начал Майер и тут же замолчал.
Динамики под потолком опять издали пронзительную трель, а пол под ногами ощутимо завибрировал.
Майер не успел даже выругаться по поводу шестой тревоги за день — трель оборвалась, словно ее раздавили грубой рукой.
Холлингсуорк остро порадовался собственному ступору, не позволившему опытному разведчику позорно броситься к двери, — и тут же похолодел по иному поводу. В кармане Патрика запищал телефон, очевидно, поймавший текстовое сообщение.
Холлингсуорк с ужасом прижал карман, поминая про себя всех родственников Майера по женской линии, проклиная свою уступчивость и недостоверность легенд, согласно которым в зале совещаний впадает в анабиоз любая телефония.
Генералы вслед за Майером повернули чугунные морды и уставились на пищащего штатского.
«А какого, собственно, черта», — после то ли векового, то ли секундного замешательства подумал Холлингсуорк, извиняясь, улыбнулся ястребиной компании и вытащил телефон.
Ровно в эту секунду раздалась не менее громкая трель. Майер перевел гадючий взгляд на нагрудный карман собственного пиджака и, не меняясь в лице, извлек оттуда трубочку.
Это словно подало сигнал остальным телефонам, притаившимся в зале заседаний: они принялись трещать, мяукать и вибрировать, так что военное руководство супердержавы на короткий миг превратилось в сюрную рекламу какого-нибудь сайта полифонических сигналов.
Патрик не успел по достоинству оценить картинку, потому что прочитал пришедшее сообщение первым. Майер справился с этим вторым, и послание SMS явно было тем же, что и у Холлингсуорка. Помощник поднял голову и медленно процитировал:
— Белый дом атакован татарскими ракетами. Подробности на Что это за х…
Договорить он не успел, потому что исчез. Удивиться этому, или даже просто что-то заметить, или понять не успел ни Холлингсуорк, ни любой из двенадцати участников совещания, исчезнувших вместе с Джереми Майером и заметным участком Западного крыла Белого дома. Две ракеты, выпущенные два часа назад экипажем полковника Зайцева, достигли цели — на тридцать секунд позже расчетного времени, зато практически без отклонения от мишени.
Радарная установка Белого дома, которую с самого утра морочила многоуровневая система помех и несанкционированных вторжений, построенная вашингтонскими агентами Казани по заранее полученной схеме, успела засечь ракеты лишь за семь секунд до их контакта с целью. И то, главным образом, потому, что ракеты включили телевизионную оптику. Она позволила последний раз скорректировать курс — а заодно передать на развернутую неподалеку, за Нью-Йорк авеню, приемную антенну картинку надвигающегося Белого дома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110