Помимо отмены российских законов эксперты рекомендовали схему, при которой республики учреждали собственную валюту, создавали силы самообороны и проводили «диверсификацию института гражданства»: каждый регион вводил собственное гражданство, в первую очередь для представителей титульной нации. Лица других национальностей считались иностранцами, что лишало их не только гарантированного социального минимума, но и вообще легальных средств для существования. Иностранцы не принимаются на госслужбу, а также на работу в частное предприятие, если существует хотя бы теоретическая возможность занять образовавшуюся вакансию полноценным гражданином. Наконец, они практически не имеют возможности начать собственный бизнес, к тому же облагаются двойной ставкой налога… Такой подход гарантировал усугубление политической и экономической дезинтеграции регионов и скорое выпадение из ее состава, как минимум, республик Кавказа и Поволжья с преимущественно мусульманским населением, испытывавшим двойное давление и в коммунистические времена, и в наступившую эпоху оглушающего православия.
На области с преимущественно русским населением план Госдепа не был рассчитан: там все сколь-нибудь серьезные оппозиционные партии и движения ориентировались на единого лидера, который как раз и стал президентом страны. Поэтому, указывали авторы концепции, здесь следует прибегнуть к плану «Сильная Россия» — скорее в Москве, чем в провинции. План, разработанный все тем же отделом при содействии Русского института в Бостоне, призван был искоренить возможность возрождения коммунистического движения, а одновременно — усугубить противоречия между русским большинством страны и ее многонациональным меньшинством, которое — в рамках последнего плана — должно позиционироваться как один ненасытный нахлебник, объедающий и обворовывающий многострадальных православных. Уравновесить экстремальность такой диспозиции должна идея восстановления исторической справедливости, предусматривавшая восстановление немецкой автономии в Поволжье и выплату серьезных компенсаций чеченцам, калмыкам и другим народам, пережившим насильственное выселение.
Второй системообразующий элемент — ставка на экономическую самодостаточность каждой области, призванной покончить с сверхцентрализацией, унаследованной от эпохи планового хозяйства. Итогом должно стать зарождение той же центробежной идеи, сначала по экономическим причинам, но в идеале — распад русских по исконным признакам, скажем, на восточных сибиряков, вятичей и поморов.
В результате Россия рассыпается на конгломерат маломощных полугосударственных образований, обреченных на полную зависимость от мирового сообщества. В первую очередь — от США. Европа в обычной своей манере наверняка воспротивилась бы столь громкому бракоразводному процессу в самом большом гареме под крышей так удачно, казалось, отстроенного общеевропейского дома.
Оба плана поступили на рассмотрение тогдашнему помощнику по национальной безопасности, который разнес предложения в пух и прах, обозвал разработчиков ублюдками Макиавелли и настоял на очередной радикальной реорганизации русского отдела. Немного позже Белый дом с тайной подачи помощника настоял на введении в закрытую часть бюджета отдельной строки расходов на поддержку националистических партий и движений стран Восточной Европы. Знающие люди также отмечали, что отдельные положения «Духовного возрождения» и «Сильной России» буквально реализованы в странах новой демократии. В частности, в Балтии и Средней Азии, а также Югославии и даже в Афганистане. Впрочем, рассуждения на эту тему ни одной администрацией не поощрялись — официально считалось, что никаких планов нет и не было никогда.
Неофициально же тогдашний строгий помощник оба плана и все сопутствующие материалы сохранил и завещал своему преемнику передавать их по наследству — авось когда пригодятся. По мнению Майера, час настал.
3
Лабрадор. Гибралтар. Начинается пожар.
Вячеслав Бутусов
Помощник с разрешения президента передал слово директору ЦРУ Филиппу Кларку. По данным его как оперативных, так и аналитических подразделений, именно сейчас Россия наиболее подготовлена к реализации «Духовного возрождения». Хотя на первый взгляд представлялось, что дело обстоит совсем наоборот.
Идея укрупнения регионов, подброшенная Кремлю западными консультантами еще в начале 90-х и с ходу отвергнутая тогдашним руководством страны, отлежавшись десяток лет, овладела умами новой политической элиты, которая искренне считала себя единственным и неповторимым автором этого проекта. Особенно кремлевская администрация гордилась постепенным и поэтапным выращиванием новых губерний из прежнего разнотравья областей и республик: сначала создание федеральных округов с малопонятным уровнем ответственности, затем перетекание из региональных в окружные столицы центров исполнительной власти, далее — созыв окружных законодательных собраний, занимавшихся вроде бы исключительно приведением местных законов в соответствие с федеральными. А потом проведение прямых выборов в эти собрания во всех регионах — и постановка на повестку дня первой же сессии каждого парламента вопроса об объединении регионов в границах бывших федеральных округов. Такое право свежелегитимизированным собраниям дали поправки к конституционному закону «Об объединении регионов РФ и вхождении в состав Федерации нового члена», лихо проскочившие через федеральный парламент под давлением все того же Кремля.
Президент Придорогин и его команда то ли не знали, то ли предпочитали не вспоминать, что именно такая последовательность действий была рекомендована подготовленным аналитическим управлением ЦРУ осенью 1993 года «Оптимальным сценарием развития федерализации России». В рамках этой идеологии американские дипломаты, разведчики и затесавшиеся среди них «чистые» политконсультанты вели беседы с высокопоставленными чиновниками и представителями проправительственных и особо доверенных оппозиционных партий до февраля 1994 года, когда стало ясно, что подписание прецедентного договора между Татарстаном и Россией все-таки состоится и станет примером для других областей и республик. А значит, в обозримом будущем актуальнее не слияние регионов, а фиксирование их границ — физических и юридических.
Теперь вектор развития снова изменился, скрепив, как дротиком, виртуальные реальности, рожденные исходившими из совершенно различных предпосылок авторами «Духовного возрождения» и «Оптимального сценария». По словам Кларка, уже сегодня российские власти, педантично и без постороннего влияния реализующие проект укрупнения регионов в семь супергуберний (плюс одну особую территорию), создали почву для того, чтобы наиболее крупные национальные республики, которым предстоит потерять от трансформации больше остальных — и в материальном, и моральном плане, — открыто взяли курс на дезинтеграцию и неподчинение московским планам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
На области с преимущественно русским населением план Госдепа не был рассчитан: там все сколь-нибудь серьезные оппозиционные партии и движения ориентировались на единого лидера, который как раз и стал президентом страны. Поэтому, указывали авторы концепции, здесь следует прибегнуть к плану «Сильная Россия» — скорее в Москве, чем в провинции. План, разработанный все тем же отделом при содействии Русского института в Бостоне, призван был искоренить возможность возрождения коммунистического движения, а одновременно — усугубить противоречия между русским большинством страны и ее многонациональным меньшинством, которое — в рамках последнего плана — должно позиционироваться как один ненасытный нахлебник, объедающий и обворовывающий многострадальных православных. Уравновесить экстремальность такой диспозиции должна идея восстановления исторической справедливости, предусматривавшая восстановление немецкой автономии в Поволжье и выплату серьезных компенсаций чеченцам, калмыкам и другим народам, пережившим насильственное выселение.
Второй системообразующий элемент — ставка на экономическую самодостаточность каждой области, призванной покончить с сверхцентрализацией, унаследованной от эпохи планового хозяйства. Итогом должно стать зарождение той же центробежной идеи, сначала по экономическим причинам, но в идеале — распад русских по исконным признакам, скажем, на восточных сибиряков, вятичей и поморов.
В результате Россия рассыпается на конгломерат маломощных полугосударственных образований, обреченных на полную зависимость от мирового сообщества. В первую очередь — от США. Европа в обычной своей манере наверняка воспротивилась бы столь громкому бракоразводному процессу в самом большом гареме под крышей так удачно, казалось, отстроенного общеевропейского дома.
Оба плана поступили на рассмотрение тогдашнему помощнику по национальной безопасности, который разнес предложения в пух и прах, обозвал разработчиков ублюдками Макиавелли и настоял на очередной радикальной реорганизации русского отдела. Немного позже Белый дом с тайной подачи помощника настоял на введении в закрытую часть бюджета отдельной строки расходов на поддержку националистических партий и движений стран Восточной Европы. Знающие люди также отмечали, что отдельные положения «Духовного возрождения» и «Сильной России» буквально реализованы в странах новой демократии. В частности, в Балтии и Средней Азии, а также Югославии и даже в Афганистане. Впрочем, рассуждения на эту тему ни одной администрацией не поощрялись — официально считалось, что никаких планов нет и не было никогда.
Неофициально же тогдашний строгий помощник оба плана и все сопутствующие материалы сохранил и завещал своему преемнику передавать их по наследству — авось когда пригодятся. По мнению Майера, час настал.
3
Лабрадор. Гибралтар. Начинается пожар.
Вячеслав Бутусов
Помощник с разрешения президента передал слово директору ЦРУ Филиппу Кларку. По данным его как оперативных, так и аналитических подразделений, именно сейчас Россия наиболее подготовлена к реализации «Духовного возрождения». Хотя на первый взгляд представлялось, что дело обстоит совсем наоборот.
Идея укрупнения регионов, подброшенная Кремлю западными консультантами еще в начале 90-х и с ходу отвергнутая тогдашним руководством страны, отлежавшись десяток лет, овладела умами новой политической элиты, которая искренне считала себя единственным и неповторимым автором этого проекта. Особенно кремлевская администрация гордилась постепенным и поэтапным выращиванием новых губерний из прежнего разнотравья областей и республик: сначала создание федеральных округов с малопонятным уровнем ответственности, затем перетекание из региональных в окружные столицы центров исполнительной власти, далее — созыв окружных законодательных собраний, занимавшихся вроде бы исключительно приведением местных законов в соответствие с федеральными. А потом проведение прямых выборов в эти собрания во всех регионах — и постановка на повестку дня первой же сессии каждого парламента вопроса об объединении регионов в границах бывших федеральных округов. Такое право свежелегитимизированным собраниям дали поправки к конституционному закону «Об объединении регионов РФ и вхождении в состав Федерации нового члена», лихо проскочившие через федеральный парламент под давлением все того же Кремля.
Президент Придорогин и его команда то ли не знали, то ли предпочитали не вспоминать, что именно такая последовательность действий была рекомендована подготовленным аналитическим управлением ЦРУ осенью 1993 года «Оптимальным сценарием развития федерализации России». В рамках этой идеологии американские дипломаты, разведчики и затесавшиеся среди них «чистые» политконсультанты вели беседы с высокопоставленными чиновниками и представителями проправительственных и особо доверенных оппозиционных партий до февраля 1994 года, когда стало ясно, что подписание прецедентного договора между Татарстаном и Россией все-таки состоится и станет примером для других областей и республик. А значит, в обозримом будущем актуальнее не слияние регионов, а фиксирование их границ — физических и юридических.
Теперь вектор развития снова изменился, скрепив, как дротиком, виртуальные реальности, рожденные исходившими из совершенно различных предпосылок авторами «Духовного возрождения» и «Оптимального сценария». По словам Кларка, уже сегодня российские власти, педантично и без постороннего влияния реализующие проект укрупнения регионов в семь супергуберний (плюс одну особую территорию), создали почву для того, чтобы наиболее крупные национальные республики, которым предстоит потерять от трансформации больше остальных — и в материальном, и моральном плане, — открыто взяли курс на дезинтеграцию и неподчинение московским планам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110