Сергей все-таки успел выстрелить. И потом еще раз. И еще.
Он решился выйти из-за деревьев, только когда автомат сухо щелкнул, а голова пятнистого превратилась в кровавое месиво. Тогда он вспомнил, что запасной обоймы у него нет, и патроны полагается экономить.
Обернувшись, не бежит ли кто еще на их «перестрелку», Сергей вздрогнул. В стволе дерева у самой его головы виднелось свежее пулевое отверстие. Пятнистый, оказывается, был проворнее. Возьми он чуть-чуть точнее… По спине пополз противный, липкий холодок. Сергей выскочил на прогалину и сначала оттащил парня под прикрытие кустов, а уже потом принялся развязывать.
— Спасибо, Поляков. Вы мне жизнь спасли. И даже больше.
Серега кивнул, ничего не отвечая. Говорить он еще не мог.
— В кармане куртки нож. Проще разрезать. Сергей улыбнулся перекошенным ртом. Его колотила нервная дрожь, руки почти не слушались. Нож дважды падал в листья, прежде чем он справился с веревкой.
Худощавый наблюдал, облизывая в кровь расквашенные губы.
По вагону метро, пьяно пошатываясь, шел человек. Судя по всему, он был болен. Бурые пятна на коже, слезящиеся глаза, на шее и подбородке застыли остатки то ли еды, то ли какой-то слизи. Рваная одежда, местами забрызганная грязью. Люди пятились от него в стороны и отворачивали лица. Человек вдруг остановился и осознанно осмотрелся, нарочито выкатывая глаза в ответ на брезгливые взгляды. Вагон качнуло — он поперхнулся и согнулся пополам, будто его ударили бейсбольной битой, и начал долго, неудержимо кашлять. Он кашлял громко, сильно выпячивая губы, с которых летели брызги слюны. Заходился снова и снова, и казалось, не будет конца этому приступу. Поезд подъехал к очередной станции, и голос машиниста уверенно объявил: «Чистые пруды». Люди стали выходить, причем освобождали вагон даже те, кому нужно было ехать дальше, так что вокруг больного образовалось довольно большое пространство, где он продолжал кашлять во все остатки гниющих легких, отхаркивая кровавую слизь.
Наконец приступ прекратился, и человек обвел взглядом наполовину опустевший вагон. Оставшиеся пассажиры кто неприязненно, кто сочувственно смотрели на него. Он вытер рукавом губы и заговорил пронзительным, свистящим шепотом, глядя на окружающих воспаленными глазами:
— Что уставились, покойнички? Я доктор, понимаете? Мне надо было вас спасать. Мне полагалось за вас издохнуть. И скоро мы все умрем, хе-хе-хе, потому что ни мне, ни вам, милочка, — он в шутовском поклоне качнулся в сторону молодой женщины, — уже ничто не поможет. Ни-че-го-не-по-мо-жет! Обыкновенный вирус, мать, — поведал он седой старушке, — наказание Божие за грехи ваши. Грешила ты, мать, видно, без меры.
Молодая женщина отошла подальше, оглянувшись в поисках защиты от странного психа. Широкоплечий бритый парень встал и посоветовал мужику заткнуться.
— Да, да, конечно, — кивнул головой Доктор, соглашаясь с бритым парнем. — Конечно. Ты, лысенький, тоже скоро загнешься. Кучеряво жить хочешь, лысенький.
— Совсем, мужчина, с ума спятили, — сердобольно сказала старушка.
— Вам в больницу надо, — сообщил пассажир из дальнего угла вагона, а бритоголовый уже взял Доктора за грудки, собираясь вышвырнуть на следующей остановке, на что тот неожиданно резким движением ударил его кулаками в лицо,
Дальше все сплелось в один орущий, визжащий клубок. Кричали друг на друга и в переговорное устройство, кто-то пытался растащить сцепившиеся тела, причем висели, в основном, на бритоголовом; воришка попытался умыкнуть под шумок чужой бумажник, его схватили за руку и тоже начали бить…
Разнять безобразную, нелепую драку удалось только на следующей остановке, когда в вагон забежали полицейские и человек в белом халате. Они забрали этого странного, явно больного возмутителя спокойствия, а в качестве свидетелей — сердобольную старушку и парня с расцарапанной бритой головой. Воришке в суматохе удалось удрать.
Командир «волков», высокий офицер с перевязанной рукой, докладывал, тщательно подбирая слова:
— Действовать под прикрытием российских спецслужб мне показалось неразумным. Без психологической поддержки нам могли элементарно не поверить. Если бы нарушители отправили к властям только одного или двух человек, а сами разъехались в разные стороны, это означало бы полный провал операции. Перехват был единственно правильным решением, и ребята старались даже больше, чем всегда.
«Еще бы, — подумал Ивс. — С глюконатом „С“ кто угодно стараться будет».
— Согласно карте, там три больших дороги: на Москву, на Санкт-Петербург и, с небольшим крюком, на Ярославль. Угадать движение нарушителей после достижения ими шоссе представлялось невозможным, перекрыть все три дороги силами только «волков» я реально не мог, поэтому принял решение перехватить объекты, пока они движутся компактной группой и не успели выйти к шоссе. Я рассчитывал, что нарушители потеряют какое-то время на ориентировку и помощь своим раненым. У нас была подробная карта, и след мы взяли сразу, но по времени все равно пошел сбой — они не ориентировались, а сразу двинулись к шоссе. У меня сложилось впечатление, что нарушители либо знали местность, либо кто-то их встречал. Мы развернулись в «бредень», с тем чтобы перекрыть максимальную площадь, нам удалось их нагнать, но замкнуть кольцо не получилось. Они странным образом почувствовали наше приближение и бросились врассыпную; соответственно, огонь на поражение открыли с запозданием и прежде, чем с ними соприкоснулась основная часть бойцов. Как минимум, двоих нарушителей мы успели ликвидировать, но пересеченная местность, близость шоссе и вмешавшиеся в бой полицейские вертолеты осложнили преследование. В результате тяжелого боя мы блокировали все три направления дороги на четыре с половиной часа, уничтожили все машины, которыми могли воспользоваться нарушители, кроме того, удалось прочесать значительную часть леса. Однако судьба прочих объектов неизвестна, опознать их трупы среди горящих машин не удалось. Считаю задание частично выполненным, обращаю ваше внимание на чрезвычайные условия поиска и большие потери личного состава. Прошу ограничиться обычными мерами взыскания, Обергруппенфюрер, от «волков» осталось девять человек.
Ивс кивнул. Лицо его было непроницаемым. Повинуясь слабому движению руки, офицер щелкнул каблуками и вышел из кабинета.
Когда за ним закрылась дверь. Ивс какое-то время просто сидел, глядя в стену перед собой. Затем отдал распоряжение:
— Расстрелять всю группу.
Итак.
Прорыв закрыть не удалось, надо начинать фазу «Гейзер» немедленно. Не дожидаясь окончания строительства под Мельбурном. Не дожидаясь передислокации крутолетов в Северной Америке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118