Квартал, где расположены посольства западных государств, оказался самым спокойным в городе. Его патрулировали американские морские пехотинцы. Беспорядочная пальба сюда едва доносилась.
Взвод сержанта Агеева приближался по проспекту Независимости к площади Свободы. Ни одно окно не светилось в зданиях колониальной постройки.
Редкие фонари выхватывали колонны черных людей, рыщущие в поисках новой добычи. Была среда, но мало кого заботило то, что завтра вновь будний день. Мало кому предстояло вставать спозаранок и отправляться на работу. Мало было рабочих мест в дагомейской столице.
— Направо здесь? — спросил водитель. — Или следующий поворот?
Он напряженно всматривался в темную улочку, уходящую вправо от проспекта.
— Кажется, — неуверенно протянул Агеев. — Темно, как у негра в…
— Ладно, я сверну, а если их нет, то объеду параллельной улицей… как ее?
Черт, забыл название…
— У меня тоже с французским как-то не очень, — согласился сержант.
Едва синий фургон повернул, как гдето рядом застучали выстрелы. Водитель немедленно придавил акселератор. Улочка была пустынна.
— Странные выстрелы, да, Сань? — сказал кто-то из бойцов. — Это не из боевого оружия.
Агеев вспомнил, как охотился с отцом на лося в лесах под Полоцком.
— Это охотничье ружье с патронами на самого крупного зверя, — сказал он. — Не столько ружье, сколько небольшая пушка.
Можно на слона ходить.
Полицейский фургон пронесся до ближайшего левого поворота и с визгом едва вписался в него. Промелькнул следующий левый поворот… Они возвращались к проспекту Независимости соседней улочкой.
В ста метрах от проспекта свернули под арку во двор.
— Они! — воскликнул водитель.
Десантники оживились. Агеев выпрыгнул из кабины и направился к двум огромным грузовикам, перегородившим весь двор. С проспекта неслись победные крики. Вновь сыпалось оконное стекло.
— Товарищ капитан! Разрешите доложить? — сержант застыл в стойке «смирно» с ладонью у виска.
— Тише, — поморщился Кондратьев. — Не ори. Порядок?
— Так точно!
— Вот и ладно. Подробности потом.
Лучше часы давай сверим. Двадцать сорок восемь.
— На моих двадцать сорок семь, — сказал сержант.
— Параграф первый: начальник всегда прав, — напомнил капитан.
— Так точно! — шепотом ответил Агеев и перевел минутную стрелку.
— Ну, Саня, держись. Погнали!
С этими словами капитан Кондратьев полез в высоченную кабину «Урала». Заревели мощные моторы, и двор словно затрясся от могучего многократного эха.
Полицейский фургон развернулся.
Включил мигалки, сирену и стремглав выкатил из двора. За ним последовали тяжелые грузовики.
Скоро колонна мчалась по проспекту.
Резиденция правительства на площади Свободы была единственным ярко освещенным зданием в Порто-Ново. Оно делалось все ближе и ближе.
Уже видны были танки и бронетранспортеры, расставленные вокруг массивного здания. Спустя минуту в плеске мигалок и вое сирен рота капитана Кондратьева затормозила у парадного подъезда.
Охранявшие его солдаты Национальной гвардии видели, как из полицейского фургона вдруг выбежали двухметровые белые люди в пятнистой форме цвета хаки.
И понеслись огромными скачками к крыльцу.
«Неужели вернулись французы? — пронеслось в черных головах часовых. — Было бы хорошо. Навели б порядок…»
В этот миг в небе над резиденцией заклекотал вертолет. Гвардейцы в бело-красной парадной форме задрали черные головы. Их размышления были прерваны самым бесцеремонным образом.
Здоровенные белые кулаки и крепкие десантные глинодавы посбивали часовых с ног. Все произошло в полном молчании.
В течение трех секунд четверо людей лишились оружия и сознания.
Один из часовых успел сделать выстрел.
Пуля улетела туда, откуда раздавался уже не клекот, а страшный шум. Вертолет был где-то совсем рядом. Над крышей? На крыше?
Дагомейские танкисты и пехотинцы видели со своих позиций, как к парадному подъезду подкатила небольшая колонна во главе с полицией. Затем произошла невнятная возня. Было видно, что полицейские отчего-то белые, двухметровые и в зеленой пятнистой одежде.
Теперь танкисты с пехотинцами наблюдали, как такие же белые выпрыгивают из обоих грузовиков. Вбегают вслед за своими коллегами в резиденцию. Вот за ними захлопнулись двери парадного подъезда.
На крыльце, где все привыкли видеть чернокожих гвардейцев в бело-красной парадной форме, стояли здоровенные белые дяди. Помимо автомата, один из них сжимал в руках ручной пулемет.
На плече у другого танкисты с тревогой обнаружили то, что в странах «третьего мира» называют базукой. По-русски «ПРГ», противотанковый реактивный гранатомет.
Третий белый аккуратно перетаскивал в один из грузовиков отобранные у караула автоматические винтовки «М-16».
В это время темно-зеленый вертолет без опознавательных знаков завис над крышей правительственной резиденции. Над вертолетной площадкой. Второй пилот включил поисковую фару.
— Ну, что я говорил? — безрадостно произнес он. — Мест нет. Как всегда.
— Да уж мы знаем этих независимых правителей, — поддержал первый пилот. — В любой момент готовы бросить своих независимых черномазых к едрене фене.
Ослепительный сноп света выхватил из темноты один вертолет, другой… Шарахнулись в стороны чернокожие летчики, прикрывая глаза локтями. Командир дежурящего на крыше экипажа судорожно расстегивал кобуру.
В штурмовике распахнулся люк. Поисковая фара вдруг погасла. Дагомейские летчики с трудом различили, как из неизвестного вертолета вывалились два силуэта и понеслись вниз. Прямо на них. С тридцатиметровой высоты!
— О, Солнечный бог! — прошептал командир дежурного экипажа.
Безвольно опустилась его рука с пистолетом. В следующий миг ему на голову рухнул с небес прапорщик Иванов. Жизнь дагомейского летчика спас пластиковый шлем. Контузия плюс потеря сознания — он легко отделался.
Второму десантнику рухнуть было уже не на кого. Чернокожие пилоты, испуская крики ужаса, мчались что было сил к выходу с крыши.
В штурмовике отсоединили концы амортизационных фалов и сбросили их вниз.
Следом из люка вывалились еще два десантника. На новых фалах.
Иванов с напарником уже успели отцепить карабины своих фалов от ремней.
И припустили за неграми. Черт их знает.
Может, с перепугу дверь на лестницу за собой запрут. Тогда у десанта будет одной проблемой больше.
Привязывай потом к двери гранату.
Или придется разворотить дверь из базуки.
В любом случае потеря времени и боеприпасов.
Настигнуть членов экипажа, намеревавшегося при опасности эвакуировать правительство и самого президента, не удалось.
Подбежав к двери выхода, десантники услышали далеко внизу лишь сдавленные крики и глухие удары человеческих тел о ступени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Взвод сержанта Агеева приближался по проспекту Независимости к площади Свободы. Ни одно окно не светилось в зданиях колониальной постройки.
Редкие фонари выхватывали колонны черных людей, рыщущие в поисках новой добычи. Была среда, но мало кого заботило то, что завтра вновь будний день. Мало кому предстояло вставать спозаранок и отправляться на работу. Мало было рабочих мест в дагомейской столице.
— Направо здесь? — спросил водитель. — Или следующий поворот?
Он напряженно всматривался в темную улочку, уходящую вправо от проспекта.
— Кажется, — неуверенно протянул Агеев. — Темно, как у негра в…
— Ладно, я сверну, а если их нет, то объеду параллельной улицей… как ее?
Черт, забыл название…
— У меня тоже с французским как-то не очень, — согласился сержант.
Едва синий фургон повернул, как гдето рядом застучали выстрелы. Водитель немедленно придавил акселератор. Улочка была пустынна.
— Странные выстрелы, да, Сань? — сказал кто-то из бойцов. — Это не из боевого оружия.
Агеев вспомнил, как охотился с отцом на лося в лесах под Полоцком.
— Это охотничье ружье с патронами на самого крупного зверя, — сказал он. — Не столько ружье, сколько небольшая пушка.
Можно на слона ходить.
Полицейский фургон пронесся до ближайшего левого поворота и с визгом едва вписался в него. Промелькнул следующий левый поворот… Они возвращались к проспекту Независимости соседней улочкой.
В ста метрах от проспекта свернули под арку во двор.
— Они! — воскликнул водитель.
Десантники оживились. Агеев выпрыгнул из кабины и направился к двум огромным грузовикам, перегородившим весь двор. С проспекта неслись победные крики. Вновь сыпалось оконное стекло.
— Товарищ капитан! Разрешите доложить? — сержант застыл в стойке «смирно» с ладонью у виска.
— Тише, — поморщился Кондратьев. — Не ори. Порядок?
— Так точно!
— Вот и ладно. Подробности потом.
Лучше часы давай сверим. Двадцать сорок восемь.
— На моих двадцать сорок семь, — сказал сержант.
— Параграф первый: начальник всегда прав, — напомнил капитан.
— Так точно! — шепотом ответил Агеев и перевел минутную стрелку.
— Ну, Саня, держись. Погнали!
С этими словами капитан Кондратьев полез в высоченную кабину «Урала». Заревели мощные моторы, и двор словно затрясся от могучего многократного эха.
Полицейский фургон развернулся.
Включил мигалки, сирену и стремглав выкатил из двора. За ним последовали тяжелые грузовики.
Скоро колонна мчалась по проспекту.
Резиденция правительства на площади Свободы была единственным ярко освещенным зданием в Порто-Ново. Оно делалось все ближе и ближе.
Уже видны были танки и бронетранспортеры, расставленные вокруг массивного здания. Спустя минуту в плеске мигалок и вое сирен рота капитана Кондратьева затормозила у парадного подъезда.
Охранявшие его солдаты Национальной гвардии видели, как из полицейского фургона вдруг выбежали двухметровые белые люди в пятнистой форме цвета хаки.
И понеслись огромными скачками к крыльцу.
«Неужели вернулись французы? — пронеслось в черных головах часовых. — Было бы хорошо. Навели б порядок…»
В этот миг в небе над резиденцией заклекотал вертолет. Гвардейцы в бело-красной парадной форме задрали черные головы. Их размышления были прерваны самым бесцеремонным образом.
Здоровенные белые кулаки и крепкие десантные глинодавы посбивали часовых с ног. Все произошло в полном молчании.
В течение трех секунд четверо людей лишились оружия и сознания.
Один из часовых успел сделать выстрел.
Пуля улетела туда, откуда раздавался уже не клекот, а страшный шум. Вертолет был где-то совсем рядом. Над крышей? На крыше?
Дагомейские танкисты и пехотинцы видели со своих позиций, как к парадному подъезду подкатила небольшая колонна во главе с полицией. Затем произошла невнятная возня. Было видно, что полицейские отчего-то белые, двухметровые и в зеленой пятнистой одежде.
Теперь танкисты с пехотинцами наблюдали, как такие же белые выпрыгивают из обоих грузовиков. Вбегают вслед за своими коллегами в резиденцию. Вот за ними захлопнулись двери парадного подъезда.
На крыльце, где все привыкли видеть чернокожих гвардейцев в бело-красной парадной форме, стояли здоровенные белые дяди. Помимо автомата, один из них сжимал в руках ручной пулемет.
На плече у другого танкисты с тревогой обнаружили то, что в странах «третьего мира» называют базукой. По-русски «ПРГ», противотанковый реактивный гранатомет.
Третий белый аккуратно перетаскивал в один из грузовиков отобранные у караула автоматические винтовки «М-16».
В это время темно-зеленый вертолет без опознавательных знаков завис над крышей правительственной резиденции. Над вертолетной площадкой. Второй пилот включил поисковую фару.
— Ну, что я говорил? — безрадостно произнес он. — Мест нет. Как всегда.
— Да уж мы знаем этих независимых правителей, — поддержал первый пилот. — В любой момент готовы бросить своих независимых черномазых к едрене фене.
Ослепительный сноп света выхватил из темноты один вертолет, другой… Шарахнулись в стороны чернокожие летчики, прикрывая глаза локтями. Командир дежурящего на крыше экипажа судорожно расстегивал кобуру.
В штурмовике распахнулся люк. Поисковая фара вдруг погасла. Дагомейские летчики с трудом различили, как из неизвестного вертолета вывалились два силуэта и понеслись вниз. Прямо на них. С тридцатиметровой высоты!
— О, Солнечный бог! — прошептал командир дежурного экипажа.
Безвольно опустилась его рука с пистолетом. В следующий миг ему на голову рухнул с небес прапорщик Иванов. Жизнь дагомейского летчика спас пластиковый шлем. Контузия плюс потеря сознания — он легко отделался.
Второму десантнику рухнуть было уже не на кого. Чернокожие пилоты, испуская крики ужаса, мчались что было сил к выходу с крыши.
В штурмовике отсоединили концы амортизационных фалов и сбросили их вниз.
Следом из люка вывалились еще два десантника. На новых фалах.
Иванов с напарником уже успели отцепить карабины своих фалов от ремней.
И припустили за неграми. Черт их знает.
Может, с перепугу дверь на лестницу за собой запрут. Тогда у десанта будет одной проблемой больше.
Привязывай потом к двери гранату.
Или придется разворотить дверь из базуки.
В любом случае потеря времени и боеприпасов.
Настигнуть членов экипажа, намеревавшегося при опасности эвакуировать правительство и самого президента, не удалось.
Подбежав к двери выхода, десантники услышали далеко внизу лишь сдавленные крики и глухие удары человеческих тел о ступени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55