— Мы все согласились, сэр.
— Да?
— Мы выносим приговор об убийстве, — сказал господин Проссер с таким видом, как будто опасался, все ли он правильно понял, — совершенном неизвестным лицом или лицами.
— Спасибо. Это единственно возможный вывод, господа.
— Я хотел бы добавить, — неожиданно сказал самый маленький и незаметный человечек из присяжных, — что я считаю: эти водяные пистолеты должны быть запрещены законом.
* * *
Сразу же после дознания Фокс в форде отправился в Дак-Коттедж. Аллен подошёл к машине Найджела и только собирался открыть дверцу, как услышал, что кто-то позвал его по имени. Он повернулся и лицом к лицу столкнулся с миссис Росс.
— Господин Аллен… Простите, что беспокою вас, но могу я поговорить с вами? Я кое-что вспомнила, что, я думаю, вам следует знать.
— Конечно, — сказал Аллен. — Сейчас, если это вас устраивает.
— Вы остановились в Джернигэм Армз, не так ли? Могу я подойти туда через десять минут?
— Да, конечно. Я еду прямо туда.
— Большое спасибо. Аллен сел в машину.
— Сейчас, какого черта? — спросил он сам себя. — Но это не так уж плохо. У Фокса будет более обстоятельная беседа с хорошенькой горничной.
Вышел Найджел и довёз его до гостиницы. Аллен спросил у миссис Пич, может ли он использовать гостиную под офис в течение часа. Миссис Пич согласилась.
Найджелу было приказано удалиться.
— Почему? С кем вы собираетесь встречаться? — спросил он.
— С миссис Росс.
— Почему я не могу при этом присутствовать?
— Я думаю, что она будет говорить более свободно, если я буду один.
— Что ж, разрешите мне посидеть в соседней комнате с немного приоткрытой задвижкой. Аллен задумчиво посмотрел на него.
— Очень хорошо, — сказал он. — Вы можете сесть там. Записывайте. Мы не сможем использовать эти записи как вещественное доказательство, но они могут пригодиться. Подождите секунду. У вас фотоаппарат с собой?
— Да.
— Посмотрите, сможете ли вы сделать снимок, когда она будет входить. Соблюдайте осторожность. Быстро идите на своё место. Она придёт через секунду.
Найджел успел как раз вовремя. Через пять минут мальчик-служащий объявил о приходе миссис Росс. Она вошла, и при её появлении невольно возникла мысль, что ей гораздо более пристало бы входить в отель “Риц”, чем в простую деревенскую гостиницу.
— Очень любезно с вашей стороны, что вы согласились поговорить со мной, — сказала миссис Росс. — Как только я об этом вспомнила, то очень заволновалась. Большая дерзость с моей стороны — обращаться к вам вне стен дворца правосудия.., или как там это у вас называется? Вы, похоже, очень торопились.
— Моя работа состоит в том, чтобы выслушивать тех, кто хочет поговорить со мной, — сказал Аллен.
— Можно мне присесть?
— Прошу вас. Я думаю, вот это кресло самое удобное.
Она села; в её жестах сквозило неуместное в данной ситуации кокетство. Она сняла перчатки, порылась в своей сумочке в поисках сигарет и затем взяла предложенную Алленом сигарету. Тот продолжал стоять.
— Вы знаете, — сказала миссис Росс, — вы ничуть не соответствуете моему представлению о детективе.
— Вот как?
— Ничуть. Тот огромный человек, который везде ездит с вами, гораздо больше похож на представителя Скотленд-Ярда.
— Может, вам лучше встретиться с инспектором Фоксом?
— Нет, мне лучше встретиться с вами. Не выговаривайте мне.
— Прошу прощения, если было на то похоже. О чем вы хотели мне рассказать?
Она наклонилась вперёд. Её манеры утратили всякую легкомысленность. Она приняла по-настоящему обеспокоенный вид, но каждый её жест говорил об уверенности в том, что её собеседник с пониманием и сочувствием отнесётся к причине её прихода.
— Вы подумаете, что глупо было не вспомнить об этом раньше, — сказала она, — но все это было настоящим шоком. Я думаю, что просто выпустила это из виду или что-то в этом роде. Не то чтобы у меня была какая-то привязанность к бедной женщине, но что ни говори, это был шок.
— Я уверен, что так и есть.
— Когда вы приходили ко мне вчера, у меня жутко болела голова и я едва ли могла о чем-либо думать. Вы спрашивали меня, выходила ли я из дома в пятницу вечером?
— Да. Вы сказали мне, что не выходили.
— Мне казалось, что я была дома. Честно, я не понимаю, что на меня нашло в тот момент. Я была дома практически весь вечер, но выходила примерно на полчаса. Я ездила отправлять письмо, но совершенно забыла об этом.
— Это не очень важно.
— Мне необычайно полегчало от этих ваших слов, — сказала она и засмеялась. — Я боялась, что вы будете сердиться на меня.
Она чересчур выделяла некоторые слова, как будто сама себя пародировала. Она сделала особое ударение на слове “сердиться”, состроив при этом гримасу и очень широко раскрыв глаза.
— И это все? — спросил Аллен.
— Нет, не все, — ответила она решительно. — Дело в том, что по пути туда я проезжала по Чёрч-Лейн, мимо ратуши. Чёрч-Лейн проходит по холмам, вы знаете, и ведёт к моему коттеджу.
— Да.
— Итак, в одной из комнат горел свет.
— В котором часу это было?
— Я вернулась назад в одиннадцать. Скажем, без двадцати минут одиннадцать. Нет, немного раньше.
— Вы можете сказать, что это была за комната?
— Да. Я это поняла. Слишком далеко для женских уборных, и, в любом случае, они были с занавесками.
Мисс Прентайс, которая сама очень целомудренная женщина, сказала, что нехорошо не иметь занавесок. Комната, в которой живёт Билли Темплетт, находится в дальней стороне здания. Значит, это была уборная эсквайра. Господина Джернигэма. Но самым интересным было то, что свет вспыхнул на несколько секунд, а затем погас.
— Вы абсолютно уверены, что это не было отражением ваших передних фар?
— Абсолютно. Это было довольно далеко от меня, справа, и нисколько не походило на отражение. Стекло довольно толстое. Нет, жёлтый квадрат засветился и погас.
— Понятно.
— Возможно, это не имеет никакого значения, но это было на моей совести, и я подумала, что лучше откровенно об этом рассказать и полностью признаться. Тогда я не придала этому значения. Это могла быть Дина Коупленд, которая пришла навести порядок, или кто-нибудь из старушек. Но так как теперь каждое мелкое событие пятницы кажется очень важным…
— Гораздо лучше информировать полицию обо всем, что вы помните и что может иметь хоть малейшее значение, — сказал Аллен.
— Я надеялась, что вы это скажете. Господин Аллен, я так обеспокоена, а вы такой человечный и неофициальный, я не знаю, осмелюсь ли спросить вас кое о чем. Мне очень неловко.
Едва ли манеры Аллена могли быть более официальными, когда он ответил:
— Я здесь представляю закон, вы знаете.
— Да, я знаю. Что ж, когда сомневаешься, спроси у полицейского. — Она очаровательно улыбнулась. — Нет, но честно, я ужасно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80