Брюс – великий человек. Может быть, это величие у китайцев в крови? Если придется погибнуть, он бросится навстречу гибели.
– Ты полностью под его влиянием, Аои. Не потому ль, что он низвел меня в постыдные шуты?
– Ты шут в данную минуту. Бот когда упадешь на самое дно, если я еще тебе понадоблюсь, приди и забери меня. Это будет означать, что и ты, Мицуру, стал сильным мужчиной.
Прищуренными, точно кривящиеся уста, рассекающими воздух глазами Аои смотрела вдаль. Устремив взгляд по ту сторону того, что было доступно его взору, она медленно удалялась туда.
– Ну ладно, я пошла, – сказала она, взяла лежавший возле подушки ошейник и собралась выйти из каюты.
– Аои!
Аои отняла последнюю поддерживающую его надежду, та самая Аои, которая, как он мнил, его надежду должна воплотить. Мицуру был сломлен. Аои вновь посмотрела на него с сочувствием и так, точно хотела напоследок исполнить какое-нибудь одно его желание, спросила:
– У тебя проблемы с деньгами?
Какая издевка! Мицуру яростно потряс головой.
– Ты с самого начала предвидела, что все сложится именно так! Доверившись чутью, ты села на корабль с тем, чтобы изменить мне и отдаться Брюсу Ли. Ты все, все определила заранее!
– Я не гадалка. Впрочем, можешь думать что хочешь, мне все равно.
– Ты с самого начала, с самой первой ночи, когда мы встретились, замыслила меня использовать. С одного взгляда раскусила, что я за человек, насколько умен, насколько богат. Хладнокровно меня оценив, позволила собой овладеть, чтобы после влезть в мою жизнь. Твоя беременность была притворством. Ты разыгрывала комедию!
– Я всего лишь пыталась быть такой женщиной, какую ты желал. Разве я тебе не говорила? Я русалка. Женщина, которая ждет, когда кто-нибудь ее поймает, а на будущее я не загадываю. Что будет то и будет.
У Аои на лице появилась нежная улыбка, точно она загляделась на спящего младенца, но уже в следующую минуту, вздохнув, она стала прощаться с поникшим Мицуру:
– Прощай, русальчик! Большое спасибо за все. Когда встретимся вновь, ты тоже будешь спасен. Сколько б я ни пыталась тебя спасти, все пустое. Я тебя любила, а потому желаю тебе спасения.
Аои вывела это странное умозаключение с уверенностью в голосе. Чтобы спастись, ему надо пасть? Она хочет сказать, что отдалась Брюсу Ли, чтобы спасти его, Мицуру? В голове его стоял туман.
Аои вновь переправилась на загадочный потусторонний берег. Отвергнутый, Мицуру вконец обессилел и неряшливо растянулся на кровати, как увядший детородный орган. Женщина, которая одна могла его воодушевить, отняла у него последние жизненные силы, приговорив к увяданию. Чувство времени, которое он так упорно отстаивал до встречи с Аои, было уже ни к чему. Время тоже его отвергло.
В каюту № 313 вернулась семья Го – Яньянь, Шаолун и Сяомань. Они предложили подавленному Мицуру пирожки с мясом, жареные блинчики и, мешая японские слова с китайскими, попытались его приободрить, но Мицуру на все отвечал тихим голосом: «Се-се», и мотал головой. Оставив попытки его развеселить, семья Го, судя по всему, начала живо обсуждать свои планы на будущее.
Ближе к ночи явился Харуо и стал настойчиво звать Мицуру в казино. За день он ухитрился растратить весь свой выигрыш и пришел, чтобы вновь вытягивать из Мицуру капиталы и удачу. Мицуру протянул Харуо свой бумажник, сказав:
– Это все, что осталось.
Харуо, изучив содержимое, погрустнел.
– Неужели правда больше ничего нет? Разве ты не снял в банке уйму деньжищ?
– Все пропало.
– Ну и ну! Получается, я вымогал у такого нищего? Ты тоже пополнил компанию беженцев? А что с крошкой Аои?
Мицуру нахмурился и натянул на себя одеяло.
– Сочувствую. Придется тебе начинать с нуля. Выспись спокойно напоследок.
На корабле было вновь введено военное положение, гвардейцы открыли охоту на заложников. Терять уже нечего. Тело, привыкшее к отчаянию, водит дружбу со сном. Мицуру мгновенно провалился в глубокое беспамятство.
Когда он открыл глаза, было уже утро. Судно стояло в порту Пусан. По каюте распространялся запах еды – семья Го как раз приступила к завтраку. Сяомань молча протянул Мицуру плошку с кашей. Оставшись без денег, Мицуру скатился до положения нахлебника. Он заметил в поведении Сяо-маня соответствующие нотки и невольно стал приниженно перед ним заискивать.
Внезапно открылась дверь, в каюту вошел Харуо и, обращаясь к Мицуру, поднял большой палец.
– Вновь сорвал куш, – похвалился он. – Видимо, твой бумажник приносит удачу. Ну что, не желаешь еще раз сыграть по-крупному? Хоть ты и победил Брюса Ли, Аои от тебя сбежала. Ничего не поделаешь. Никогда не знаешь, что у баб на уме. Мужчины ведут между собой игру, а им расплачиваться.
В ответ на легкомысленный треп Харуо Мицуру только фыркнул.
– Кончай унывать, в атаку! Говорят же, наступление – лучшая оборона. Ночь уже прошла, пора выкинуть Аои из головы. Если будешь постоянно терзаться, станешь как капитан.
– А что с капитаном?
– Порешил себя.
Услышав неожиданную весть, Мицуру поперхнулся, сглотнул и, заикаясь, спросил:
– Почему?
– Откуда я знаю. Приспичило умереть.
Мицуру внезапно ощутил свое внутреннее родство с капитаном. Ему даже показалось странным, что не он, а капитан наложил на себя руки. Несомненно, у капитана были на это свои резоны. Совершая самоубийство, он принес себя в жертву кораблю, обличив злодеяния Брюса Ли. Стараниями Брюса Ли корабль неуклонно идет ко дну. Отребью, правящему бал, это невдомек. Упреждая события, капитан показал, какое будущее уготовано судну.
– Я бы охотно скрестил мечи с Брюсом Ли, даже если б мы оба погибли, – сказал Мицуру.
– Ого! – Харуо посмотрел на него, хихикая. – Я вижу, ты готов к игре? Отлично. Стыдно поджимать хвост. А капитан повел себя именно так. Не нашел применения ни голове, ни рукам, куда ему было деваться? Вот и порешил себя.
– Как он умер?
– На рассвете повесился возле бассейна. Согласно завещанию, похоронят в море.
При этих словах Мицуру почему-то вообразил, как его самого заворачивают в холстину, прицепляют груз и бросают в волны. А кстати, ведь и Вельветмен говорил, что ему снилось нечто подобное.
– Я должен вступить в бой и отомстить за смерть капитана.
– Ты что, с ним дружил?
– Брюс Ли – наш общий враг. У капитана он отнял корабль, у меня – Аои.
– Хочешь с ним сразиться?
– Да, не на жизнь, а на смерть.
– Но ставка должна быть такой, чтобы на нее согласился противник. Ты ведь хочешь нанести Брюсу Ли ущерб?
– Хочу изгнать его с этого судна.
– Ну, это нереально. А что, если сразиться с Татьяной? Выиграешь, Татьяна обрушит свой гнев на Брюса Ли. Ну как? Не можешь же ты напрямую вызвать самого Брюса Ли. Хочешь, я переговорю?
Харуо прямо-таки пришел в раж от возможности взять на себя роль поверенного, развлекаясь за его счет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
– Ты полностью под его влиянием, Аои. Не потому ль, что он низвел меня в постыдные шуты?
– Ты шут в данную минуту. Бот когда упадешь на самое дно, если я еще тебе понадоблюсь, приди и забери меня. Это будет означать, что и ты, Мицуру, стал сильным мужчиной.
Прищуренными, точно кривящиеся уста, рассекающими воздух глазами Аои смотрела вдаль. Устремив взгляд по ту сторону того, что было доступно его взору, она медленно удалялась туда.
– Ну ладно, я пошла, – сказала она, взяла лежавший возле подушки ошейник и собралась выйти из каюты.
– Аои!
Аои отняла последнюю поддерживающую его надежду, та самая Аои, которая, как он мнил, его надежду должна воплотить. Мицуру был сломлен. Аои вновь посмотрела на него с сочувствием и так, точно хотела напоследок исполнить какое-нибудь одно его желание, спросила:
– У тебя проблемы с деньгами?
Какая издевка! Мицуру яростно потряс головой.
– Ты с самого начала предвидела, что все сложится именно так! Доверившись чутью, ты села на корабль с тем, чтобы изменить мне и отдаться Брюсу Ли. Ты все, все определила заранее!
– Я не гадалка. Впрочем, можешь думать что хочешь, мне все равно.
– Ты с самого начала, с самой первой ночи, когда мы встретились, замыслила меня использовать. С одного взгляда раскусила, что я за человек, насколько умен, насколько богат. Хладнокровно меня оценив, позволила собой овладеть, чтобы после влезть в мою жизнь. Твоя беременность была притворством. Ты разыгрывала комедию!
– Я всего лишь пыталась быть такой женщиной, какую ты желал. Разве я тебе не говорила? Я русалка. Женщина, которая ждет, когда кто-нибудь ее поймает, а на будущее я не загадываю. Что будет то и будет.
У Аои на лице появилась нежная улыбка, точно она загляделась на спящего младенца, но уже в следующую минуту, вздохнув, она стала прощаться с поникшим Мицуру:
– Прощай, русальчик! Большое спасибо за все. Когда встретимся вновь, ты тоже будешь спасен. Сколько б я ни пыталась тебя спасти, все пустое. Я тебя любила, а потому желаю тебе спасения.
Аои вывела это странное умозаключение с уверенностью в голосе. Чтобы спастись, ему надо пасть? Она хочет сказать, что отдалась Брюсу Ли, чтобы спасти его, Мицуру? В голове его стоял туман.
Аои вновь переправилась на загадочный потусторонний берег. Отвергнутый, Мицуру вконец обессилел и неряшливо растянулся на кровати, как увядший детородный орган. Женщина, которая одна могла его воодушевить, отняла у него последние жизненные силы, приговорив к увяданию. Чувство времени, которое он так упорно отстаивал до встречи с Аои, было уже ни к чему. Время тоже его отвергло.
В каюту № 313 вернулась семья Го – Яньянь, Шаолун и Сяомань. Они предложили подавленному Мицуру пирожки с мясом, жареные блинчики и, мешая японские слова с китайскими, попытались его приободрить, но Мицуру на все отвечал тихим голосом: «Се-се», и мотал головой. Оставив попытки его развеселить, семья Го, судя по всему, начала живо обсуждать свои планы на будущее.
Ближе к ночи явился Харуо и стал настойчиво звать Мицуру в казино. За день он ухитрился растратить весь свой выигрыш и пришел, чтобы вновь вытягивать из Мицуру капиталы и удачу. Мицуру протянул Харуо свой бумажник, сказав:
– Это все, что осталось.
Харуо, изучив содержимое, погрустнел.
– Неужели правда больше ничего нет? Разве ты не снял в банке уйму деньжищ?
– Все пропало.
– Ну и ну! Получается, я вымогал у такого нищего? Ты тоже пополнил компанию беженцев? А что с крошкой Аои?
Мицуру нахмурился и натянул на себя одеяло.
– Сочувствую. Придется тебе начинать с нуля. Выспись спокойно напоследок.
На корабле было вновь введено военное положение, гвардейцы открыли охоту на заложников. Терять уже нечего. Тело, привыкшее к отчаянию, водит дружбу со сном. Мицуру мгновенно провалился в глубокое беспамятство.
Когда он открыл глаза, было уже утро. Судно стояло в порту Пусан. По каюте распространялся запах еды – семья Го как раз приступила к завтраку. Сяомань молча протянул Мицуру плошку с кашей. Оставшись без денег, Мицуру скатился до положения нахлебника. Он заметил в поведении Сяо-маня соответствующие нотки и невольно стал приниженно перед ним заискивать.
Внезапно открылась дверь, в каюту вошел Харуо и, обращаясь к Мицуру, поднял большой палец.
– Вновь сорвал куш, – похвалился он. – Видимо, твой бумажник приносит удачу. Ну что, не желаешь еще раз сыграть по-крупному? Хоть ты и победил Брюса Ли, Аои от тебя сбежала. Ничего не поделаешь. Никогда не знаешь, что у баб на уме. Мужчины ведут между собой игру, а им расплачиваться.
В ответ на легкомысленный треп Харуо Мицуру только фыркнул.
– Кончай унывать, в атаку! Говорят же, наступление – лучшая оборона. Ночь уже прошла, пора выкинуть Аои из головы. Если будешь постоянно терзаться, станешь как капитан.
– А что с капитаном?
– Порешил себя.
Услышав неожиданную весть, Мицуру поперхнулся, сглотнул и, заикаясь, спросил:
– Почему?
– Откуда я знаю. Приспичило умереть.
Мицуру внезапно ощутил свое внутреннее родство с капитаном. Ему даже показалось странным, что не он, а капитан наложил на себя руки. Несомненно, у капитана были на это свои резоны. Совершая самоубийство, он принес себя в жертву кораблю, обличив злодеяния Брюса Ли. Стараниями Брюса Ли корабль неуклонно идет ко дну. Отребью, правящему бал, это невдомек. Упреждая события, капитан показал, какое будущее уготовано судну.
– Я бы охотно скрестил мечи с Брюсом Ли, даже если б мы оба погибли, – сказал Мицуру.
– Ого! – Харуо посмотрел на него, хихикая. – Я вижу, ты готов к игре? Отлично. Стыдно поджимать хвост. А капитан повел себя именно так. Не нашел применения ни голове, ни рукам, куда ему было деваться? Вот и порешил себя.
– Как он умер?
– На рассвете повесился возле бассейна. Согласно завещанию, похоронят в море.
При этих словах Мицуру почему-то вообразил, как его самого заворачивают в холстину, прицепляют груз и бросают в волны. А кстати, ведь и Вельветмен говорил, что ему снилось нечто подобное.
– Я должен вступить в бой и отомстить за смерть капитана.
– Ты что, с ним дружил?
– Брюс Ли – наш общий враг. У капитана он отнял корабль, у меня – Аои.
– Хочешь с ним сразиться?
– Да, не на жизнь, а на смерть.
– Но ставка должна быть такой, чтобы на нее согласился противник. Ты ведь хочешь нанести Брюсу Ли ущерб?
– Хочу изгнать его с этого судна.
– Ну, это нереально. А что, если сразиться с Татьяной? Выиграешь, Татьяна обрушит свой гнев на Брюса Ли. Ну как? Не можешь же ты напрямую вызвать самого Брюса Ли. Хочешь, я переговорю?
Харуо прямо-таки пришел в раж от возможности взять на себя роль поверенного, развлекаясь за его счет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77