Видя, что Райна крепко держит дело в своих руках, Конан влез на склон и вернулся, притащив тело главаря и оружие сраженных им противников.
— Не стоит оставлять здесь то, что может подобрать какой-нибудь шутник вроде этих, — сказал он, кивая на трупы бандитов и кладя оружие на землю. Райна кивнула и, не говоря ни слова, вопросительно посмотрела на тело главаря шайки.
— Он у них вроде как за пахана был, — сказал Конан, — тут неподалеку есть разрушенный замок, а у его подножия — общественная виселица. Думаю, она знакома всем в округе. Подвесим его там, пусть поработает объявлением; думаю, его шестерки поостерегутся соваться к нам еще раз.
Райна кивнула:
— Ты всегда был сообразительней, чем положено в твои годы.
Конан рассмеялся:
— Тебя послушаешь, так я — вообще зеленый мальчишка.
— Нет, уж точно не мальчишка. — И в ее глазах и в голосе появилось что-то, от чего кровь у Конана закипела в венах.
А через секунду она вновь была командиром отряда охраны, приказывающим своим людям выделить мула или приготовить носилки, чтобы нести тело главаря.
Конан стоял в стороне и улыбался. Обещание было дано и принято. Теперь им нужно только дождаться темноты и остаться вдвоем.
Глава 3
Несколько воинов из отряда Райны собрались было отправиться в погоню за ускользнувшими бандитами.
— Мы уж позаботимся, чтобы они своим дружкам ничего не рассказали, если тут у них есть кто поблизости, — сказал один из нетерпеливых преследователей.
— А потом и поживимся кое-чем из того, что было награблено в других караванах их дружками, я правильно понимаю? — Райна говорила улыбаясь, но ее голос был так же тверд, как камень, на котором она сидела.
— А что, почему бы и нет, госпожа.
— Отлично. Хотя ты и не умен, но, по крайней мере, честен. Так пусть до тебя дойдет: мы сегодня потеряли четверых убитыми, еще шестеро — тяжело ранены. Нет никакого смысла разделять наши силы, шатаясь по лесу, который противник, безусловно, знает как свои пять пальцев.
Охранник выслушал выговор, пожал плечами, улыбнулся и принялся подтягивать сбрую одного из вьючных мулов.
Будь Конан где-нибудь в хорошей харчевне, он бы еще сидел за столом, когда караван уже отправился в дорогу. Так как они шли уже знакомой Конану дорогой к разрушенному замку и деревне с виселицей. Киммериец поехал впереди каравана. Райна ехала в центре, достаточно далеко, чтобы Конану пришло в голову обменяться с ней какой-нибудь фривольной фразой.
Но даже если бы они ехали бок о бок, оба не проронили бы ни слова. Каждая пара глаз и ушей были на счету, и каждый рот должен был молчать, пока они не выберутся из этого леса.
Тучи и приближающийся вечер опустили сумерки над лесом раньше, чем они добрались до деревни с виселицей. Райна подъехала к Конану и, натянув поводья, остановила свою лошадь рядом с ним. Оба всматривались в неясные очертания деревенских домов.
— Не нравится мне это место, Конан. Может, ты скажешь что-то хорошее о нем? Или плохое? Только скажи что-нибудь!
— У тебя в отряде нет никого из местных?
— Люди из Пограничного Королевства, вырвавшись из него, вовсе не стремятся оказаться здесь снова. В этом я уже убедилась. У меня хватает своих людей, проверенных в деле, и нет никакого смысла разбавлять их теми, у кого душа в пятки уходит от вида этих мест.
Конан кивнул в знак согласия: один боец, добровольно и с охотой взявшийся за дело, стоил троих, втянутых против желания. Больше того, уроженец этих мест мог быть связан с разбойниками.
— Замок или деревня? — спросил Конан.
— Тропа, ведущая к замку, узковата для лошадей. Пришлось бы слишком растянуть караван, а мне бы этого не хотелось, — ответила Райна.
— Тогда деревня или ночлег под дождем на холоде?
Конан взглянул на небо. Пока солдаты возились с телом главаря, привязывая его к виселице, стало еще темнее и мрачнее.
— Для раненых такая ночевка будет дорого стоить, — сказала Райна и, сложив руки рупором, крикнула, обращаясь к солдатам: — Эй, разбиваем лагерь в деревне! Советую выбирать самые мягкие камни и самую сухую грязь, какую только сможете найти в этой дыре. Покормить животных. Синий Страж дежурит в первую смену.
Райна повернулась к Конану:
— Это значит — моя очередь. Сержант Синий Страж ранен. Я отстою его смену. Не волнуйся, это не на всю ночь.
— Ты не собираешься простоять всю ночь часовым, — улыбнулся Конан, — а вот удастся ли тебе уснуть…
— Ты так уверен в своих силах. Киммериец!
— А что, я разве не прав?
Райна ответила улыбкой на улыбку Конана:
— Ну, если уж ты припер меня к стенке, то я не буду отрицать твою правоту. Но прежде чем я пойду дежурить, расскажи, почему ты смотался из Турана? Опять по приказу начальника над шпионами, лорда Мишрака?
— Да ты что, служить этому ублюдку, который трахает коз да мочится в колодцы? Здесь я оказался не по воле Мишрака, не по приказу кого бы то ни было из Турана. И чем дальше я от Турана, тем лучше себя чувствую.
Он рассказал о своем последнем годе в Туране и о том, как был вынужден покинуть службу из-за одного высокопоставленного военачальника, который слишком близко к сердцу принял шашни Конана с его женой. Совсем коротко он рассказал о своих дальнейших путешествиях, к северу от Киммерии и снова на юг.
— Я уверен, что Мишрак понятия не имеет, где я провел эти годы и где меня носит сейчас. А я — я давно уже забыл, как выглядит туранская пыль на сапогах. Только храни меня Кром от того, чтобы снова оказаться на службе у этого мерзавца.
Тень промелькнула по лицу Райны. Она пожала руку Конана, улыбнулась ему и слезла с лошади.
— Мне нужно приступать к своим обязанностям. Присмотри за лошадьми и за тем, как разгрузят вьюки. Я найду тебя, когда придет время.
Конан смотрел ей вслед, пока она шла к солдатам, распрягавшим лошадей и разгружавшим мулов. Как и прежде, она выглядела прекрасно, но, казалось, на ее плечи легли многие-многие годы.
Нет, не годы. Это груз ответственности капитана, ответственности командира отряда; эту тяжесть Киммериец тоже познал сполна, даже больше чем ему хотелось.
Если Райна соберется на юг после того, как они выберутся из этой забытой богами страны, может быть, он присоединится к ней. Ноша командира станет легче, если ее тяжесть возложить на плечи двоих.
Айбас проскакал большую часть дня, потому что предыдущая ночь была ужасной, как и все ночи, когда совершались жертвоприношения. Ему показалось, что колдуны из Поуджой чего-то боялись. Чего-то, что могущественнее их, а может, их земного противника или того и другого? В страхе они посылали воинов все дальше и дальше, в чужие земли, чтобы те хватали и приводили все новых жертв их чудовищу.
Прошлой ночью в жертву принесли не меньше пяти человек. Одна — еще совсем молоденькая девушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70