..
- Цила, когда вырастет моя дочь, мы придем к вам, быть может... Мы
научим вас некоторым вещам, а вы научите нас жить...
- С радостью примем вас. Ну, хорошо! Ты, надеюсь, все запомнила? Тебе
нужно держаться все время на северо-восток. В сумке компас... Когда
доберешься до места, где тебя остановили, накормишь и напоишь коня в
последний раз и отпустишь его. Он сам нас отыщет, не беспокойся.
Молодая женщина кивнула головой утвердительно, махнула на прощание
рукой и оторвалась от каравана.
Игал решил проводить ее. Он испытывал к ней определенную симпатию и
хотел удостовериться, что будет в порядке.
Он вернулся в племя только на закате.
- Что-нибудь не так? - спросила Цила.
- Нет-нет! Мы добрались нормально. А знаешь, мне кажется, что она
однажды вернется.
- Мне тоже, и думаю, совсем скоро!
- Ну... А все же было нечто странное: несколько часов спустя после
расставания с той женщиной я слегка задремал от однообразной качки в
седле, как вдруг мне почудилось, что я вижу в пустыне какого-то человека.
Он шел пешком и одет был как-то странно. Но покуда я протирал глаза и
искал бинокль, он исчез непонятно куда.
- Что? И ты даже не попытался приблизиться к тому месту, чтобы
выяснить правда это или только показалось, - удивилась Цила.
- Ну что ты, я просмотрел все вокруг, но ничего не обнаружил...
- Проспал! - поддразнила его Цила.
- Может быть, стоит поискать еще? Я все-таки торопился вернуться?
Любопытство заставило Цилу принять решение:
- Я и Суками несколько застоялись, и нам не помешает небольшая
встряска... Целый день ползти вместе со стадом - это расслабляет. Я поеду
туда и посмотрю...
- Прямо на северо-восток, два часа езды отсюда, - напутствовал ее
Игал, когда она уже вскочила на Сукаму.
Прибыв на указанное место, девушка направила коня по широкому кругу,
постепенно сужая его радиус. И вдруг за небольшой скалистой грядой
заметила какое-то распростертое тело. Человек лежал на спине, глаза его
были закрыты. В его изможденном, искаженном страданием лице она узнала
черты своего спасителя-безымянного. Сердце его еще билось. Она быстренько
извлекла фляжку, приподняла одной рукой его голову и положила горлышко
фляги на его губы. С первых же капель воды жизнь вернулась к нему, и он
начал жадно глотать. Скоро глаза его открылись, лицо искривила усмешка, и
он опять потерял сознание. Тогда Цила снова сделала нечто невозможное для
женщин из купола: взяла мужчину на руки и понесла его к рослому коню.
Посадила найденного на седло перед собой, так, чтобы он опирался ей на
грудь, свободной рукой подобрала поводья и поскакала во весь опор в
лагерь.
ЕЩЕ ОДИН КОЧЕВНИК
Караван двигался совсем медленно под лучами палящего солнца.
Разведчики растворились в голубизне дали, счастливые представившейся
возможности пуститься в галоп. Ничего удивительного: изнуренные голодом и
жарой, они все же гораздо сильнее страдали от скуки, готовы были пуститься
в сумасшедшую скачку, лишь бы не тянулось так мучительно время! Огромный
черный баран вел стадо, а собаки подгоняли отстающих резким, хриплым лаем.
Четкий строй всадников и повозок охраняли караван. Сукама знал свое дело
хорошо: тяжкий груз, казалось, совсем не причинял ему неудобство. Не
нуждаясь ни в каких приказах седока, он послушно следовал за караваном.
Сидя в головах у спасенного, Хан переделывала для него одежду
пропавшего Ксуана. Время от времени ее взгляд отрывался от рукоделия и
останавливался на лице спящего мужчины. С тех пор, как вчера вечером Цила
привела его, он вряд ли пару раз открывал глаза хотя бы на самый короткий
миг.
С большим трудом удалось несколько раз накормить и напоить его - но
сон его теперь был сном здоровым, настоящим отдыхом...
- История повторяется. Ты нашла этого мужчину, как я некогда нашла
твоего отца умирающим посреди пустыни. И когда вы соединитесь - одним
номадом на свете станет больше...
Цила счастливо усмехнулась.
- Эге! Послушать тебя, так брак уже дело решенное!
- Да, так и будет. Ты - красивая, здоровая и сильная. Это такие
качества, которые мужчина ценит...
Цила смущенно возразила:
- Боюсь, его вкус несколько отличается от нашего... Что скажешь на
то, чтобы дать ему имя Надир, как у отца твоего отца, который так любил
крупных женщин, что даже женился на такой, которая была на целую голову
выше его самого!
- Цила! Напрасно ты стараешься все осмеять, ведь...
- Смотри, он проснулся!
Молодой человек только что открыл глаза и недоверчиво оглядывался по
сторонам:
- Кажется, успел... Но как же это случилось... Ничего не помню.
- Мертвые ничего не помнят, а ты был почти мертв, когда Цила нашла
тебя...
- Тебе нужно поесть и попить, разговоры отложим на потом, тоном
приказа сказала девушка.
Помогая ему поудобнее устроиться в постели для принятия пищи, Цила
рассказала ему как нашла его.
- Значит тебе я обязан своей жизнью?
- Не говори об этом! Впрочем, мы теперь квиты... Разве не из-за меня
тебя выгнали из купола? Простишь ли ты меня за это когда-нибудь, Надир?
- Я так надеялся, что какое-нибудь событие нарушит мое монотонное
существование... и это случилось! Так что, верь моему слову, тебе не в чем
себя упрекнуть!
- Ага! Ты уже привык к нашему "ты"! О! Надир, да ты совсем скоро
приспособишься к нашим порядкам.
- А что такое "Надир"?
- Это имя, которое я выбрала для тебя. Так звали одного нашего
родственника, моего прадеда, который...
- Цила, - строго оборвала ее Хан.
Девушка со смехом закончила:
- Объясню тебе в другой раз...
Новый кочевник был достаточно здоров от природы, и потому силы его
восстанавливались довольно быстро. Несколько дней спустя он уже расхаживал
по лагерю от человека к человеку: участвовал в делах, изучал жизнь
кочевников. Все принимали его доброжелательно, ибо считали его даром
богов, посланным небом взамен пропавшего Ксуана. Племя снова могло
воспользоваться знаниями обитателей куполов. Сейчас Надир учился: учился
просыпаться в шуме человеческих голосов, жить среди скрипа, грохота и
топота животных, наслаждаться простой грубой пищей, ездить на коне и
понимать его, - коня ему торжественно подарила Цила, - учился спать в
шатающейся от порывов ветра кибитке, упражнял свои глаза, слух, учился
понимать пустыню, носить грубую одежду и понимать дружелюбие...
Вечером, увидев, как Цила любовно терла, скребла и гладила Сукаму, он
посмотрел на ее руки и удивился, что эти сильные и ласковые ладони
казались ему грязными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
- Цила, когда вырастет моя дочь, мы придем к вам, быть может... Мы
научим вас некоторым вещам, а вы научите нас жить...
- С радостью примем вас. Ну, хорошо! Ты, надеюсь, все запомнила? Тебе
нужно держаться все время на северо-восток. В сумке компас... Когда
доберешься до места, где тебя остановили, накормишь и напоишь коня в
последний раз и отпустишь его. Он сам нас отыщет, не беспокойся.
Молодая женщина кивнула головой утвердительно, махнула на прощание
рукой и оторвалась от каравана.
Игал решил проводить ее. Он испытывал к ней определенную симпатию и
хотел удостовериться, что будет в порядке.
Он вернулся в племя только на закате.
- Что-нибудь не так? - спросила Цила.
- Нет-нет! Мы добрались нормально. А знаешь, мне кажется, что она
однажды вернется.
- Мне тоже, и думаю, совсем скоро!
- Ну... А все же было нечто странное: несколько часов спустя после
расставания с той женщиной я слегка задремал от однообразной качки в
седле, как вдруг мне почудилось, что я вижу в пустыне какого-то человека.
Он шел пешком и одет был как-то странно. Но покуда я протирал глаза и
искал бинокль, он исчез непонятно куда.
- Что? И ты даже не попытался приблизиться к тому месту, чтобы
выяснить правда это или только показалось, - удивилась Цила.
- Ну что ты, я просмотрел все вокруг, но ничего не обнаружил...
- Проспал! - поддразнила его Цила.
- Может быть, стоит поискать еще? Я все-таки торопился вернуться?
Любопытство заставило Цилу принять решение:
- Я и Суками несколько застоялись, и нам не помешает небольшая
встряска... Целый день ползти вместе со стадом - это расслабляет. Я поеду
туда и посмотрю...
- Прямо на северо-восток, два часа езды отсюда, - напутствовал ее
Игал, когда она уже вскочила на Сукаму.
Прибыв на указанное место, девушка направила коня по широкому кругу,
постепенно сужая его радиус. И вдруг за небольшой скалистой грядой
заметила какое-то распростертое тело. Человек лежал на спине, глаза его
были закрыты. В его изможденном, искаженном страданием лице она узнала
черты своего спасителя-безымянного. Сердце его еще билось. Она быстренько
извлекла фляжку, приподняла одной рукой его голову и положила горлышко
фляги на его губы. С первых же капель воды жизнь вернулась к нему, и он
начал жадно глотать. Скоро глаза его открылись, лицо искривила усмешка, и
он опять потерял сознание. Тогда Цила снова сделала нечто невозможное для
женщин из купола: взяла мужчину на руки и понесла его к рослому коню.
Посадила найденного на седло перед собой, так, чтобы он опирался ей на
грудь, свободной рукой подобрала поводья и поскакала во весь опор в
лагерь.
ЕЩЕ ОДИН КОЧЕВНИК
Караван двигался совсем медленно под лучами палящего солнца.
Разведчики растворились в голубизне дали, счастливые представившейся
возможности пуститься в галоп. Ничего удивительного: изнуренные голодом и
жарой, они все же гораздо сильнее страдали от скуки, готовы были пуститься
в сумасшедшую скачку, лишь бы не тянулось так мучительно время! Огромный
черный баран вел стадо, а собаки подгоняли отстающих резким, хриплым лаем.
Четкий строй всадников и повозок охраняли караван. Сукама знал свое дело
хорошо: тяжкий груз, казалось, совсем не причинял ему неудобство. Не
нуждаясь ни в каких приказах седока, он послушно следовал за караваном.
Сидя в головах у спасенного, Хан переделывала для него одежду
пропавшего Ксуана. Время от времени ее взгляд отрывался от рукоделия и
останавливался на лице спящего мужчины. С тех пор, как вчера вечером Цила
привела его, он вряд ли пару раз открывал глаза хотя бы на самый короткий
миг.
С большим трудом удалось несколько раз накормить и напоить его - но
сон его теперь был сном здоровым, настоящим отдыхом...
- История повторяется. Ты нашла этого мужчину, как я некогда нашла
твоего отца умирающим посреди пустыни. И когда вы соединитесь - одним
номадом на свете станет больше...
Цила счастливо усмехнулась.
- Эге! Послушать тебя, так брак уже дело решенное!
- Да, так и будет. Ты - красивая, здоровая и сильная. Это такие
качества, которые мужчина ценит...
Цила смущенно возразила:
- Боюсь, его вкус несколько отличается от нашего... Что скажешь на
то, чтобы дать ему имя Надир, как у отца твоего отца, который так любил
крупных женщин, что даже женился на такой, которая была на целую голову
выше его самого!
- Цила! Напрасно ты стараешься все осмеять, ведь...
- Смотри, он проснулся!
Молодой человек только что открыл глаза и недоверчиво оглядывался по
сторонам:
- Кажется, успел... Но как же это случилось... Ничего не помню.
- Мертвые ничего не помнят, а ты был почти мертв, когда Цила нашла
тебя...
- Тебе нужно поесть и попить, разговоры отложим на потом, тоном
приказа сказала девушка.
Помогая ему поудобнее устроиться в постели для принятия пищи, Цила
рассказала ему как нашла его.
- Значит тебе я обязан своей жизнью?
- Не говори об этом! Впрочем, мы теперь квиты... Разве не из-за меня
тебя выгнали из купола? Простишь ли ты меня за это когда-нибудь, Надир?
- Я так надеялся, что какое-нибудь событие нарушит мое монотонное
существование... и это случилось! Так что, верь моему слову, тебе не в чем
себя упрекнуть!
- Ага! Ты уже привык к нашему "ты"! О! Надир, да ты совсем скоро
приспособишься к нашим порядкам.
- А что такое "Надир"?
- Это имя, которое я выбрала для тебя. Так звали одного нашего
родственника, моего прадеда, который...
- Цила, - строго оборвала ее Хан.
Девушка со смехом закончила:
- Объясню тебе в другой раз...
Новый кочевник был достаточно здоров от природы, и потому силы его
восстанавливались довольно быстро. Несколько дней спустя он уже расхаживал
по лагерю от человека к человеку: участвовал в делах, изучал жизнь
кочевников. Все принимали его доброжелательно, ибо считали его даром
богов, посланным небом взамен пропавшего Ксуана. Племя снова могло
воспользоваться знаниями обитателей куполов. Сейчас Надир учился: учился
просыпаться в шуме человеческих голосов, жить среди скрипа, грохота и
топота животных, наслаждаться простой грубой пищей, ездить на коне и
понимать его, - коня ему торжественно подарила Цила, - учился спать в
шатающейся от порывов ветра кибитке, упражнял свои глаза, слух, учился
понимать пустыню, носить грубую одежду и понимать дружелюбие...
Вечером, увидев, как Цила любовно терла, скребла и гладила Сукаму, он
посмотрел на ее руки и удивился, что эти сильные и ласковые ладони
казались ему грязными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28