Ни одна из цивилизаций, достигшая этого уровня, не будет заниматься просветительской и вообще любой другой деятельностью в ущерб стремительной экспансии информпреобразований. Что и докавывают на практике известные нам цивилизации в системах Чужой, Орилоуха и Тартара.
– Добавь еще Сеятелей, «серых призраков». – Вакула шибко потер переносицу, крякнул. – Я, кажется, ошибся с выводами относительно твоих познаний в ксенологии. Конечно, в ксенобиологии и психологии я почти дилетант, любитель, хотя и стараюсь в свободное от основной деятельности время держать руку на пульсе новых открытий, но не согласен с твоим последним утверждением: если орилоухскую КЦ еще с натяжкой можно отнести к информационным, то чужанскую никак нельзя. Ты же только что говорил о принципе Мидаса, значит знаешь, что по мере развития информационных КЦ происходит размывание границ между индивидуальным интеллектом и интеллект-потенциалом всей цивилизации, между отдельным индивидуумом и социумом в целом. А по этому признаку лишь Сеятели – полностью информационная цивилизация, чужанской до нее далеко. Что касается Конструктора, то, во-первых, один индивид – не все общество, а во-вторых, он представитель палеоразума, о деятельности которого мы можем судить лишь по оставшимся «следам»: галактикам и звездам, собранным в удивительные волокнистые структуры. Конечно, в спектре допустимых объяснений…
Ратибор поднял руку, останавливая увлекшегося физика.
– Вы меня убедили, Гордей, однако время позднее, а я себе не принадлежу, давайте о конкретном. Когда будут готовы расчеты Т-конуса? До сдачи его осталось всего три недели.
Вакула по обыкновению закатил глаза, не обижаясь на гостя, прервавшего его речь.
– Математический каркас тахис-конуса готов, сейчас мы подгоняем модель под заданные параметры, все же масштаб такого рода сооружений никем не просчитывался, но строительство можно начинать уже завтрапослезавтра, с самого простого – с энергоблока.
– Ваш вклад в это дело? Чем вы занимаетесь лично?
Вакула пожал круглыми плечами, надул губы.
– Я занимаюсь расчетом характеристик и конфигурации зоны захвата.
– Насколько важна ваша работа?
– То есть как насколько? – удивился физик, всплеснув руками. – Точность «стыковки» БВ и Т-конуса должна быть беспрецедентной! Включить конус надо ни на мгновение позже, чем к нему подойдет Большой Выстрел, поэтому и параметры ловушки должны быть рассчитаны в пределах минимальной погрешности. К чему ты клонишь, опер?
Берестов помедлил.
– Еще вопрос, может быть, не совсем обычный: с вами ничего странного в последнее время не происходило?
Хозяин уставился на Ратибора круглыми глазами, халат его распахнулся, открыв выпуклую волосатую грудь.
– Что тебе известно об этом?
– О чем? – насторожился Ратибор.
– Мне звонили… предлагали выйти из группы.
– "Дельфийский оракул"?
– Что? Оракул? А-а, нет, звонивший не представился, просто погрозил, и все. Я думал, чья-то шутка…
– Проверить, – сказал Ратибор коротко. В ухе отразился ответ Умника, понявшего, к чему относилась команда: «Принял».
– Что проверить? – ошарашенно спросил Вакула.
– Это я про себя. Позвольте дать совет. – Ратибор встал.Будьте осторожнее.
– Где? – Вакула тоже поднялся.
– Везде. Кто-то начинает не очень приятные и, возможно, опасные игры, и надо быть к ним готовым. Конкретнее, к сожалению, говорить не могу, поэтому прошу: будьте осторожнее. Кто знает, к каким угрозам, помимо словесных, могут прибегнуть «доброжелатели». Обещаете?
Вакула вдруг засмеялся.
– Ты, опер, по-видимому, принимаешь меня за кабинетного ученого, анахорета, слабака, одним словом. – Физик скинул с себя халат и остался в плавках; тело у него было не то, чтобы жирное, но пухлое, оплывшее, в складках и выпуклостях.Красив?
В следующее мгновение Вакула напрягся, и с его телом произошла удивительная метаморфоза: складки и припухлости исчезли, громадный живот подобрался и взбугрился мышечным рельефом, вся фигура оделась в атлетический мускулистый каркас! Перед Ратибором стоял не толстяк-ученый, каким его знали все, а профессиональный спортсмен-борец или штангист.
Вакула расслабился, накинул халат, хихикнул, заметив смятение в глазах гостя.
– Как видишь, я только с виду рохля и мямля, а вообще-то не лыком шит, смогу постоять за себя, если представится возможность.
– Борьба, штанга?
– Ни то, ни другое – пятиборье. Хотя в свое время занимался и борьбой, по-любительски, в охотку.
– Тогда все в порядке. – Ратибор пожал широкую мягкую ладонь хозяина, которая на одно мгновение превратилась в клещи и тут же ослабила нажим. – Желаю держать себя в форме и впредь. Кстати, вы включены в тревожную команду и по режиму «Шторм» обязаны всегда и везде носить рацию, вам ее должны были уже передать.
– Передали. – Физик небрежно махнул рукой. – Нацеплю завтра утром, коль уж необходимо. Заходи в гости, даже без всяких оснований и причин, просто так. Один или с дамой.
– Если освобожусь, – вежливо пообещал Ратибор.
Домой он попал спустя полчаса без всяких происшествий, привычно перебирая в памяти пункты плана на завтра, не замечая, что его на пределе возможностей, с использованием ультраоптики и летающей микроаппаратуры сопровождают по крайней мере две группы людей, каждая со своим лидером.
* * *
В течение шести дней в ритме жизни Берестова ничего не менялось: координация громадных людских коллективов, материальных средств и энергоресурсов, брошенных на решение проблемы «защиты от выстрела» – как стали называть строительство Т-конуса, с помощью которого люди хотели избавиться от «пули» Конструктора, – отнимала все физические, интеллектуальные и амоциональные силы, а также личное время без остатка, Приходилось напрягаться, на ходу учиться лавировать, гибко реагировать на запросы специалистов разных рангов, обходить острые углы в решении личностных отношений и безошибочно выбирать из всех альтернатив единственно правильное решение. И все же каким бы ни казался тяжелым труд оператора, в один прекрасный момент Ратибор почувствовал, что ему… скучно! Положение стабилизировалось, маховик работы раскрутился и держал набранные обороты, сбои в снабжении стройки необходимыми материалами прекратились, «Общество по спасению Конструктора» хотя и давало знать о себе, будоража общественность видеопередачами «с места событий», но особенно не тревожило, тем более, что им занимался сектор комиссара-один; ничего особого вокруг не происходило, и работа оператора «Шторма» превратилась в рутинное дежурство сродни стайерскому бегу; держи темп да смотри под ноги, чтобы не споткнуться и не упасть.
Быстро охладевший к уважительно-фамильярному званию «опер», Берестов наметил было конфликт с Железовским, зная, что тот к смене амплуа подчиненного относится резко отрицательно, – надоело постоянно выслушивать одергивания Умника типа:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156