- Владик, - торопливо попросил Сергей, увидав подъезжающего Дягилева. Ты беги в тир. Я сейчас тоже приду. А потом мы возьмем с собой Альку и пойдемте вместе гулять. Там заодно все посмотрим и поищем.
В этот же день к вечеру Сергей вызвал Шалимова и послал на третий участок за Дягилевым. Ободранная о камни, грязная двустволка стояла в углу. Ее нашли в колючках под обрывом.
На все расспросы Сергея Шалимов отмалчивался и твердил только одно: что аллах велик и, конечно, видит, что он, Шалимов, ни в чем не виноват.
Вошел Дягилев. Еще с порога он начал жаловаться, что шалимовская бригада совсем отбилась от рук и что куда-то затерялся ящик с метровыми гайками.
Но, наткнувшись на Шалимова, он сразу насторожился, сдвинул с табуретки молодого парнишку-рассыльного и сел напротив Сергея.
- Врешь, что тебя обворовали, - прямо сказал Сергей. - Ты сам вор. Документы бросил, а двустволку спрятал.
И, указывая на притихшего Шалимова, он спросил:
- А рабочих обкрадывали вместе? Скажите, сколько украли?
- Шесть тысяч шестьсот шестьдесят шесть, - быстро ответил нерастерявшийся Дягилев. - Что ты, Сергей Алексеевич? Или динамитом в голову контузило?
Но тут он разглядел стоявшую за спиной Сергея двустволку и злобно взглянул на молчавшего Шалимова:
- Ах, вот что! Святой Магомет, это ты что-нибудь напророчил?
- Я ничего не говорил, - испуганно забормотал Шалимов. - Я ничего не видал, ничего не слыхал и не знаю. Это бог все знает.
- Святая истина, - мрачно согласился Дягилев. - Ну, и что дальше?
- Документы у тебя свои или чужие? - спросил Сергей.
- Документ советский, за свои нынче строго. Да что ты ко мне пристал, Сергей Алексеевич? Вор украл, вор и бросил, а я-то тут при чем?
В эту минуту дверь стукнула, и Дягилев увидел на пороге незнакомого мальчика.
- Владик, - спросил мальчика Сергей, указывая на Дягилева, - этот человек ружье прятал?
Владик молча кивнул головой. Сергей обернулся к телефону.
Почуяв недоброе, Дягилев тоже встал и, отталкивая пытавшегося его задержать рассыльного, пошел к двери.
- Ты постой, вор! - вскрикнул побледневший Владик. - Здесь еще я стою.
- А ты что за орел-птица? - крикнул озадаченный Дягилев и нехотя сел, потому что Сергей бросил трубку телефона.
- Отпустите лучше, Сергей Алексеевич, - сказал Дягилев. - Стройка закончена. Плотина готова. Вы себе с миром в одну сторону, а я - в другую. Всем жрать надо.
- Всем надо, да не все воруют.
- Вам воровать не к чему. У вас и так все свое.
- А у вас?
- А у нас? Про нас разговор особый. Отпустите добром, вам же лучше будет.
- Мне лучше не надо. Мне и так хорошо... А ты, я смотрю, кулак. Но-но! Не балуй! - окрикнул Сергей, увидев, что Дягилев встал и подвинул к себе тяжелую табуретку.
- Был с кулаком, остался с кукишом, - огрызнулся Дягилев и безнадежно махнул рукой, увидев подъезжавших к окну двух верховых милиционеров.
- Лучше бы отпустили, себе только хуже сделаете, - как бы с сожалением повторил Дягилев и злобно дернул за рукав все еще что-то бормотавшего Шалимова. - Вставай, святой Магомет! Социализм строили... строили и надорвались. В рай домой поехали! А вон за окном и архангелы.
Через два дня, в полдень, торжественно открыли шлюзы, и потоки холодной воды хлынули с гор к лагерю.
Вечером по нижнему парковому пруду, куда направили всю первую, еще мутную воду, уже катались на лодках.
Наутро били фонтаны, сверкали светлые бассейны, из-под душей несся отчаянный визг. И суровый Гейка, которого уже несколько раз обрызгивали из окошек, щедро поливая запылившиеся газоны, совсем несердито бормотал:
- Ну, будет, будет вам! Вот сорву крапиву да через окно крапивой по голому. И скажи, что за баловная нация!
Где бы ни появлялся этот маленький темноглазый мальчуган - на лужайке ли среди беспечных октябрят, на поляне ли, где дико гонялись казаки и разбойники - отчаянные храбрецы, на волейбольной ли площадке, где азартно играли в мяч взрослые комсомольцы, - всюду ему были рады.
И если, бывало, кто-нибудь чужой, незнакомый толкнет его, или отстранит, или не пропустит пробраться на высокое место, откуда все видно, то такого человека всегда останавливали и мягко ему говорили:
- Что ты, одурел? Да ведь это наш Алька.
И потом вполголоса прибавляли еще что-то такое, от чего невнимательный, неловкий, но не злой человек смущался и виновато смотрел на этого веселого малыша.
С часу на час Сергей ожидал телеграммы. Но прошел день, прошел другой, а телеграммы все не было, и Сергей стал надеяться, что остаток отпуска они с Алькой проведут спокойно и весело.
Уже вечерело, когда Сергей и Алька лежали на полянке и поджидали Натку. Она сегодня была свободна, потому что совсем выздоровел и вернулся в отряд вожатый Корчаганов.
Однако Натка где-то задерживалась.
Они лежали на теплой, душистой поляне и, прислушиваясь к стрекотанию бесчисленных цикад, оба молчали.
- Папка, - трогая за плечо отца, спросил Алька, - Владик говорит, что у одного летчика пробили пулями аэроплан. Тогда он спрыгнул, летел, летел и все-таки спустился прямо в руки белым. Зачем же он тогда прыгал?
- Должно быть, он не знал, что попадет к белым, Алька.
- А если бы знал?
- Ну, тогда он подумал бы, что, может быть, сумеет убежать или отобьется.
- Не отбился, - с сожалением вздохнул Алька. - Владик говорит, что на том месте, где летчика допытывали и убили, стоит теперь вышка и оттуда ребята с парашютами прыгают. Ты, когда был на войне, много раз прыгал?
- Нет, Алька, я ни одного раза. Да у нас и война не такая была - без парашютов.
- А у нас какая будет?
- А у вас, может быть, уж никакой войны не будет.
- А если?
- Ну, тогда вырастешь - сам увидишь. Ты почему про летчика вспомнил, Алька?
- По сказке. Помнишь, когда Мальчиша заковали в цепи, то бледный он стоял, и тоже от него ничего не выпытали.
Алька вскочил с травы и попросил:
- Пойдем, папка. Мы Натку по дороге встретим А у меня под подушкой две конфеты спрятаны, и я вам тоже дам по половинке, только ты не говори ей, что это из-под подушки, а то у нас за это ругаются.
Они спустились на тропку и вдоль ограды из колючей проволоки, которая отделяла парк от проезжей дороги, пошли к дому.
Они отошли уже довольно далеко, как Сергей спохватился, что забыл на поляне папиросы.
- Принеси, Алька, - попросил он, - я тебя здесь подожду. Беги напрямик, через кусты. Ты малыш и живо пролезешь.
Алька нырнул в чащу.
- Ау! Где вы? - донесся издалека голос Натки.
- Эге-гей! Здесь! - громко откликнулся Сергей. - Сюда, Наташа!
При звуке его голоса из-за кустов со стороны дороги просунулась чья-то голова, и Сергей узнал дягилевского брата. Он опять был сильно пьян, но на ногах держался крепко. Он сделал было попытку подойти, но наткнулся на колючую проволоку и остановился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29