А уж извещений не счесть! Кажется, и таможня работает (задолбала!), и карантины объявляют, и в средствах массовой информации кампании проводятся, и политики выступают, и врачи не отстают, но все едино – покупают.
В этом не было ни тараканов, ни бумаг. Едва крышка открылась, как на обеих внутренних поверхностях бегущими строками побежали огоньки. Глушилка. Денисов сталкивался с подобными штуками, даже работал с ними. С этого мгновения все каналы связи в радиусе – а какой, интересно, у него радиус действия? – заблокированы. Больше того – за границами этого радиуса все, что внутри него, становились невидимыми для любой системы слежения. Даже для человеческого взгляда и уха. Сколько эта штука стоит, Денисов даже не задумался. Много. Или очень много. Клан Вали богатый.
– Вы меня простите, но мощности батареи хватит очень ненадолго. Поэтому я попросил бы вас воздержаться от дискутирования.
Эта хреновина, что называется, бликует. То есть имеет неприятную особенность влиять на здоровье. Может, из-за этого лощеный посланец клана вдруг стал путать падежи?
– Говорите!
– Клан хочет вас отблагодарить. Он знает вашу проблему.
– Вы о чем?
– Дикарь. У вас его хотят забрать. И он никогда не вернется обратно.
– Кто хочет? Кстати, он не мой.
– По порядку. Ваше начальство. Мы имеем информацию. Я вам ее передам прямо сейчас. Вот, – он достал из кармана и протянул «карандаш». – Второе. Я много лет служу клану. И я скажу... Но вы никогда не должны использовать мои слова. Даже просто упоминать о них, а тем более ссылаться. Обещайте.
– Хорошо.
– По внутренним – подчеркиваю это! – правилам или, если угодно, законам клана, Пакит считается вашей личной и неотъемлемой собственностью. И то, что он сделал, считается сделанным по вашему распоряжению, вашей воле и тоже является неотъемлемо вашим, как если бы вы это сделали сами. Кроме случаев бунта, естественно. Так что, если мы правильно вас поняли, мы готовы способствовать возвращению вашего бойца на его родину либо, это как вы решите, помочь вам в качестве его продюсера. Через две примерно минуты защита не сможет обеспечивать конфиденциальность нашей беседы. Что вы решите?
Ничего себе предложение!
– С чего вы взяли, что мое начальство хочет прибрать его к рукам?
– Я не уполномочен отвечать на этот вопрос. Но скажу, что мы имеем свои разветвленные и очень надежные источники информации. Эта информация стопроцентна.
– Кто именно?
– Если вы настаиваете...
– Конечно настаиваю. Иначе все это похоже на провокацию. Причем бездоказательную.
– Господин Баллон.
Начальник Управления. И ни проверить это, ни опровергнуть невозможно. Не пойдет же Андрей к нему спрашивать об этом.
– Вы хотите сказать, что он хочет обратить телохранителя в личную собственность?
– Это возможно, но не обязательно. Есть и другие варианты. У нас осталась минута. Я вам оставлю свои координаты для связи. Когда вы примете решение, свяжитесь со мной. Только со мной лично. И давайте условимся. Если вы решите его вернуть обратно – это будет «вариант один». Оставить для себя – «вариант два». Запомнили? Туда, – он показал указательным пальцем вверх и сразу же повернул его, символизируя единицу, – «один». Слово «вариант» можно не употреблять, просто дайте мне понять. Формально мое появление здесь – предложение вам работы на одной из фирм холдинга. Кстати, если пожелаете, такое предложение мы и правда готовы сделать. И для начала готовы погасить вашу задолженность за этот чудный дом.
– Благодарю. Пока я не собираюсь менять место работы.
– Мы это понимаем. И последнее. Завтра, в крайнем случае послезавтра с орбиты стартует наш корабль. Капитан готов сделать небольшой крюк, скажем, на Живую, если в этом возникнет необходимость. Двадцать секунд.
– Я должен ознакомиться с вашей информацией.
– Предупреждаю, она одноразового прочтения и не поддается копированию. В случае каких-либо затруднений вы можете обращаться ко мне лично.
Вольф вопросительно посмотрел на Денисова. Может, что-то еще? Тот отрицательно мотнул головой. Гость аккуратно закрыл чемоданчик и поставил его на пол. В воздухе резко запахло чем-то паленым.
– Мари! – крикнул Денисов, вскакивая. – Мы горим?
Он бросился на кухню и застал жену около электропечи. Вид ее – печки, а не жены – допускал, что она была элементарно взорвана, хотя данная конструкция считалась абсолютно безопасной.
– Что случилось?!
– Не знаю... Она просто... Я все правильно делала.
– Успокойся. Фигня все это. Подумаешь. Прошу тебя.
– Это моя вина, – заявил появившийся сзади Вольф. – Надо было предупредить. Нельзя ее было включать во время переговоров. Прошу вас не волнуйтесь. Мы немедленно устраним все последствия. Предоставьте это мне и ни о чем не беспокойтесь. А пока... Не угодно ли вам позавтракать в ресторане? Я виноват и должен хоть в малой степени искупить свою вину. К сожалению, я уже не сумею составить вам компанию, но по этой кредитной карте вас обслужат как самых дорогих клиентов.
Денисов проигнорировал протянутую ему «бриллиантовую» карточку.
– Не стоит.
Это что ж у него за глушилка, если от нее печки взрываются? Интересно.
– Что ж. Тогда прошу меня извинить еще раз. Мне пора. Если вы пока не собираетесь уходить, то в течение часа все будет исправлено. На этом я вынужден попрощаться. Мадам!
– Да-да, до свиданья.
– Андрей Федорович, выпустите меня?
– Конечно, пойдемте. Я сейчас, – пообещал он жене и вышел вслед за Вольфом.
– Мне действительно жаль, – говорил тот на ходу самым искренним тоном. – Я просто должен был предупредить вас и вашу замечательную супругу, что некоторые электронные приборы, находящиеся в работающем состоянии, выходят из строя при воздействии на них радужного поля. Знаете, когда я пришел к вам, то еще помнил об этом, даже проверил помещение, а потом как-то растерялся. Это все из-за волнения. Но все последствия будут незамедлительно устранены.
– Не стоит об этом беспокоиться, мы сами.
– Нет-нет! – горячо запротестовал Вольф и даже остановился. Они уже были на пороге гостиной. – Я категорически настаиваю. Это единственно приемлемое решение.
И вдруг, как будто улыбнувшись глазами, перевел взгляд на стену. Там висели всякие знаки внимания корпоративного свойства – дипломы, поздравления, подарки, памятные знаки. Всю эту шелуху Денисов, равнодушный к дежурным знакам внимания как человек, не стремящийся к публичному вниманию, долгое время держал просто в коробке. Но год назад сын настоял, чтобы отцовские достижения были вывешены на видном месте. Где-то что-то он такое вычитал или подглядел, словом, ему хотелось чем-то гордиться. И отец уступил, потратив половину выходного дня на эту выставку. Впрочем, ему и самому порой было не без удовольствия на это смотреть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94