– Господин Денисов!
Он сделал вид, что не услышал, и продолжал идти вперед, стараясь побыстрее преодолеть запруженное все еще разгоряченными людьми пространство.
– Несколько слов для прессы! – раздался тот же голос.
Денисов обернулся. Маркус! Собственной персоной. В последние часы он совсем забыл про него. Мелькнула спасительная мыслишка: «Что ни делается, все к лучшему».
Он кивнул полицейскому, обеспечивающему им проход.
– Пропустите.
Журналист, не дожидаясь особого разрешения, нырнул к нему.
– Благодарю вас, – скороговоркой проговорил он, пристраиваясь рядом и протягивая диктофон. – Мы знаем только, так сказать, сценический псевдоним вашего бойца. Не хотите открыть нашим читателям его настоящее имя и вообще рассказать о нем, для начала хотя бы коротко?
– Послушайте, давайте перенесем наш разговор на более позднее время. Мы устали...
– Понимаю, понимаю. Но хотя бы несколько слов. Вы довольны исходом боя?
Не хватало еще, чтобы произошедшее дошло до страниц центральной прессы.
– Вечером, – сказал Денисов. – Часа через два.
Они уже вошли в пустой коридор, где одну из гримуборных отдали в распоряжение Денисова. Пускать туда журналиста в его планы не входило.
– Кстати, ваше лицо мне кажется знакомым, – схитрил он.
– Я Маркус. Артур Маркус, журналист.
– Да, конечно. Вот номер, – Денисов достал из кармана свою визитку, – позвоните мне. Но сильно не затягивайте. Утром мы планируем улететь.
– На Землю? – живо спросил репортер.
– Конечно.
– Вы знаете, что Вали запретил все старты?
– С чего бы это?
– Говорят, вчера произошло нападение на инкассаторский броневик.
Денисов пренебрежительно отмахнулся, одновременно закрывая дверь за Пакитом.
– Подобного рода запреты не касаются кораблей Управления.
– Знаете, у меня к вам просьба. Вы не могли бы взять меня с собой? Я заплачу.
– Заплатите? Ладно, я переговорю с капитаном. Позвоните.
– Спасибо огромное.
– Пока не за что. До свиданья.
– Я обязательно позвоню.
– Я бы на вашем месте поспешил со сборами.
– Да-да, конечно.
Проследив за тем, как Маркус поспешно удаляется по коридору, Денисов вошел в гримерку. Пакит сидел на стуле и смотрел на свое отражение в зеркале. Это был один из тех немногих предметов, которые заинтересовали его по-настоящему. Если не считать телевизора.
– Устал?
– Нет, не очень. Почему ты не дал мне его просто убить?
Снова повторять про зрелище, законы и прочее Денисов не стал. Надоело.
– Таково было условие. Но ты и так здорово его отделал. Я даже не ожидал. Но все же чересчур.
Пакит самодовольно усмехнулся.
– Пусть скажет спасибо, что я не отрезал ему второе ухо и нос. Знаешь, сначала я хотел рассечь ему нос надвое. У властителя есть такой шут с двумя носами. Очень смешно. Однажды он сам так наказал его за похотливость. Но я подумал, что передо мной воин, а не шут. Хотя и плохой.
– У властителя все воины хорошие?
– А зачем ему плохие?
Резонно. Но Пакит показал себя уж очень хорошим бойцом. Просто невероятно хорошим. За время своих экспедиций Денисов кое-чего повидал и знал толк в единоборствах. Впрочем, не только в них. Пакит обладал просто невероятной скоростью и фантастической реакцией.
– Переодевайся. Нам надо спешить. И сотри эту мазню.
– Она мне нравится.
– Я тебе потом не хуже нарисую. А пока сотри. Не надо чтобы тебя лишний раз узнавали.
– Почему? Я же победил.
– Дикий народ. Снова начнут бросаться.
– Без моей воли никто не подойдет ко мне ближе, чем на длину моего меча.
Это уж точно. Жаль, что Софочка вместе со знанием русского языка не вложила ему в голову законопослушность и хотя бы основы земной морали. А так Денисову чуть не все время приходится быть кем-то вроде няньки для Пакита. Эта роль стала ему несколько надоедать.
– Быстрее. У нас мало времени. – Вызвав капитана, сообщил открытым текстом: – К нам на борт просится известный журналист Артур Маркус.
– Ладно, – в ответ буркнул Крокодил.
– Вы там скоро?
По сценарию сейчас капитан должен был заниматься улаживанием финансового вопроса с местным боссом.
– Работаем.
– Кстати, журналист сообщил, что старты запрещены из-за какого-то ограбления.
– Да-а? – с неприязнью в голосе переспросил Крокодил.
Этот тон свидетельствовал о том, что капитан начинает злиться. Видно, переговоры шли не слишком гладко.
– Именно. До связи?
– Давай.
Разговаривая, Денисов искоса наблюдал, как Пакит стер полотенцем грим с лица, после чего небрежно бросил его под ноги. Да уж, те еще нравы у дворцовых охранников.
Во время профилактических работ на маяке Денисов, несколько дней вынужденный жить во дворце, имел возможность кое-что увидеть и оценить. Личных телохранителей Маришита тренировали не то что хорошо – просто на пределе, а то за пределами возможностей. Готовясь к своей работе, Денисов и его команда тоже не резьбу в носу наворачивали. Вкалывали будь-будь! И гоняли их нещадно. При этом никаких тренажеров. Спортзал, контактные единоборства, кроссы, болота, пески, горы, прыжки, плавание в полной экипировке, стрельба, хотя как раз необходимость именно этой дисциплины в руководстве вызывала споры. И это все помимо сугубо технических, прикладных дисциплин. Как-то один инструктор обмолвился, что их готовят по программе спецназа. Так или нет – сложно сказать. Может, это такая скрытая форма похвалы, поощрения. Но даже в самых сложных, мутных местах их команда чувствовала себя уверенно. Кроме, пожалуй, дворца Маришита, после того как увидели, что проделывают его ребята. Не знай этого, Денисов ни в жизнь не согласился бы на этот поединок. Да и Лялин, конечно, тоже. Так что по поводу носа и другого уха Пакит говорил не просто так. Дай ему волю, он бы с этого трюкача с живого кожу срезал и глазом не моргнул.
Перед спуском на Астору Пакита обрядили неприметно. Джинсы, куртка, туфли. Гражданскую одежду Денисов лично собирал по всему экипажу «Марки». Получилось ничего, нормально. Другое дело, что парень так и не научился толком с ней обращаться. Приходилось помогать. Вот и сейчас Денисов, экономя время, взялся помогать с пуговицами на рубашке. Застегивая очередную, он вдруг поймал дважды отраженный в зеркале взгляд подопечного. В нем сквозило презрение, как к слуге. Этого еще не хватало!
– Мне долго тебя учить?! – зло, нагнетая, спросил он, выпрямляясь. – Или урок нужен? Вожусь тут с тобой, как с паршивым сопляком.
На родном, точнее, на дворцовом, казарменном языке Пакита слово «урок» несло угрожающий смысл. Если на русском это по большей части просто учеба, то дворцовый старшина вкладывал в него несколько иной смысл. И не только вкладывал, но и наглядно демонстрировал. После такого его подчиненные выползали полуживыми. Денисов догадывался, что не все и не всегда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94