И Роланд дарит тебе чертово колье, купленное у Тиффани. А я все это время сижу в отеле один, скучаю и злюсь - при том, что передо мной маячит соблазнительная перспектива. Я решил проверить свои шансы на успех. Я телеграфировал домой и приказал выслать от моего имени телеграмму Вандермеерам и пригласить их посетить меня, с тем чтобы еще раз обсудить вопрос о помолвке. Через Ниццу мне пришла ответная телеграмма, в которой сообщалось, что мой кузен Гаспар, находящийся в НьюЙорке, может подписать брачное соглашение от моего имени. Вандермеер сообщал, что он подумывает удалиться от дел и передать мне, как будущему зятю, свой бизнес. Ему же самому потребуется всего лишь «пенсия», правда, немаленькая. Сделка представлялась мне очень выгодной. Гаспар подписал брачное соглашение два дня назад. Ну вот, теперь ты все знаешь.
После долгой паузы Пия тихо спросила:
- Ты истратил кучу денег на телеграммы и согласился на все условия, чтобы жениться на девчонке, которую никогда в глаза не видел?
Шарль помолчал.
- Это не совсем так, - признался он наконец. - Я видел ее портрет у них дома. - И добавил в свое оправдание: - Глупо, конечно. Я решил, что это один из тех портретов, которые богатые родители заказывают художникам, желая польстить своим чадам. Ну, ты знаешь, что я имею в виду: слащавое, приукрашенное изображение, не имеющее ничего общего с оригиналом. Мне и в голову не приходило, что она окажется куда красивее.
- Гораздо красивее? Да ведь она ребенок, Шарль.
Его пальцы снова нащупали черную жемчужинку на столе.
- Луиза Вандермеер будет красавицей и в восемнадцать, и в восемьдесят. Ее красота - дар Божий!
- Ты и правда находишь ее такой привлекательной?
- С эстетической точки зрения - да.
Пия раздраженно возразила:
- Шарль, ты ведь зрелый, опытный мужчина. Неужели тебя волнует восемнадцатилетняя кокетка?
Вероятно, ему следовало солгать. Он мог бы солгать, беседуя с Пией с глазу на глаз, видя ее лицо. Но, сидя в прихожей своей каюты и катая в пальцах черную жемчужинку, Шарль неожиданно решил сказать правду. Сам удивившись, он признался:
- Да, именно так.
Пия бросила трубку с таким грохотом, что Шарль вздрогнул.
Полчаса спустя раздался очередной звонок. Звонила, конечно же, Пия. Сквозь рыдания она пробормотала:
- Если ты сейчас же не расторгнешь помолвку, между нами все кончено.
- Не болтай чепухи, Пия. Когда мы приедем во Францию, ты об этом горько пожалеешь. Тебе сейчас просто нездоровится.
- Да. - Пия прерывисто всхлипывала. - Меня тошнит от твоих похождений.
Шарль рассмеялся:
- За два года я ни разу не променял твою постель ни на чью другую. Я любил тебя и не раз просил выйти за меня замуж.
- Ну так попроси еще раз.
Шарль замер, потом осторожно осведомился:
- А где Роланд?
- Спит рядом.
Шарль усмехнулся - с облегчением, этого она, к счастью, не могла заметить.
Поглощенная своими переживаниями, Пия продолжала:
- Если ты не откажешься от своих обязательств по отношению к ней сегодня же, между нами все кончено, Шарль, - раз и навсегда.
Он ответил на удивление спокойно и отчетливо:
- Хорошо, Пия. Значит, между нами все кончено - раз и навсегда.
Как это, оказывается, просто! Шарль повесил трубку. Он немного побарабанил пальцами по столу, ожидая, что вот-вот почувствует себя несчастным и заброшенным. Но что интересно, он сейчас ощущал себя гораздо свободнее и увереннее, чем все эти годы. У них с Пией все кончено. Раз и навсегда. Вопреки его опасениям их разрыв не придавил его и не сделал несчастным. Шарль выпрямился, потянулся и осмотрелся вокруг.
На столе лежала жемчужинка. Он небрежно покатал ее по обложкам книг, по листкам с записями и формулами, расписаниями встреч и знакомств. Затем, опустив бусинку в карман брюк, перебрал бумаги. Итак, стоя в полутемной прихожей, просматривая колонки цифр, приложения и сноски, Шарль вдруг отчетливо осознал, что, хотя женится на Луизе Вандермеер из деловых соображений, этот брак принесет ему массу удовольствий. Было приятно думать о том, что он станет ее мужем. Ему так захотелось поскорее прижать ее к своему сердцу, что он почувствовал возбуждение.
Шарль возжелал эту девушку так, что у него потемнело в глазах. Он представлял ее себе обнаженной, с гладкой, как поверхность жемчужины, кожей. Она полностью завладела его мыслями. Шарль готов был отдать все, лишь бы увидеть, как платье спускается с белоснежных плеч… вдоль изящных изгибов тела и ниспадает к ногам богини…
Боже правый, что с ним творится? Должно быть, он сейчас переживает самую настоящую юношескую похоть - хотя и несколько запоздалую. Подумав, Шарль вспомнил девушку, на которую все время глазел в юности. По сравнению с Луизой она была глупа как пробка, но тем не менее красива. Эта девица - ее, кажется, звали Джинетт - отказывалась сидеть с ним рядом в церкви. Он каждый раз задавал ей один и тот же вопрос: «Это место занято?» - а она, в свою очередь, удостаивала его глупейшим ответом: «Нет, то есть, да, оно занято… м-м-м… сейчас его займут, если кто-нибудь еще подойдет». После такого фиаско Шарль решил, что Джинетт слишком мала, совершенный ребенок, ему же нужна более взрослая подруга. Так и получилось. В то время, в восемнадцать лет, ему не хватило смелости ухаживать за самой хорошенькой девушкой в провинции.
Теперь представилась возможность взять реванш. Он расквитается за все свои прошлые неудачи. Он уверен: самой прелестной девушке на этом корабле он тоже нравится. И успех ему обеспечен. Даже если у него ничего не получится здесь, то есть шанс продолжить начатое во Франции, а там свадьба и брачная ночь. Аллилуйя!
А Пия? Шарль заглянул к себе в душу. Два года страданий, желаний и надежд. Была ли она взрослой? Вряд ли. Конечно, она земная женщина, опытная в любви. Однако, потеряв ее, почувствовал ли он себя несчастным?
Нет, он почувствовал… голод. Как там поживает его обед?
Шарль вернулся в столовую, где закончил трапезу, прерванную неприятным телефонным звонком. Артишок, гарнир из риса, фазан в сметанном соусе с зеленым перцем, салат, затем десерт из свежих груш, три различных сорта сыра и два бокала вина. Кушанья почти остыли, но вкус их был великолепен. Отобедав, Шарль заказал бутылку шампанского.
Настроение у него было праздничное.
Глава 10
…поэтому амбру можно добывать только в море.
Герман Мелвилл «Моби Дик»
Из шестисот пассажиров первого класса едва ли дюжина вышла к обеду. Даже Мэри осталась в своей каюте. Кроме своей престарелой тетушки, из сидящих за столом Луиза знала только Пию Монтебелло, которая явилась к концу обеда, когда подали сыр и фрукты. При взгляде на эту даму у Луизы появлялась мысль, что той тоже не следовало покидать постель. Лицо ее было мертвенно-бледным, глаза припухли и покраснели, что было заметно даже под толстым слоем грима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
После долгой паузы Пия тихо спросила:
- Ты истратил кучу денег на телеграммы и согласился на все условия, чтобы жениться на девчонке, которую никогда в глаза не видел?
Шарль помолчал.
- Это не совсем так, - признался он наконец. - Я видел ее портрет у них дома. - И добавил в свое оправдание: - Глупо, конечно. Я решил, что это один из тех портретов, которые богатые родители заказывают художникам, желая польстить своим чадам. Ну, ты знаешь, что я имею в виду: слащавое, приукрашенное изображение, не имеющее ничего общего с оригиналом. Мне и в голову не приходило, что она окажется куда красивее.
- Гораздо красивее? Да ведь она ребенок, Шарль.
Его пальцы снова нащупали черную жемчужинку на столе.
- Луиза Вандермеер будет красавицей и в восемнадцать, и в восемьдесят. Ее красота - дар Божий!
- Ты и правда находишь ее такой привлекательной?
- С эстетической точки зрения - да.
Пия раздраженно возразила:
- Шарль, ты ведь зрелый, опытный мужчина. Неужели тебя волнует восемнадцатилетняя кокетка?
Вероятно, ему следовало солгать. Он мог бы солгать, беседуя с Пией с глазу на глаз, видя ее лицо. Но, сидя в прихожей своей каюты и катая в пальцах черную жемчужинку, Шарль неожиданно решил сказать правду. Сам удивившись, он признался:
- Да, именно так.
Пия бросила трубку с таким грохотом, что Шарль вздрогнул.
Полчаса спустя раздался очередной звонок. Звонила, конечно же, Пия. Сквозь рыдания она пробормотала:
- Если ты сейчас же не расторгнешь помолвку, между нами все кончено.
- Не болтай чепухи, Пия. Когда мы приедем во Францию, ты об этом горько пожалеешь. Тебе сейчас просто нездоровится.
- Да. - Пия прерывисто всхлипывала. - Меня тошнит от твоих похождений.
Шарль рассмеялся:
- За два года я ни разу не променял твою постель ни на чью другую. Я любил тебя и не раз просил выйти за меня замуж.
- Ну так попроси еще раз.
Шарль замер, потом осторожно осведомился:
- А где Роланд?
- Спит рядом.
Шарль усмехнулся - с облегчением, этого она, к счастью, не могла заметить.
Поглощенная своими переживаниями, Пия продолжала:
- Если ты не откажешься от своих обязательств по отношению к ней сегодня же, между нами все кончено, Шарль, - раз и навсегда.
Он ответил на удивление спокойно и отчетливо:
- Хорошо, Пия. Значит, между нами все кончено - раз и навсегда.
Как это, оказывается, просто! Шарль повесил трубку. Он немного побарабанил пальцами по столу, ожидая, что вот-вот почувствует себя несчастным и заброшенным. Но что интересно, он сейчас ощущал себя гораздо свободнее и увереннее, чем все эти годы. У них с Пией все кончено. Раз и навсегда. Вопреки его опасениям их разрыв не придавил его и не сделал несчастным. Шарль выпрямился, потянулся и осмотрелся вокруг.
На столе лежала жемчужинка. Он небрежно покатал ее по обложкам книг, по листкам с записями и формулами, расписаниями встреч и знакомств. Затем, опустив бусинку в карман брюк, перебрал бумаги. Итак, стоя в полутемной прихожей, просматривая колонки цифр, приложения и сноски, Шарль вдруг отчетливо осознал, что, хотя женится на Луизе Вандермеер из деловых соображений, этот брак принесет ему массу удовольствий. Было приятно думать о том, что он станет ее мужем. Ему так захотелось поскорее прижать ее к своему сердцу, что он почувствовал возбуждение.
Шарль возжелал эту девушку так, что у него потемнело в глазах. Он представлял ее себе обнаженной, с гладкой, как поверхность жемчужины, кожей. Она полностью завладела его мыслями. Шарль готов был отдать все, лишь бы увидеть, как платье спускается с белоснежных плеч… вдоль изящных изгибов тела и ниспадает к ногам богини…
Боже правый, что с ним творится? Должно быть, он сейчас переживает самую настоящую юношескую похоть - хотя и несколько запоздалую. Подумав, Шарль вспомнил девушку, на которую все время глазел в юности. По сравнению с Луизой она была глупа как пробка, но тем не менее красива. Эта девица - ее, кажется, звали Джинетт - отказывалась сидеть с ним рядом в церкви. Он каждый раз задавал ей один и тот же вопрос: «Это место занято?» - а она, в свою очередь, удостаивала его глупейшим ответом: «Нет, то есть, да, оно занято… м-м-м… сейчас его займут, если кто-нибудь еще подойдет». После такого фиаско Шарль решил, что Джинетт слишком мала, совершенный ребенок, ему же нужна более взрослая подруга. Так и получилось. В то время, в восемнадцать лет, ему не хватило смелости ухаживать за самой хорошенькой девушкой в провинции.
Теперь представилась возможность взять реванш. Он расквитается за все свои прошлые неудачи. Он уверен: самой прелестной девушке на этом корабле он тоже нравится. И успех ему обеспечен. Даже если у него ничего не получится здесь, то есть шанс продолжить начатое во Франции, а там свадьба и брачная ночь. Аллилуйя!
А Пия? Шарль заглянул к себе в душу. Два года страданий, желаний и надежд. Была ли она взрослой? Вряд ли. Конечно, она земная женщина, опытная в любви. Однако, потеряв ее, почувствовал ли он себя несчастным?
Нет, он почувствовал… голод. Как там поживает его обед?
Шарль вернулся в столовую, где закончил трапезу, прерванную неприятным телефонным звонком. Артишок, гарнир из риса, фазан в сметанном соусе с зеленым перцем, салат, затем десерт из свежих груш, три различных сорта сыра и два бокала вина. Кушанья почти остыли, но вкус их был великолепен. Отобедав, Шарль заказал бутылку шампанского.
Настроение у него было праздничное.
Глава 10
…поэтому амбру можно добывать только в море.
Герман Мелвилл «Моби Дик»
Из шестисот пассажиров первого класса едва ли дюжина вышла к обеду. Даже Мэри осталась в своей каюте. Кроме своей престарелой тетушки, из сидящих за столом Луиза знала только Пию Монтебелло, которая явилась к концу обеда, когда подали сыр и фрукты. При взгляде на эту даму у Луизы появлялась мысль, что той тоже не следовало покидать постель. Лицо ее было мертвенно-бледным, глаза припухли и покраснели, что было заметно даже под толстым слоем грима.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83