Устроение здешней гавани и порта при совестливом к нему отношении не оставляет времени для других забот.
Юдоль житейская
Несмотря на обременительность по строительству порта и города, Осип Михайлович не оставлял и военные приготовления на случай русско-турецкой, войны. В 1795 году он дважды встречался с Суворовым, который был занят польскими делами. Задумали они с Александром Васильевичем полный разгром Турции и освобождение от османского ига народов Балкан. По смелости их разработка опередила события почти на сто лет. Замысел этот был передан государыне через генерал – фельдцехмейстера Платона Александровича Зубова. Предполагалось, что Суворов с сорокатысячной армией перейдет Дунай и стремительно двинется к Константинополю. При подходе суворовской армии к турецкой столице гребная флотилия де – Рибаса с десяти– пятнадцатитысячным десантом подойдет к Домюсдарэ у входа в Босфор и овладеет им. Одновременно на Анатолийском берегу высадятся и начнут движение к азиатской стороне Константинополя войска Валериана Зубова.
Замысел Суворова и де-Рибаса был смел и прост в расчете на захват турок врасплох. По стремительности развертывания он исключал возможность державам, не заинтересованным в усилении России, прийти на помощь Оттоманской империи. К плану был причастен и адмирал Мордвинов. Записку о развертывании наступательных действий армии и флота в направлении Константинополя он посылал Светлейшему еще в 1788 году.
Стратегический замысел полагалось завершить полным разгромом главных сил Турции и ее капитуляцией, отторжением от Порты пространств, населенных христианскими народами от Дарданелл до Адриатики, от Дуная до Архипелага и Средиземного моря.
Письма из Петербурга для Анастасии Ивановны всегда были в радость, хоть по состоянию Ивана Ивановича она вскрывала их не без тревоги. В этом письме папенька писал, что устроение прибежищ для оставленных родителями и найденных детей он почитал главной своей заслугой перед Господом и отечеством. Писал он и о том, что начало содержанию невинных младенцев было заложено его собственным капиталом в сто тысяч рублей, а нынче в ссудной и сохранной кассах только Петербургского воспитательного дома более двух миллионов в наличностях и вложенных в разные недвижимости и драгоценности. И тебе, милая, с супругом я отказал знатное состояние для безбедной жизни. Земной поклон Осипу Михайловичу. Уходя в мир вечный, льщу себя надеждой о его добром к тебе отношении.
Это было последнее письмо Ивана Ивановича. Сватовство и помолвка Кесоглу с Парашей были омрачены печальным известием о его кончине.
Столичная газета писала, что устроение домов для призрения безродных детей в России, равно как и способы воспитания и научения тех детей полезным ремеслам сделали имя Бецкого известным в образованных обществах всех стран.
Анастасия Ивановна была убита горем.
Свадьба Параши с Кесоглу состоялась после Спаса Летопровода. Пришел Спас – рукавицы про запас. Ночи стали заметно холодными, листья на деревьях тронула желтизна.
Это случилось еще до свадьбы Параши, но пересудов было много и после свадьбы. Перед Троицей христиане устилают землю в горницах васильками, мятой, ромашкой и чебрецом, а также и в других местах где только можно укрепляют пучки трав и цветов, отчего дом становится таким пахучим, что невозможно определить, с какой стороны стоит хлев и какую скотину там держат – коров или свиней.
Как известно, в большой светелке Березовых была поперечная жердь. На жерди, кроме праздничной одежды, висели драгунский карабин и палаш, поскольку унтер-офицер Березов не был в отставке, а лишь в бессрочном отпуске.
Если бы вы спросили, где в Южном форштадте живут Драгуны, то всяк, не исключая малого хлопчика, указал бы вам хату Березовых да еще предупредил, что у них злые собаки, поэтому прежде чем войти к ним во двор, надо крепко постучать в ворота и вызвать хозяина или хозяйку. Ведь было же, что драгунские собаки чуть не съели дьячка Хведира. Еще, хвала Богу, что дома был Степан. Даже когда дьячок – человек степенный и в суждениях справедливый вошел в хату, осенил себя крестным знамением и поклонился образам Матери Божьей и Николая Чудотворца, пожелал хозяевам жита, пшеницы и всякой пашницы, то и тут тявкала малая собака и норовила ухватить лицо духовного звания за ногу. Выгнать ее из горницы было невозможно, поскольку она забралась в такой угол, где Степан ее не мог достать. Через открытую дверь в другую светелку было видно, что там две люльки. Перед Пасхой Степанида родила двойню – сына и дочь. Между ними, на удивление людей, живших тогда в Одессе, вовсе не было наружной одинаковости, исключая карие, как у Степаниды глаза.
На грех перед Троицей одна зловредная баба, предположительно Оксана Чуприниха, шепнула Степаниде, мол, Степан, когда она была на сносях, тягался со шляхтянкой Ганной с дальних хуторов. Муж, мол, той Ганны, был в извозе, и вообще она гулящая, что все знают не только на хуторах. После такого разговора Степанида взяла карабин, подкараулила Ганну, когда та приехала на возе в город за надобностью, и так шарахнула, что из Ганны и дух бы вон, не укройся она за деревом.
После этого происшествия полицмейстер Кирьяков велел Березову немедля быть у него.
– На основании приказа градоправителя его превосходительства вице-адмирала и кавалера де-Рибаса делаемая жителями города пальба из ружей запрещена не только ночью, но и днем, ибо этим нарушаетца тишина и спокойствие. Что Степанида в церковь на заутреню, обедню и вечерню надевает Степановы егорьевские кресты, продолжил он, беды в том нет, пускай наденет и унтер-офицерский мундир, хоть он будет ей до пят, что она из карабина пуляет в женское сословие, которого и так здесь в недостатке, – это скверно. Недолго учинить и душегубство. Может, она еще начнет здешних дивчат и молодиц рубить драгунским палашом?
Поскольку Степан на этот вопрос с полной определенностью ответить не мог, то Кирьяков положил боезапас к карабину у него отобрать, карабин и палаш с большой светелки он велел перенести на чердак, а чердачную дверь крепко закрыть на замок, ключ на сохранение отдать ему – премьер-майору и владимирскому третьей степени кавалеру Кирьякову, градоначальнику по полицейской части, который должен быть озабочен благочинием в городе. Случится у Степана по службе надобность в карабине и палаше, то оные будут выданы ему Кирьяковым с тем, однако, чтобы не достались Степаниде.
На основании приказа градоправителя его превосходительства вице-адмирала и кавалера де-Рибаса унтер-офицеру Березову за выстрел, произведенный его женой Степанидой, уплатить двадцать пять рублей штрафу на содержание лекарей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Юдоль житейская
Несмотря на обременительность по строительству порта и города, Осип Михайлович не оставлял и военные приготовления на случай русско-турецкой, войны. В 1795 году он дважды встречался с Суворовым, который был занят польскими делами. Задумали они с Александром Васильевичем полный разгром Турции и освобождение от османского ига народов Балкан. По смелости их разработка опередила события почти на сто лет. Замысел этот был передан государыне через генерал – фельдцехмейстера Платона Александровича Зубова. Предполагалось, что Суворов с сорокатысячной армией перейдет Дунай и стремительно двинется к Константинополю. При подходе суворовской армии к турецкой столице гребная флотилия де – Рибаса с десяти– пятнадцатитысячным десантом подойдет к Домюсдарэ у входа в Босфор и овладеет им. Одновременно на Анатолийском берегу высадятся и начнут движение к азиатской стороне Константинополя войска Валериана Зубова.
Замысел Суворова и де-Рибаса был смел и прост в расчете на захват турок врасплох. По стремительности развертывания он исключал возможность державам, не заинтересованным в усилении России, прийти на помощь Оттоманской империи. К плану был причастен и адмирал Мордвинов. Записку о развертывании наступательных действий армии и флота в направлении Константинополя он посылал Светлейшему еще в 1788 году.
Стратегический замысел полагалось завершить полным разгромом главных сил Турции и ее капитуляцией, отторжением от Порты пространств, населенных христианскими народами от Дарданелл до Адриатики, от Дуная до Архипелага и Средиземного моря.
Письма из Петербурга для Анастасии Ивановны всегда были в радость, хоть по состоянию Ивана Ивановича она вскрывала их не без тревоги. В этом письме папенька писал, что устроение прибежищ для оставленных родителями и найденных детей он почитал главной своей заслугой перед Господом и отечеством. Писал он и о том, что начало содержанию невинных младенцев было заложено его собственным капиталом в сто тысяч рублей, а нынче в ссудной и сохранной кассах только Петербургского воспитательного дома более двух миллионов в наличностях и вложенных в разные недвижимости и драгоценности. И тебе, милая, с супругом я отказал знатное состояние для безбедной жизни. Земной поклон Осипу Михайловичу. Уходя в мир вечный, льщу себя надеждой о его добром к тебе отношении.
Это было последнее письмо Ивана Ивановича. Сватовство и помолвка Кесоглу с Парашей были омрачены печальным известием о его кончине.
Столичная газета писала, что устроение домов для призрения безродных детей в России, равно как и способы воспитания и научения тех детей полезным ремеслам сделали имя Бецкого известным в образованных обществах всех стран.
Анастасия Ивановна была убита горем.
Свадьба Параши с Кесоглу состоялась после Спаса Летопровода. Пришел Спас – рукавицы про запас. Ночи стали заметно холодными, листья на деревьях тронула желтизна.
Это случилось еще до свадьбы Параши, но пересудов было много и после свадьбы. Перед Троицей христиане устилают землю в горницах васильками, мятой, ромашкой и чебрецом, а также и в других местах где только можно укрепляют пучки трав и цветов, отчего дом становится таким пахучим, что невозможно определить, с какой стороны стоит хлев и какую скотину там держат – коров или свиней.
Как известно, в большой светелке Березовых была поперечная жердь. На жерди, кроме праздничной одежды, висели драгунский карабин и палаш, поскольку унтер-офицер Березов не был в отставке, а лишь в бессрочном отпуске.
Если бы вы спросили, где в Южном форштадте живут Драгуны, то всяк, не исключая малого хлопчика, указал бы вам хату Березовых да еще предупредил, что у них злые собаки, поэтому прежде чем войти к ним во двор, надо крепко постучать в ворота и вызвать хозяина или хозяйку. Ведь было же, что драгунские собаки чуть не съели дьячка Хведира. Еще, хвала Богу, что дома был Степан. Даже когда дьячок – человек степенный и в суждениях справедливый вошел в хату, осенил себя крестным знамением и поклонился образам Матери Божьей и Николая Чудотворца, пожелал хозяевам жита, пшеницы и всякой пашницы, то и тут тявкала малая собака и норовила ухватить лицо духовного звания за ногу. Выгнать ее из горницы было невозможно, поскольку она забралась в такой угол, где Степан ее не мог достать. Через открытую дверь в другую светелку было видно, что там две люльки. Перед Пасхой Степанида родила двойню – сына и дочь. Между ними, на удивление людей, живших тогда в Одессе, вовсе не было наружной одинаковости, исключая карие, как у Степаниды глаза.
На грех перед Троицей одна зловредная баба, предположительно Оксана Чуприниха, шепнула Степаниде, мол, Степан, когда она была на сносях, тягался со шляхтянкой Ганной с дальних хуторов. Муж, мол, той Ганны, был в извозе, и вообще она гулящая, что все знают не только на хуторах. После такого разговора Степанида взяла карабин, подкараулила Ганну, когда та приехала на возе в город за надобностью, и так шарахнула, что из Ганны и дух бы вон, не укройся она за деревом.
После этого происшествия полицмейстер Кирьяков велел Березову немедля быть у него.
– На основании приказа градоправителя его превосходительства вице-адмирала и кавалера де-Рибаса делаемая жителями города пальба из ружей запрещена не только ночью, но и днем, ибо этим нарушаетца тишина и спокойствие. Что Степанида в церковь на заутреню, обедню и вечерню надевает Степановы егорьевские кресты, продолжил он, беды в том нет, пускай наденет и унтер-офицерский мундир, хоть он будет ей до пят, что она из карабина пуляет в женское сословие, которого и так здесь в недостатке, – это скверно. Недолго учинить и душегубство. Может, она еще начнет здешних дивчат и молодиц рубить драгунским палашом?
Поскольку Степан на этот вопрос с полной определенностью ответить не мог, то Кирьяков положил боезапас к карабину у него отобрать, карабин и палаш с большой светелки он велел перенести на чердак, а чердачную дверь крепко закрыть на замок, ключ на сохранение отдать ему – премьер-майору и владимирскому третьей степени кавалеру Кирьякову, градоначальнику по полицейской части, который должен быть озабочен благочинием в городе. Случится у Степана по службе надобность в карабине и палаше, то оные будут выданы ему Кирьяковым с тем, однако, чтобы не достались Степаниде.
На основании приказа градоправителя его превосходительства вице-адмирала и кавалера де-Рибаса унтер-офицеру Березову за выстрел, произведенный его женой Степанидой, уплатить двадцать пять рублей штрафу на содержание лекарей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102