— Да не бери ты в голову! Врет она все, — сказал Могок. — Если бы я был на ее месте, я бы тоже не признался, что работаю на Генерала Киу.
— Я в глаза не видела вашего Генерала Киу, — огрызнулась Ма Варада. Лицо у нее даже перекосило от злости.
Он потянул ее за волосы.
— Опиши человека, с кем поддерживаешь связь. Ма Варада выполнила требование. Конечно, врачи могут изменить внешность человека, но не его физический тип, подумал Мун.
— Я ей верю, — сказал он, наблюдая за выражением ее глаз. Даже если она и прекрасная артистка, это не отменяет факта, что Волшебник описан ей правильно.
— Я говорю правду, — сказала Ма Варада.
— Боюсь, что это так.
Мун поднял глаза. Могок стоял, направив на него дуло своей пушки.
— Потому что шпион Генерала Киу — я.
— Ты? — задохнулся от удивления Мун. — Но вы с Терри...
— Это было давно и, кроме того, Терри уже нет. — Он пожал плечами, как бы извиняясь. — Я рассудил так: Генерал Киу слишком могущественен, чтобы с ним бороться. Он расшибет Адмирала Джумбо в пух и прах. Я чувствовал, что к этому дело клонится. Так что мое предательство сводится к самосохранению.
Он махнул стволом ружья.
— А теперь поднимайся, вместе с девицей. Нам предстоит ночная прогулка. — Он вывел их из хижины, туда, где было светлее и теплее от костра. — Я знал, что отсюда, из лагеря, постоянно происходит утечка информации, но не мог докопаться, кто этим занимается. Ты, желая сделать Адмирала Джумбо своим должником, сослужил мне неплохую службу. Я просто позволил тебе сделать мою работу.
Он опять взмахнул ружьем.
— Пошли. Вон туда, во тьму. Я, честно говоря, хотел прикончить ее, чтобы скрыть мою тайну, но ты не дал. Так что сам виноват. Но, может, все это и к лучшему. Разумеется, не для тебя.
Джунгли поглотили их.
— Мои люди отведут тебя к Генералу Киу. Он задаст парочку вопросов и тебе, и ей. Он всегда расспрашивает с пристрастием, это я могу гарантировать. У меня есть серьезные опасения, выживете ли вы после его расспросов. Но это уже не моя забота.
* * *
Крис увидал Сутан, мчащуюся вниз по центральному проходу церкви Богоматери из Бенва, и побежал следом. Он пришел сюда потому, что они договорились встретиться здесь, прямо из дома М. Аспрей. В руках у него был арлекин, упакованный в прозрачную акриловую пленку.
Он увидел, что Сутан круто сменила направление и свернула влево от главного алтаря. На кафедре сверкала серебром чаша, в которой вино и облатка превращались в кровь и тело Спасителя. Над ней и над рядами боковых скамей для прихожан нависали пустые хоры. Ее лицо было искажено страхом. Какого дьявола она повстречала в божьем храме?
Сутан исчезла за дубовой полированной дверью. Когда Крис вошел следом, он увидел, что попал к алтарю, сделанному из серого камня. Налево была ризница, тяжелые портьеры из красного бархата свисали со стен. Старинный крест из обработанной бронзы доминировал на одной из стен, свободной от всяких других украшений. Тут же было скульптурное изображение Святой Троицы и, в небольшой каменной нише, — маленькая деревянная икона Богоматери из Бенва.
Далее его взгляд задержался на гобелене, изображающем хождение Иисуса по мукам: его сошествие в ад, чтобы спасти патриарха и пророков от вечного проклятия. Под ним стояла простая каменная скамья, буквально истертая задами священнослужителей.
Уткнувшись в тупик, Крис вернулся в узкий вестибюль, отделяющий ризницу от самой церкви. Он протиснулся мимо дубовых комодов, стоящих по обе стороны. Здесь было довольно темно, и поэтому в подсвечниках из кованого железа горели свечи.
Прошмыгнув мимо двух священников в накрахмаленных белых стихарях, он услыхал позади себя какой-то звук и, оглянувшись, увидал М. Мабюса, появляющегося из двери, ведущей из самой церкви. Лицо вьетнамца потемнело, будто налившееся кровью.
— Проваливайте отсюда! — заорал он на священников.
Крис схватил деревянную икону, швырнул ее в голову Мабюса.
Священники затрепыхались, как перепуганные птицы, попытались задержать М. Мабюса. Тот отмахнулся от их неуклюжих попыток и помчался вниз по коридору.
Крис побежал назад в ризницу, но М. Мабюс догнал его и пихнул так, что он ударился спиной о каменную стену. Голова стукнулась об один из железных подсвечников, из шеи сразу же начала сочиться кровь.
Он попытался пустить в ход локоть, но М. Мабюс поймал его на полпути. Крис повернулся и, вспомнив советы Сутан, ударил противника кулаком в подмышку. Это помогло ему освободить локоть, но М. Мабюс прижал его спиной к железному основанию подсвечников и не выпускал.
Он потянулся рукой назад, схватил один из подсвечников и ударил им в грудь М. Мабюса, вырвался, чувствуя жар и запах паленого. М. Мабюс отскочил назад, сбивая огонь с одежды.
Крис помчался в ризницу, захлопнул за собой дубовую дверь. Замка на двери не было, лишь железный засов. Крис задвинул его, затем подтащил к двери кресло с толстыми ножками, продел одну из ножек в массивную железную ручку, накрепко заклинив дверь.
Обежал взглядом комнату. Освинцованные стекла окон, ровные, как послушные монахини на молитве, пропускали с улицы тени ночи. Зажженные тонкие свечи в серебряном подсвечнике как бы расширяли замкнутое пространство комнаты.
Тут тоже стояло несколько комодов, трапезный стол, дюжина удобных на вид стульев с высокими прямыми спинками, под одним из окон — сундук, обитый тисненой кожей. На толстых деревянных штырях висело священническое облачение, надевавшееся, вероятно, на вечерню, вместе с несколькими черными сутанами и помятым белым стихарем. Висящие одежды всегда напоминали Крису лес, лишенный жизни.
Рядом с одним из комодов была низенькая скамеечка, обитая бархатом, на которой стоял коленопреклоненный полный священник. Наверно, молится, подумал Крис. Потом, проследив по направлению его взгляда, он увидал Сутан. Она стояла, прижавшись к стене, ее грудь вздымалась в большей степени от испуга, чем от изнеможения. Она издавала тихие стоны. Голова священника повернулась: он заслышал шаги Криса. Наконец, Сутан узнала его.
— Крис!
М. Мабюс начал ломиться в дверь. От его ударов она дрожала на своих петлях.
— Бежим! — Он схватил Сутан за руку и потащил ее сквозь лабиринт висящих священнических облачений на обитый кожей сундук, а с него, через окно, — в сгущающиеся сумерки.
Уличные фонари уже были зажжены, даже в углублениях каменных стен мерцали огоньки. Он мог себе представить, какой несокрушимой твердыней, должно быть, Турет казался тем, кто в далеком прошлом намеревался взять его приступом.
Возведенные на гранитном уступе Альпийского хребта каменные стены вздымались ввысь на отвесных скалах. Они с Сутан как бы висели в пространстве, стоя на деревянной планке, уходящей в сумеречную даль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176