Добравшись до отдушины в фундаменте здания, она не спеша нырнула в темноту подвала и скрылась.
Заинтересованный Бондарев приостановился - давно такого не приходилось видеть в самом центре города, да еще на больничной территории. Хотя живут же крысы на всех московских овощехранилищах - и ничего, не помирают от нитратов. Отчего бы не жить крысам и здесь, на зеленом пятачке, зажатом с одной стороны шумным проспектом, а с другой - старым, заросшим парком. Вздохнув, Бондарев направился к желтоватым больничным корпусам.
Отыскав отделение хирургии, он получил короткий, не по росту халатик и поднялся в ординаторскую. Врач, заранее предупрежденный по телефону, встретил его приветливо.
- Долго, пожалуйста, не говорите, - украдкой подтянув зеленые хирургические штаны, попросил он Бондарева. - Она слабая еще. Боюсь ухудшения. Ну, пошли?
«Совсем мальчишка, - выходя следом за ним в коридор, подумал Саша, - даже штаны по-мальчишески подтягивает, а поди же ты, вытащил Лушину с того света».
- Вы, пожалуйста, не говорите ей о племяннике, - приостановившись перед дверью палаты, напомнил Бондареву врач.
- Минут десять мне дадите?
- Постарайтесь все же покороче.
Заверив, что он не собирается утомлять больную, Бондарев вошел следом за хирургом в палату, сразу словно окунувшись в полумрак и запах лекарств. На высокой кровати, опутанная проводами датчиков и трубочками капельниц, лежала Лушина.
- Вот, гости к вам, - привычно взяв ее запястье проверяя пульс, улыбнулся врач. - Как у нас сегодня?
Маша слабо улыбнулась в ответ, и Бондарев поспешил представиться:
- Я из милиции. Александр Алексеевич…
- Присаживайтесь, - подал ему белую больничную табуретку хирург. - Загляните потом ко мне?
- Обязательно, - благодарно кивнул Саша и повернулся к больной. - Нам надо восстановить картину произошедшего в вашей квартире. Сколько их было?
- Четверо, - слабо шевельнулись губы Маши.
- Молодые, старые? Какого возраста?
- Трое молодые… Один не очень…
- Кто стрелял?
- Молодой… И постарше, лысый.
«Лысый - это уже кое-что, - немного оживился Саша, - примета, которую просто так не спрячешь».
- Кто-нибудь из них был одет в форму милиции?
- Нет… - Она прикрыла глаза, и Бондарев понял, что ей очень тяжело вспоминать то утро, когда раздался роковой звонок в дверь квартиры. - Сеня как? - Маша открыла глаза.
- В реанимации. - Бондареву стоило труда солгать и он поспешил перевести разговор на другую тему. - Почему они пришли к вам?
- Не знаю… Вроде мы как все. Сеня говорил, у Котеневых тоже были.
- Откуда он узнал? - заерзал на табурете Саша. - И кто эти Котеневы?
- Он работал с мужем… Давно. А Сене вроде муж сказал.
В приоткрытую дверь палаты заглянул врач и сделал Бондареву знак, что пора заканчивать разговор.
- Выздоравливайте, - Саша встал, и тут же в палату вошел хирург. - До свидания… Кстати, где живут Котеневы?
- Недалеко от нас, - едва прошептала Маша, а хирург потянул Бондарева за полу халата к выходу.
- Вы и так говорили с ней двадцать минут, - недовольно буркнул он, прикрывая дверь реанимационной палаты.
- Простите. Когда еще разрешите прийти?
- Не знаю. Муж хочет перевести ее в другую клинику, как только можно будет транспортировать.
- Чем же плоха больница? - усмехнулся Саша. - Впрочем, любая больница…
- Да, у нас еще не самая плохая. Кормят, правда, скудно - вздохнул хирург, - лекарств многих нет. А больному надо хорошо питаться. Хорошо, если такие, как Машин муж, икру таскают сумками…
- Икру, говорите, таскает сумками? - покачал голо вой Бондарев. - Заботливый… И в другую клинику неплохо, конечно. Крысу я у вас во дворе видел, у помойки. Много их тут?
- Травим, - устало откликнулся хирург. - Общепит в парке, у нас пищеблок, город грязный, в каждом доме тараканы, в подвалах комары плодятся, санитарная служба слабая. В общем, проблем масса, и, когда они будут разрешены, я, например, не знаю.
- Я тоже, - вынужден был признаться Саша. - У нас их не меньше…
Прикурив, он побрел к выходу из больничного садика, размышляя о не слишком веселой жизни обыкновенного сыщика. Следователь, сыщик, адвокат - герои многих детективных фильмов и … Порой они «расследуют» преступления, не выходя из кабинета. В жизни далеко не так. В условиях всесильного «телефонного права», несовершенства законодательства, дефицита, аппаратных методов руководства, у них почти круглосуточная работа, зачастую с риском для жизни, и зарплата нищенская.
Разве только милиция в бедственном положении? Так же обстоят дела и в прокуратуре, и суде. Убогие здания, плохо подготовленные кадры, процветающий протекционизм. И все это, как ни странно, устраивало верхний эшелон. Во времена застоя эти деятели прекрасно понимали - стоит только укрепиться профессионалам, как немедленно начнется переоценка ценностей. Профессионализм в милиции - главное качество. Однако должным образом он не ценится. Разве, что коллегами…
Да, чего только не вытворяли раньше с милицией. Однажды, еще в середине пятидесятых годов, загнали курсантов средней школы милиции на трибуны недавно построенного стадиона в Лужниках и приказали топать сапогами что есть мочи, желая проверить: не обрушатся ли перекрытия? При этом те, кто отдал приказ, предусмотрительно стояли на середине футбольного поля. Курсанты топать ногами отказались - разве для этого они надели милицейскую форму? Многое и сейчас напоминает этот кошмарный, в своем идиотизме, случай…
Проснулся Зуев ближе к обеду. Поглядев на часы, вскочил и заметался по комнате - единственной в квартире. Ему же сегодня во вторую смену! Наскоро выпив чаю на кухне и не ощутив вкуса бутербродов, вылетел на улицу.
Родной таксопарк стоял там, где ему и положено. Кивнув «вратарю» - так водители именовали вахтера, - Зуев прошел на территорию и, получив необходимые для выезда на линию бумаги, уселся в машину. «Волга» была старая, погода сегодня дрянь. Заберешься с каким-нибудь клиентом в пригород, и не выползешь. В общем, работать не хотелось…
Наконец, он решился. Включил зажигание и медленно тронул с места. И тут же, словно подкараулив, начал сеять мелкий дождичек, черня асфальт двора и сделав рябым лобовое стекло. Аккуратно вырулив между машин, ожидавших своей очереди на мойку, Зуев чуть увеличил скорость и подкатил к воротам. Он хотел лихо проскочить на скорости мимо «вратаря», как вдруг заметил до жути знакомую фигуру, мокнущую под дождем посреди дороги. Человек в плаще с поднятым воротником стоял, широко расставив ноги, словно врос в асфальт. Таксист рванул ворот рубахи и в каком-то шальном, помутившем разум отчаянии надавил на педаль акселератора. Машина прыгнула вперед - раздавить, смять этого человека! Казалось, он не сможет спать, есть, жить и дышать спокойно, пока жив тот, кто встал на его пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Заинтересованный Бондарев приостановился - давно такого не приходилось видеть в самом центре города, да еще на больничной территории. Хотя живут же крысы на всех московских овощехранилищах - и ничего, не помирают от нитратов. Отчего бы не жить крысам и здесь, на зеленом пятачке, зажатом с одной стороны шумным проспектом, а с другой - старым, заросшим парком. Вздохнув, Бондарев направился к желтоватым больничным корпусам.
Отыскав отделение хирургии, он получил короткий, не по росту халатик и поднялся в ординаторскую. Врач, заранее предупрежденный по телефону, встретил его приветливо.
- Долго, пожалуйста, не говорите, - украдкой подтянув зеленые хирургические штаны, попросил он Бондарева. - Она слабая еще. Боюсь ухудшения. Ну, пошли?
«Совсем мальчишка, - выходя следом за ним в коридор, подумал Саша, - даже штаны по-мальчишески подтягивает, а поди же ты, вытащил Лушину с того света».
- Вы, пожалуйста, не говорите ей о племяннике, - приостановившись перед дверью палаты, напомнил Бондареву врач.
- Минут десять мне дадите?
- Постарайтесь все же покороче.
Заверив, что он не собирается утомлять больную, Бондарев вошел следом за хирургом в палату, сразу словно окунувшись в полумрак и запах лекарств. На высокой кровати, опутанная проводами датчиков и трубочками капельниц, лежала Лушина.
- Вот, гости к вам, - привычно взяв ее запястье проверяя пульс, улыбнулся врач. - Как у нас сегодня?
Маша слабо улыбнулась в ответ, и Бондарев поспешил представиться:
- Я из милиции. Александр Алексеевич…
- Присаживайтесь, - подал ему белую больничную табуретку хирург. - Загляните потом ко мне?
- Обязательно, - благодарно кивнул Саша и повернулся к больной. - Нам надо восстановить картину произошедшего в вашей квартире. Сколько их было?
- Четверо, - слабо шевельнулись губы Маши.
- Молодые, старые? Какого возраста?
- Трое молодые… Один не очень…
- Кто стрелял?
- Молодой… И постарше, лысый.
«Лысый - это уже кое-что, - немного оживился Саша, - примета, которую просто так не спрячешь».
- Кто-нибудь из них был одет в форму милиции?
- Нет… - Она прикрыла глаза, и Бондарев понял, что ей очень тяжело вспоминать то утро, когда раздался роковой звонок в дверь квартиры. - Сеня как? - Маша открыла глаза.
- В реанимации. - Бондареву стоило труда солгать и он поспешил перевести разговор на другую тему. - Почему они пришли к вам?
- Не знаю… Вроде мы как все. Сеня говорил, у Котеневых тоже были.
- Откуда он узнал? - заерзал на табурете Саша. - И кто эти Котеневы?
- Он работал с мужем… Давно. А Сене вроде муж сказал.
В приоткрытую дверь палаты заглянул врач и сделал Бондареву знак, что пора заканчивать разговор.
- Выздоравливайте, - Саша встал, и тут же в палату вошел хирург. - До свидания… Кстати, где живут Котеневы?
- Недалеко от нас, - едва прошептала Маша, а хирург потянул Бондарева за полу халата к выходу.
- Вы и так говорили с ней двадцать минут, - недовольно буркнул он, прикрывая дверь реанимационной палаты.
- Простите. Когда еще разрешите прийти?
- Не знаю. Муж хочет перевести ее в другую клинику, как только можно будет транспортировать.
- Чем же плоха больница? - усмехнулся Саша. - Впрочем, любая больница…
- Да, у нас еще не самая плохая. Кормят, правда, скудно - вздохнул хирург, - лекарств многих нет. А больному надо хорошо питаться. Хорошо, если такие, как Машин муж, икру таскают сумками…
- Икру, говорите, таскает сумками? - покачал голо вой Бондарев. - Заботливый… И в другую клинику неплохо, конечно. Крысу я у вас во дворе видел, у помойки. Много их тут?
- Травим, - устало откликнулся хирург. - Общепит в парке, у нас пищеблок, город грязный, в каждом доме тараканы, в подвалах комары плодятся, санитарная служба слабая. В общем, проблем масса, и, когда они будут разрешены, я, например, не знаю.
- Я тоже, - вынужден был признаться Саша. - У нас их не меньше…
Прикурив, он побрел к выходу из больничного садика, размышляя о не слишком веселой жизни обыкновенного сыщика. Следователь, сыщик, адвокат - герои многих детективных фильмов и … Порой они «расследуют» преступления, не выходя из кабинета. В жизни далеко не так. В условиях всесильного «телефонного права», несовершенства законодательства, дефицита, аппаратных методов руководства, у них почти круглосуточная работа, зачастую с риском для жизни, и зарплата нищенская.
Разве только милиция в бедственном положении? Так же обстоят дела и в прокуратуре, и суде. Убогие здания, плохо подготовленные кадры, процветающий протекционизм. И все это, как ни странно, устраивало верхний эшелон. Во времена застоя эти деятели прекрасно понимали - стоит только укрепиться профессионалам, как немедленно начнется переоценка ценностей. Профессионализм в милиции - главное качество. Однако должным образом он не ценится. Разве, что коллегами…
Да, чего только не вытворяли раньше с милицией. Однажды, еще в середине пятидесятых годов, загнали курсантов средней школы милиции на трибуны недавно построенного стадиона в Лужниках и приказали топать сапогами что есть мочи, желая проверить: не обрушатся ли перекрытия? При этом те, кто отдал приказ, предусмотрительно стояли на середине футбольного поля. Курсанты топать ногами отказались - разве для этого они надели милицейскую форму? Многое и сейчас напоминает этот кошмарный, в своем идиотизме, случай…
Проснулся Зуев ближе к обеду. Поглядев на часы, вскочил и заметался по комнате - единственной в квартире. Ему же сегодня во вторую смену! Наскоро выпив чаю на кухне и не ощутив вкуса бутербродов, вылетел на улицу.
Родной таксопарк стоял там, где ему и положено. Кивнув «вратарю» - так водители именовали вахтера, - Зуев прошел на территорию и, получив необходимые для выезда на линию бумаги, уселся в машину. «Волга» была старая, погода сегодня дрянь. Заберешься с каким-нибудь клиентом в пригород, и не выползешь. В общем, работать не хотелось…
Наконец, он решился. Включил зажигание и медленно тронул с места. И тут же, словно подкараулив, начал сеять мелкий дождичек, черня асфальт двора и сделав рябым лобовое стекло. Аккуратно вырулив между машин, ожидавших своей очереди на мойку, Зуев чуть увеличил скорость и подкатил к воротам. Он хотел лихо проскочить на скорости мимо «вратаря», как вдруг заметил до жути знакомую фигуру, мокнущую под дождем посреди дороги. Человек в плаще с поднятым воротником стоял, широко расставив ноги, словно врос в асфальт. Таксист рванул ворот рубахи и в каком-то шальном, помутившем разум отчаянии надавил на педаль акселератора. Машина прыгнула вперед - раздавить, смять этого человека! Казалось, он не сможет спать, есть, жить и дышать спокойно, пока жив тот, кто встал на его пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83