OCR Angelbooks
Аннотация
После окончания школы девятнадцатилетняя Кэтрин Кордер возвращается домой. Она никак не может привыкнуть к унынию, царящему в доме отца и, спасаясь от одиночества, очень скоро выходит замуж. Брак длится недолго, и молодая вдова, пытаясь выяснить причину смерти супруга, начинает понимать, что ей и будущему наследнику родового поместья угрожает опасность…
Виктория Холт
Кирклендские услады
Глава 1

С Габриэлем и Пятницей я встретилась в один день и, как ни странно, в один день лишилась обоих. Поэтому в моих мыслях они теперь неотделимы друг от друга. А в том, что наши жизни переплелись, повинны некоторые свойства моего характера — с первого взгляда на новых знакомцев я почувствовала, что они нуждаются в заботе, а поскольку до сих пор я заботилась только о себе, меня прельстила возможность позаботиться о ком-то другом. За мной тогда еще никто не ухаживал, и собаки у меня никогда не было, так что эти двое, естественно, сразу привлекли мое внимание.
Тот день я помню до мельчайших подробностей. Стояла весна, с вересковой пустоши веял свежий ветер. После завтрака я отправилась на прогулку верхом. Тогда, стоило мне отлучиться из дому, сразу появлялось ощущение, будто я вырвалась на свободу. С тех пор, как я вернулась в Глен-Хаус из Дижона, где училась в школе, это ощущение возникало всякий раз, когда я покидала дом. Наверное, оно жило во мне и прежде, просто молодой девушке легче разобраться в своих чувствах, чем ребенку.
Наш Глен-Хаус был унылым домом. Да и как могло быть иначе, если все в нем подчинено памяти той, кого давно не стало. Я же, вернувшись из Дижона, дала зарок не жить прошлым. Пусть что угодно со мной произойдет, не стану оглядываться назад и вспоминать случившееся. Мне было девятнадцать, и жизнь успела преподать мне суровый урок. Я твердо решила жить только настоящим, не думать о прошлом и предоставить будущему складываться как получится.
Теперь, вспоминая эти рассуждения, я вижу, что являла собой готовую жертву для подстерегавшей меня судьбы.
За шесть недель до встречи с Габриэлем и Пятницей я вернулась в родные места из школы, где провела четыре года, ни разу не приезжая на каникулы, так как путешествие до Йоркшира — дело долгое и дорогое. Нужно проехать пол-Франции и почти пол-Англии, а мое образование и так стоило недешево. Живя в школе и думая о доме, я невольно приукрашивала его, и воображаемая картина очень мало напоминала то, что имелось на самом деле. Поэтому, вернувшись, я испытала большое разочарование.
Дижон я покинула в сопровождении своей подруги Дилис Хестон-Браун и ее матери — так распорядился мой отец. Он не мог даже мысли допустить, что юная леди пустится в путешествие без компаньонки. Миссис Хестон-Браун благополучно доставила меня на вокзал Сент-Пэнкрас, посадила в вагон первого класса, и от Лондона до Хэрроугейта, где меня должны были встретить, я ехала одна.
Я предполагала, что встречать меня будет отец. И надеялась — с дядей Диком. Хотя надеяться на это было довольно глупо, так как, будь дядя Дик в Англии, он непременно приехал бы за мной в Дижон.
Но на станции меня поджидал только отцовский конюх Джемми Белл с двуколкой. Он совсем не походил на того Джемми, которого я знала четыре года назад, — похудел и выглядел моложе. Это было первое потрясение: я обнаружила, что человек, которого, как мне казалось, я отлично знаю, не совсем такой, каким я его себе представляла.
Узрев размеры моего сундука, Джемми присвистнул:
— Спаси господь, мисс Кэтти! Сдается, вы стали настоящей знатной леди!
Тут я опять вернулась в прошлое. В Дижоне меня называли Катрин или мадемуазель Кордер. Обращение «мисс Кэтти», казалось, относилось не ко мне, а к кому-то другому.
Джемми изумленно рассматривал мой бутылочно-зеленый вельветовый дорожный костюм с рукавами, сужающимися внизу, и затенявшую глаза соломенную шляпу, украшенную гирляндой маргариток. Мой вид поразил его. В нашей округе нечасто увидишь новомодные наряды.
— Как отец? — спросила я. — Я думала, он приедет меня встречать.
Джемми оттопырил нижнюю губу и покачал головой.
— Подагра его замучила, — объяснил он. — Совсем не выносит тряски. И потом…
— Что «потом»? — резко переспросила я.
— Ну… — Джемми помедлил. — Он только что поправился, ему опять было плохо…
Сердце у меня екнуло. Я вспомнила, какой тяжелый отпечаток накладывали на мою прежнюю жизнь дни, когда отцу бывало «плохо».
— Тише, тише, мисс Кэтти, вашему отцу снова плохо…
Эти дни с известной регулярностью омрачали жизнь в доме, и мы ходили на цыпочках и разговаривали шепотом. Отец же уединялся у себя, а когда вновь появлялся, был бледнее обычного, под глазами черные круги. Казалось, он не слышит, если к нему обращаются, и я боялась его. А уехав из дома, позволила себе забыть об этих тяжелых днях.
— А дяди дома нет? — быстро спросила я.
Джемми покачал головой:
— Мы не видели его уже больше чем полгода. И наверное, не увидим еще года полтора.
Я кивнула. Дядя Дик был капитаном дальнего плавания и писал мне, что собирается отплыть в другое полушарие и пробудет там много месяцев. Я расстроилась. Куда приятней было бы возвращаться, если бы дома меня ждал дядя!
Лошадь трусила мимо мест, пробуждавших воспоминания о Глен-Хаус, где я жила, пока дядя Дик не решил, что пришло время отправить меня в школу. В Дижоне я мысленно наделяла отца чертами дяди Дика. Вспоминая дом, я отметала старую паутину и впускала в окна яркий солнечный свет. Дом, о котором я рассказывала подругам, был таким, каким я хотела его видеть, а не тем, чем он был на самом деле.
Но время мечтаний миновало. Мне предстояло встретиться с реальностью.
— Что-то вы примолкли, мисс Кэтти, — заметил Джемми.
Он был прав. Мне не хотелось разговаривать. Вопросы так и рвались из моих уст, но я ни о чем не спрашивала, я знала: Джемми ответит совсем не то, что я надеялась услышать. Нужно во всем разобраться самой.
Мы продолжали свой путь вдоль лугов. Иногда дорога становилась такой узкой, что ветки деревьев грозили сорвать с меня шляпу. Скоро, однако, пейзаж должен был перемениться; на смену ухоженным полям и узким дорогам придут места более дикие, лошадь начнет подниматься в гору, и до меня донесется запах вересковых пустошей.
Сейчас я неожиданно подумала о них с удовольствием и вдруг поняла, что тосковала по заросшим вереском склонам с тех пор, как уехала из дому.
— Теперь уже недолго, мисс Кэтти.
Вот наконец и наша деревня, иначе ее не назовешь. Гленгрин — это несколько домиков, теснящихся вокруг церкви, гостиница, зеленые лужайки и коттеджи.
Мы миновали церковь, приблизились к большим белым воротам, проехали по аллее, и вот уже перед нами открылся сам дом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81