Вы мне поможете? Пожалуйста!
– Да, мисс, конечно, помогу! – сказала Рейчел, и ее госпожа спорхнула с кресла.
– Восхитительная женщина! Рейчел, подбери белье! Леони, умоляю, сними эти панталоны.
– Они вам не нравятся?
– Не нравятся! – Фанни всплеснула руками. – Они ужасно неприличны. Сними их!
– Но они самого элегантного покроя, мадам! – Леони начала снимать куртку.
– Ты не должна… ты ни в коем случае не должна говорить о подобных вещах. Это неприлично !
– Но, мадам, мы же их видим! Если бы мужчины их не носили…
– О-о! – Фанни шокированно рассмеялась. – Ни слова больше!
В течение следующего часа на Леони надевали и с нее снимали платье за платьем, Фанни и Рейчел поворачивали ее, заставляли вертеться, зашнуровывали ее и расшнуровывали. Она терпеливо им подчинялась, но без всякого интереса.
– Рейчел, зеленое шелковое! – скомандовала миледи и протянула Леони нижнюю юбку в цветочек.
– Зеленое, миледи?
– Зеленое шелковое, которое мне так не к лицу, дурочка! Поторопись. Оно будет обворожительно с твоими рыжими волосами, моя прелесть! – Она схватила щетку и принялась причесывать непослушные кудри. – Как ты могла их остричь? Сделать тебе прическу пока невозможно. Но ничего, вплетешь в них зеленую ленту и… Рейчел, поторопись!
Леони облачили в зеленый шелк. К ее видимому смущению, вырез оказался очень низким, а ниже талии юбка была распялена на широком обруче.
– Я ведь говорила, что ты в нем будешь обворожительна! – вскричала Фанни, отступая на шаг, чтобы полюбоваться плодом своих хлопот. – Нет, я не стерплю! Благодарение небу, Джастин увезет тебя в деревню! Ты слишком, слишком прелестна! Да поглядись же в зеркало, смешная девочка!
Леони обернулась и увидела свое отражение в высоком трюмо. Она сразу словно выросла и стала несравненно более красивой теперь, когда кудри окружали ее овальное личико, а большие глаза смотрели серьезно и чуть испуганно. По контрасту с нежно-зеленым шелком ее кожа выглядела очень белой. Она смотрела на себя с удивлением, тревожно наморщив лоб. Фанни заметила складочку между бровями.
– Как! Ты недовольна?
– Оно великолепно, мадам, и… и мне кажется, я выгляжу в нем хорошенькой, но… – Она бросила жаждущий взгляд на снятый костюм пажа. – Я бы лучше надела панталоны.
Фанни воздела руки.
– Еще словечко об этих панталонах, и я их сожгу! Ты ввергаешь меня в дрожь, деточка. Леони посмотрела на нее вопросительно.
– Я не понимаю, почему они вам так не нравятся!..
– Гадкая девчонка! Я требую, чтобы ты умолкла! Рейчел, немедленно унеси эти… эти одежды! Я не потерплю их у себя в комнате.
– Но их не сожгут! – вызывающе заявила Леони.
Фанни встретила ее яростный взгляд и позволила себе хихикнуть.
– Как хочешь, прелесть моя! Положи их в картонку, Рейчел, и отнеси в комнату мисс Леони. Да погляди же на себя, Леони! И ответь, разве это не самый модный туалет? – Она подошла к девушке и расправила тяжелые шелковые оборки.
Леони вновь взглянула на свое отражение.
– По-моему, я выросла, – сказала она. – А что будет, мадам, если я сделаю шаг?
– Но что может случиться? – удивленно спросила Фанни.
Леони с сомнением покачала головой.
– По-моему, что-нибудь лопнет, и боюсь, что это буду я.
Фанни засмеялась.
– Какой вздор! Шнуровка затянута так слабо, что корсаж может соскользнуть. Нет! Никогда ни в коем случае не подбирай юбки! Душечка, нельзя показывать щиколотки! Это неприлично!
– Ба! – С этим восклицанием Леони подобрала юбки и осторожно прошлась по комнате. – Да нет, я лопну! – вздохнула она. – Я скажу монсеньору, что женскую одежду носить не могу. Меня будто в клетку посадили.
– Не говори больше, что ты «лопнешь», – умоляюще сказала Фанни. – Благородные барышни не употребляют таких слов!
Леони остановилась.
– А я – благородная барышня?
– Разумеется. Кто же еще?
В первый раз на щеке появилась ямочка, синие глаза заискрились.
– Что еще? Это так смешно? – спросила Фанни сердито.
Леони кивнула.
– Да, мадам. И… и совсем непонятно. – Она вернулась к зеркалу и поклонилась своему отражению. – Bonjour, Mademoiselle de Bonnard! Peste, qu'elle est ridicule!
– Кто? – спросила Фанни сердито.
Леони презрительно указала на себя в зеркало.
– Эта глупая дуреха.
– Но это же ты!
– Нет! – твердо заявила Леони. – Ни за что!
– С тобой так трудно! – воскликнула Фанни. – Я очень старалась, одела тебя в мое самое красивое платье… Да-да, одно из самых красивых, пусть оно мне и не идет, а ты говоришь, что это все глупости.
– Вовсе нет, мадам. Глупа я. Можно я останусь в панталонах хотя бы на нынешний вечер?
Фанни прижала ладони к ушам.
– Нет, даже слышать не хочу! И не смей употреблять это слово при Эдварде, умоляю тебя!
– Эдварде? Ба! Ну и имечко! Кто он?
– Мой муж. Такой чудесный человек. Даю тебе мое слово, мне становится дурно при одной мысли, что он почувствует, если ты в его присутствии заговоришь о панталонах! – Фанни испустила веселый смешок. – Ах, как весело будет покупать тебе весь необходимый гардероб! Я просто обожаю Джастина за то, что он привез тебя ко мне! А что скажет Руперт?
Леони оторвала взгляд от зеркала.
– Это брат монсеньора, n'est-ce pas?
– Такой несносный! – Фанни кивнула. – Совсем сумасшедший, знаешь ли. Но мы, Аластейры, все такие. Ты, наверное, сама заметила?
Большие глаза заискрились.
– Нет, мадам.
– Как! И ты… ты прожила у Эйвона три месяца? – Фанни возвела глаза к небу, но стук захлопнувшейся двери где-то внизу заставил ее встрепенуться. – Эдвард уже вернулся от Уайта! Я спущусь и… и поговорю с ним, пока ты будешь отдыхать. Бедное дитя, ты, конечно, совсем измучена?
– Не-ет, – протянула Леони. – Но вы скажете мистеру Марлингу, что я приехала, так ведь? И если ему это не понравится, а я думаю, что не понравится, то я могу…
– Вздор! – сказала Фанни, слегка краснея. – Ничего подобного, моя прелесть, уверяю тебя. Эдвард будет в восторге. Ну конечно же, глупенькая девочка! Вот было бы мило, если бы я не умела поставить на своем. Просто я хочу, чтобы ты отдохнула, и ты приляжешь! Право, ты падаешь от усталости. И не спорь со мной, Леони!
– Я не спорю, – возразила Леони.
– Да… Но я подумала, что ты будешь спорить, а это меня так сердит! Пойдем со мной, я отведу тебя в твою комнату. – Она проводила Леони в голубую спальню для гостей и вздохнула. – Обворожительна! Мне хотелось, чтобы ты была не такой прелестной. Глаза у тебя, как эти бархатные портьеры. Я их купила в Париже, душечка. Правда, бесподобные? Запрещаю тебе касаться твоего платья в мое отсутствие! – Она грозно нахмурилась, погладила Леони по руке и упорхнула в вихре шелков и кружев, оставив Леони в одиночестве на середине комнаты.
Леони подошла к креслу и опустилась в него очень осторожно, сдвинула ступни и чинно сложила руки на коленях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Да, мисс, конечно, помогу! – сказала Рейчел, и ее госпожа спорхнула с кресла.
– Восхитительная женщина! Рейчел, подбери белье! Леони, умоляю, сними эти панталоны.
– Они вам не нравятся?
– Не нравятся! – Фанни всплеснула руками. – Они ужасно неприличны. Сними их!
– Но они самого элегантного покроя, мадам! – Леони начала снимать куртку.
– Ты не должна… ты ни в коем случае не должна говорить о подобных вещах. Это неприлично !
– Но, мадам, мы же их видим! Если бы мужчины их не носили…
– О-о! – Фанни шокированно рассмеялась. – Ни слова больше!
В течение следующего часа на Леони надевали и с нее снимали платье за платьем, Фанни и Рейчел поворачивали ее, заставляли вертеться, зашнуровывали ее и расшнуровывали. Она терпеливо им подчинялась, но без всякого интереса.
– Рейчел, зеленое шелковое! – скомандовала миледи и протянула Леони нижнюю юбку в цветочек.
– Зеленое, миледи?
– Зеленое шелковое, которое мне так не к лицу, дурочка! Поторопись. Оно будет обворожительно с твоими рыжими волосами, моя прелесть! – Она схватила щетку и принялась причесывать непослушные кудри. – Как ты могла их остричь? Сделать тебе прическу пока невозможно. Но ничего, вплетешь в них зеленую ленту и… Рейчел, поторопись!
Леони облачили в зеленый шелк. К ее видимому смущению, вырез оказался очень низким, а ниже талии юбка была распялена на широком обруче.
– Я ведь говорила, что ты в нем будешь обворожительна! – вскричала Фанни, отступая на шаг, чтобы полюбоваться плодом своих хлопот. – Нет, я не стерплю! Благодарение небу, Джастин увезет тебя в деревню! Ты слишком, слишком прелестна! Да поглядись же в зеркало, смешная девочка!
Леони обернулась и увидела свое отражение в высоком трюмо. Она сразу словно выросла и стала несравненно более красивой теперь, когда кудри окружали ее овальное личико, а большие глаза смотрели серьезно и чуть испуганно. По контрасту с нежно-зеленым шелком ее кожа выглядела очень белой. Она смотрела на себя с удивлением, тревожно наморщив лоб. Фанни заметила складочку между бровями.
– Как! Ты недовольна?
– Оно великолепно, мадам, и… и мне кажется, я выгляжу в нем хорошенькой, но… – Она бросила жаждущий взгляд на снятый костюм пажа. – Я бы лучше надела панталоны.
Фанни воздела руки.
– Еще словечко об этих панталонах, и я их сожгу! Ты ввергаешь меня в дрожь, деточка. Леони посмотрела на нее вопросительно.
– Я не понимаю, почему они вам так не нравятся!..
– Гадкая девчонка! Я требую, чтобы ты умолкла! Рейчел, немедленно унеси эти… эти одежды! Я не потерплю их у себя в комнате.
– Но их не сожгут! – вызывающе заявила Леони.
Фанни встретила ее яростный взгляд и позволила себе хихикнуть.
– Как хочешь, прелесть моя! Положи их в картонку, Рейчел, и отнеси в комнату мисс Леони. Да погляди же на себя, Леони! И ответь, разве это не самый модный туалет? – Она подошла к девушке и расправила тяжелые шелковые оборки.
Леони вновь взглянула на свое отражение.
– По-моему, я выросла, – сказала она. – А что будет, мадам, если я сделаю шаг?
– Но что может случиться? – удивленно спросила Фанни.
Леони с сомнением покачала головой.
– По-моему, что-нибудь лопнет, и боюсь, что это буду я.
Фанни засмеялась.
– Какой вздор! Шнуровка затянута так слабо, что корсаж может соскользнуть. Нет! Никогда ни в коем случае не подбирай юбки! Душечка, нельзя показывать щиколотки! Это неприлично!
– Ба! – С этим восклицанием Леони подобрала юбки и осторожно прошлась по комнате. – Да нет, я лопну! – вздохнула она. – Я скажу монсеньору, что женскую одежду носить не могу. Меня будто в клетку посадили.
– Не говори больше, что ты «лопнешь», – умоляюще сказала Фанни. – Благородные барышни не употребляют таких слов!
Леони остановилась.
– А я – благородная барышня?
– Разумеется. Кто же еще?
В первый раз на щеке появилась ямочка, синие глаза заискрились.
– Что еще? Это так смешно? – спросила Фанни сердито.
Леони кивнула.
– Да, мадам. И… и совсем непонятно. – Она вернулась к зеркалу и поклонилась своему отражению. – Bonjour, Mademoiselle de Bonnard! Peste, qu'elle est ridicule!
– Кто? – спросила Фанни сердито.
Леони презрительно указала на себя в зеркало.
– Эта глупая дуреха.
– Но это же ты!
– Нет! – твердо заявила Леони. – Ни за что!
– С тобой так трудно! – воскликнула Фанни. – Я очень старалась, одела тебя в мое самое красивое платье… Да-да, одно из самых красивых, пусть оно мне и не идет, а ты говоришь, что это все глупости.
– Вовсе нет, мадам. Глупа я. Можно я останусь в панталонах хотя бы на нынешний вечер?
Фанни прижала ладони к ушам.
– Нет, даже слышать не хочу! И не смей употреблять это слово при Эдварде, умоляю тебя!
– Эдварде? Ба! Ну и имечко! Кто он?
– Мой муж. Такой чудесный человек. Даю тебе мое слово, мне становится дурно при одной мысли, что он почувствует, если ты в его присутствии заговоришь о панталонах! – Фанни испустила веселый смешок. – Ах, как весело будет покупать тебе весь необходимый гардероб! Я просто обожаю Джастина за то, что он привез тебя ко мне! А что скажет Руперт?
Леони оторвала взгляд от зеркала.
– Это брат монсеньора, n'est-ce pas?
– Такой несносный! – Фанни кивнула. – Совсем сумасшедший, знаешь ли. Но мы, Аластейры, все такие. Ты, наверное, сама заметила?
Большие глаза заискрились.
– Нет, мадам.
– Как! И ты… ты прожила у Эйвона три месяца? – Фанни возвела глаза к небу, но стук захлопнувшейся двери где-то внизу заставил ее встрепенуться. – Эдвард уже вернулся от Уайта! Я спущусь и… и поговорю с ним, пока ты будешь отдыхать. Бедное дитя, ты, конечно, совсем измучена?
– Не-ет, – протянула Леони. – Но вы скажете мистеру Марлингу, что я приехала, так ведь? И если ему это не понравится, а я думаю, что не понравится, то я могу…
– Вздор! – сказала Фанни, слегка краснея. – Ничего подобного, моя прелесть, уверяю тебя. Эдвард будет в восторге. Ну конечно же, глупенькая девочка! Вот было бы мило, если бы я не умела поставить на своем. Просто я хочу, чтобы ты отдохнула, и ты приляжешь! Право, ты падаешь от усталости. И не спорь со мной, Леони!
– Я не спорю, – возразила Леони.
– Да… Но я подумала, что ты будешь спорить, а это меня так сердит! Пойдем со мной, я отведу тебя в твою комнату. – Она проводила Леони в голубую спальню для гостей и вздохнула. – Обворожительна! Мне хотелось, чтобы ты была не такой прелестной. Глаза у тебя, как эти бархатные портьеры. Я их купила в Париже, душечка. Правда, бесподобные? Запрещаю тебе касаться твоего платья в мое отсутствие! – Она грозно нахмурилась, погладила Леони по руке и упорхнула в вихре шелков и кружев, оставив Леони в одиночестве на середине комнаты.
Леони подошла к креслу и опустилась в него очень осторожно, сдвинула ступни и чинно сложила руки на коленях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86