Неужели это так много?
– Откуда мне знать, что она не начнет кокетничать с Эдвардом, эта невинная девочка?
– Для этого она слишком мальчик. Но конечно, если ты не доверяешь Эдварду…
Она вздернула голову.
– Да ничего подобного! Просто я не хочу, чтобы у меня жила рыжая дерзкая девчонка!
Его светлость протянул руку за веером.
– Нижайше молю простить меня, Фанни. Я отвезу ее куда-нибудь еще.
Фанни тут же бросилась к нему, полная раскаяния.
– Да ничего подобного! Aх, Джастин, извини, что я капризничала.
– Так ты ее возьмешь?
– Я… да, я ее возьму. Но я не верю всему, что ты говоришь о ней. Ставлю мое самое драгоценное ожерелье, что она не так бесхитростна, как внушила тебе.
– И проиграешь, моя дорогая. – Его светлость подошел к двери в кабинет и открыл ее. – Выходи, дитя.
Леони вышла, перекинув плащ через руку. При виде костюма пажа на ней Фанни страдальчески закрыла глаза.
Эйвон потрепал Леони по щеке.
– Моя сестра обещала заботиться о тебе, пока я не смогу снова забрать тебя, – сказал он. – Помни, ты будешь исполнять все, что она тебе велит.
Леони застенчиво поглядела на Фанни, которая стояла, крепко сжав губы и откинув голову. Большие глаза распознали упрямство в этой позе и обратились на Эйвона.
– Монсеньор… пожалуйста… не оставляйте меня. – В этом шепоте было отчаяние, удивившее Фанни.
– Я очень скоро приеду повидать тебя, малютка. У леди Фанни ты будешь в полной безопасности.
– Я… я не хочу, чтобы вы уезжали. Монсеньор, вы… вы не понимаете.
– Дитя, я все понимаю. Ничего не бойся. Я вернусь. – Он повернулся к Фанни и склонился над ее рукой. – Я должен поблагодарить тебя, дорогая. Прошу, передай мой привет достойнейшему Эдварду. Леони, сколько раз я запрещал тебе вцепляться в мой кафтан?
– Я… простите, монсеньор.
– Ты всегда это говоришь. Будь умницей и постарайся привыкнуть к юбкам. – Он протянул руку, и Леони опустилась на одно колено поцеловать ее.
Что-то блестящее упало на белые пальцы, но Леони отвернулась и украдкой вытерла глаза.
– Д… до свидания, мон… монсеньор.
– До свидания, дитя. Фанни, твой покорнейший слуга! – Он глубоко поклонился и вышел, затворив за собой дверь.
Оставшись наедине с миниатюрной, но суровой леди Фанни, Леони словно приросла к полу, устремив безнадежный взгляд на дверь и крутя в руках треуголку.
– Мадемуазель, – холодно сказала Фанни, – если вы последуете за мной, я покажу вам вашу комнату. Будьте так добры, закутайтесь в плащ.
– Хорошо, мадам. – У Леони задрожали губы. – Мне… мне очень жаль, мадам, – сказала она грустно. У нее вырвалось рыдание, тут же мужественно подавленное, и внезапно ледяная надменность Фанни исчезла. Она кинулась вперед, громко шурша юбками, и обняла свою гостью.
–Ах, милочка, я мегера! Не грусти так. Право, мне стыдно! Ну-ну! – Она подвела Леони к дивану, усадила ее, успокаивала и ласкала, пока подавленные рыдания не стихли.
– Понимаете, мадам, – объяснила Леони, утирая глаза платком. – Мне стало так… так одиноко. Я не думала, что заплачу, но когда… монсеньор… ушел… это было так ужасно!
– Если бы я сразу поняла! – вздохнула Фанни. – Ты любишь моего брата, деточка?
– Я бы умерла ради монсеньора, – просто ответила Леони. – И здесь я только потому, что он так пожелал.
– Пресвятое небо! – ахнула Фанни. – Только этого не хватало! Душечка, послушай меня – ту, кто его знает! Держись подальше от Эйвона. Его не напрасно прозвали Сатаной.
– Со мной он дьяволом не был. И мне все равно.
Фанни возвела глаза к небу.
– Все вверх ногами, – пожаловалась она. И тут же вскочила. – Но пойдем ко мне в гардеробную, деточка. Будет так весело одевать тебя! Посмотрим! – Она встала рядом с Леони. – Мы почти одного роста, душенька. Ну, может, ты чуть-чуть повыше. Но это пустяк. – Она порхнула туда, где на полу лежал плащ Леони, подняла его и набросила на плечи своей подопечной. – Чтобы слуги не заметили и не пошли пересуды, – объяснила она. – А теперь идем. – Она вышла из комнаты, обнимая Леони за талию, и снисходительно кивнула дворецкому, встретясь с ним на лестнице. – Паркер, ко мне неожиданно приехала погостить воспитанница моего брата. Будьте добры, распорядитесь, чтобы приготовили комнату для гостей, и пришлите ко мне мою камеристку. – Обернувшись к Леони, она шепнула ей на ухо: – Преданная душа и умеет молчать, даю слово.
Она ввела девушку к себе в спальню и закрыла дверь.
– А теперь посмотрим! Будет так весело, хоть поклянусь! – Она опять чмокнула Леони и расцвела улыбками. – Меня совсем измучила скука! Право же, я очень обязана милому Джастину. Я буду называть тебя Леони.
– Да, мадам. – Леони чуть отстранилась, опасаясь нового поцелуя.
Фанни порхнула к гардеробу.
– Нет, ты должна называть меня Фанни. Ну-ка сними эти… эту ужасную одежду!
Леони взглянула вниз на свои стройные ноги.
– Но, мадам, они очень хорошие. Их мне дал монсеньор.
– Фи, как грубо! Сними их, говорю тебе. Их надо сжечь.
Леони решительно села на кровать.
– Тогда я их не сниму.
Фанни обернулась, и они несколько секунд смотрели друг на друга. Подбородок Леони вздернулся, темные глаза сверкали.
– Какая ты упрямая! – Фанни обиженно надула губы. – Ну для чего тебе мужская одежда?
– Я не хочу, чтобы их сожгли.
– Ну хорошо, душечка! Сбереги их, если хочешь! – поспешно сказала Фанни и обернулась на звук открывающейся двери. – Вот и Рейчел! Рей-чел, это мадемуазель де Боннар, воспитанница моего брата. Она… ей нужна одежда.
Камеристка уставилась на Леони с изумлением и ужасом.
– Оно и видно, миледи, – произнесла она негодующе.
Фанни топнула ножкой.
– Гадкая, дерзкая женщина! Не смей задирать нос! А если ты хоть слово в людской скажешь, Рейчел…
– До этого я не унижусь, миледи.
– Мадемуазель… приехала из Франции. Она… ей пришлось носить эту одежду. Не важно почему. Но… но теперь она хочет ее сменить.
– Нет, я не хочу, – правдиво возразила Леони.
– Да, да, очень хочешь, Леони, если ты будешь спорить, я рассержусь.
Леони посмотрела на нее с некоторым удивлением.
– Но я не спорю. Я только сказала…
– Знаю! Знаю! Рейчел, если ты будешь так смотреть, право же, я надаю тебе пощечин!
Леони поджала под себя левую ногу.
– Я думаю, мне надо рассказать Рейчел все, – сказала она.
– Душечка! Ну, как хочешь! – Фанни метнулась к креслу и села.
– Видите ли, – с глубокой серьезностью сказала Леони, – я семь лет была мальчиком!
– Вот поди же, мисс! – охнула Рейчел.
– Куда? – с интересом спросила Леони.
– Просто такое выражение! – резко перебила Фанни. – Продолжай, деточка.
– Я была пажом, Рейчел, но теперь монсень… то есть герцог Эйвон хочет сделать меня своей… своей воспитанницей, и мне надо научиться быть девушкой. Я не хочу, понимаете? Но я должна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– Откуда мне знать, что она не начнет кокетничать с Эдвардом, эта невинная девочка?
– Для этого она слишком мальчик. Но конечно, если ты не доверяешь Эдварду…
Она вздернула голову.
– Да ничего подобного! Просто я не хочу, чтобы у меня жила рыжая дерзкая девчонка!
Его светлость протянул руку за веером.
– Нижайше молю простить меня, Фанни. Я отвезу ее куда-нибудь еще.
Фанни тут же бросилась к нему, полная раскаяния.
– Да ничего подобного! Aх, Джастин, извини, что я капризничала.
– Так ты ее возьмешь?
– Я… да, я ее возьму. Но я не верю всему, что ты говоришь о ней. Ставлю мое самое драгоценное ожерелье, что она не так бесхитростна, как внушила тебе.
– И проиграешь, моя дорогая. – Его светлость подошел к двери в кабинет и открыл ее. – Выходи, дитя.
Леони вышла, перекинув плащ через руку. При виде костюма пажа на ней Фанни страдальчески закрыла глаза.
Эйвон потрепал Леони по щеке.
– Моя сестра обещала заботиться о тебе, пока я не смогу снова забрать тебя, – сказал он. – Помни, ты будешь исполнять все, что она тебе велит.
Леони застенчиво поглядела на Фанни, которая стояла, крепко сжав губы и откинув голову. Большие глаза распознали упрямство в этой позе и обратились на Эйвона.
– Монсеньор… пожалуйста… не оставляйте меня. – В этом шепоте было отчаяние, удивившее Фанни.
– Я очень скоро приеду повидать тебя, малютка. У леди Фанни ты будешь в полной безопасности.
– Я… я не хочу, чтобы вы уезжали. Монсеньор, вы… вы не понимаете.
– Дитя, я все понимаю. Ничего не бойся. Я вернусь. – Он повернулся к Фанни и склонился над ее рукой. – Я должен поблагодарить тебя, дорогая. Прошу, передай мой привет достойнейшему Эдварду. Леони, сколько раз я запрещал тебе вцепляться в мой кафтан?
– Я… простите, монсеньор.
– Ты всегда это говоришь. Будь умницей и постарайся привыкнуть к юбкам. – Он протянул руку, и Леони опустилась на одно колено поцеловать ее.
Что-то блестящее упало на белые пальцы, но Леони отвернулась и украдкой вытерла глаза.
– Д… до свидания, мон… монсеньор.
– До свидания, дитя. Фанни, твой покорнейший слуга! – Он глубоко поклонился и вышел, затворив за собой дверь.
Оставшись наедине с миниатюрной, но суровой леди Фанни, Леони словно приросла к полу, устремив безнадежный взгляд на дверь и крутя в руках треуголку.
– Мадемуазель, – холодно сказала Фанни, – если вы последуете за мной, я покажу вам вашу комнату. Будьте так добры, закутайтесь в плащ.
– Хорошо, мадам. – У Леони задрожали губы. – Мне… мне очень жаль, мадам, – сказала она грустно. У нее вырвалось рыдание, тут же мужественно подавленное, и внезапно ледяная надменность Фанни исчезла. Она кинулась вперед, громко шурша юбками, и обняла свою гостью.
–Ах, милочка, я мегера! Не грусти так. Право, мне стыдно! Ну-ну! – Она подвела Леони к дивану, усадила ее, успокаивала и ласкала, пока подавленные рыдания не стихли.
– Понимаете, мадам, – объяснила Леони, утирая глаза платком. – Мне стало так… так одиноко. Я не думала, что заплачу, но когда… монсеньор… ушел… это было так ужасно!
– Если бы я сразу поняла! – вздохнула Фанни. – Ты любишь моего брата, деточка?
– Я бы умерла ради монсеньора, – просто ответила Леони. – И здесь я только потому, что он так пожелал.
– Пресвятое небо! – ахнула Фанни. – Только этого не хватало! Душечка, послушай меня – ту, кто его знает! Держись подальше от Эйвона. Его не напрасно прозвали Сатаной.
– Со мной он дьяволом не был. И мне все равно.
Фанни возвела глаза к небу.
– Все вверх ногами, – пожаловалась она. И тут же вскочила. – Но пойдем ко мне в гардеробную, деточка. Будет так весело одевать тебя! Посмотрим! – Она встала рядом с Леони. – Мы почти одного роста, душенька. Ну, может, ты чуть-чуть повыше. Но это пустяк. – Она порхнула туда, где на полу лежал плащ Леони, подняла его и набросила на плечи своей подопечной. – Чтобы слуги не заметили и не пошли пересуды, – объяснила она. – А теперь идем. – Она вышла из комнаты, обнимая Леони за талию, и снисходительно кивнула дворецкому, встретясь с ним на лестнице. – Паркер, ко мне неожиданно приехала погостить воспитанница моего брата. Будьте добры, распорядитесь, чтобы приготовили комнату для гостей, и пришлите ко мне мою камеристку. – Обернувшись к Леони, она шепнула ей на ухо: – Преданная душа и умеет молчать, даю слово.
Она ввела девушку к себе в спальню и закрыла дверь.
– А теперь посмотрим! Будет так весело, хоть поклянусь! – Она опять чмокнула Леони и расцвела улыбками. – Меня совсем измучила скука! Право же, я очень обязана милому Джастину. Я буду называть тебя Леони.
– Да, мадам. – Леони чуть отстранилась, опасаясь нового поцелуя.
Фанни порхнула к гардеробу.
– Нет, ты должна называть меня Фанни. Ну-ка сними эти… эту ужасную одежду!
Леони взглянула вниз на свои стройные ноги.
– Но, мадам, они очень хорошие. Их мне дал монсеньор.
– Фи, как грубо! Сними их, говорю тебе. Их надо сжечь.
Леони решительно села на кровать.
– Тогда я их не сниму.
Фанни обернулась, и они несколько секунд смотрели друг на друга. Подбородок Леони вздернулся, темные глаза сверкали.
– Какая ты упрямая! – Фанни обиженно надула губы. – Ну для чего тебе мужская одежда?
– Я не хочу, чтобы их сожгли.
– Ну хорошо, душечка! Сбереги их, если хочешь! – поспешно сказала Фанни и обернулась на звук открывающейся двери. – Вот и Рейчел! Рей-чел, это мадемуазель де Боннар, воспитанница моего брата. Она… ей нужна одежда.
Камеристка уставилась на Леони с изумлением и ужасом.
– Оно и видно, миледи, – произнесла она негодующе.
Фанни топнула ножкой.
– Гадкая, дерзкая женщина! Не смей задирать нос! А если ты хоть слово в людской скажешь, Рейчел…
– До этого я не унижусь, миледи.
– Мадемуазель… приехала из Франции. Она… ей пришлось носить эту одежду. Не важно почему. Но… но теперь она хочет ее сменить.
– Нет, я не хочу, – правдиво возразила Леони.
– Да, да, очень хочешь, Леони, если ты будешь спорить, я рассержусь.
Леони посмотрела на нее с некоторым удивлением.
– Но я не спорю. Я только сказала…
– Знаю! Знаю! Рейчел, если ты будешь так смотреть, право же, я надаю тебе пощечин!
Леони поджала под себя левую ногу.
– Я думаю, мне надо рассказать Рейчел все, – сказала она.
– Душечка! Ну, как хочешь! – Фанни метнулась к креслу и села.
– Видите ли, – с глубокой серьезностью сказала Леони, – я семь лет была мальчиком!
– Вот поди же, мисс! – охнула Рейчел.
– Куда? – с интересом спросила Леони.
– Просто такое выражение! – резко перебила Фанни. – Продолжай, деточка.
– Я была пажом, Рейчел, но теперь монсень… то есть герцог Эйвон хочет сделать меня своей… своей воспитанницей, и мне надо научиться быть девушкой. Я не хочу, понимаете? Но я должна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86