Они находились над огромным помещением, где на каменных плитах на подстилках спали рыцари.
— Милорд, поставьте меня, — взмолилась девушка, тщетно пытаясь или поудобнее устроиться, чтобы металлические доспехи больно не врезались в тело, или соскочить. — Я не думала, что норманны могут быть такими жестокими.
Лайон ничего не сказал, продолжая быстро подниматься по лестнице. Войдя в свои покои, он опустил Ариану и свирепо на нее взглянул. Когда Лайон заговорил, его голос звучал на удивление спокойно:
— Не кажется ли вам странным, что Эдрик объявился в Крэгмире именно сегодня, в день нашего приезда? Мне это кажется подозрительным.
Ариана с трудом сглотнула.
— Подозрительно? Что же странного или подозрительного в том, что вассал заехал нанести визит своему господину?
— Вы думаете, что я настолько глуп, миледи? Я знаю, что лорд Эдрик и есть тот мужчина, с которым вы тайком встречались. Стоит только взглянуть на его лицо, и сразу становится ясно, что он все еще желает вас.
— Нет, милорд! — горячо произнесла Ариана. — Это ложь! Я…
— Молчите, баронесса! — загремел Лайон. — И не бойтесь. Я не собираюсь убивать вашего любовника. Признайтесь, и я пощажу его и… вас.
— Если вы нас убьете, вы загубите невинные души и возьмете на себя грех, — едва слышно проговорила девушка, и ее голос дрожал от страха.
Она очень плохо знала этого норманнского воина, и еще хуже она представляла, на что он способен. Мужчина едва сдерживал себя, и наследница Крэгмира решила сказать правду. Умолять она никогда не умела.
— Это правда. Эдрик приезжал ко мне в монастырь, но мы встречались, находясь по разные стороны запертых ворот. Мы даже не касались друг друга, а просто разговаривали. Ни о какой любовной связи речи идти не может. Лорд Эдрик думал обо мне, тогда как мой собственный муж позабыл о моем существовании. Если бы не приказ короля Вильгельма, вы бы оставили меня в Сент-Клере на веки вечные.
«Господи, как она прекрасна в гневе!» — восхищенно думал Лайон, не отрывая восторженных глаз от Арианы. Рыцарь ощутил знакомое напряжение внизу живота. В нем зарождалось желание. На белых щеках девушки выступил румянец, зеленые глаза сверкали драгоценными изумрудами, а грудь вздымалась и опускалась от гнева.
— Вы были совсем ребенком, когда мы поженились. Что же мне оставалось делать с вами? — стараясь говорить как можно спокойнее, произнес Лайон. — С первых минут нашей встречи я понял, что у вас сильный и непокорный характер. Мне казалось, что монахини научат вас смирению и послушанию, да и многому другому, что должна уметь женщина.
Испытывая огромное желание повернуться и бежать куда глаза глядят, Ариана тем не менее осталась стоять, гордо подняв подбородок.
— Я не преклоню колени ни перед одним норманнским захватчиком. И я говорю правду. Эдрик приезжал ко мне, потому что заботился о моем здоровье, держал меня в курсе мирской жизни, — сказала девушка сказала и насмешливо взглянула на рыцаря. — Ваши добродетельные монахини не считали нужным рассказывать мне о ваших славных подвигах.
— Когда-то Блэкхит был вашим женихом. Вы все еще желаете стать его женой? Это глупо, я не отпущу вас. Вы моя жена, Ариана, и если я решу, что вы невинны, вы ею и останетесь.
Протянув руки, он схватил ее и прижал к себе:
— Да вы дрожите, миледи. Правильно делаете, что боитесь меня.
Ариана действительно дрожала и ничего не могла с этим поделать, хотя ее трясло не от страха, а от близости Лайона, от запаха мужчины, запаха зверя, исходившего от его тела, от ауры мощи и власти, источаемой им. Темные, непонятные силы гнездились в его душе, и девушка чувствовала их и опасалась их влияния, хотя не могла отрицать, что ее, словно магнитом, притягивало к норманну.
— Думайте все, что хотите, милорд.
Лайон почувствовал, что теряет контроль над своими чувствами. Ариана стояла так близко! Восхитительный аромат ее нежного тела, ее глаза, даже ее упрямство — все это, казалось, подталкивало его к краю пропасти. Он желал ее! Он желал ее с такой страстью, какой никогда не испытывал к Забрине.
Пальцы рыцаря коснулись волос девушки, а она, словно отзываясь, посмотрела ему прямо в лицо. Тогда Лайон поддался зову желания, склонился к губам Арианы и прильнул к ним, наслаждаясь их нежностью, прохладой, манящей податливостью. Казалось, поцелуй длился целую вечность. Ариана задыхалась, пугаясь тех чувств, которые пробудили в ней прикосновения мужчины.
Наконец Лайон, тяжело дыша, оторвался от девушки и, усмехнувшись, хрипло сказал:
— Неплохо, Ариана. Вот этого я и жду от своей жены. Ты испытываешь страсть, и мне это приятно.
— Жаль только, что вы мне неприятны, сэр! — упрямо воскликнула она. — У вас манеры дикого борова! В этом и заключается правда, — выдавила из себя Ариана, глядя в ясные, пылающие гневом и решимостью глаза Лайона. Еще никогда не смотрел так на нее мужчина. В черных, расширенных зрачках она видела свое отражение, и сердце гулко стучало в висках, грозя вырваться наружу.
ГЛАВА 3
Лайон задохнулся от гнева. На то, чтобы восстановить дыхание, потребовалось несколько секунд, и в это время до него дошел смысл сказанного Арианой.
— Как… вы сравниваете меня с диким боровом? Если бы вы были мужчиной, я размозжил бы вам череп за такие слова!
— Если бы я была мужчиной, то никогда не оказалась бы в такой ситуации, — парировала девушка.
Гнев норманна начал постепенно утихать. Когда она подняла свои удивительные изумрудные глаза, Лайон прочел ее чувства. В душе девушки смешались изумление, страх, потрясение, необузданная гордость и отвага. Глядя на нее, он ощутил боль в сердце. Лайон безумно желал ее тело, но еще больше ему хотелось завоевать ее сердце. Да, ведь именно так покоряют женщин. Мужчина покачал головой, будто стараясь избавиться от наваждения. Такие мысли очень опасны и способны сделать из него сентиментального, легко уязвимого болвана.
— Вам можно позавидовать, миледи, — с обманчивым спокойствием проговорил Лайон. — Вы баронесса, а ваш муж — влиятельный, могущественный человек при дворе короля, ваши земли обширны, ваши деревни богаты. К счастью, я достаточно силен, чтобы защитить их от нападений мародеров с севера, которые называют себя вассалами короля Малькольма. Кроме того, ваши владения не прочь заполучить и безземельные саксонские лорды.
Ариана вглядывалась в лицо собеседника. В нем таилось нечто волнующее и опасное, что очень взволновало ее. К тому же от мужчины исходили уверенность в себе, смелость и, как бы девушка ни отрицала это, достоинство.
— Я была баронессой и до того, как норманнские захватчики убили моего отца и братьев и отобрали мои земли, — холодно напомнила ему Ариана. — Вы так же хотели жениться, как и я выходить замуж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
— Милорд, поставьте меня, — взмолилась девушка, тщетно пытаясь или поудобнее устроиться, чтобы металлические доспехи больно не врезались в тело, или соскочить. — Я не думала, что норманны могут быть такими жестокими.
Лайон ничего не сказал, продолжая быстро подниматься по лестнице. Войдя в свои покои, он опустил Ариану и свирепо на нее взглянул. Когда Лайон заговорил, его голос звучал на удивление спокойно:
— Не кажется ли вам странным, что Эдрик объявился в Крэгмире именно сегодня, в день нашего приезда? Мне это кажется подозрительным.
Ариана с трудом сглотнула.
— Подозрительно? Что же странного или подозрительного в том, что вассал заехал нанести визит своему господину?
— Вы думаете, что я настолько глуп, миледи? Я знаю, что лорд Эдрик и есть тот мужчина, с которым вы тайком встречались. Стоит только взглянуть на его лицо, и сразу становится ясно, что он все еще желает вас.
— Нет, милорд! — горячо произнесла Ариана. — Это ложь! Я…
— Молчите, баронесса! — загремел Лайон. — И не бойтесь. Я не собираюсь убивать вашего любовника. Признайтесь, и я пощажу его и… вас.
— Если вы нас убьете, вы загубите невинные души и возьмете на себя грех, — едва слышно проговорила девушка, и ее голос дрожал от страха.
Она очень плохо знала этого норманнского воина, и еще хуже она представляла, на что он способен. Мужчина едва сдерживал себя, и наследница Крэгмира решила сказать правду. Умолять она никогда не умела.
— Это правда. Эдрик приезжал ко мне в монастырь, но мы встречались, находясь по разные стороны запертых ворот. Мы даже не касались друг друга, а просто разговаривали. Ни о какой любовной связи речи идти не может. Лорд Эдрик думал обо мне, тогда как мой собственный муж позабыл о моем существовании. Если бы не приказ короля Вильгельма, вы бы оставили меня в Сент-Клере на веки вечные.
«Господи, как она прекрасна в гневе!» — восхищенно думал Лайон, не отрывая восторженных глаз от Арианы. Рыцарь ощутил знакомое напряжение внизу живота. В нем зарождалось желание. На белых щеках девушки выступил румянец, зеленые глаза сверкали драгоценными изумрудами, а грудь вздымалась и опускалась от гнева.
— Вы были совсем ребенком, когда мы поженились. Что же мне оставалось делать с вами? — стараясь говорить как можно спокойнее, произнес Лайон. — С первых минут нашей встречи я понял, что у вас сильный и непокорный характер. Мне казалось, что монахини научат вас смирению и послушанию, да и многому другому, что должна уметь женщина.
Испытывая огромное желание повернуться и бежать куда глаза глядят, Ариана тем не менее осталась стоять, гордо подняв подбородок.
— Я не преклоню колени ни перед одним норманнским захватчиком. И я говорю правду. Эдрик приезжал ко мне, потому что заботился о моем здоровье, держал меня в курсе мирской жизни, — сказала девушка сказала и насмешливо взглянула на рыцаря. — Ваши добродетельные монахини не считали нужным рассказывать мне о ваших славных подвигах.
— Когда-то Блэкхит был вашим женихом. Вы все еще желаете стать его женой? Это глупо, я не отпущу вас. Вы моя жена, Ариана, и если я решу, что вы невинны, вы ею и останетесь.
Протянув руки, он схватил ее и прижал к себе:
— Да вы дрожите, миледи. Правильно делаете, что боитесь меня.
Ариана действительно дрожала и ничего не могла с этим поделать, хотя ее трясло не от страха, а от близости Лайона, от запаха мужчины, запаха зверя, исходившего от его тела, от ауры мощи и власти, источаемой им. Темные, непонятные силы гнездились в его душе, и девушка чувствовала их и опасалась их влияния, хотя не могла отрицать, что ее, словно магнитом, притягивало к норманну.
— Думайте все, что хотите, милорд.
Лайон почувствовал, что теряет контроль над своими чувствами. Ариана стояла так близко! Восхитительный аромат ее нежного тела, ее глаза, даже ее упрямство — все это, казалось, подталкивало его к краю пропасти. Он желал ее! Он желал ее с такой страстью, какой никогда не испытывал к Забрине.
Пальцы рыцаря коснулись волос девушки, а она, словно отзываясь, посмотрела ему прямо в лицо. Тогда Лайон поддался зову желания, склонился к губам Арианы и прильнул к ним, наслаждаясь их нежностью, прохладой, манящей податливостью. Казалось, поцелуй длился целую вечность. Ариана задыхалась, пугаясь тех чувств, которые пробудили в ней прикосновения мужчины.
Наконец Лайон, тяжело дыша, оторвался от девушки и, усмехнувшись, хрипло сказал:
— Неплохо, Ариана. Вот этого я и жду от своей жены. Ты испытываешь страсть, и мне это приятно.
— Жаль только, что вы мне неприятны, сэр! — упрямо воскликнула она. — У вас манеры дикого борова! В этом и заключается правда, — выдавила из себя Ариана, глядя в ясные, пылающие гневом и решимостью глаза Лайона. Еще никогда не смотрел так на нее мужчина. В черных, расширенных зрачках она видела свое отражение, и сердце гулко стучало в висках, грозя вырваться наружу.
ГЛАВА 3
Лайон задохнулся от гнева. На то, чтобы восстановить дыхание, потребовалось несколько секунд, и в это время до него дошел смысл сказанного Арианой.
— Как… вы сравниваете меня с диким боровом? Если бы вы были мужчиной, я размозжил бы вам череп за такие слова!
— Если бы я была мужчиной, то никогда не оказалась бы в такой ситуации, — парировала девушка.
Гнев норманна начал постепенно утихать. Когда она подняла свои удивительные изумрудные глаза, Лайон прочел ее чувства. В душе девушки смешались изумление, страх, потрясение, необузданная гордость и отвага. Глядя на нее, он ощутил боль в сердце. Лайон безумно желал ее тело, но еще больше ему хотелось завоевать ее сердце. Да, ведь именно так покоряют женщин. Мужчина покачал головой, будто стараясь избавиться от наваждения. Такие мысли очень опасны и способны сделать из него сентиментального, легко уязвимого болвана.
— Вам можно позавидовать, миледи, — с обманчивым спокойствием проговорил Лайон. — Вы баронесса, а ваш муж — влиятельный, могущественный человек при дворе короля, ваши земли обширны, ваши деревни богаты. К счастью, я достаточно силен, чтобы защитить их от нападений мародеров с севера, которые называют себя вассалами короля Малькольма. Кроме того, ваши владения не прочь заполучить и безземельные саксонские лорды.
Ариана вглядывалась в лицо собеседника. В нем таилось нечто волнующее и опасное, что очень взволновало ее. К тому же от мужчины исходили уверенность в себе, смелость и, как бы девушка ни отрицала это, достоинство.
— Я была баронессой и до того, как норманнские захватчики убили моего отца и братьев и отобрали мои земли, — холодно напомнила ему Ариана. — Вы так же хотели жениться, как и я выходить замуж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82