Дверь открыта, свет горит. На столе — включенный ламповый генератор. От камертонного прерывателя идет нежный звон. Портрет Менделеева. А из стенки торчит отросток трубы — той самой вентиляционной трубы, что проходит и сквозь соседний чуланчик…
Все понятно. Вентиляционная труба случайно сыграла роль волновода. Какие-нибудь паразитные излучения высокой частоты — обычные спутники самодельных ламповых генераторов — прошли по трубе и, встретив на выходе кучку смолы, разогрели ее и непоправимо испортили.
Это свойство токов высокой частоты — вызывать проявление тепла в глубине диэлектриков — широко применяют на заводах пластмасс, для сушки древесины, для стерилизации консервов. Нового здесь ничего не было.
Однако эта мысль не принесла Колтухову ни малейшего облегчения. Он посмотрел на табличку «Уходя, выключай ток», сердито хмыкнул и направился к беседке…
Итак, он привел Николая и Юру в свой чуланчик и, не повышая голоса, подробно объяснил, что произошло.
— Павел Степанович, мы же не нарочно, — взмолился Юра. — Мы же не знали…
— А я и не говорю, что нарочно. Вы еще молодые, всего предусмотреть не могли…
— Правильно, — поддакнул Юра. — Мы исправимся, Павел Степанович.
— Вот и хорошо, — ласково сказал Колтухов. — Значит, распределим работу так: Потапкин демонтирует этот ваш «генератор чудес», Костюков сбегает за такси, а я скажу охраннику, что разрешаю вынести имущество. И чтоб через двадцать четыре минуты духу вашего здесь не было.
Спорить с Колтуховым было бессмысленно.
«Изгнание из рая» огорчило наших друзей. Снова галерея в Бондарном переулке превратилась в лабораторию. Впрочем, опыты возобновились не сразу: несколько вечеров Николай и Юра увлеченно занимались расшифровкой загадочных надписей на трех ящичках.
«AMDG» — эта надпись свидетельствовала о том, что к ящичкам имели прямое отношение иезуиты. Труднее было разобраться в значении букв «JdM».
Неожиданно помогла корона. В публичной библиотеке друзья разыскали старинную книгу по геральдике и определили, что на ящичках была изображена графская корона. Не королевская и не герцогская; а именно графская. Тогда им стало понятно, что «J» и «M» — инициалы некоего графа, а маленькое «d» между ними означает дворянскую приставку «de».
Потом они взялись за литературу о иезуитах…
У Николая и Юры была общая тетрадь под названием «Всякая всячина». Здесь были радиосхемы, фотографические рецепты, обморочные расчеты яхты, стихи, эскизы акваланга и пружинного ружья, различные сведения о поверхностном натяжении, почерпнутые из книг.
Теперь в тетради появились копии эскизов трех ящичков со следующим обширным комментарием:
«а) Единица измерения, равная 27,1 мм, оказалась старофранцузским дюймом, то есть одной двенадцатой частью парижского фута.
б) Парижский фут и прочие старые меры были отменены во Франции декретом 19 фримера VIII года Республики, то есть 10 декабря 1799 года, ввиду перехода на метрическую систему.
в) Надписи сделаны карандашом со стержнем из молотого графита, смешанного с глиной и подвергнутого закаливанию, то есть современного нам типа. Такие карандаши появились после 1790 года; до тех пор писали свинцовыми штифтами (поэтому немцы называют карандаш «Bleislift») или стержнями из естественно красящих веществ (поэтому французы называют карандаш «crayon» — от «craie» — мол, а мы называем словом, происшедшим от татарского «кара-даш» — черный камень).
В 1790 году чех Гартмут предложил вместо вытачивания карандашного стержня из куска графита делать смеси любой жесткости из молотого графита с глиной.
Тогда же французский ученый Конте предложил технологию заделки пишущего стержня (мины) в дерево. Гартмут основал знаменитую фабрику, известную до сих пор великолепными чертежными карандашами «Coh-i-Noor».
Выводы
1. Судя по карандашу, надписи сделаны после 1790 гола, а судя по мерам — до введения метрической системы, то есть до 1799 года, но, возможно, и позже, так как метрические меры внедряли довольно долго.
2. Буквы «AMDG» указывают на принадлежность лица, спрятавшего рукопись Матвеева в ящик, к ордену иезуитов. Лицо это имело графский титул и инициалы JdM.
3. Ящик найден на территории бывшей Российской империи, откуда иезуиты были изгнаны по указанию Александра I в 1820 году. А в период с 1803 по 1817 год посланником сардинского короля в России был крупнейший иезуитский деятель граф Жозеф де Местр — Joseph de Mestre, которому могли принадлежать инициалы «JdM». Этот мистик и мракобес вряд ли признавал метрическую систему, введенную богопротивным Конвентом, но вполне мог воспользоваться новомодным в то время карандашом из молотого графита.
4. Федор Матвеев до 1803 года дожить никак не мог. Между 1803 и 1817 годами могли проживать в деловом возрасте его внук или правнук.
Обобщение
Сведения по электротехнике и ее применению в условиях индийского культа, заключенные в рукописи Матвеева, датированной 2 января 1762 года, в период 1803—1817 годов попали к иезуиту де Местру и представляли для него интерес, вероятно связанный с интересами ордена. По неизвестной нам причине де Местр упрятал рукопись в железный ящик, помеченный начальными буквами девиза иезуитов и его инициалами. Этот ящик де Местр назвал «источником», очевидно — источником сведений.
Кроме того, де Местр заказал (или желал заказать) еще два ящика известных нам размеров. Один, почти такой же, как и найденный Б.И.Приваловым, предназначался для «доказательства» неизвестно чего, а последний, плоский, — для «ключа тайны». Возможно, третий ящичек содержал результаты экспериментов по расследованию тайн индийских брахманов, описанных Матвеевым».
Потом они показали тетрадь Привалову.
— Недурно, недурно, — сказал Борис Иванович. — Вполне логично. Но что же дальше?
— Искать другие два ящичка, — ответил Николай.
Привалов прищурился:
— Пошлете запрос генералу ордена иезуитов?
— Так далеко не надо. Мы просто пойдем на толкучку.
— На толкучку? — Борис Иванович вопросительно взглянул на Николая. — А! Ну да, конечно. В самом деле, единственная ниточка… Только поторопитесь, я слышал, что на днях толкучка закрывается навсегда.
В сильно поредевших «железных» рядах они разыскали знакомого торговца и, с трудом убедив его в своей лояльности, выяснили, что интересующая их «железяка», в числе других «железяк», была не вполне законным путем получена с приемного пункта металлолома.
Разговор с единственной штатной единицей приемного пункта, проведенный тонко и деликатно, имел следствием знакомство молодых инженеров с бригадой мусороуборочной машины № 92—39. Бригада почему-то приняла инженеров за работников уголовного розыска, Николай и Юра не стали разубеждать.
Мусорщики долго разглядывали железный ящичек, потом долго спорили друг с другом и, наконец, припомнили адрес дома, откуда было выброшено много хлама при переезде жильцов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139