Так до смешного просто. Я сделал важный шаг вперед: заткнул один рот. Теперь пора заняться Реей.
Сержант Хесс поднялся в пентхаус и допросил меня, но по его поведению и по тому, как он со мной обращался, я понял, что он считает меня невинной жертвой, лишь по счастливой случайности оставшейся в живых. Я рассказал ему, что, войдя в квартиру, сразу почувствовал чье-то присутствие, но, прежде чем я успел войти, появился Морган с пистолетом в руке. Он грозил застрелить меня, если я подниму шум. Я объяснил, что он начал пить и, став словоохотливым от виски, сказал мне, что жил на мангровом болоте и умирает с голоду. Он потребовал еды, и я заказал для него обед в ресторане.
Наевшись, он потребовал денег. Тогда-то мне и представился шанс. Я знал, что сейф Сиднея соединен с полицейским управлением. Когда появилась полиция, Морган ударился в панику. Он выбежал на террасу и попытался спуститься на нижний балкон. Я хотел остановить его. Он выстрелил в меня, сорвался и упал.
Все подтвердилось, когда Хесс осмотрел пентхаус. Судя по всему, Фел провел здесь ночь, и грязные отпечатки его рук были повсюду.
— Ну вот, теперь мы знаем, что он и сестра были той самой парочкой, — заметил Хесс. — Остается найти ее!
Но я найду ее раньше, подумал я про себя. Я рассказал ему, как Рея бросила брата и сбежала с колье. Здесь представилась возможность сбить полицию со следа, и я ею воспользовался.
— Морган сказал, что они собирались ехать в Ки-Уэст, где у них есть знакомый, который переправил бы их на Кубу. Он был уверен, что, бросив его, Рея направилась в Ки-Уэст.
Хесс сделал гримасу:
— Ну да! Если она там, нам до нее не добраться.
Газеты подняли большую шумиху вокруг смерти Фела. Я был уверен, что Рея прочтет об этом, но она не могла знать, что Фел рассказал мне про Страшилу Джинкса. Может, она и не спряталась в его конуре, но попытаться стоило. Было необходимо заткнуть ей рот. Пока она жива, я не мог рассчитывать на будущее.
Дождавшись конца дознания по делу Фела, я сообщил Хессу, что намерен поехать во Фриско, чтобы переменить обстановку.
Если Рею поймают, я буду главным свидетелем. Однако по выражению его лица я догадался, что теперь он не особенно надеется на ее поимку. Перед отъездом из Парадиз-Сити я позвонил Клоду и спросил, не согласится ли он работать у меня, объяснив, что переселяюсь в пентхаус.
— Я высоко ценю ваше предложение, мистер Карр, — сказал он, — но я никогда бы не смог работать у другого джентльмена после смерти Сиднея. Но если вам угодно, я постараюсь найти для вас надежного человека.
— Не трудитесь, — сказал я и положил трубку.
Отказ толстого пожилого педераста вызвал у меня раздражение. Я платил бы ему не меньше, чем Сидней. Что он из себя воображает, черт возьми? Поразмыслив немного, я понял, что он прав. Зачем ему теперь работать на кого-то? Ведь Сидней щедро вознаградил его. Но я знал, что не в этом настоящая причина отказа. Клод презирает меня за то, что я вселяюсь в дом Сиднея, да и я сам себя начинал презирать.
Через три дня после дознания по делу о смерти Фела я сел в «бьюик» и отправился в Луисвилл. Накануне я съездил в Майами и приобрел экипировку хиппи: рубашку в крупных цветах, джинсы и черные теннисные туфли. Зайдя в одну из портовых закладных лавок, я купил автоматический пистолет тридцать восьмого калибра с коробкой патронов к нему. Оттуда я направился в магазин, где торговали всякой всячиной для маскарадов и розыгрышей, и выбрал черный, курчавый, напоминающий кокон, парик, широкий пояс с пряжкой-черепом и пружинный нож.
Вернувшись к себе, я набрал земли из цветочных горшков, смешал ее с растительным маслом и водой и старательно измазал рубашку и джинсы. Не доезжая двадцать миль до Луисвилла, я остановился в маленьком городке и поставил «бьюик» в гараж, потом, неся чемодан с нарядом хиппи, зашел к торговцу подержанными машинами и купил потрепанный «шевви». На безлюдном пляже я переоделся в наряд хиппи и натянул парик. Я три дня не брился и теперь, глядя на себя в водительское зеркало, решил, что мог бы пройти неузнанным даже мимо Дженни. Теперь я был готов действовать.
Сидя за рулем и глядя сквозь пыльное ветровое стекло, я занялся оценкой ситуации. Совесть не мучила меня из-за Фела Моргана. Я был уверен, что он шантажировал бы меня до конца дней моих. То, что я собирался сделать с Реей, тоже не вызывало у меня угрызений совести. Выбирать приходилось между моей жизнью и ее. Я знал, что задача будет нелегкой.
Возможно, она прячется вовсе не у Страшилы. Хотя какое-то чувство подсказывало мне, что она там. Даже в этом случае предстояло еще заманить ее в ловушку, а потом убить. Это будет столь же опасным делом, как выследить и убить пантеру. Но это сделать необходимо.
Глава 10
Я выехал в Луисвилл, когда часы на муниципалитете били шесть. Из-за смога и цементной пыли я, подобно другим водителям, ехал с включенными фарами. Я чувствовал шершавое прикосновение пыли к коже под воротником, и это пробудило во мне ностальгию. Чтобы добраться до жилья Страшилы в Ленсингтоне, следовало пересечь центр города, и я увяз в вечернем потоке машин. Когда я тащился мимо конторского здания, где помещался офис Дженни, мне пришло в голову, что она, наверное, сейчас сидит за своим столом в комнате на шестом этаже, склонив растрепанную голову над желтым бланком. Но сейчас было не время думать о Дженни. Такое время придет, говорил я себе, когда я уверюсь в своей безопасности. До тех пор она должна оставаться чем-то желанным, но недоступным. Я оставил «шевви» на стоянке, откуда было нетрудно добраться пешком до Ленсингтона, после чего, захватив сумку с запасной рубашкой, бритвенным прибором и пистолетом, зашагал через трущобы, пока не дошел до Ленсингтона.
Уже стемнело, зажглись уличные фонари. Если не считать нескольких старых пьянчуг, устроившихся на помойных баках, и цветной ребятни, гонявшей мяч, улица в этот час была безлюдна. Напротив дома номер двести сорок пять, где жил Страшила, стоял ветхий четырехэтажный многоквартирный дом. На его ступеньках сидели двое сопливых грязных мальчишек. Зажав между колен грязные кулачки, ссутуля узкие плечи, они, за неимением лучшего занятия, любовались коллекцией отбросов, валявшихся в сточной канаве. Пейзаж включал в себя и дохлую кошку. На стекле фрамуги над облупленной дверью виднелась надпись: «Сдаются комнаты». В такую удачу с трудом верилось. Я задержался, чтобы посмотреть на номер двести сорок пять по другой стороне улицы, потом стал подниматься вверх по лестнице, обойдя ребят, покосившихся на меня с подозрительным выражением в маленьких трагических глазах. Я вошел в подъезд, где воняло мочой, затхлым потом и кошками. В открытых дверях стояла старая карга, ковыряя щепкой в обломках зубов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Сержант Хесс поднялся в пентхаус и допросил меня, но по его поведению и по тому, как он со мной обращался, я понял, что он считает меня невинной жертвой, лишь по счастливой случайности оставшейся в живых. Я рассказал ему, что, войдя в квартиру, сразу почувствовал чье-то присутствие, но, прежде чем я успел войти, появился Морган с пистолетом в руке. Он грозил застрелить меня, если я подниму шум. Я объяснил, что он начал пить и, став словоохотливым от виски, сказал мне, что жил на мангровом болоте и умирает с голоду. Он потребовал еды, и я заказал для него обед в ресторане.
Наевшись, он потребовал денег. Тогда-то мне и представился шанс. Я знал, что сейф Сиднея соединен с полицейским управлением. Когда появилась полиция, Морган ударился в панику. Он выбежал на террасу и попытался спуститься на нижний балкон. Я хотел остановить его. Он выстрелил в меня, сорвался и упал.
Все подтвердилось, когда Хесс осмотрел пентхаус. Судя по всему, Фел провел здесь ночь, и грязные отпечатки его рук были повсюду.
— Ну вот, теперь мы знаем, что он и сестра были той самой парочкой, — заметил Хесс. — Остается найти ее!
Но я найду ее раньше, подумал я про себя. Я рассказал ему, как Рея бросила брата и сбежала с колье. Здесь представилась возможность сбить полицию со следа, и я ею воспользовался.
— Морган сказал, что они собирались ехать в Ки-Уэст, где у них есть знакомый, который переправил бы их на Кубу. Он был уверен, что, бросив его, Рея направилась в Ки-Уэст.
Хесс сделал гримасу:
— Ну да! Если она там, нам до нее не добраться.
Газеты подняли большую шумиху вокруг смерти Фела. Я был уверен, что Рея прочтет об этом, но она не могла знать, что Фел рассказал мне про Страшилу Джинкса. Может, она и не спряталась в его конуре, но попытаться стоило. Было необходимо заткнуть ей рот. Пока она жива, я не мог рассчитывать на будущее.
Дождавшись конца дознания по делу Фела, я сообщил Хессу, что намерен поехать во Фриско, чтобы переменить обстановку.
Если Рею поймают, я буду главным свидетелем. Однако по выражению его лица я догадался, что теперь он не особенно надеется на ее поимку. Перед отъездом из Парадиз-Сити я позвонил Клоду и спросил, не согласится ли он работать у меня, объяснив, что переселяюсь в пентхаус.
— Я высоко ценю ваше предложение, мистер Карр, — сказал он, — но я никогда бы не смог работать у другого джентльмена после смерти Сиднея. Но если вам угодно, я постараюсь найти для вас надежного человека.
— Не трудитесь, — сказал я и положил трубку.
Отказ толстого пожилого педераста вызвал у меня раздражение. Я платил бы ему не меньше, чем Сидней. Что он из себя воображает, черт возьми? Поразмыслив немного, я понял, что он прав. Зачем ему теперь работать на кого-то? Ведь Сидней щедро вознаградил его. Но я знал, что не в этом настоящая причина отказа. Клод презирает меня за то, что я вселяюсь в дом Сиднея, да и я сам себя начинал презирать.
Через три дня после дознания по делу о смерти Фела я сел в «бьюик» и отправился в Луисвилл. Накануне я съездил в Майами и приобрел экипировку хиппи: рубашку в крупных цветах, джинсы и черные теннисные туфли. Зайдя в одну из портовых закладных лавок, я купил автоматический пистолет тридцать восьмого калибра с коробкой патронов к нему. Оттуда я направился в магазин, где торговали всякой всячиной для маскарадов и розыгрышей, и выбрал черный, курчавый, напоминающий кокон, парик, широкий пояс с пряжкой-черепом и пружинный нож.
Вернувшись к себе, я набрал земли из цветочных горшков, смешал ее с растительным маслом и водой и старательно измазал рубашку и джинсы. Не доезжая двадцать миль до Луисвилла, я остановился в маленьком городке и поставил «бьюик» в гараж, потом, неся чемодан с нарядом хиппи, зашел к торговцу подержанными машинами и купил потрепанный «шевви». На безлюдном пляже я переоделся в наряд хиппи и натянул парик. Я три дня не брился и теперь, глядя на себя в водительское зеркало, решил, что мог бы пройти неузнанным даже мимо Дженни. Теперь я был готов действовать.
Сидя за рулем и глядя сквозь пыльное ветровое стекло, я занялся оценкой ситуации. Совесть не мучила меня из-за Фела Моргана. Я был уверен, что он шантажировал бы меня до конца дней моих. То, что я собирался сделать с Реей, тоже не вызывало у меня угрызений совести. Выбирать приходилось между моей жизнью и ее. Я знал, что задача будет нелегкой.
Возможно, она прячется вовсе не у Страшилы. Хотя какое-то чувство подсказывало мне, что она там. Даже в этом случае предстояло еще заманить ее в ловушку, а потом убить. Это будет столь же опасным делом, как выследить и убить пантеру. Но это сделать необходимо.
Глава 10
Я выехал в Луисвилл, когда часы на муниципалитете били шесть. Из-за смога и цементной пыли я, подобно другим водителям, ехал с включенными фарами. Я чувствовал шершавое прикосновение пыли к коже под воротником, и это пробудило во мне ностальгию. Чтобы добраться до жилья Страшилы в Ленсингтоне, следовало пересечь центр города, и я увяз в вечернем потоке машин. Когда я тащился мимо конторского здания, где помещался офис Дженни, мне пришло в голову, что она, наверное, сейчас сидит за своим столом в комнате на шестом этаже, склонив растрепанную голову над желтым бланком. Но сейчас было не время думать о Дженни. Такое время придет, говорил я себе, когда я уверюсь в своей безопасности. До тех пор она должна оставаться чем-то желанным, но недоступным. Я оставил «шевви» на стоянке, откуда было нетрудно добраться пешком до Ленсингтона, после чего, захватив сумку с запасной рубашкой, бритвенным прибором и пистолетом, зашагал через трущобы, пока не дошел до Ленсингтона.
Уже стемнело, зажглись уличные фонари. Если не считать нескольких старых пьянчуг, устроившихся на помойных баках, и цветной ребятни, гонявшей мяч, улица в этот час была безлюдна. Напротив дома номер двести сорок пять, где жил Страшила, стоял ветхий четырехэтажный многоквартирный дом. На его ступеньках сидели двое сопливых грязных мальчишек. Зажав между колен грязные кулачки, ссутуля узкие плечи, они, за неимением лучшего занятия, любовались коллекцией отбросов, валявшихся в сточной канаве. Пейзаж включал в себя и дохлую кошку. На стекле фрамуги над облупленной дверью виднелась надпись: «Сдаются комнаты». В такую удачу с трудом верилось. Я задержался, чтобы посмотреть на номер двести сорок пять по другой стороне улицы, потом стал подниматься вверх по лестнице, обойдя ребят, покосившихся на меня с подозрительным выражением в маленьких трагических глазах. Я вошел в подъезд, где воняло мочой, затхлым потом и кошками. В открытых дверях стояла старая карга, ковыряя щепкой в обломках зубов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51