Офицер молчал, глядя прямо ему в глаза. Взор же эмира, в упор устремленный на пленника, выражал столько холодной и безжалостной злобы, что тот невольно поразился.
— Не слышал? Так я опишу в красках. Вот, например, казнь под очень точным и остроумным названием «багровая мошна». На талии человека делается аккуратный круговой надрез, затем кожный покров при помощи острого разделочного ножа постепенно отделяется от торса вплоть до самой шеи. Потом она поднимается вверх, и голова несчастного оказывается в уютном мешочке из его же собственной кожи. Да, чуть не забыл главное — мешок для удобства и комфорта сверху завязывают и через два часа бедолага сходит с ума… Скорее всего от ужаса, потому как еще через час он умирает от болевого шока.
Заместитель Командующего чеченской армии медленно повернулся и, сделав несколько шагов, сел у костра на мягкую подстилку.
— Отпустите его, — приказал он соплеменникам и, обведя взглядом толпу, назвал кого-то по имени: — Руслан…
На середину свободного пространства вышел длиннорукий верзила и повернул ствол американской М-16 в сторону пленного.
— Нет, с этим успеем… Хочу посмотреть, какой он рукопашник. Ну-ка, освободите место, — Шахабов сделал повелительный жест ладонью, и толпа раздалась вширь, образуя внутри себя круглую «арену» метров восемь в диаметре. В центре «арены» остались Торбин и бандит, к виду которого удивительно подходило бытующее в спецназе прозвище «примат». Длиннорукий молча бросил кому-то из товарищей винтовку и снял ремень с гранатами.
— Запомни, русский, — вскинул изломанную бровь эмир и, погладив ладонями черную как смоль бороду, пригрозил: — проиграешь — будешь проклинать своих родичей за то, что породили тебя. Начинайте.
«В сущности, в моем положении жизнь ровно ничего не стоит, — пронеслось в голове спецназовца, — но умереть следует так, чтобы никто из этих обезьян не испытал наслаждения, чтобы никто из них не увидел слабости или малейшего желания получить снисхождение!»
Гроссмейстер сжал кулаки, громко хрустнув суставами и, медленно поворотился к противнику…
С первых же секунд боя он понял: молодой Руслан не владел ни одним из видов рукопашного боя, а из бонусов, дарованных ему природой, а именно — приличных габаритов и длинных, как у орангутанга верхних конечностей, большого проку не извлекал. После нескольких беспорядочных наскоков, в ходе которых регулярно нарывался на встречные крюки, неискушенный в драках бандит получил ногой в пах и в голову. Скорчившись на траве, он долго и жалобно поскуливал. Потом размазал кровь, обильно сочившуюся из носа и рассеченных бровей, покачиваясь, встал на четыре точки и пополз прочь. Упершись темечком в ногу одного из братьев по оружию, окружавших плотным кольцом «поле боя», внезапно выхватил у того «Калаш» и направил на пленного. Заминка с выстрелами вышла из-за трясущихся, окровавленных ладоней неудачливого единоборца — они скользили по металлу, не позволяя быстро передернуть затвор. Соплеменники зашикали на него, вмиг отобрали автомат и, повинуясь свирепому взгляду эмира, затолкали внутрь своих рядов.
— Ильяс и Абдул-Гали!.. — отрывисто скомандовал Медведь и указал на «ринг».
Двое крепких чеченцев выдвинулись вперед, положили с краю оружие и разделись по пояс. Схватка началась без дополнительных команд Шахабова…
Коренастый и ширококостный Абдул-Гали, вероятно, когда-то увлекался борьбой. Согнувшись и хищно выставив вперед ручищи, он все время норовил нырнуть вниз и схватить Станислава за ноги или же выполнить элементарную подсечку. Ни того, ни другого Торбин сделать не позволял, сохраняя безопасную дистанцию и в то же время постоянно следя за вторым соперником. Ильяс немного уступал напарнику в весе и был проворнее, представляя для спецназовца большую опасность. Поэтому для начала он решил разобраться с ним.
Намеренно обратившись лицом к борцу, боковым зрением капитан с минуту наблюдал за его юрким напарником, выбирая подходящий момент. И скоро таковой представился. Ловкий бандит решил схитрить и шмыгнул за его спину, Стас же, не дожидаясь последствий маневра противника, отпрыгнул в сторону и с разворота нанес тому сокрушительный боковой крюк в висок. Дальнейший поединок проистекал вокруг лежащего без сознания Ильяса…
У оставшегося в одиночестве оппонента не получалось применить заученные когда-то приемы, и он стал заметно нервничать. А получив несколько прямых ударов с дальней дистанции и позабыв об осторожности, ломанулся вперед… Этого-то Торбин и ждал. Голова Абдул-Гали резко мотнулась назад от молниеносного удара в подбородок. Он на мгновение замер, с недоумением направив мутный взор куда-то поверх толпы и, тут же — после ужасающего апперкота в нижнюю челюсть, рухнул на траву…
Ладони Беслана Магомедовича оставили в покое бороду и переместились немного вниз. Теперь, ритмично надувая желваки на скулах, он покручивал вокруг безымянного пальца левой руки огромную платиновую печатку. В сердцах эмир выкрикнул:
— Мовлади!.. Вали!.. Шамиль!
Трое названных передернули затворы «Калашей», но Шахабов зло зыркнул на непонятливых громил и те отложили оружие.
Борьба за выживание продолжилась.
Несмотря на пульсирующую боль в затылке, капитан постоянно перемещался и маневрировал, с тем, чтобы не оказаться меж троих соперников одновременно. Изредка он наносил короткие останавливающие удары тем, кто рисковал подобраться ближе или отчаянно кидался на него.
Первым и довольно быстро выбыл из поединка Вали — кавказец неопределенного возраста с густой растительностью на теле. Его офицер «Шторма» просто боднул лбом в лицо и в прыжке засветил стопой в грудь так, что горе-воин протаранил собой несколько рядов зрителей.
Черед следующего из этой троицы — Мовлади, настал минут через пять. «Бывший уголовник, — отметил про себя Станислав, разглядывая „галерею“ из многочисленных наколок на торсе немного худощавого, но высокого драчуна. — Двигается мало, а дышит, словно марафон пробежал — спекся». И ловко поймав того на противоходе, двинул локтем в открытый кадык — туда, где на вершине мачты реял флаг вытатуированного на груди парусника. Захрипев и схватившись за горло, зек плюхнулся лицом в землю.
Оставался Шамиль. Чуть выше среднего роста и пропорционального телосложения боевик, скорее всего, не являлся новичком в рукопашном бою. Два или три раза за время этого поединка он доставал офицера ощутимыми ударами ног, когда тот отвлекался на его партнеров. Однако теперь они стояли друг против друга, и никто более не вмешивался в их дуэль.
У прыгучего сепаратиста неплохо получалось орудовать нижними конечностями, что он и пытался демонстрировать с завидным упорством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78