Вершина политической мысли Чаадаева, вместе с прокламациями 1840-х годов — «Апология сумасшедшего» (1837), написанная в 1837 году и опубликованная только после его смерти в 1862 году в Париже князем Гагариным. Чаадаев уже более трезво оценивает историю России. Он пишет, что бесплодность исторического развития России в прошлом представляет собой в некотором смысле благо, так как русский народ не скован окаменелыми формами жизни и потому обладает свободой духа, чтобы выполнить великие задачи будущего, которые стоят перед ним. При этом он придавал большое значение православию, которое, по его мнению, способно оживить тело католической церкви. Он признал, что в будущем Россия станет центром интеллектуальной жизни Европы, если она, конечно, ассимилирует все самое ценное в Европе и осуществит миссию, предначертанную ей Богом. В этих своих мыслях Чаадаев перекликается с идеями славянофилов.
Легко ошибиться, если рассматривать жизнь Чаадаева и, в частности, настроения последних лет в отрыве от конкретно-исторических условий и сути жизни вообще, в отрыве от уровня самосознания философа. Вспомним лучше его собственные слова: «Безотрадное зрелище представляет у нас выдающийся ум, бьющийся между стремлением предвосхитить слишком медленное поступательное развитие человечества… и убожеством младенческой цивилизации, который таким образом поневоле кинут во власть всякого рода причуд воображения, честолюбивых замыслов, а иногда — приходится это признать — и глубоких заблуждений».
Чаадаев и в конце своего жизненного пути остался верен своему принципу, искать истину вопреки официальному запрету, вопреки официальному мнению властей, вопреки существованию этих властей, но не любой ценой, не ценой своей головы, а соблюдая осторожность, заискивая перед власть предержащей, заверяя ее в полной преданности. Трудно теперь сказать, в какой степени и все ли верили в «верноподданнические» чувства философа.
30 октября 1837 года Николай I на доклад московского генерал-губернатора князя Д. В. Голицына о прекращении «лечения» Чаадаева наложил следующую резолюцию: «Освободить от медицинского надзора под условием не сметь ничего писать». Чаадаеву было разрешено выходить на прогулки, но не наносить визитов. Он продолжал оставаться «сумасшедшим», его опасались. Чаадаев был обречен на одиночество (не сбылись пророчества юности, очевидной стала бессмысленность суеты окружающей российской жизни). И если кто-то еще надеялся на перемены в связи с воцарением Александра II, то Чаадаев остался верен себе: «Взгляните на него, просто страшно за Россию. Это тупое выражение, эти оловянные глаза…».
Если и мог с кем-либо связывать Чаадаев осуществление своих идеалов, то разве лишь с народными массами. К ним обращается он в ставшей известной теперь прокламации. В ней — пропаганда европейских революционных событий, призыв к единению народов против самодержавного гнета. Проникновенные строки адресованы крестьянской массе. Другими словами, в 1840-е годы Чаадаев оказался левее тех европейских социалистов, которые в решении социальных противоречий рассчитывали на благородство и иные добродетели правящих классов. Более того, когда революционное движение 1848–1850 годов потерпело неудачу и, казалось бы, рухнула последняя надежда, Чаадаев, можно предположить, не потерял веру во всемогущество просветительской деятельности в широких массах.
Петр Яковлевич Чаадаев умер квартирантом в чужом доме 14 апреля 1856 года по старому стилю.
Через все перипетии личной жизни Чаадаев пронес глубокую и неординарную любовь к Отечеству, к русскому народу. Любовь к Отечеству для него — далеко не одно и то же, что любовь к царствующему дому и «публике», погрязшей в прихотях и похотях. В период расцвета творческих сил мыслителя укрепилась его вера в светлый идеал такого общественного устройства и такого пути развития, при котором все народы обретут просвещение и свободу. С верой в грядущий час России Чаадаев прошел свой путь до конца.
ОГЮСТ КОНТ
(1798–1857)
Французский философ, один из основоположников позитивизма и социологии. Позитивизм рассматривал как среднюю линию между эмпиризмом и мистицизмом; наука, по Конту, познает не сущности, а только явления. Выдвинул теорию трех стадий интеллектуальной эволюции человечества, определяющих развитие общества. Разработал классификацию наук. Основные сочинения: «Курс позитивной философии» (т. 1–6, 1830–1842), «Система позитивной политики» (т. 1–4, 1851–1854).
Огюст Конт родился 19 января 1798 года в Монпелье. Его отец, Огюст Луи, служил сборщиком податей. Мать Конта была ревностная католичка. Семья имела средний достаток.
В девять лет Огюста отдали в лицей Монпелье. Уже в школе проявилась такая черта его характера, как независимость. Для него не существовало авторитетов, но он отдавал должное умственному и нравственному превосходству. Огюст вел себя вызывающе с директором или наставниками, но к учителям относился с почтением. Слабый и болезненный на вид, Конт избегал детских игр, но товарищи его любили: он всегда готов был прийти на помощь.
Из учителей Конта следует выделить пастора Анкорта, преподававшего в лицее математику. Обладая обширными философскими познаниями и редкими нравственными качествами, он оказал большое влияние на воспитанника. Не случайно Конт посвятил ему одно из своих сочинений («Субъективный синтез»).
В пятнадцать лет Огюст окончил лицей. В 1814 году он поступил в Политехническую школу в Париже, которая была в то время одной из самых популярных во Франции. Конт изучал математику и вырабатывал навык научного мышления, кроме того он читал сочинения Адама Смита, Юма, Кондорсе, де-Местра, Биша, Галля и других авторов. Огюст избегал студенческих компаний, не вступал в дискуссии и не предавался томным мечтаниям. Погруженный в размышления, он выглядел не по возрасту серьезным. Но это не мешало ему участвовать в стычках с начальством. В конце концов это кончилось плачевно в 1816 году правительство закрыло Политехническую школу, как рассадник вольнодумства и волнений.
Конта отправили на родину под надзор полиции, так как он считался одним из заводил. В Монпелье Огюст провел всего несколько месяцев. Несмотря на протесты родителей, он возвратился в Париж. Отец в гневе отказал ему в материальной поддержке. Огюст мог рассчитывать только на свои силы и знания. Ему повезло: профессора Политехнической школы Поинсо и Блэнвиль, заметившие необыкновенные способности юноши, помогают ему найти место преподавателя математики. Огюст дает частные уроки, что приносит ему пусть скудный, но доход. В свободное время он штудирует литературу по физическим наукам, биологии, истории.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305