Платона и Аристотеля он перечитал неоднократно. Из римлян он более всего ценил Сенеку. Он увлекался аскетической и мистической литературой и одно время даже тщательно изучал германских мистиков. Его привлекало все, что связано с буддизмом. В течение всей своей жизни Шопенгауэр относился с уважением к великим поэтам, чаще всего он читал Шекспира и Гете, затем Кальдерона и Байрона.
Любопытен взгляд Шопенгауэра на самоубийство, высказанный им в одном из своих писем к Линднеру. «Человек, прибегающий к самоубийству, доказывает только то, что он не понимает шутки, — что он, как плохой игрок, не умеет спокойно проигрывать и, когда к нему придет дурная карта, предпочитает бросить игру и в досаде встать из-за стола».
Шопенгауэр был чрезвычайно расчетлив в денежных делах и благодаря своей расчетливости и бережливости сумел почти удвоить состояние, доставшееся от отца и значительно пострадавшее в его молодости. В последние годы его жизни значительный доход доставляли ему сочинения, для которых он раньше с трудом находил издателей, и он шутя говорил, что «большая часть людей зарабатывает себе деньги в молодости и в зрелые годы, а он — в таком возрасте, в котором другие люди уже перестают зарабатывать себе деньги».
Жил он предельно скромно и лишь в пятьдесят лет купил себе мебель. Самая лучшая и большая комната его квартиры была занята богатой библиотекой. На мраморной подставке в этой комнате, в которой он и умер, стояла настоящая, позолоченная статуэтка Будды, на письменном столе — бюст Канта над диваном висел портрет Гете, писанный масляными красками, на других стенах — портреты Канта, Декарта, Шекспира, несколько семейных портретов и его собственные портреты, снятые в различные возрасты.
До последнего года своей жизни Шопенгауэр практически не болел. Лишь за несколько лет до смерти с ним за столом случился обморок, не имевший, впрочем, никаких последствий. Но в апреле 1860 года, возвращаясь после обеда домой, он вдруг почувствовал сердцебиение и стеснение в груди. Затем эти же приступы повторялись в течение лета.
21 сентября Шопенгауэр встал в обыкновенное время и уселся на диване пить кофе, но когда, несколько минут спустя, в комнату вошел доктор, он застал его опрокинувшимся на спинку дивана и без признаков жизни паралич легких закончил его земной путь. Он всегда рассчитывал на легкую смерть, утверждая, что тот, кто провел всю свою жизнь одиноким, сумеет лучше всякого другого отправиться в вечное одиночество, в радостном сознании, что он возвращается туда, откуда вышел столь богато одаренным, и в уверенности, что он честно и добросовестно выполнил свое призвание.
Могилу Шопенгауэра украшает простая надгробная плита, обвитая плющом. На этой плите высечены только два слова «Артур Шопенгауэр» — и больше ничего ни года его рождения, ни года смерти, ни какой-либо иной надписи. Таково было завещание великого философа. Он был убежден, что все остальное, касающееся его личности и деятельности, предоставляется знать потомству. Когда Гвиннер как-то спросил его, где бы он желал быть похороненным, Шопенгауэр отвечал: «Это безразлично, они уже сумеют отыскать меня».
Как показывает снятая с его головы после смерти мерка, череп его отличался необыкновенными размерами, превосходя размеры черепов Канта, Шиллера, Наполеона I и Талейрана.
В своих философских воззрениях Шопенгауэр испытал воздействие Платона, Шеллинга и особенно Канта, которого очень высоко ценил. Философия Шопенгауэра — своего рода реакция на философию Гегеля. Пришло время, когда о Гегеле почти все забыли, а Шопенгауэра читали практически все, не только философы, но и писатели, художники, просто обыкновенные люди. Достаточно сказать, что среди поклонников Шопенгауэра были Иван Тургенев и Лев Толстой. Да и сегодня рядовой читатель испытывает к Шопенгауэру больше интереса, чем к Гегелю. В какой-то мере это можно объяснить более понятным языком, каким изложены некоторые популярные произведения философа, а также темами, которые он избирал (среди произведений Шопенгауэра мы находим, например, «Афоризмы житейской мудрости» — Гегель никогда не занимался подобными, как он считал пустяками).
Шопенгауэр разделяет точку зрения тех людей (а их сегодня очень много, если не большинство), которые считают, что никакой объективной истины и справедливости на свете нет. А что же есть?
Прежде всего страх перед смертью, отвечает Шопенгауэр. Жизнь лишена смысла, который мог бы хоть как-нибудь сгладить этот страх. Как известно, хорошо то, что хорошо кончается, а чем кончается жизнь? К тому же если мы подведем баланс всех положительных и отрицательных эмоций, то итог окажется явно не в пользу положительных. Жизнь — это не подарок природы, а большое несчастье. И каждый человек должен полностью отдать себе в этом отчет. Следовательно, пессимизм — единственная реалистическая, а не мифологическая философия. Что бы человек ни предпринимал, он все равно обречен на поражение. Что же тогда заставляет людей жить, а не прекращать это бессмысленное, к тому же доставляющее столько страданий существование?
Воля, отвечает Шопенгауэр. Воля — это первая реальность, первый несомненный факт, который знает человек. Если для Декарта исходным фактом человеческого сознания и отправным пунктом его философии было знаменитое «Я мыслю — следовательно, существую», то для Шопенгауэра «Я желаю, я хочу — следовательно, существую». И эта воля к жизни не оставляет человека, пока он живет. Как только воля исчезает — исчезает и сам человек.
Впрочем, воля присуща не только человеку, но и животным, растениям. Ведь есть же у них сила, заставляющая их жить, развиваться. Эта сила и есть воля. Все реальное — смертно, преходяще. Только воля бессмертна. Поэтому она — подлинная реальность. Все в мире ею объясняется.
Жизнь человека Шопенгауэр рассматривает в категориях желания и удовлетворения. По своей природе желание — это страдание, и так как удовлетворение желания скоро насыщает человека, то он уже не стремится удовлетворить свое желание, и если достигает его, то это не дает ему возможности насладиться достижением своей цели. Таким образом, удовлетворение потребности приводит к пресыщению и скуке, возникает отчаяние.
Счастье — это не блаженное состояние, а только избавление от страдания, но это избавление сопровождается новым страданием, скукой.
Страдание — это постоянная форма проявления жизни, человек может избавляться от страдания лишь в конкретном его выражении. Таким образом, в мире господствует неискоренимое зло, счастье иллюзорно, а страдание неотвратимо, оно коренится в самой «воле к жизни». Поэтому для Шопенгауэра оптимизм — это просто насмешка над страданиями человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305