Правда, официальная наука до сих пор проявляет настороженность к таким сообщениям, и те, кто отличается умением «выходить» из тела, как и Григорий Юм, пока предпочитают об этом помалкивать…
ТАЙНЫ ТАНТРА-ЙОГИ
Широко известно, что учение Тантра-йоги настаивает: абсолютная реальность, Urgrund, содержит в себе все двойственные противопоставления и противоположности, слитые в состоянии абсолютного Единства (аджава). Творение есть взрыв изначального единства и разделение двух противоположных принципов, инкарни-рованных в Шиве и Шакти. Всякое относительное существование предполагает состояние двойственности, и вследствие этого предполагает существование страдания, иллюзии и «рабства». Конечная цель посвященного, практикующего тантру, – объединить в своем теле два противоположных начала – Шиву и Шакти. Пробужденная с помощью определенных йогических техник, Шакти, спавшая в виде змеи (кундалини) в основании тела, от чакры к чакре поднимается по срединному каналу (сусумма) к вершине черепа (сахасрара), где заключен Шива, и соединяется с ним. Это соединение божественной пары внутри его тела трансформирует йога в своего рода «андрогина». Однако следует подчеркнуть, что обретение андрогинных качеств – лишь один из аспектов целостного процесса, ведущего к слиянию противоположностей. В тантрической литературе говорится о множестве пар оппозиций, которые должны быть воссоединены. Луна и Солнце должны стать одним, так же как должны слиться две мистических вены – ида и питала (символизирующие эти два небесных тела), и два дыхания – прана и апана. Но, что самое важное, праджна, мудрость, должна соединиться с упата – средством ее достижения, а шунья, пустота, – с каруной – состраданием. «Хеваджра-тантра» говорит также о состоянии «двух в одном», когда женский элемент трансформируется в мужской первопринцип (II, IV, 40-7; изд. Snellgrove, с. 24 и сл.). Это воссоединение противоположностей соотнесено с парадоксальным сосуществованием самарасы и нирваны. «Нет нирваны вне самарасы», – говорил Будда, согласно «Хеваджра-тантре» (II, IV, 32).
Все это в итоге свидетельствует о том, что мы имеем дело с coincidentia oppositorum, достигаемым на всех уровнях Жизни и Сознания. В результате объединения противоположностей уничтожается опыт двойственности и происходит трансцендентное преодоление мира феноменов. Йог достигает состояния безусловной свободы и трансцендентности, выражаемого словом самараса («благословенность»), парадоксально переживая опыт совершенного единства. Некоторые тантрические школы учат, что самараса достижима преимущественно путем практики майтхуны (ритуальное половое сношение) и характеризуется «остановкой» или «сковыванием» трех главных человеческих функций: дыхания, семяизвержения и мышления. Слияние противоположностей ведет к остановке биосоматических процессов и психоментального потока. Неподвижность этих функций, которые особо текучи по своей природе, свидетельствует о том, что адепт покинул человеческое состояние и перешел на трансцендентный план.
Рассмотрим религиозно-космический символизм, используемый для описания того, что такое объединение противоположностей. Йог одновременно является Космосом и Пантеоном; он воплощает в своем теле Шиву и Шакти и множество иных божеств, которые в конечном счете сводятся к данной архетипической паре. Две основные фазы садханы в Тантра-йоге – это (1) подъем на космический уровень психосоматического опыта и (2) упразднение Космоса, символическое возвращение к ситуации, когда изначальное Единство еще не было разорвано актом Творения. Другими словами, освобождение в наслаждение абсолютной свободой тождественны обладанию полнотой, существовавшей до сотворения мирз. С какой-то точки зрения, парадоксальное состояние, достигаемое адептом Тантры в самарасе, сходно с переживанием ритуальной оргии и докосмической тьмы: в обоих этих состояниях формы воссоединены, противоречия и оппозиции сняты. Однако следует отметить, что последнее сходство – лишь формально, ибо, преодолевая этот мир в достигая трансцендентности, йог не возвращается к блаженному пренатальному состоянию, обычно соотносимому с докосмической тьмой. Вся тантристская символика воссоединения и обретения целостности указывает на то, что йогин более не подвластен космическим ритмам и законам, Вселенная перестает для него существовать, он вышел за пределы Времени, туда, где Вселенная еще не сотворена.
Когда говорится, что адепт «освободился от Космоса», это означает, что он преодолел состояние всякой обусловленности, достиг недвойственности и свободы. В классической Йоге «возвращение, через самадхи, к изначальной недвойственности привносит новый элемент в изначальную ситуацию (существовавшую до разделения действительности на двойственный объект – субъект). Этот элемент – знание единства и блаженства. Это „возвращение к истокам“, но с тем отличием, что'»освободившийся в этой жизни" возвращается к изначальной ситуации, обогащенной измерениями свободы и высшего сознания.Чтобы выразить эту разницу, он не возвращается автоматически к «заданной» ситуации, но воссоединяет изначальную полноту после того, как обретен новый и парадоксальный уровень бытия: сознание свободы, не существующей в Космосе – ни на уровне Жизни, ни на уровне «мифологической божественности» (богов-дэвов), – по существующей лишь в Высшем Бытии, Ишваре".
Любопытно отметить, что парадоксальное состояние адепта, Оживай мукта, – того, кто достиг реализации и вышел за пределы обусловленности, – какими бы терминами ни называлось это состояние: самадхи, мукти, нирвана, самараса и т, д., – это состояние, находящееся за пределами воображения, описывается противоречащими друг другу образами и символами. С одной стороны, используются образы, выражающие чистую спонтанность и свободу (дживан мукта – камакарин, «тот, кто движется по собственной воле»), когда об адепте говорится, что он может «летать по воздуху»; с другой стороны, используются образы абсолютной неподвижности, окончательной остановки всякого движения, замороженности. Сосуществование этих противоречащих друг другу образов объясняется парадоксальностью ситуации человека, "освободившегося при жизни ", он продолжает существовать в Космосе, хотя более не подчинен его законам; фактически он более не принадлежит Космосу. Образы неподвижности и полноты выражают преодоление всяких ограничений, накладываемых реальностью; ибо система ограничений – Космос – должна быть определена в терминах становления в силу ее непрестанного движения и напряжения, возникающего между оппозициями. Прекратить движение, не разрываться между противоположностями равносильно тому, чтобы прекратить свое существование в Космосе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180
ТАЙНЫ ТАНТРА-ЙОГИ
Широко известно, что учение Тантра-йоги настаивает: абсолютная реальность, Urgrund, содержит в себе все двойственные противопоставления и противоположности, слитые в состоянии абсолютного Единства (аджава). Творение есть взрыв изначального единства и разделение двух противоположных принципов, инкарни-рованных в Шиве и Шакти. Всякое относительное существование предполагает состояние двойственности, и вследствие этого предполагает существование страдания, иллюзии и «рабства». Конечная цель посвященного, практикующего тантру, – объединить в своем теле два противоположных начала – Шиву и Шакти. Пробужденная с помощью определенных йогических техник, Шакти, спавшая в виде змеи (кундалини) в основании тела, от чакры к чакре поднимается по срединному каналу (сусумма) к вершине черепа (сахасрара), где заключен Шива, и соединяется с ним. Это соединение божественной пары внутри его тела трансформирует йога в своего рода «андрогина». Однако следует подчеркнуть, что обретение андрогинных качеств – лишь один из аспектов целостного процесса, ведущего к слиянию противоположностей. В тантрической литературе говорится о множестве пар оппозиций, которые должны быть воссоединены. Луна и Солнце должны стать одним, так же как должны слиться две мистических вены – ида и питала (символизирующие эти два небесных тела), и два дыхания – прана и апана. Но, что самое важное, праджна, мудрость, должна соединиться с упата – средством ее достижения, а шунья, пустота, – с каруной – состраданием. «Хеваджра-тантра» говорит также о состоянии «двух в одном», когда женский элемент трансформируется в мужской первопринцип (II, IV, 40-7; изд. Snellgrove, с. 24 и сл.). Это воссоединение противоположностей соотнесено с парадоксальным сосуществованием самарасы и нирваны. «Нет нирваны вне самарасы», – говорил Будда, согласно «Хеваджра-тантре» (II, IV, 32).
Все это в итоге свидетельствует о том, что мы имеем дело с coincidentia oppositorum, достигаемым на всех уровнях Жизни и Сознания. В результате объединения противоположностей уничтожается опыт двойственности и происходит трансцендентное преодоление мира феноменов. Йог достигает состояния безусловной свободы и трансцендентности, выражаемого словом самараса («благословенность»), парадоксально переживая опыт совершенного единства. Некоторые тантрические школы учат, что самараса достижима преимущественно путем практики майтхуны (ритуальное половое сношение) и характеризуется «остановкой» или «сковыванием» трех главных человеческих функций: дыхания, семяизвержения и мышления. Слияние противоположностей ведет к остановке биосоматических процессов и психоментального потока. Неподвижность этих функций, которые особо текучи по своей природе, свидетельствует о том, что адепт покинул человеческое состояние и перешел на трансцендентный план.
Рассмотрим религиозно-космический символизм, используемый для описания того, что такое объединение противоположностей. Йог одновременно является Космосом и Пантеоном; он воплощает в своем теле Шиву и Шакти и множество иных божеств, которые в конечном счете сводятся к данной архетипической паре. Две основные фазы садханы в Тантра-йоге – это (1) подъем на космический уровень психосоматического опыта и (2) упразднение Космоса, символическое возвращение к ситуации, когда изначальное Единство еще не было разорвано актом Творения. Другими словами, освобождение в наслаждение абсолютной свободой тождественны обладанию полнотой, существовавшей до сотворения мирз. С какой-то точки зрения, парадоксальное состояние, достигаемое адептом Тантры в самарасе, сходно с переживанием ритуальной оргии и докосмической тьмы: в обоих этих состояниях формы воссоединены, противоречия и оппозиции сняты. Однако следует отметить, что последнее сходство – лишь формально, ибо, преодолевая этот мир в достигая трансцендентности, йог не возвращается к блаженному пренатальному состоянию, обычно соотносимому с докосмической тьмой. Вся тантристская символика воссоединения и обретения целостности указывает на то, что йогин более не подвластен космическим ритмам и законам, Вселенная перестает для него существовать, он вышел за пределы Времени, туда, где Вселенная еще не сотворена.
Когда говорится, что адепт «освободился от Космоса», это означает, что он преодолел состояние всякой обусловленности, достиг недвойственности и свободы. В классической Йоге «возвращение, через самадхи, к изначальной недвойственности привносит новый элемент в изначальную ситуацию (существовавшую до разделения действительности на двойственный объект – субъект). Этот элемент – знание единства и блаженства. Это „возвращение к истокам“, но с тем отличием, что'»освободившийся в этой жизни" возвращается к изначальной ситуации, обогащенной измерениями свободы и высшего сознания.Чтобы выразить эту разницу, он не возвращается автоматически к «заданной» ситуации, но воссоединяет изначальную полноту после того, как обретен новый и парадоксальный уровень бытия: сознание свободы, не существующей в Космосе – ни на уровне Жизни, ни на уровне «мифологической божественности» (богов-дэвов), – по существующей лишь в Высшем Бытии, Ишваре".
Любопытно отметить, что парадоксальное состояние адепта, Оживай мукта, – того, кто достиг реализации и вышел за пределы обусловленности, – какими бы терминами ни называлось это состояние: самадхи, мукти, нирвана, самараса и т, д., – это состояние, находящееся за пределами воображения, описывается противоречащими друг другу образами и символами. С одной стороны, используются образы, выражающие чистую спонтанность и свободу (дживан мукта – камакарин, «тот, кто движется по собственной воле»), когда об адепте говорится, что он может «летать по воздуху»; с другой стороны, используются образы абсолютной неподвижности, окончательной остановки всякого движения, замороженности. Сосуществование этих противоречащих друг другу образов объясняется парадоксальностью ситуации человека, "освободившегося при жизни ", он продолжает существовать в Космосе, хотя более не подчинен его законам; фактически он более не принадлежит Космосу. Образы неподвижности и полноты выражают преодоление всяких ограничений, накладываемых реальностью; ибо система ограничений – Космос – должна быть определена в терминах становления в силу ее непрестанного движения и напряжения, возникающего между оппозициями. Прекратить движение, не разрываться между противоположностями равносильно тому, чтобы прекратить свое существование в Космосе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180