— Живет он как-то странно и неизвестно на какие средства. Почему он покинул свою родину — Шпремберг? Почему он, будучи прусским немцем, поселился среди мадьяр, которые немцев не любят? Держит одного слугу, старика немца, и никому нет доступа в его дом на бульваре Текели. Почему так? Все это очень, очень подозрительно.
— Что же вы думаете делать, господин Штепарк? — спросил капитан Гаралан.
— Хочу сделать внезапный обыск у него в доме, не найдем ли мы там какое-нибудь доказательство или хотя бы указание на факт причастности Шторица к происшествиям.
— А даст ли губернатор разрешение на обыск? — спросил доктор Родерих. — Ведь без его разрешения нельзя обойтись.
— Полагаю, разрешение будет дано. Ведь этот иностранец угрожал вашей семье.
— Губернатор сам вчера был на балу, — заметил я.
— Я знаю это, господин Видаль, и он уже вызывал меня к себе по поводу событий, очевидцем которых ему самому пришлось быть.
— Как же он их объясняет?
— Никак. Он теряется в догадках.
— Но если он узнает, что тут замешан Вильгельм Шториц…
— …тогда он еще больше будет стараться в выяснении дела. Подождите меня здесь, господа. Я сейчас отправлюсь к губернатору и через полчаса возвращусь с разрешением произвести обыск в доме Шторица.
— Мы хотим тоже быть при обыске, — сказал капитан Гаралан.
— Я ничего против этого не имею, — отвечал Штепарк. — И господин Видаль может присутствовать, если ему угодно.
— Вы отправляйтесь на обыск, господа, — сказал доктор Родерих, — а мне пора домой. После обыска приходите прямо к нам и расскажите о результатах.
— Будет не только обыск, а последует, чего доброго, и арест, — заметил Штепарк.
Он отправился к губернатору, а доктор ушел к себе домой. Мы с капитаном Гараланом остались в кабинете начальника полиции.
Итак, мы скоро переступим порог таинственного дома. Где в эту минуту находится его хозяин? Если он дома — сможет ли сдержать себя капитан Гаралан, когда его увидит?
Штепарк вернулся через полчаса с разрешением от губернатора на обыск и с предписанием принять все меры, какие после того окажутся необходимыми.
— Не угодно ли вам, господа, выйти отсюда прежде меня? — сказал начальник полиции. — Вы идите вперед, я пойду по одной стороне улицы, агенты мои — по другой, и мы сойдемся у дома Шторица. Хорошо?
— Хорошо, — ответил капитан Гаралан.
Мы вдвоем вышли из ратуши и пошли по набережной Батьяни.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Наши три группы шли разными дорогами. Погода была пасмурная. По небу быстро неслись к востоку серые пухлые облака. С пронзительным криком летели против ветра парами аисты и журавли. Дождя не было, но он мог хлынуть каждую минуту, и притом проливной.
Прохожие встречались редко, но все-таки, если бы мы шли вместе, на нас бы обращали внимание. Поэтому господин Штепарк отлично сделал, что распорядился разбить нас на группы.
Капитан Гаралан молчал всю дорогу. Я продолжал опасаться, что он не сдержит себя и совершит насилие над Шторицем. Поэтому я даже сожалел, что Штепарк позволил нам присутствовать при обыске.
Через четверть часа мы дошли до того угла набережной и бульвара, где стоял дом Родерихов. В нижнем этаже не было открыто ни одного окна. Окна в спальнях мадам Родерих и Миры также были закрыты. Какой контраст с вчерашним оживлением!
Капитан Гаралан постоял, поглядел на опущенные занавески, вздохнул и погрозил кулаком, но не сказал ни слова.
Завернув за угол, мы пошли по бульвару Текели и остановились у дома Шторица.
У ворот уже прохаживался, заложив руки в карманы, начальник полиции. Вскоре подошли и его агенты. С ними находился приглашенный слесарь.
Окна в доме были закрыты, по всегдашнему обыкновению. Даже в бельведере были опущены все занавеси, так что внутри ничего не было видно.
— Кажется, никого нет, — сказал я Штепарку.
— Сейчас мы узнаем, — ответил он. — Но будет странно, если в доме никого не окажется. Вон там, налево, виден дым из трубы.
Действительно, над крышей дома вилась струя дыма.
— Если хозяина нет, — прибавил Штепарк, — то лакей, во всяком случае, должен быть налицо, а нам решительно все равно, кто бы нас ни впустил.
Лично я даже был бы рад, если бы Шторица в доме не оказалось, ввиду присутствия с нами капитана Гаралана. Пусть бы даже Шторица совсем не было в Раче!
Начальник полиции громко постучал молотком в доску, вмонтированную в решетку. Мы стали ждать, чтобы кто-нибудь вышел и отворил ворота.
Прошла минута. Никто не вышел. Штепарк опять постучал.
— Должно быть, тут все оглохли? — пробормотал он.
Подождав еще немного, он сказал слесарю:
— Действуй!
Слесарь выбрал из связки инструменты, вложил в защелку. И ворота легко отворились.
Мы все вошли во двор. Четверо агентов пошли с нами, а двое остались у ворот.
Крыльцо в три ступени вело к дверям, которые также были заперты.
Господин Штепарк два раза постучал в них своей палкой.
Ответа не было. Из дома не доносилось ни малейшего шороха.
Слесарь взошел на крыльцо и вложил в замок одну из своих отмычек. Можно было ожидать, что замок повернут на несколько поворотов и что, кроме того, дверь заперта изнутри на задвижки. Увидев полицию, Шториц мог сделать все это, чтобы ее задержать.
Ничуть не бывало. Замок легко поддался, и дверь сразу же открылась.
— Войдемте, — сказал Штепарк.
Коридор освещался решетчатым окошком, устроенным над входной дверью, и кроме того, в него проникал свет через стекла другой двери, которая вела в сад.
Начальник полиции ступил несколько шагов по коридору и громким голосом спросил:
— Есть здесь кто-нибудь?
Тишина.
Он повторил вопрос. Опять никто не ответил. В доме не слышно было ни звука. Только в одной из боковых комнат нам послышался как будто легкий шорох. Но, вероятно, мы ошиблись.
Господин Штепарк прошел по коридору дальше. Я шел за ним, а за мной капитан Гаралан.
Один из агентов остался на крыльце.
Мы отворили дверь и окинули взглядом сад. Он был окружен высоким каменным забором и занимал площадку в три тысячи шагов в квадрате. В середине находилась лужайка с некошеной травой, почти уже увядшей. Вокруг дома шла извилистая аллея часто посаженных молодых деревьев. Вдоль забора виднелись старые большие деревья. На всем лежал отпечаток неряшливой запущенности.
Сад осмотрели, но никого в нем не нашли, хотя на дорожках заметны были свежие следы.
Окна дома со стороны сада были все закрыты ставнями, кроме одного, крайнего в первом этаже. Этим окном освещалась лестница.
— Обитатели дома, по-видимому, ушли ненадолго и должны скоро вернуться, — сказал начальник полиции. — Впрочем, может быть, они держались все время начеку и скрылись куда-нибудь перед самым нашим приходом.
— Вы думаете, они узнали о нашем посещении?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35