Но как ни богат новый город, не следует думать, что все встречные и поперечные на его улицах непременно люди состоятельные. Нет! Даже самые зажиточные из его жителей не могут тягаться с английскими, армянскими, греческими и еврейскими купцами, занимающими самое высокое положение в Триесте и чьи роскошные дома ничуть не уступают лучшим домам австро-венгерской столицы. Но, помимо них, сколько несчастных бедняков с утра до вечера бродят по богатым торговым улицам, мимо запертых, подобно несгораемым шкафам, высоких зданий, где заключают всевозможные торговые сделки многие дельцы, съехавшиеся в этот порт, так удачно расположенный в самом сердце Адриатики! Сколько оборванцев, которым не пришлось позавтракать и вряд ли удастся пообедать, толпятся вокруг причалов, где с судов, принадлежащих самой могущественной в Европе мореходной компании "Австрийский Ллойд", выгружают несметные богатства, привезённые со всех концов света! Сколько жалких бродяг, каких мы видим сотни в Лондоне, Ливерпуле, Марселе, Гавре, Антверпене, Ливорно, сталкиваются здесь с богатыми судовладельцами, бродя возле складов, куда им вход воспрещён, возле Биржи, двери которой для них всегда заперты, у входа в Тергестеум, где «Ллойд» разместил свои конторы и приёмные и где он ведёт свои дела в полном согласии с Торговой палатой.
Известно, что во всех больших портовых городах Старого и Нового Света можно видеть совсем особую толпу обездоленных, встречающихся только в этих крупных центрах. Откуда они взялись, никто не знает. Что они пережили – никому нет дела. Что с ними будет – они и сами не ведают. Среди них довольно много людей опустившихся и немало иностранцев. Железные дороги и торговые суда выбросили их словно тюки с негодным товаром, и они всем мешают, нарушая нормальную жизнь города, откуда полиция тщетно старается их изгнать.
Итак, Саркани и Зироне, последний раз окинув взглядом бухту с маяком на мысу св.Терезы, покинули мол и, пройдя между зданием "Театро Коммунален и сквером, вышли на Пьяцца Гранде; с четверть часа они прогуливались у подножия памятника Карлу VI возле фонтана, сложенного из камня, добытого на ближней горе Карст.
Затем они свернули налево. Зироне так внимательно приглядывался к прохожим, как будто испытывал непреодолимое желание их обобрать. Они подошли к громадному квадратному зданию Тергестеума как раз в час закрытия Биржи.
– Сейчас на бирже пусто, как у нас в кармане! – воскликнул, смеясь, Зироне, хотя ему было вовсе не до смеха.
Но равнодушный Саркани, казалось, даже не слышал плоской остроты своего спутника, который поёживался и зевал от голода.
Они пересекли треугольную площадь, на которой возвышалась бронзовая статуя императора Леопольда I. Зироне свистнул, словно уличный мальчишка, и перед ним взлетела стая сизых голубей, которые обычно воркуют под портиком старой биржи, подобно серым голубям, живущим под аркадами Прокураций на площади св.Марка в Венеции. Здесь начиналась улица Корсо, отделяющая старый Триест от нового.
Они двинулись по этой широкой, но довольно неприглядной улице, с бойко торгующими, но безвкусно отделанными магазинами, скорей напоминающей Риджент-стрит в Лондоне или Бродвей в Нью-Йорке, чем Итальянский бульвар в Париже. По ней сновало множество прохожих и то и дело проезжали кареты, направляясь от Пьяцца Гранде к Пьяцца делла Ленья, – эти названия указывают на несомненное итальянское происхождение города.
Саркани шёл с видом человека равнодушного ко всяким искушениям, но Зироне, проходя мимо магазинов, бросал на них жадные взгляды, как человек, который стремится, но не имеет возможности туда войти. А сколько там было вещей, в которых оба они так нуждались! Особенно соблазняли их лавки со съестными припасами или пивные, где пиво всегда льётся рекой, больше, чем в любом другом городе Австро-Венгерского государства.
– На Корсо есть и пить хочется ещё сильней! – заметил Зироне и прищёлкнул пересохшим языком, словно трещоткой.
В ответ Саркани только пожал плечами.
Они свернули в первую улицу налево, вышли к каналу возле подъёмного моста Понто Россо и направились вдоль набережной, к которой могли приставать даже самые крупные морские суда. Тут приятелей больше не соблазняли приманки, выставленные в витринах магазинов. Дойдя до церкви Сант-Антонио, Саркани внезапно свернул направо. Его спутник последовал за ним без всяких возражений. Они снова пересекли Корсо и углубились в старый город, узкие, непроезжие улички которого карабкаются по склонам Карста и расположены таким образом, чтобы их не продувал жестокий ветер «бора» – ужасный ледяной северо-восточный ветер. В старом Триесте Саркани и Зироне, не имевшие ни гроша в кармане, чувствовали себя как дома, не то что в роскошных кварталах нового города.
Действительно, приехав в столицу Иллирии, они поселились в скромной гостинице, близ церкви Санта-Мария-Маджоре. Но так как хозяин, до сих пор не получивший от них ни флорина, все настойчивей требовал оплаты счета, который с каждым днём увеличивался, они обошли этот опасный риф, пересекли площадь и некоторое время прогуливались вокруг Арко ди Рикардо.
Однако они пришли сюда совсем не для осмотра этого памятника римской архитектуры. А так как счастливый случай все не подвёртывался им и на этих безлюдных улицах, они отправились искать его на крутых тропинках, ведущих к старому собору, стоявшему на террасе почти у самой вершины Карста.
– И дёрнула же тебя нелёгкая карабкаться наверх! – пробормотал Зироне, подбирая полы своего плаща.
Но он не покинул своего молодого товарища, и снизу можно было видеть, как они взбирались друг за другом на склоны Карста по лестницам, которые называются здесь улицами. Десять минут спустя они добрались до террасы, ещё более голодные и усталые, чем раньше.
С этой высокой точки перед приятелями открылся великолепный вид: Триестский залив, уходящий в безбрежное море; оживлённая гавань, где сновали рыбачьи лодки и медленно двигались громадные пароходы и торговые суда; большой город, раскинувшийся у их ног, со всеми его пригородами, маленькими домиками, громоздившимися по склонам, и красивыми виллами, разбросанными на холмах. Однако это зрелище не восхищало приятелей. Они уже повидали на своём веку немало живописных мест, да к тому же не раз гуляли здесь и раньше, спасаясь от скуки и безделья. Зироне во всяком случае предпочёл бы слоняться перед заманчивыми витринами на Корсо. Но раз уж они залезли так высоко в погоне за счастливым случаем, оставалось только терпеливо его дожидаться.
У самой лестницы, выходящей на террасу, возле византийского собора св.Юста есть огороженное место, бывшее кладбище, ставшее музеем старины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125