Зера едва успела спрыгнуть, как на ее место приземлился Райан. Ноги парня задели змеящиеся отростки, и раздраженная тварь вновь взвилась вверх, одновременно с прыжком человека, нагло ухватившего ее за один из боковых шипов, используя его как точку опоры. Райан неожиданно для себя оказался сидящим верхом на бугристом затылке.
– Эхма…
Тайк, услышав задорный вопль сына, а затем увидев его самого, чуть не поседел. Крепко вцепившись в змеящийся, скользкий на ощупь хвост, Райан вопил, лихо пришпоривая гусеницу, внезапно резво заскакавшую из стороны в сторону. Она, взбесившись, махала короткими лапами, яростно плюясь и шипя. Тайк ринулся к сыну, ничего не замечая вокруг. Зарг грудью отбросил его в сторону, почти вырвав из пасти гусеницы, подобравшейся слишком близко.
– Рррвау… Оглядывайся по сторонам, охотник! Ты не поможешь ему своей гибелью!
Тайк взревел, не зная, как помочь сыну, окруженному со всех сторон.
– Их надо отвлечь!
Но судьба распорядилась по-своему. Еще одна гусеница, учуяв Райана, резко качнулась, привлекаемая запахом, а его скакун, все еще стоящий свечой, повернул ей навстречу. Жесткие жующие жвала натолкнулись на открытое брюхо оседланной твари. Клыки ударили с двух сторон, легко раскроив брюхо гусеницы почти надвое. От резкой конвульсии раненого монстра юноша слетел словно листок с ветки и тяжело шлепнулся прямо под ноги отца. Тайк немедля сграбастал сына за ворот и дернул на себя, успев убрать из-под удара!
– Ты что, смерти моей хочешь?! Если эта зараза сожрет тебя, я… я сам ее сожру! Ты обо мне подумал?!!
Едва не задохнувшийся, Райан с трудом просипел:
– Я… тоже тебя люблю!
Вопль, раздавшийся сбоку, отвлек от него отца.
– Смотрите! Они жрут ее!
Гусеницы, внезапно бросив преследование, плотно окружили раненую, бьющуюся в агонии. Впиваясь в нее, где придется, легко вспарывали жвалами жесткую броню. Вырывая огромные куски, куклачи жадно пожирали разодранную, дрожащую плоть. Пасть невероятно живучей особи, расчлененной почти наполовину, продолжала плеваться и шипеть.
– Все в тоннели! Скорее! Подкинем им угощение.
Эйва, взлетев на спину Ранкара, высоко подняла вверх руку с зажатым в ней небольшим ребристым шаром, по краю которого стремительно бежали, переливаясь, веселые разноцветные огоньки. И люди и звери бросились в проходы, плотно прижавшись к стенам. Размахнувшись, Эйва метнула шар в самую гущу жующих монстров. Еще несколько гранат одновременно с ее броском полетели в открытые пасти. Тигран мгновенно скользнул в сторону. Приглушенный взрыв, разворотив нескольких тварей изнутри, встряхнул тоннель. Затем раздался страшный треск и грохот. В тоннели ворвались клубы пыли и мусора. Почти минуту стояла тишина, а затем со всех сторон раздалось чихание, кашель и раздраженное фырканье. Выскользнув из прохода, тиграны замерли. В зале не было ни одной гусеницы, зато дыра в полу увеличилась на пару десятков метров. Не выдержав взрыва и тяжести пирующих монстров, пол рухнул, прихватив их с собой!
– Надеюсь, они все подохли…
– И не мечтай, всего лишь отправились звать на пир остальных.
– Ну если им так понравилось наше угощенье, я не прочь подкинуть добавки!
– Тихо!
Тайк положил руку на шею тиграна. Звери напряженно ловили ушами малейший шорох, понимая, что люди в данный момент совершенно беспомощны. Несколько мгновений, пока пыль оседала, в зале было тихо. Из дыры доносился шорох трущихся тел и жадное чавканье. На краю провала возник богомол, полностью закутанный в измазанное одеяние. Уродец вымахнул из провала стремительным и одновременно плавным прыжком. Скрыв тело и когти, он всем своим видом выражал готовность к ведению переговоров, но взгляд, полыхающий сиреневым огнем, выдавал бешенство и злость. Фасеточные глаза переливались и мерцали в свете горящих факелов. Не обращая внимания на людей, богомол напряженно рассматривал незнакомых зверей. Впервые встретив противника, не уступавшего, а превосходящего его в реакции и вооружении, богомол решил изменить тактику. Тиграны, оскалив клыки, демонстративно выпустили до упора когти. Пригнув головы, свирепо клокотали горлом, чуть подвывая. Матка богомолов, столкнувшись с сильным противником впервые, почувствовала реальную опасность для гнезда! Предупреждение, пришедшее с поля боя, заставило ее слегка занервничать, но после последней жестокой схватки она была в панике. Взрыв, всколыхнувший гнездо, оборвал несколько живых нитей, причинив ей боль. Союз людей с неизвестным для нее врагом был угрожающ. Богомол медленно водил взглядом по людям и тигранам, словно решая, с кем говорить. Слегка дернувшись назад, словно собираясь спрыгнуть, когда они выступили из тоннеля, он все же устоял на краю дыры. Его взгляд, узнавая, задержался на Райане, сидящем на звере, затем переметнулся на Барка, тяжело шагнувшего из общего круга вперед.
– Дети, тварь… верни их!!!
Больше Барк не смог произнести ни слова, и только руки протянулись к богомолу в угрожающем жесте.
– Ты совершил большую ошибку, богомол! Отдай детей, и мы уйдем!
Голос Эйвы прозвучал неожиданно очень громко. Ранкар сделал шаг вперед, и взгляд богомола переместился на девушку, привычно оценивая и запоминая.
– Люди не корм для тараканов, мразь! Я разнесу твое логово к чертовой матери! Ты вращался среди нас и знаешь, что у меня в руках! Представь, что останется от гнезда, если я включу это! Ты пожалеешь, что посмел тронуть нас!
Эйва вытянула руку, и богомол яростно зашипел, сверкая глазами. На каждой ладони у девушки лежал, переливаясь, ребристый шар. Богомол невольно отступил назад, едва удержавшись на краю. Шар нес огненную смерть и разрушение! Это он знал и в этом вновь убедился, когда вниз свалилась куча куклачей, до сих пор жадно перемалывающих внизу тела своих погибших и раненых собратьев!
– Ты испуган! Хорошо! Значит, понимаешь, что я не шучу! Взрыв был предупреждением! Наше оружие разнесет не только верхние этажи. Вглубь оно рванет с еще большей силой! Я жду пять минут, богомол. Промедление будет означать, что дети погибли. Для вас это смерть! Я забросаю твою яму доверху и навсегда избавлю город от вашего присутствия, даже если сама погибну при этом. Знаю, ты готов пожертвовать своей жизнью ради гнезда, а наше гнездо – это город! Мы тоже готовы отдать за него жизнь! Выбирай, время пошло.
Руки людей взметнулись вверх. Каждый из них сжимал побелевшими пальцами начавший ускорять мерцание ребристый шар. Мощнейшая сила была пока скована руками людей. Взрыв, способный снести квартал, сровняет с землей древние руины и вывернет их наизнанку.
– Не спешши… я понял. Мы готовы сотрудничать! Я покажу тех, кто жив. Не уверен, есть ли среди них те, кого ты ищешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
– Эхма…
Тайк, услышав задорный вопль сына, а затем увидев его самого, чуть не поседел. Крепко вцепившись в змеящийся, скользкий на ощупь хвост, Райан вопил, лихо пришпоривая гусеницу, внезапно резво заскакавшую из стороны в сторону. Она, взбесившись, махала короткими лапами, яростно плюясь и шипя. Тайк ринулся к сыну, ничего не замечая вокруг. Зарг грудью отбросил его в сторону, почти вырвав из пасти гусеницы, подобравшейся слишком близко.
– Рррвау… Оглядывайся по сторонам, охотник! Ты не поможешь ему своей гибелью!
Тайк взревел, не зная, как помочь сыну, окруженному со всех сторон.
– Их надо отвлечь!
Но судьба распорядилась по-своему. Еще одна гусеница, учуяв Райана, резко качнулась, привлекаемая запахом, а его скакун, все еще стоящий свечой, повернул ей навстречу. Жесткие жующие жвала натолкнулись на открытое брюхо оседланной твари. Клыки ударили с двух сторон, легко раскроив брюхо гусеницы почти надвое. От резкой конвульсии раненого монстра юноша слетел словно листок с ветки и тяжело шлепнулся прямо под ноги отца. Тайк немедля сграбастал сына за ворот и дернул на себя, успев убрать из-под удара!
– Ты что, смерти моей хочешь?! Если эта зараза сожрет тебя, я… я сам ее сожру! Ты обо мне подумал?!!
Едва не задохнувшийся, Райан с трудом просипел:
– Я… тоже тебя люблю!
Вопль, раздавшийся сбоку, отвлек от него отца.
– Смотрите! Они жрут ее!
Гусеницы, внезапно бросив преследование, плотно окружили раненую, бьющуюся в агонии. Впиваясь в нее, где придется, легко вспарывали жвалами жесткую броню. Вырывая огромные куски, куклачи жадно пожирали разодранную, дрожащую плоть. Пасть невероятно живучей особи, расчлененной почти наполовину, продолжала плеваться и шипеть.
– Все в тоннели! Скорее! Подкинем им угощение.
Эйва, взлетев на спину Ранкара, высоко подняла вверх руку с зажатым в ней небольшим ребристым шаром, по краю которого стремительно бежали, переливаясь, веселые разноцветные огоньки. И люди и звери бросились в проходы, плотно прижавшись к стенам. Размахнувшись, Эйва метнула шар в самую гущу жующих монстров. Еще несколько гранат одновременно с ее броском полетели в открытые пасти. Тигран мгновенно скользнул в сторону. Приглушенный взрыв, разворотив нескольких тварей изнутри, встряхнул тоннель. Затем раздался страшный треск и грохот. В тоннели ворвались клубы пыли и мусора. Почти минуту стояла тишина, а затем со всех сторон раздалось чихание, кашель и раздраженное фырканье. Выскользнув из прохода, тиграны замерли. В зале не было ни одной гусеницы, зато дыра в полу увеличилась на пару десятков метров. Не выдержав взрыва и тяжести пирующих монстров, пол рухнул, прихватив их с собой!
– Надеюсь, они все подохли…
– И не мечтай, всего лишь отправились звать на пир остальных.
– Ну если им так понравилось наше угощенье, я не прочь подкинуть добавки!
– Тихо!
Тайк положил руку на шею тиграна. Звери напряженно ловили ушами малейший шорох, понимая, что люди в данный момент совершенно беспомощны. Несколько мгновений, пока пыль оседала, в зале было тихо. Из дыры доносился шорох трущихся тел и жадное чавканье. На краю провала возник богомол, полностью закутанный в измазанное одеяние. Уродец вымахнул из провала стремительным и одновременно плавным прыжком. Скрыв тело и когти, он всем своим видом выражал готовность к ведению переговоров, но взгляд, полыхающий сиреневым огнем, выдавал бешенство и злость. Фасеточные глаза переливались и мерцали в свете горящих факелов. Не обращая внимания на людей, богомол напряженно рассматривал незнакомых зверей. Впервые встретив противника, не уступавшего, а превосходящего его в реакции и вооружении, богомол решил изменить тактику. Тиграны, оскалив клыки, демонстративно выпустили до упора когти. Пригнув головы, свирепо клокотали горлом, чуть подвывая. Матка богомолов, столкнувшись с сильным противником впервые, почувствовала реальную опасность для гнезда! Предупреждение, пришедшее с поля боя, заставило ее слегка занервничать, но после последней жестокой схватки она была в панике. Взрыв, всколыхнувший гнездо, оборвал несколько живых нитей, причинив ей боль. Союз людей с неизвестным для нее врагом был угрожающ. Богомол медленно водил взглядом по людям и тигранам, словно решая, с кем говорить. Слегка дернувшись назад, словно собираясь спрыгнуть, когда они выступили из тоннеля, он все же устоял на краю дыры. Его взгляд, узнавая, задержался на Райане, сидящем на звере, затем переметнулся на Барка, тяжело шагнувшего из общего круга вперед.
– Дети, тварь… верни их!!!
Больше Барк не смог произнести ни слова, и только руки протянулись к богомолу в угрожающем жесте.
– Ты совершил большую ошибку, богомол! Отдай детей, и мы уйдем!
Голос Эйвы прозвучал неожиданно очень громко. Ранкар сделал шаг вперед, и взгляд богомола переместился на девушку, привычно оценивая и запоминая.
– Люди не корм для тараканов, мразь! Я разнесу твое логово к чертовой матери! Ты вращался среди нас и знаешь, что у меня в руках! Представь, что останется от гнезда, если я включу это! Ты пожалеешь, что посмел тронуть нас!
Эйва вытянула руку, и богомол яростно зашипел, сверкая глазами. На каждой ладони у девушки лежал, переливаясь, ребристый шар. Богомол невольно отступил назад, едва удержавшись на краю. Шар нес огненную смерть и разрушение! Это он знал и в этом вновь убедился, когда вниз свалилась куча куклачей, до сих пор жадно перемалывающих внизу тела своих погибших и раненых собратьев!
– Ты испуган! Хорошо! Значит, понимаешь, что я не шучу! Взрыв был предупреждением! Наше оружие разнесет не только верхние этажи. Вглубь оно рванет с еще большей силой! Я жду пять минут, богомол. Промедление будет означать, что дети погибли. Для вас это смерть! Я забросаю твою яму доверху и навсегда избавлю город от вашего присутствия, даже если сама погибну при этом. Знаю, ты готов пожертвовать своей жизнью ради гнезда, а наше гнездо – это город! Мы тоже готовы отдать за него жизнь! Выбирай, время пошло.
Руки людей взметнулись вверх. Каждый из них сжимал побелевшими пальцами начавший ускорять мерцание ребристый шар. Мощнейшая сила была пока скована руками людей. Взрыв, способный снести квартал, сровняет с землей древние руины и вывернет их наизнанку.
– Не спешши… я понял. Мы готовы сотрудничать! Я покажу тех, кто жив. Не уверен, есть ли среди них те, кого ты ищешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89