Сульг с силой встряхнул ее, нож, блеснув, упал под ноги. Чужая ненависть нисколько не задела норлока, рыжая мгновенно это поняла и опять заорала что-то, брызгая слюной. Сульг стиснул крепче пальцы на тонкой руке, услышал, как хрустнула сломанная кость, и отшвырнул девчонку на землю.
Тирк протянул ему поводья. Сульг вскочил в седло, вглядываясь в даль: солнце скрылось в серых туманах, горы затянула мгла. Они безнадежно опаздывали, и промедление могло стоить им жизни.
- Готовы? - Он глянул на своих норлоков, тут же забыв о произошедшем. - Уходим. Потеряли время, - произнес он с досадой. - Придется гнать до реки, не жалея лошадей. Кейси, живее!
Кейси бросил Иламу небольшой мешок, который тот ловко поймал на лету, и через мгновение уже сидел в седле.
Последним от обоза, ведя своего коня, подошел Азах.
- А с этой что делать? - спросил он, понизив голос.
Сульг с досадой глянул в сторону: девчонка по-прежнему сидела на земле, прижимая к груди сломанную руку, и следила за норлоками ненавидящими глазами. Он пожал плечами: человеческая судьба мало заботила его, однако же бросать рыжую на растерзание волколакам было бы слишком жестоко.
- Меч при тебе? - так же вполголоса спросил он.
Азах кивнул.
- Чего тогда спрашиваешь?
Норлок перевел взгляд на девчонку. Она мгновенно все поняла и завозилась на земле, пытаясь отползти под телегу. Азах шагнул к ней, на ходу медленно вытягивая меч из ножен.
Сульг досадливо поморщился.
- Погоди, - остановил он его. - Ладно... возьми ее к себе на седло. Внизу какое-то селение... три дома... выкинешь ее там и все.
Азах, если и удивился, виду не подал: вскочил в седло, тронул коня и на ходу ухватил рыжую за шиворот.
Хозяева пустоши очень скоро дали о себе знать: над равниной пролетел долгий заунывный вой. Усталые лошади, заслышав его, встрепенулись и помчались к реке так, что невысокий кустарник у подножия холма слился в одну сплошную черную полосу. Поднимая брызги, они перемахнули реку и вынеслись на берег. Вскоре возле громадного темного холма показалось крошечное селение - несколько убогих лачуг, крытых соломой. Норлоки пронеслись мимо изгородей, словно тени в ночи, и исчезли.
В Лутаке второй день шел дождь.
Сульг глядел в заляпанное грязью оконце с таким рассеянным и отвлеченным видом, словно все происходящее вокруг его совершенно не интересовало или интересовало в очень малой степени. Он рассеянно играл тяжелой монетой, пропуская ее между пальцев, - старинный галеон с утопленным в тусклое благородное золото кусочком драгоценной бирюзы. Такие деньги давным-давно вышли из обращения, но при желании сбыть его можно было весьма и весьма выгодно: золото есть золото. Однако Сульг не хотел расставаться с редкой монетой. Он не признался бы в этом даже самому себе, но иногда ему казалось, будто золотой галеон исчезнувшей северной Империи приносит удачу. Золотая монета хранилась в его кармане уже несколько лет. Кто знает, может, благодаря этому они до сих пор еще живы? Живы, все до одного. «Разные вещи называются счастьем, - подумал он лениво. - Вернуться домой, в Доршату, - счастье... Но если Тирк сейчас дожмет эту осторожную и хитрую лису Беренгера, это тоже будет неплохо: за переход по горам в такое время года платят недешево». Сульг зевнул, вытянул ноги под столом и обвел скучающим взглядом нижний зал трактира. Кейси, сидевший возле очага в другом конце комнаты и незаметно наблюдавший за ходом встречи, усмехнулся: он прекрасно знал, что Сульг внимательно слушает разговор, который ведет Тирк, и ни один нюанс нелегких переговоров не ускользает от его внимания.
- Доставка товара на таких условиях обойдется мне недешево, - проговорил купец недовольно. Жесткие курчавые волосы, черные, с сильной проседью, крупный нос и смуглый цвет кожи выдавали в нем шарда, уроженца Восточного побережья. Одет он был без особой роскоши, но одежда, что виднелась из-под плаща, была добротной и удобной. Зато его спутник, молодой юноша-шард с шапкой иссиня-черных курчавых волос, нарядился по последней моде, принятой в Лутаке. В начале беседы он откинул полу новенького плаща, чтобы показать тончайшего льна рубаху, украшенную круглым накладным воротником, щедро расшитым лунным жемчугом и алым кораллом. Пояс с серебряными накладками был настоящим произведением искусства, а мягкие короткие сапоги с кисточками, скорее всего, прибыли в Лутаку из-за моря. Юный шард тратил немало сил, чтобы всем своим видом показать, насколько тяготит его общество, до беседы с которым вынужден опуститься его дядя. Он с негодованием наблюдал за тем, как норлоки пытаются вытянуть деньги из дядиного кошелька, и глаза его сверкали так же ярко, как камни в перстнях, что украшали его холеные руки.
Сульг убрал галеон в карман и от нечего делать принялся подсчитывать в уме стоимость воротника юного модника. Шард не замедлил одарить норлока презрительным взглядом, покосившись на заляпанную грязью одежду и небритую физиономию. Сульг в ответ лениво зевнул, блеснув клыками, и юноша поспешно отвел взгляд. «Шард скорее расстанется с женой, чем с деньгами», - вспомнил Сульг старую поговорку, искоса наблюдая за тем, как племянник белл Беренгера из последних сил удерживается от того, чтобы не вмешаться в разговор. - Если этот дурак появится здесь ближе к вечеру, то лишится своих перстней вместе с пальцами».
- Очень, очень дорого мне это обойдется, - недовольно повторил купец и побарабанил пальцами по столу. Перед ним стояли глиняные кружки и кувшин с пивом, но пока что никто так и не притронулся к угощению.
Тирк располагающе улыбнулся:
- Нам тоже, белл Беренгер, нам тоже. После каждого перехода по горам мы вынуждены менять лошадей, а они так дороги в этих краях. К тому же позвольте вам напомнить, достопочтенный, ведь вы занимаете не только проводников своему каравану, но и охрану.
Белл Беренгер снова забарабанил пальцами по столу.
- Охрану, да... Если караван задержат таможенники, меня лишат лицензии на торговлю и обложат огромным штрафом, - хмуро сообщил он.
Тирк сочувствующе кивнул.
- Лишат лицензии... да, это печально. Но что вам сказать, белл Беренгер? Мы все рискуем: вас оштрафуют, а нас, проводников, повесят. Таков закон! Контрабандистов в Лутаке не любят. Весьма неприятно...
Сульг услышал нотки искреннего сожаления в голосе друга и прикусил губу, стараясь сохранить серьезный вид.
- В прошлый раз вы брали дешевле, - обронил купец.
- Белл Беренгер, - со вздохом сказал Тирк, и его светло-серые глаза смотрели на своего собеседника честно и прямо, - вы, без сомнения, слышали о несчастном Мардине, не так ли? Он сарамит, а их трудно обвинить в трусости. Более того, вся его охрана состояла из сарамитов...
Купец сердито сдвинул черные густые брови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Тирк протянул ему поводья. Сульг вскочил в седло, вглядываясь в даль: солнце скрылось в серых туманах, горы затянула мгла. Они безнадежно опаздывали, и промедление могло стоить им жизни.
- Готовы? - Он глянул на своих норлоков, тут же забыв о произошедшем. - Уходим. Потеряли время, - произнес он с досадой. - Придется гнать до реки, не жалея лошадей. Кейси, живее!
Кейси бросил Иламу небольшой мешок, который тот ловко поймал на лету, и через мгновение уже сидел в седле.
Последним от обоза, ведя своего коня, подошел Азах.
- А с этой что делать? - спросил он, понизив голос.
Сульг с досадой глянул в сторону: девчонка по-прежнему сидела на земле, прижимая к груди сломанную руку, и следила за норлоками ненавидящими глазами. Он пожал плечами: человеческая судьба мало заботила его, однако же бросать рыжую на растерзание волколакам было бы слишком жестоко.
- Меч при тебе? - так же вполголоса спросил он.
Азах кивнул.
- Чего тогда спрашиваешь?
Норлок перевел взгляд на девчонку. Она мгновенно все поняла и завозилась на земле, пытаясь отползти под телегу. Азах шагнул к ней, на ходу медленно вытягивая меч из ножен.
Сульг досадливо поморщился.
- Погоди, - остановил он его. - Ладно... возьми ее к себе на седло. Внизу какое-то селение... три дома... выкинешь ее там и все.
Азах, если и удивился, виду не подал: вскочил в седло, тронул коня и на ходу ухватил рыжую за шиворот.
Хозяева пустоши очень скоро дали о себе знать: над равниной пролетел долгий заунывный вой. Усталые лошади, заслышав его, встрепенулись и помчались к реке так, что невысокий кустарник у подножия холма слился в одну сплошную черную полосу. Поднимая брызги, они перемахнули реку и вынеслись на берег. Вскоре возле громадного темного холма показалось крошечное селение - несколько убогих лачуг, крытых соломой. Норлоки пронеслись мимо изгородей, словно тени в ночи, и исчезли.
В Лутаке второй день шел дождь.
Сульг глядел в заляпанное грязью оконце с таким рассеянным и отвлеченным видом, словно все происходящее вокруг его совершенно не интересовало или интересовало в очень малой степени. Он рассеянно играл тяжелой монетой, пропуская ее между пальцев, - старинный галеон с утопленным в тусклое благородное золото кусочком драгоценной бирюзы. Такие деньги давным-давно вышли из обращения, но при желании сбыть его можно было весьма и весьма выгодно: золото есть золото. Однако Сульг не хотел расставаться с редкой монетой. Он не признался бы в этом даже самому себе, но иногда ему казалось, будто золотой галеон исчезнувшей северной Империи приносит удачу. Золотая монета хранилась в его кармане уже несколько лет. Кто знает, может, благодаря этому они до сих пор еще живы? Живы, все до одного. «Разные вещи называются счастьем, - подумал он лениво. - Вернуться домой, в Доршату, - счастье... Но если Тирк сейчас дожмет эту осторожную и хитрую лису Беренгера, это тоже будет неплохо: за переход по горам в такое время года платят недешево». Сульг зевнул, вытянул ноги под столом и обвел скучающим взглядом нижний зал трактира. Кейси, сидевший возле очага в другом конце комнаты и незаметно наблюдавший за ходом встречи, усмехнулся: он прекрасно знал, что Сульг внимательно слушает разговор, который ведет Тирк, и ни один нюанс нелегких переговоров не ускользает от его внимания.
- Доставка товара на таких условиях обойдется мне недешево, - проговорил купец недовольно. Жесткие курчавые волосы, черные, с сильной проседью, крупный нос и смуглый цвет кожи выдавали в нем шарда, уроженца Восточного побережья. Одет он был без особой роскоши, но одежда, что виднелась из-под плаща, была добротной и удобной. Зато его спутник, молодой юноша-шард с шапкой иссиня-черных курчавых волос, нарядился по последней моде, принятой в Лутаке. В начале беседы он откинул полу новенького плаща, чтобы показать тончайшего льна рубаху, украшенную круглым накладным воротником, щедро расшитым лунным жемчугом и алым кораллом. Пояс с серебряными накладками был настоящим произведением искусства, а мягкие короткие сапоги с кисточками, скорее всего, прибыли в Лутаку из-за моря. Юный шард тратил немало сил, чтобы всем своим видом показать, насколько тяготит его общество, до беседы с которым вынужден опуститься его дядя. Он с негодованием наблюдал за тем, как норлоки пытаются вытянуть деньги из дядиного кошелька, и глаза его сверкали так же ярко, как камни в перстнях, что украшали его холеные руки.
Сульг убрал галеон в карман и от нечего делать принялся подсчитывать в уме стоимость воротника юного модника. Шард не замедлил одарить норлока презрительным взглядом, покосившись на заляпанную грязью одежду и небритую физиономию. Сульг в ответ лениво зевнул, блеснув клыками, и юноша поспешно отвел взгляд. «Шард скорее расстанется с женой, чем с деньгами», - вспомнил Сульг старую поговорку, искоса наблюдая за тем, как племянник белл Беренгера из последних сил удерживается от того, чтобы не вмешаться в разговор. - Если этот дурак появится здесь ближе к вечеру, то лишится своих перстней вместе с пальцами».
- Очень, очень дорого мне это обойдется, - недовольно повторил купец и побарабанил пальцами по столу. Перед ним стояли глиняные кружки и кувшин с пивом, но пока что никто так и не притронулся к угощению.
Тирк располагающе улыбнулся:
- Нам тоже, белл Беренгер, нам тоже. После каждого перехода по горам мы вынуждены менять лошадей, а они так дороги в этих краях. К тому же позвольте вам напомнить, достопочтенный, ведь вы занимаете не только проводников своему каравану, но и охрану.
Белл Беренгер снова забарабанил пальцами по столу.
- Охрану, да... Если караван задержат таможенники, меня лишат лицензии на торговлю и обложат огромным штрафом, - хмуро сообщил он.
Тирк сочувствующе кивнул.
- Лишат лицензии... да, это печально. Но что вам сказать, белл Беренгер? Мы все рискуем: вас оштрафуют, а нас, проводников, повесят. Таков закон! Контрабандистов в Лутаке не любят. Весьма неприятно...
Сульг услышал нотки искреннего сожаления в голосе друга и прикусил губу, стараясь сохранить серьезный вид.
- В прошлый раз вы брали дешевле, - обронил купец.
- Белл Беренгер, - со вздохом сказал Тирк, и его светло-серые глаза смотрели на своего собеседника честно и прямо, - вы, без сомнения, слышали о несчастном Мардине, не так ли? Он сарамит, а их трудно обвинить в трусости. Более того, вся его охрана состояла из сарамитов...
Купец сердито сдвинул черные густые брови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79