Нам придется вправить кости, прочистить рану, а потом зашить.
- Честно говоря, и слышать об этом не хочу. Ты валяй прикидывай, а когда все просечешь, зови меня и говори, что делать. Я сделаю.
Крис какое-то время молчал. Когда Робин подняла глаза, то поняла, что он внимательно ее разглядывает.
- Что случилось? - спросил Крис.
Робин даже не смогла рассмеяться. Хотела напомнить ему, что они заблудились во тьме в пяти километрах под землей, что провизии у них мало, масла в лампаде еще меньше, что на западе и востоке их поджидают дебильные полубоги, а их раненая спутница слишком велика, чтобы нести ее в безопасное место - даже если они найдут туда путь. Но потом подумала - к чему попусту тратить время? А кроме того, Крис имел в виду другое. Робин это знала, но не собиралась об этом говорить. Никогда.
Так что она лишь устало пожала плечами и отвернулась.
А Крис все продолжал ее разглядывать (Робин чувствовала на себе его взгляд - ну как же он не понимает?) - а затем тронул ее колено.
- Ничего, мы выкарабкаемся, - сказал он. - Надо только держаться друг друга.
- Сильно сомневаюсь, - отозвалась Робин, а про себя подумала - может, он и не знает.
Теперь же его очевидное неведение породило в ней презрение. Неужели вся ее бдительность пропала даром? Неужели никто не видит ее насквозь? Робин приложила ладонь к губам, чтобы надежней скрыть усмешку. И вдруг жаркая вспышка тревоги прошла по всему ее телу. Да что с ней такое? Даже больно не было. Ничего не стоило ухмыляться, ничего не стоило держать рот на замке. Неужели тщательно возводимое всю жизнь здание чести могло с такой легкостью рухнуть? Вот Крис уже встает на ноги, уходит, возвращается, заботится о Валье. Теперь, когда он ушел, ее тайна останется нераскрытой.
В ушах стоял басовый рев. Что-то капало с подбородка. Робин усилием воли разжала зубы - и сразу почувствовала острую боль. Болела прикушенная нижняя губа.
- Это неправда! - Робин неспособна была сдержать крик, но, когда Крис повернулся и стал ждать продолжения, ей пришлось срочно придумывать какие-то слова, чтобы все выглядело так, будто ничего и не было. Будто она вовсе и не говорила, что это неправда.
- Что неправда? - спросил Крис.
- Не… не… я не сказала… ты не… - И вдруг в животе у Робин началось что-то жуткое. Она вдруг поняла, что тупо таращится на зажатый в кулаке клок собственных волос. Стояла она на коленях, а Крис был рядом и придерживал ее за плечо.
- Теперь получше?
- Получше. Намного. Там наверху когда был огонь и твари в песке кусают а ты их не видишь потому что кругом море обложили и я не вижу но думаю надо так чтобы никто не знал потому что со мной всегда так и больше ничего не могу сделать и не хочу ничего делать только хочу прочь потому что они кусают а ты их не видишь и так нечестно ненавижу ненавижу ненавижу потому что они глубоко глубоко в море.
Робин позволила увести себя на ровное место. Там Крис раскатал спальный мешок и помог ей улечься. Она глядела в никуда.
Что делать дальше, Крис не знал. Тогда он просто оставил ее там лежать и вернулся к Валье.
Некоторое время спустя Робин услышала, как он снова к ней приближается.
Она не спала и вовсе не пребывала в забытьи, а прекрасно сознавала, что вокруг нее происходит. Сжав кулак, она выяснила, что пальцы прекрасно сгибаются. Значит - никакого приступа. И все же с ней происходило что-то странное. Титанида несколько раз кричала от боли, но Робин не знала, сколько именно. Между криками были солидные промежутки времени. Она уже не помнила, плакала ли она или все сопли еще в будущем. И не могла этого объяснить. Впрочем, и не пыталась.
- Не хочешь еще поговорить? - спросил Крис.
- Не знаю.
- Я не очень понял, что ты тогда сказала. Но похоже, это для тебя очень важно. Не хочешь еще попробовать?
- Это не был приступ.
- В смысле, что…
- Сам знаешь, в каком смысле.
- Когда нас обложили. В пустыне.
- Да.
- Ты, правда, могла двигаться? Ты прикидывалась? Так ты об этом?
- Вот именно.
Робин ждала, но Крис молчал. Когда она на него взглянула, он просто сидел и смотрел. Не хотелось ей, чтобы он так сидел и смотрел. И Робин решила больше ничего не говорить.
- Нет, я не об этом, - сказала она наконец.
- Ты могла говорить, - заметил Крис.
- Значит, ты знал! Ты просто… так почему же ты… - Робин хотела сесть, но Крис удержал ее и нежно уложил на спальный мешок. Она немного посопротивлялась, затем сдалась.
- Я заметил, что ты могла говорить, - резонно заметил он. - Я тогда подумал, что это странно. Разве нет?
- Да, - отозвалась Робин и закрыла глаза.
- Раньше ты не могла, - продолжил он, когда она больше ничего не сказала. - В смысле, в другие разы. Только заикалась.
- Это потому, что приступ захватывает все произвольно сокращающиеся мышцы. Вот почему там, в песках, когда я не могла двинуться, я знала, что это не приступ. Это было что-то другое. - Робин хотела, чтобы Крис закончил за нее мысль. Ей казалось, у него есть на это право. Но Крис, похоже, этого делать не собирался.
- Это был страх, - произнесла Робин.
- Да ну! - воскликнул Крис. - Ты шутишь! Она сверкнула на него глазами.
- Мне не до смеха.
- Извини. Вечно меня в неподходящее время разбирает. Ладно, так чего ты теперь хочешь? Ну, я изумлен. Ну, мне за тебя стыдно. Ну, никогда не ожидал, что ты окажешься такой трусихой. И так далее. И вообще. Я просто оскорблен. До глубины души. Вот, думаю, встретил такого идеального, бесстрашного человека. А ты, как выяснилось, совсем не такая.
- Знаешь что? Оставь меня в покое.
- Не раньше, чем ты выслушаешь диагноз начинающего хирурга и недолеченного психиатра.
- Если ты и дальше намерен придуриваться, то шуточки советую поберечь.
- Ого! Проявляем признаки жизни.
- Козел! Вали отсюда.
- Не свалю. Пока ты меня не заставишь. Слушай, каких-то несколько дней назад ты бы мне за такие слова кишки вырвала и на шею намотала. Мне не нравится, что ты тут валяешься и все сносишь. Кому-то надо восстановить твое чувство собственного достоинства. И похоже, делать это придется мне.
- Ты закончил с диагнозом?
- Только отчасти. У тебя злостная нехватка самоуважения и страх испугаться. Ты, Робин, фобофобка.
Она готова была плакать или смеяться, но не хотела делать ни того, ни другого.
- Пожалуйста, заканчивай со своими речами и оставь меня в покое.
- Тебе девятнадцать лет.
- Никогда этого не отрицала.
- Пойми, какой крутой бы ты себя ни считала, тебе просто не хватило времени, чтобы проверить себя в великом множестве вариантов. Ты вошла в Тефиду с уверенностью, что ничто не может тебя устрашить, - и ошиблась. Наделала в штанишки, бросилась на землю и заревела как маленькая девочка.
- Всегда буду щадить тебя так же, как ты сейчас щадишь мои чувства.
- Пришла пора ткнуть тебя кое-куда носом. Ты всю жизнь прожила со своими приступами и так и не отважилась встать с ними лицом к лицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
- Честно говоря, и слышать об этом не хочу. Ты валяй прикидывай, а когда все просечешь, зови меня и говори, что делать. Я сделаю.
Крис какое-то время молчал. Когда Робин подняла глаза, то поняла, что он внимательно ее разглядывает.
- Что случилось? - спросил Крис.
Робин даже не смогла рассмеяться. Хотела напомнить ему, что они заблудились во тьме в пяти километрах под землей, что провизии у них мало, масла в лампаде еще меньше, что на западе и востоке их поджидают дебильные полубоги, а их раненая спутница слишком велика, чтобы нести ее в безопасное место - даже если они найдут туда путь. Но потом подумала - к чему попусту тратить время? А кроме того, Крис имел в виду другое. Робин это знала, но не собиралась об этом говорить. Никогда.
Так что она лишь устало пожала плечами и отвернулась.
А Крис все продолжал ее разглядывать (Робин чувствовала на себе его взгляд - ну как же он не понимает?) - а затем тронул ее колено.
- Ничего, мы выкарабкаемся, - сказал он. - Надо только держаться друг друга.
- Сильно сомневаюсь, - отозвалась Робин, а про себя подумала - может, он и не знает.
Теперь же его очевидное неведение породило в ней презрение. Неужели вся ее бдительность пропала даром? Неужели никто не видит ее насквозь? Робин приложила ладонь к губам, чтобы надежней скрыть усмешку. И вдруг жаркая вспышка тревоги прошла по всему ее телу. Да что с ней такое? Даже больно не было. Ничего не стоило ухмыляться, ничего не стоило держать рот на замке. Неужели тщательно возводимое всю жизнь здание чести могло с такой легкостью рухнуть? Вот Крис уже встает на ноги, уходит, возвращается, заботится о Валье. Теперь, когда он ушел, ее тайна останется нераскрытой.
В ушах стоял басовый рев. Что-то капало с подбородка. Робин усилием воли разжала зубы - и сразу почувствовала острую боль. Болела прикушенная нижняя губа.
- Это неправда! - Робин неспособна была сдержать крик, но, когда Крис повернулся и стал ждать продолжения, ей пришлось срочно придумывать какие-то слова, чтобы все выглядело так, будто ничего и не было. Будто она вовсе и не говорила, что это неправда.
- Что неправда? - спросил Крис.
- Не… не… я не сказала… ты не… - И вдруг в животе у Робин началось что-то жуткое. Она вдруг поняла, что тупо таращится на зажатый в кулаке клок собственных волос. Стояла она на коленях, а Крис был рядом и придерживал ее за плечо.
- Теперь получше?
- Получше. Намного. Там наверху когда был огонь и твари в песке кусают а ты их не видишь потому что кругом море обложили и я не вижу но думаю надо так чтобы никто не знал потому что со мной всегда так и больше ничего не могу сделать и не хочу ничего делать только хочу прочь потому что они кусают а ты их не видишь и так нечестно ненавижу ненавижу ненавижу потому что они глубоко глубоко в море.
Робин позволила увести себя на ровное место. Там Крис раскатал спальный мешок и помог ей улечься. Она глядела в никуда.
Что делать дальше, Крис не знал. Тогда он просто оставил ее там лежать и вернулся к Валье.
Некоторое время спустя Робин услышала, как он снова к ней приближается.
Она не спала и вовсе не пребывала в забытьи, а прекрасно сознавала, что вокруг нее происходит. Сжав кулак, она выяснила, что пальцы прекрасно сгибаются. Значит - никакого приступа. И все же с ней происходило что-то странное. Титанида несколько раз кричала от боли, но Робин не знала, сколько именно. Между криками были солидные промежутки времени. Она уже не помнила, плакала ли она или все сопли еще в будущем. И не могла этого объяснить. Впрочем, и не пыталась.
- Не хочешь еще поговорить? - спросил Крис.
- Не знаю.
- Я не очень понял, что ты тогда сказала. Но похоже, это для тебя очень важно. Не хочешь еще попробовать?
- Это не был приступ.
- В смысле, что…
- Сам знаешь, в каком смысле.
- Когда нас обложили. В пустыне.
- Да.
- Ты, правда, могла двигаться? Ты прикидывалась? Так ты об этом?
- Вот именно.
Робин ждала, но Крис молчал. Когда она на него взглянула, он просто сидел и смотрел. Не хотелось ей, чтобы он так сидел и смотрел. И Робин решила больше ничего не говорить.
- Нет, я не об этом, - сказала она наконец.
- Ты могла говорить, - заметил Крис.
- Значит, ты знал! Ты просто… так почему же ты… - Робин хотела сесть, но Крис удержал ее и нежно уложил на спальный мешок. Она немного посопротивлялась, затем сдалась.
- Я заметил, что ты могла говорить, - резонно заметил он. - Я тогда подумал, что это странно. Разве нет?
- Да, - отозвалась Робин и закрыла глаза.
- Раньше ты не могла, - продолжил он, когда она больше ничего не сказала. - В смысле, в другие разы. Только заикалась.
- Это потому, что приступ захватывает все произвольно сокращающиеся мышцы. Вот почему там, в песках, когда я не могла двинуться, я знала, что это не приступ. Это было что-то другое. - Робин хотела, чтобы Крис закончил за нее мысль. Ей казалось, у него есть на это право. Но Крис, похоже, этого делать не собирался.
- Это был страх, - произнесла Робин.
- Да ну! - воскликнул Крис. - Ты шутишь! Она сверкнула на него глазами.
- Мне не до смеха.
- Извини. Вечно меня в неподходящее время разбирает. Ладно, так чего ты теперь хочешь? Ну, я изумлен. Ну, мне за тебя стыдно. Ну, никогда не ожидал, что ты окажешься такой трусихой. И так далее. И вообще. Я просто оскорблен. До глубины души. Вот, думаю, встретил такого идеального, бесстрашного человека. А ты, как выяснилось, совсем не такая.
- Знаешь что? Оставь меня в покое.
- Не раньше, чем ты выслушаешь диагноз начинающего хирурга и недолеченного психиатра.
- Если ты и дальше намерен придуриваться, то шуточки советую поберечь.
- Ого! Проявляем признаки жизни.
- Козел! Вали отсюда.
- Не свалю. Пока ты меня не заставишь. Слушай, каких-то несколько дней назад ты бы мне за такие слова кишки вырвала и на шею намотала. Мне не нравится, что ты тут валяешься и все сносишь. Кому-то надо восстановить твое чувство собственного достоинства. И похоже, делать это придется мне.
- Ты закончил с диагнозом?
- Только отчасти. У тебя злостная нехватка самоуважения и страх испугаться. Ты, Робин, фобофобка.
Она готова была плакать или смеяться, но не хотела делать ни того, ни другого.
- Пожалуйста, заканчивай со своими речами и оставь меня в покое.
- Тебе девятнадцать лет.
- Никогда этого не отрицала.
- Пойми, какой крутой бы ты себя ни считала, тебе просто не хватило времени, чтобы проверить себя в великом множестве вариантов. Ты вошла в Тефиду с уверенностью, что ничто не может тебя устрашить, - и ошиблась. Наделала в штанишки, бросилась на землю и заревела как маленькая девочка.
- Всегда буду щадить тебя так же, как ты сейчас щадишь мои чувства.
- Пришла пора ткнуть тебя кое-куда носом. Ты всю жизнь прожила со своими приступами и так и не отважилась встать с ними лицом к лицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120