Что-нибудь придумаю.
Пат и Джерри были надежными водителями, так что, если они утверждали, что не могут работать, значит, так оно и было. Требовалась перестановка.
— В Глостершир кобыл может повезти Дейв вместо Пат, — сказал я. Дейв ездил медленно, и я не сажал его за руль, если мог этого избежать. — Там нет четкого срока.
— Ладно.
— Но поначалу пришли его сюда, как только он появится на ферме, он мне нужен. Бретта тоже.
— Сделаю, — сказал он. — Это насчет покойника?
— Да.
— Вот идиоты.
— И скажи Джоггеру, что он мне нужен. Пусть за-, хватит салазки.
— Он придет не раньше чем через полчаса.
— Годится.
— Что-нибудь еще?
— Сейчас нет, но через пять минут будет. Он засмеялся и повесил трубку. А я сидел и думал, как же мне повезло, что он у меня работает. В мою бытность жокеем Харв обслуживал меня в весовой, каждый день принося на скачки вычищенные седла и чистые бриджи. Такие слуги были чем-то вроде театральных костюмеров, и один человек обслуживал десять или больше жокеев. Несмотря на это, подобная служба требовала близких личных отношений, потому что жокею было практически невозможно скрыть какие-либо свои физические особенности от такого слуги.
После того как я повесил свои сапоги на крючок и занялся перевозками, он в один прекрасный день появился на моем пороге.
— Пришел узнать, может, на работу меня возьмете? — сказал он, сразу переходя к делу.
— Но мне больше не нужен слуга.
— Я не о том. Хочу бросить эту работу. Мой старик умер, и теперь весовая совсем не то, что при нем, и я хочу уйти. Корыто обрыдло. Возьмите меня шофером. Я каждую неделю вот уж много лет накручиваю сотни миль.
— Но, — осторожно заметил я, — тебе потребуются права на вождение тяжелого грузового транспорта.
— У меня есть.
— Фургоны ведь не просто машины. Придется подучиться.
— Если я пройду курс, дадите мне работу? Я ответил утвердительно, потому что мы всегда хорошо ладили, и вот так, практически случайно, получил самого хорошего помощника, какого только можно себе вообразить.
Он был русоволос и силен физически, примерно моего возраста, на пару дюймов выше ростом. Будучи чем-то недоволен, он принимался ругаться, но делал это так, что все вокруг улыбались. Как-то он сказал мне, что Бретт имеет привычку перекладывать вину на другого, прежде чем ты осознаешь, что вообще есть виноватые.
— У него с собой постоянно целый мешок алиби, и он вытаскивает любое по мере необходимости.
Я поднялся наверх, принял душ, побрился, поправил покрывало на постели и опять вернулся к окну все с тем же видом на фургон.
Джоггер, механик нашей фирмы, на своем пикапе въехал во двор и под визг тормозов остановился бампер к бамперу с фургоном. Жилистый, кривоногий, лысый, и к тому же кокни, он ужом выскользнул из пикапа и замер напротив фургона, почесывая затылок. Затем своей необычной походкой, из-за которой он и получил свое прозвище, направился к дому. Он не шел, а практически бежал, как при спортивной ходьбе: руки согнуты, но одна нога обязательно касалась земли.
Я вышел к нему навстречу, и мы вместе пошли к фургону, причем он нетерпеливо притормаживал, приноравливаясь ко мне.
— Что за супчик? — спросил он.
Говорил он на своем собственном варианте ритмического сленга кокни, большую часть которого, на мой взгляд, он придумывал самостоятельно. К тому времени я уже привык к его манере выражаться. Супчик здесь означал: супчик — еда — беда.
— Просто все проверь, ладно? — попросил я. — Обрати особое внимание на двигатель. Потом подлезь под машину, нет ли где течи или чего постороннего.
— Схвачено, — ответил он.
Я посмотрел, как он проверил мотор, время от времени утвердительно кивая. Взгляд его был острым, пальцы чуткими.
— Все тип-топ, — заметил он.
— Хорошо. Действуй дальше.
Он сходил к своему грузовичку и принес оттуда гибкий трос с зеркальцем на конце, с помощью которого можно заглядывать за всякие углы, а также низкую платформу на колесиках, на которую он ложился лицом вверх и проскальзывал под фургон для быстрого осмотра днища машины.
— Когда закончишь, я буду в доме, — сказал я.
— Я там ищу чего-нибудь определенное?
— Все непонятное.
Он взглянул на меня оценивающе.
— Тачка надысь была в Италии, так?
Я подтвердил, что да, была, — фургон отправился в прошлую пятницу и вернулся во вторник вечером, хотя никаких проблем и задержек в пути не было, во всяком случае, насколько мне было известно.
— Этот Бретт никогда как следует не вычистит. Нет гордости.
— У Бретта в среду был выходной, — сказал я. — Харв возил жеребят в Ньюмаркет в этом фургоне. Потом Бретт на нем ездил в Ньюмаркет, туда и обратно. Тут кое-что странное произошло, так что... продолжай проверку.
— Ты о том трупе?
— Частично.
— Ты думаешь, он успел что-то сотворить с фургоном, так что ли?
— Знаю не больше тебя, — сказал я. — И пошевеливайся, Джоггер. Мне эту штуку надо вычистить и отправить самое большее через час.
С философским видом он улегся и без колебаний исчез под десятью или вроде того тоннами стали, только ноги торчали. Одна мысль об этом вызывала у меня нечто вроде клаустрофобии. Джоггер знал об этом, но благородно прощал мне эту слабость, которая повышала его самоуважение. Вреда в том не было. Я вернулся в дом, и тут позвонил Харв.
— Дейв едет к тебе, — возбужденно сказал он. — Он говорит, что Бретт собирает вещи.
— Что он делает?
— Дейв говорит, Бретт не полный кретин и соображает, что его испытательный трехмесячный срок подходит к концу и что ты его не оставишь. А так он сможет всем говорить, что сам тебя бросил, а не наоборот. Будет кругом ныть, как тут тяжело работать, и никакой благодарности, так Дейв говорит.
— Пусть делает что хочет, — заметил я. — Вопрос в другом: как насчет сегодня?
— Челночные перевозки для Мэриголд, — вспомнил Харв. — Бретт должен был ехать.
— Именно. Кто у нас еще есть? — Не успев спросить, я уже знал ответ. У нас был я.
— Ну... — Он заколебался.
— Ясно. Я поеду, если больше никого нет.
— Тут не только эти челночные ездки, — добавил он осторожно. — Жена Вика сказала, что у него температура под сорок, так что в Сандаун он не сможет поехать.
Да, плохой выдался денек.
— Они сейчас оба здесь, на ферме, — продолжил Харв. — Вик и его благоверная. Он хочет ехать, а она грозит, что разведется с ним. Хотя и так видно, что у него температура.
— Отправь его домой, только заразу распространяет.
— Ладно. Но...
— Дай мне пять минут. Авось придет вдохновение. Он рассмеялся.
— Поторопи его, — сказал он и отсоединился. Я принялся думать. Если бы тренеры не были такими привередливыми, я бы мог прихватить двух племенных кобыл, направляющихся в Суррей, в фургон, везущий скакунов в Сандаун. Фургон мог бы доставить двух скаковых лошадей, затем отвезти кобыл в пункт их назначения и вернуться в Сандаун, чтобы забрать лошадей со скачек домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Пат и Джерри были надежными водителями, так что, если они утверждали, что не могут работать, значит, так оно и было. Требовалась перестановка.
— В Глостершир кобыл может повезти Дейв вместо Пат, — сказал я. Дейв ездил медленно, и я не сажал его за руль, если мог этого избежать. — Там нет четкого срока.
— Ладно.
— Но поначалу пришли его сюда, как только он появится на ферме, он мне нужен. Бретта тоже.
— Сделаю, — сказал он. — Это насчет покойника?
— Да.
— Вот идиоты.
— И скажи Джоггеру, что он мне нужен. Пусть за-, хватит салазки.
— Он придет не раньше чем через полчаса.
— Годится.
— Что-нибудь еще?
— Сейчас нет, но через пять минут будет. Он засмеялся и повесил трубку. А я сидел и думал, как же мне повезло, что он у меня работает. В мою бытность жокеем Харв обслуживал меня в весовой, каждый день принося на скачки вычищенные седла и чистые бриджи. Такие слуги были чем-то вроде театральных костюмеров, и один человек обслуживал десять или больше жокеев. Несмотря на это, подобная служба требовала близких личных отношений, потому что жокею было практически невозможно скрыть какие-либо свои физические особенности от такого слуги.
После того как я повесил свои сапоги на крючок и занялся перевозками, он в один прекрасный день появился на моем пороге.
— Пришел узнать, может, на работу меня возьмете? — сказал он, сразу переходя к делу.
— Но мне больше не нужен слуга.
— Я не о том. Хочу бросить эту работу. Мой старик умер, и теперь весовая совсем не то, что при нем, и я хочу уйти. Корыто обрыдло. Возьмите меня шофером. Я каждую неделю вот уж много лет накручиваю сотни миль.
— Но, — осторожно заметил я, — тебе потребуются права на вождение тяжелого грузового транспорта.
— У меня есть.
— Фургоны ведь не просто машины. Придется подучиться.
— Если я пройду курс, дадите мне работу? Я ответил утвердительно, потому что мы всегда хорошо ладили, и вот так, практически случайно, получил самого хорошего помощника, какого только можно себе вообразить.
Он был русоволос и силен физически, примерно моего возраста, на пару дюймов выше ростом. Будучи чем-то недоволен, он принимался ругаться, но делал это так, что все вокруг улыбались. Как-то он сказал мне, что Бретт имеет привычку перекладывать вину на другого, прежде чем ты осознаешь, что вообще есть виноватые.
— У него с собой постоянно целый мешок алиби, и он вытаскивает любое по мере необходимости.
Я поднялся наверх, принял душ, побрился, поправил покрывало на постели и опять вернулся к окну все с тем же видом на фургон.
Джоггер, механик нашей фирмы, на своем пикапе въехал во двор и под визг тормозов остановился бампер к бамперу с фургоном. Жилистый, кривоногий, лысый, и к тому же кокни, он ужом выскользнул из пикапа и замер напротив фургона, почесывая затылок. Затем своей необычной походкой, из-за которой он и получил свое прозвище, направился к дому. Он не шел, а практически бежал, как при спортивной ходьбе: руки согнуты, но одна нога обязательно касалась земли.
Я вышел к нему навстречу, и мы вместе пошли к фургону, причем он нетерпеливо притормаживал, приноравливаясь ко мне.
— Что за супчик? — спросил он.
Говорил он на своем собственном варианте ритмического сленга кокни, большую часть которого, на мой взгляд, он придумывал самостоятельно. К тому времени я уже привык к его манере выражаться. Супчик здесь означал: супчик — еда — беда.
— Просто все проверь, ладно? — попросил я. — Обрати особое внимание на двигатель. Потом подлезь под машину, нет ли где течи или чего постороннего.
— Схвачено, — ответил он.
Я посмотрел, как он проверил мотор, время от времени утвердительно кивая. Взгляд его был острым, пальцы чуткими.
— Все тип-топ, — заметил он.
— Хорошо. Действуй дальше.
Он сходил к своему грузовичку и принес оттуда гибкий трос с зеркальцем на конце, с помощью которого можно заглядывать за всякие углы, а также низкую платформу на колесиках, на которую он ложился лицом вверх и проскальзывал под фургон для быстрого осмотра днища машины.
— Когда закончишь, я буду в доме, — сказал я.
— Я там ищу чего-нибудь определенное?
— Все непонятное.
Он взглянул на меня оценивающе.
— Тачка надысь была в Италии, так?
Я подтвердил, что да, была, — фургон отправился в прошлую пятницу и вернулся во вторник вечером, хотя никаких проблем и задержек в пути не было, во всяком случае, насколько мне было известно.
— Этот Бретт никогда как следует не вычистит. Нет гордости.
— У Бретта в среду был выходной, — сказал я. — Харв возил жеребят в Ньюмаркет в этом фургоне. Потом Бретт на нем ездил в Ньюмаркет, туда и обратно. Тут кое-что странное произошло, так что... продолжай проверку.
— Ты о том трупе?
— Частично.
— Ты думаешь, он успел что-то сотворить с фургоном, так что ли?
— Знаю не больше тебя, — сказал я. — И пошевеливайся, Джоггер. Мне эту штуку надо вычистить и отправить самое большее через час.
С философским видом он улегся и без колебаний исчез под десятью или вроде того тоннами стали, только ноги торчали. Одна мысль об этом вызывала у меня нечто вроде клаустрофобии. Джоггер знал об этом, но благородно прощал мне эту слабость, которая повышала его самоуважение. Вреда в том не было. Я вернулся в дом, и тут позвонил Харв.
— Дейв едет к тебе, — возбужденно сказал он. — Он говорит, что Бретт собирает вещи.
— Что он делает?
— Дейв говорит, Бретт не полный кретин и соображает, что его испытательный трехмесячный срок подходит к концу и что ты его не оставишь. А так он сможет всем говорить, что сам тебя бросил, а не наоборот. Будет кругом ныть, как тут тяжело работать, и никакой благодарности, так Дейв говорит.
— Пусть делает что хочет, — заметил я. — Вопрос в другом: как насчет сегодня?
— Челночные перевозки для Мэриголд, — вспомнил Харв. — Бретт должен был ехать.
— Именно. Кто у нас еще есть? — Не успев спросить, я уже знал ответ. У нас был я.
— Ну... — Он заколебался.
— Ясно. Я поеду, если больше никого нет.
— Тут не только эти челночные ездки, — добавил он осторожно. — Жена Вика сказала, что у него температура под сорок, так что в Сандаун он не сможет поехать.
Да, плохой выдался денек.
— Они сейчас оба здесь, на ферме, — продолжил Харв. — Вик и его благоверная. Он хочет ехать, а она грозит, что разведется с ним. Хотя и так видно, что у него температура.
— Отправь его домой, только заразу распространяет.
— Ладно. Но...
— Дай мне пять минут. Авось придет вдохновение. Он рассмеялся.
— Поторопи его, — сказал он и отсоединился. Я принялся думать. Если бы тренеры не были такими привередливыми, я бы мог прихватить двух племенных кобыл, направляющихся в Суррей, в фургон, везущий скакунов в Сандаун. Фургон мог бы доставить двух скаковых лошадей, затем отвезти кобыл в пункт их назначения и вернуться в Сандаун, чтобы забрать лошадей со скачек домой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83