И выведи проекцию на изопанель.
Через миг на переднем экране мостика появился изообраз командного центра торговой манты. Изображение было слегка затуманенным, но я отчетливо видел лица незнакомых мне людей. Хотя одного человека я знал. Это был Гамилькар! Лорд Барка.
Он и капитан торгового судна поблагодарили команду «Призрачной звезды» и рассказали нам о том, что случилось. По их словам, пираты были наняты лордом Форитом – врагом Гамилькара. Эта атака должна была уничтожить одним ударом и Барку, и его торговый дом. Они напали за несколько миль отсюда. Торговцы безуспешно пытались уйти от погони. Мы прибыли вовремя, так как их щиты уже начали отказывать.
Когда Гамилькар закончил свой рассказ, Палатина шагнула вперед, и Барка выкрикнул ее имя. На его суровом лице появилась счастливая улыбка. Поначалу он выглядел таким же озабоченным, каким я видел его при нашей первой встрече, но теперь черты торговца преобразились.
– О, Рантас! Палатина! Где ты пропадала целый год? Элнибал сказал мне, что тебя случайно похитили его знакомые. Он заверил меня, что ты обязательно вернешься.
– Я не могу говорить об этом, – ответила девушка. – По крайней мере сейчас. Куда ты направляешься?
–В Лепидор, забрать очередную партию железной руды.
Это было счастливое совпадение. Мы могли не тратить времени на ожидание в Фарассе.
– Вы возьмете нас на борт? – спросил я у Гамилькара.
– Конечно, – ответил он. – А кого именно?
– Палатину, меня и еще одну девушку.
Когда Равенна появилась, Гамилькар нахмурился. Он окинул девушку подозрительным взглядом, и его приветствие показалось мне необычно холодным. Равенна тоже почувствовала это. Она ответила ему сдержанным кивком. Я не мог понять, почему Гамилькар невзлюбил ее. После последней ночи в Цитадели мое мнение о Равенне было по-прежнему двояким. Но чем она не понравилась лорду Барке?
«Призрачная звезда» пристыковалась к «Финикии» и помогла исправить ущерб, нанесенный торговому судну. На случай возможной атаки пиратов наш капитан передал торговцам дополнительное вооружение и два кумулятивных снаряда. Он напомнил Гамилькару, что их следовало использовать только при крайней необходимости. После ремонта мы попрощались с командой «Призрачной звезды», с капитаном и нашими сокурсниками. Когда мы перешли на борт «Финикии», два корабля разошлись разными курсами. «Призрачная звезда» направилась в Фарассу, чтобы доставить домой последних курсантов и принять новичков из Океании, которым предстояло годичное обучение в Цитадели Тени. «Финикия» поплыла на север к Лепидору.
Тем вечером Гамилькар пригласил нас на ужин в свою каюту. Обменявшись с Равенной парой фраз, он больше не сказал ей ни слова. Они старательно делали вид, что не замечают друг друга.
– Чем вы занимались эти восемнадцать месяцев? – спросил лорд Барка, когда слуга принес нам первую перемену блюд.
То был танетянский салат, который мне очень нравился. Однако после островного меню он показался мне немного необычным, поэтому я ел его маленькими порциями.
– Мы не можем говорить об этом, – сказала Палатина. – С нас взяли клятву молчания.
– Это как-то связано со Сферой? Видите ли, Катан, я, как и ваш отец, не питаю к жрецам Рантаса большой любви.
– Палатина, помни о нашем договоре, – вмешалась Равенна. – Мы с Катаном в большей опасности, чем ты.
Палатина всплеснула руками.
– Равенна, перестань! Если Гамилькар донесет на нас Сфере, его арестуют вместе с нами. В любом случае я доверяю ему.
– Никогда не доверяй танетянам, – с мягким укором сказал Гамилькар.
– Моя мать говорила, что нужно опасаться тех, кто может получить какую-то выгоду от предательства, – пожав плечами, ответила Палатина. – Если ты донесешь на нас Сфере, то Лепидор будет разрушен. Разве ты этого хочешь? Неужели ты спас мою жизнь, чтобы снова бросить меня в пучину бед?
– Ты дар моря, – произнес Гамилькар. – Я ценю подарок стихии и всегда буду считать тебя членом нашего дома.
Он с удивлением взглянул на нее.
– Ты упомянула о своей матери. Неужели к тебе вернулась память?
– Только малая ее часть. Мою мать звали Нептунией. Родители были фетийцами. Отец, Рейнхард Кантени, погиб.
– Президент Рейнхард? Фетийский реформатор?
– А разве был другой?
– Теперь я вижу сходство, – сказал Гамилькар. – Однажды мне довелось встретиться с ним на званом вечере.
– И что нам все это дает? – раздраженно спросила Равенна. Почему она перебивала Палатину? Лорд Барка был нашим другом. – Можешь доверять ему сколько угодно, но помни о клятве! Неужели ты будешь рассказывать о нас всем своим знакомым?
Палатина нахмурилась, словно потеряла нить рассуждений. Она задумчиво посмотрела на Равенну. Гамилькар отправил в рот порцию танетянского салата. Он не сводил глаз с лица своей бывшей подопечной.
– Нам важно заручиться поддержкой торгового дома, – сказала Палатина.
Взглянув в иллюминатор на темные глубины океана, она повернулась к лорду Барке.
– Ты ищешь в деле выгоду, не так ли, Гамилькар? Чем ее больше, тем лучше?
– Да.
Он нисколько не смущался, что девушки временами говорили о нем так, словно его тут и не было. Почему он проявлял подобное терпение? И что Гамилькар мог получить, сообщив о нас Сфере? Не ослабил ли год разлуки его дружеские чувства к Палатине? Я даже не знал, имелся ли у танетян какой-нибудь моральный кодекс.
–Как далеко ты способен пойти ради прибыли?
Равенна прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Я понял, что она использовала теневое зрение. Очевидно, ей хотелось выяснить, стоит ли кто-то за дверью. Моритан поступил бы так же. Он осмотрел бы коридор и проверил комнату на наличие шпионских устройств. К сожалению, мы не имели опыта в их нахождении. Равенна могла обнаружить только сильные излучатели. Из меня в этом деле был плохой помощник. Интересно, что сейчас делал маленький граф? Преуспевал ли его клан, и как шли дела в Лепидоре? У меня возникло желание расспросить об этом Гамилькара. В Цитадели я редко вспоминал о доме, но теперь мне не терпелось увидеть лица родных и близких.
– Все зависит от того, насколько велика эта прибыль, – ответил лорд Барка. – Она должна быть реальной и незамедлительной. Я не верю в обещания, для исполнения которых требуется десять лет.
– Что для тебя важнее: твой кошель или Рантас?
– Ты имеешь в виду, способен ли я совершить поступок, за который меня могут сжечь на костре, как еретика?
Вопрос Палатины заставил его задуматься.
– Для этого выгода должна быть большой, даже если речь идет о моей помощи тебе и Катану. Но в любом случае я не питаю к Сфере особой симпатии. Никто из моей семьи не отличался особой религиозностью. Мать полжизни провела на Архипелаге. Она свела на нет все мои представления о добром Рантасе, которые я почерпнул от своих наставников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Через миг на переднем экране мостика появился изообраз командного центра торговой манты. Изображение было слегка затуманенным, но я отчетливо видел лица незнакомых мне людей. Хотя одного человека я знал. Это был Гамилькар! Лорд Барка.
Он и капитан торгового судна поблагодарили команду «Призрачной звезды» и рассказали нам о том, что случилось. По их словам, пираты были наняты лордом Форитом – врагом Гамилькара. Эта атака должна была уничтожить одним ударом и Барку, и его торговый дом. Они напали за несколько миль отсюда. Торговцы безуспешно пытались уйти от погони. Мы прибыли вовремя, так как их щиты уже начали отказывать.
Когда Гамилькар закончил свой рассказ, Палатина шагнула вперед, и Барка выкрикнул ее имя. На его суровом лице появилась счастливая улыбка. Поначалу он выглядел таким же озабоченным, каким я видел его при нашей первой встрече, но теперь черты торговца преобразились.
– О, Рантас! Палатина! Где ты пропадала целый год? Элнибал сказал мне, что тебя случайно похитили его знакомые. Он заверил меня, что ты обязательно вернешься.
– Я не могу говорить об этом, – ответила девушка. – По крайней мере сейчас. Куда ты направляешься?
–В Лепидор, забрать очередную партию железной руды.
Это было счастливое совпадение. Мы могли не тратить времени на ожидание в Фарассе.
– Вы возьмете нас на борт? – спросил я у Гамилькара.
– Конечно, – ответил он. – А кого именно?
– Палатину, меня и еще одну девушку.
Когда Равенна появилась, Гамилькар нахмурился. Он окинул девушку подозрительным взглядом, и его приветствие показалось мне необычно холодным. Равенна тоже почувствовала это. Она ответила ему сдержанным кивком. Я не мог понять, почему Гамилькар невзлюбил ее. После последней ночи в Цитадели мое мнение о Равенне было по-прежнему двояким. Но чем она не понравилась лорду Барке?
«Призрачная звезда» пристыковалась к «Финикии» и помогла исправить ущерб, нанесенный торговому судну. На случай возможной атаки пиратов наш капитан передал торговцам дополнительное вооружение и два кумулятивных снаряда. Он напомнил Гамилькару, что их следовало использовать только при крайней необходимости. После ремонта мы попрощались с командой «Призрачной звезды», с капитаном и нашими сокурсниками. Когда мы перешли на борт «Финикии», два корабля разошлись разными курсами. «Призрачная звезда» направилась в Фарассу, чтобы доставить домой последних курсантов и принять новичков из Океании, которым предстояло годичное обучение в Цитадели Тени. «Финикия» поплыла на север к Лепидору.
Тем вечером Гамилькар пригласил нас на ужин в свою каюту. Обменявшись с Равенной парой фраз, он больше не сказал ей ни слова. Они старательно делали вид, что не замечают друг друга.
– Чем вы занимались эти восемнадцать месяцев? – спросил лорд Барка, когда слуга принес нам первую перемену блюд.
То был танетянский салат, который мне очень нравился. Однако после островного меню он показался мне немного необычным, поэтому я ел его маленькими порциями.
– Мы не можем говорить об этом, – сказала Палатина. – С нас взяли клятву молчания.
– Это как-то связано со Сферой? Видите ли, Катан, я, как и ваш отец, не питаю к жрецам Рантаса большой любви.
– Палатина, помни о нашем договоре, – вмешалась Равенна. – Мы с Катаном в большей опасности, чем ты.
Палатина всплеснула руками.
– Равенна, перестань! Если Гамилькар донесет на нас Сфере, его арестуют вместе с нами. В любом случае я доверяю ему.
– Никогда не доверяй танетянам, – с мягким укором сказал Гамилькар.
– Моя мать говорила, что нужно опасаться тех, кто может получить какую-то выгоду от предательства, – пожав плечами, ответила Палатина. – Если ты донесешь на нас Сфере, то Лепидор будет разрушен. Разве ты этого хочешь? Неужели ты спас мою жизнь, чтобы снова бросить меня в пучину бед?
– Ты дар моря, – произнес Гамилькар. – Я ценю подарок стихии и всегда буду считать тебя членом нашего дома.
Он с удивлением взглянул на нее.
– Ты упомянула о своей матери. Неужели к тебе вернулась память?
– Только малая ее часть. Мою мать звали Нептунией. Родители были фетийцами. Отец, Рейнхард Кантени, погиб.
– Президент Рейнхард? Фетийский реформатор?
– А разве был другой?
– Теперь я вижу сходство, – сказал Гамилькар. – Однажды мне довелось встретиться с ним на званом вечере.
– И что нам все это дает? – раздраженно спросила Равенна. Почему она перебивала Палатину? Лорд Барка был нашим другом. – Можешь доверять ему сколько угодно, но помни о клятве! Неужели ты будешь рассказывать о нас всем своим знакомым?
Палатина нахмурилась, словно потеряла нить рассуждений. Она задумчиво посмотрела на Равенну. Гамилькар отправил в рот порцию танетянского салата. Он не сводил глаз с лица своей бывшей подопечной.
– Нам важно заручиться поддержкой торгового дома, – сказала Палатина.
Взглянув в иллюминатор на темные глубины океана, она повернулась к лорду Барке.
– Ты ищешь в деле выгоду, не так ли, Гамилькар? Чем ее больше, тем лучше?
– Да.
Он нисколько не смущался, что девушки временами говорили о нем так, словно его тут и не было. Почему он проявлял подобное терпение? И что Гамилькар мог получить, сообщив о нас Сфере? Не ослабил ли год разлуки его дружеские чувства к Палатине? Я даже не знал, имелся ли у танетян какой-нибудь моральный кодекс.
–Как далеко ты способен пойти ради прибыли?
Равенна прикрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Я понял, что она использовала теневое зрение. Очевидно, ей хотелось выяснить, стоит ли кто-то за дверью. Моритан поступил бы так же. Он осмотрел бы коридор и проверил комнату на наличие шпионских устройств. К сожалению, мы не имели опыта в их нахождении. Равенна могла обнаружить только сильные излучатели. Из меня в этом деле был плохой помощник. Интересно, что сейчас делал маленький граф? Преуспевал ли его клан, и как шли дела в Лепидоре? У меня возникло желание расспросить об этом Гамилькара. В Цитадели я редко вспоминал о доме, но теперь мне не терпелось увидеть лица родных и близких.
– Все зависит от того, насколько велика эта прибыль, – ответил лорд Барка. – Она должна быть реальной и незамедлительной. Я не верю в обещания, для исполнения которых требуется десять лет.
– Что для тебя важнее: твой кошель или Рантас?
– Ты имеешь в виду, способен ли я совершить поступок, за который меня могут сжечь на костре, как еретика?
Вопрос Палатины заставил его задуматься.
– Для этого выгода должна быть большой, даже если речь идет о моей помощи тебе и Катану. Но в любом случае я не питаю к Сфере особой симпатии. Никто из моей семьи не отличался особой религиозностью. Мать полжизни провела на Архипелаге. Она свела на нет все мои представления о добром Рантасе, которые я почерпнул от своих наставников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125