Когда-то, в тяжелые времена, в них находили себе приют бродяги. Сейчас пещеры были заброшены, а вход в некоторые из них полностью скрылся в густых зарослях. Хьюберт, пробиравшийся через чащу, остановился, чтобы обломить ветку, преграждавшую путь. «Лес надо рубить под старой луной». Ветка легко отломилась.
Внезапно впереди показалась человеческая фигура – то ли старуха, то ли цыганка, которая направлялась в его сторону, освещая дорогу фонариком. Позади нее Хьюберту послышались голоса, но, еще раз прислушавшись, он решил, что ошибся. Старуха, одетая в какие-то лохмотья, с нелепым платком на голове, уже собиралась пройти мимо с привычным «бонасера».
– Мэгги! – воскликнул Хьюберт. Женщина остановилась, осветила его фонариком и расхохоталась.
Они сидели рядом, глядя на озеро и ущербную луну. Мэгги, разумеется, взяла быка за рога и, не объяснив ни свой внешний вид, ни причину, почему она находится в такой час в этом заброшенном месте, сразу сообщила:
– У меня все в порядке, спасибо. А у тебя?
– Все хорошо, – ответил Хьюберт.
Потом они нашли куда сесть, и Мэгги сказала:
– Хьюберт, ты не поверишь, моя невестка Мэри по уши влюбилась в Берто, а он совсем растерялся, потому что любит только меня, ну ты представляешь. Он пытается подсунуть ей знакомого престарелого журналиста, потому что решил, что Мэри просто нужен мужчина старше ее, что-то вроде отца. Ситуация душераздирающая, а во всем виноват Майкл! Пусть он и мой сын, но я знаю, что он уделяет Мэри недостаточно внимания. Знаешь, только между нами, он ведет себя просто неприлично.
– Все образуется, – успокоил ее Хьюберт. – Мэгги, ты прекрасно выглядишь даже в этом нелепом наряде.
– Хьюберт, ты такая душка! Эта одежда – символ того, что я разорена. К тому же так никому и в голову не придет меня похищать. В наши дни кто только этим не занимается! И кого только не похищают!
– Да, я знаю. Ты писала про бедного Коко де Рено. О нем есть новости?
– Я бы не назвала его бедным. Хотя когда он заплатит выкуп, то неминуемо станет таким. А как твои дела, Хьюберт? Процветаешь?
– Умеренно, – ответил он.
– Ну конечно же, ты ведь продал мою мебель и картины! Я написала письмо для отвода глаз, чтобы Берто успокоился. А где Массимо де Вита?
– Честное слово, Мэгги, понятия не имею. Поздно искать ветра в поле.
– Знаю, – жизнерадостно ответила она.
– Мне очень жаль, что де Рено прикарманил твое имущество.
– Скоро все вернется. Минус тридцать процентов.
– Доля похитителей?
– Точно.
– Где его держат? – поинтересовался Хьюберт. – Газеты уже затихли, значит, он не в Италии?
– Кто-то думает, что в Калифорнии, кто-то ставит на Бразилию, – кокетливо протянула Мэгги. – На самом деле он здесь, в пещере, под охраной. Я только что ходила взглянуть. В конце концов у меня есть полное право злорадствовать.
– Твои чувства вполне понятны, – согласился Хьюберт. – Скоро его отпустят?
– Этой ночью или утром. Ты бы видел, в каком он бешенстве – жена пыталась тянуть с выплатой! Но ей таки пришлось все отдать, все! На меньшее я бы никогда не согласилась.
– Ты уверена, что он не донесет на тебя?
– Разумеется! У него самого рыльце в пушку. Иногда жулику тоже можно доверять.
– Да, это правда.
Она пожелала ему доброй ночи и, подобрав поношенные юбки, засеменила дальше по тропе, терявшейся в чаще. В фонарике не было необходимости: почти полная луна и без его помощи озаряла прибрежные заросли и поля, усыпанные щедрыми плодами земли.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53